Начало: http://proza.ru/2018/11/24/20
Путники двигались вперёд. Несмотря на спокойную рысь деревенской лошадки, к вечеру ягодицы Дийсан сильно ныли, она давно так не уставала.
- Ну как тебе тряслось на алкаринском коне? – раздался рядом озорной голос Айрика. Шершавые пальцы коснулись её щеки.
– Мне вот ужасно тряслось, зато привязали крепко.
- Ничего, я всё-таки живая. Наверное, когда-нибудь мне не будет страшно ездить верхом.
Едва ли менестрель доверяла бодрым словам.
- Никогда не буду садиться на эту проклятую скотину! У меня от неё каждая косточка болит.- голос Вири совпал с чувствами госпожи. Она жаловалась на горькую долю пригожему воину, что помог ей спуститься с коня.
- Сядешь, сядешь, ну конечно же, заберёшься, как миленькая!
Алкаринец улыбался в густые усы. Личико симпатичной велерианки, которое сморщилось от недовольства, будило в душе что-то тёплое.
- Смотри, завтра я сам тебя подсажу. Тогда никуда от кобылы не денешься. Не слезая до самой столицы поскачем.
"Носик у неё забавно дрожит, так бы пальцем и щёлкнул."
Воин улыбнулся ещё шире.
- А вот и не сяду, убегу от вас ночью, так вы меня не поймаете.
Усатый алкаринец не был похож на деревенских юношей, он весь был большой и сильный, и улыбался не так, как другие.
"И как он эти усы длиннющие отрастил?"
- Поймаем, а как же! Нельзя не поймать. У меня ноги быстрые, а руки длинные, вот я тебя догоню и схвачу.
- Ох, и даже не пробуйте, ночка-то тёмная, а лес густой-густой.
Сверкнув озорными глазами, Вири, играя, побежала в зелёный лес.
"Во, как несётся-то, аж пятки сверкают!"
Воин помчался вслед. Служанка бежала совсем не быстро. Поймав её, алкаринец крепко обнял налитый соком стан. Девушка, шутя, сопротивлялась, и вдруг замерла, опьянённая поцелуем.
Вири не возвратилась до самого рассвета. Госпоже стало больно. Ей тоже хотелось обычного счастья, уютного дома, детей и мужа, как у других людей.
"Мой Айрик едет к нелёгкой судьбе. Я следую вместе с ним. В любой стране я запою о нём во весь голос! Я никому его не отдам. Айрик моё сердце!"
Мелодия зазвучала. Дийсан стало легче.
Служанка вернулась раскрасневшаяся, счастливая, но, увидев, как менестрель грустит, сразу поникла.
- Простите меня, госпожа! Я не знаю, как вот так вышло. Случилось оно и всё!
- Зато я знаю. И пусть твой воин женится на тебе! А то слышали мы про любовь в походе. После неё, такие, как я бастарды, как раз на свет и рождаются.
Вири расплакалась, она не знала, что делать. Её долг - служить леди Дийсан. Госпожа у неё калека, кто станет такой помогать? Но вдруг появился воин с густыми усами и хриплым смехом. Как они щекотали её сегодня и, казалось, ничего ей на свете не надо! Но утро разрушило ночные мечты. Служанка опустила голову, грустная и покорная.
- Ладно, иди уже! У меня Эрин есть, она за мной скоро придёт, я без тебя справлюсь.
- Простите, пожалуйста!
Вири на секунду замерла, и вдруг помчалась к коню и алкаринцу со всех ног.
Воин бережно подсадил её в седло. Менестрель слышала весёлый смех и игривые, ворчливые разговоры.
"А мой Айрик молчит и сердится, его так крепко связали."
Дочь маршала подошла совершенно бесшумно, но подруга её услышала.
Сегодня посадка на лошадь давалась немного легче. Теперь менестрель представляла высоту животного, знала, что надо делать. Она почти не боялась ехать верхом и даже ненадолго задрёмывала, уютно устроившись за спиной Эрин.
Иногда на любимую посматривал Айрик, но в основном он глазел по сторонам, разглядывал алкаринский лес, деревни и города.
Заросли густые, словно в Велериане. Правда, в лесах юноша не разбирался, раз проходил их только с наёмниками. Не разбирался Айрик и в городах. Но точно видел, они красивей, чем за стеной. Алкаринцы одеты по-другому, чаще улыбаются прохожим, с любопытством глядят на него.
"А хорошо они жили в богатой стране, пока не пришёл Вирангат. Мы тоже так хотим, и мы сумеем так жить. Когда победим предателей, мы всё у них отберём!"
Юноша ни с кем не разговаривал, раз он в плену. Только леди Сариан иногда обращалась к принцу.
- Айрик, а вдруг мы тебя развяжем? И воины в сторону отойдут. Что тогда делать станешь?
- Так я сразу и убегу, только меня и видели. Чего тут спрашивать?
- И куда ты пойдёшь? К наёмникам? В трущобу? Скажи, тебе нравится нищая жизнь?
- Уж я-то найду, куда убежать. Главное только не с вами!
Но юноша вздрогнул, отвёл глаза.
Сариан поняла, слова задели его за живое.
Отряд продолжал двигаться вперёд, с каждым днём приближаясь к столице.
Дийсан понемногу привыкала ехать на лошади, Айрик разглядывал окружающий мир, а любовь Вири и воина с каждым днём становилась сильней.
Однажды алкаринец решительно подошёл к менестрелю, испуганная служанка жалась за крепкой спиной.
- Отдайте, пожалуйста, вашу Вири за меня. Разрешите ей быть со мной, когда мы приедем в столицу...
Воин скрывал страх. Судьба слуги в руках лорда. Слепая леди может не отпустить девушку на волю. Как тогда быть?
- Вири, ты сама-то хочешь за него замуж?
Задала госпожа глупый вопрос. Она прекрасно догадывалась, какой услышит ответ.
- Да, очень хочу! Даже не высказать как!
- Я отпускаю тебя, Вири, ты свободна.
К горлу подступил комок, менестрель захотела отвернуться от радостных наречённых.
- Ты, алкаринец, береги её, не обижай, она у меня хорошая, и верно мне служила.
Воин упал перед велерианкой на колени.
- Спасибо вам, леди Дийсан, я буду её беречь!
Вири тоже бухнулась в ноги госпожи.
- Простите меня! Я не хотела! Я никогда не думала... А оно получилось вдруг!
- Идите уже, ради Создателя!
Дийсан закусила губы. Взяв в руки палку, она ускользнула из лагеря, стремясь побыть в одиночестве.
Зарывшись лицом в траву, менестрель безутешно заплакала.
"Шёлковая! Родная! Как же ты пахнешь! Нет, чужая ты для меня! Не примет меня Алкарин! И Айрик станет однажды чужим! Король, полный достоинства, холодный и неприступный. И я простой менестрель, калека и незаконная дочь. Сколько его, моего счастья на свете? Но сколько бы ни было всё моё! Каждая минутка! Секундочка каждая с ним дорога!"
В волю наплакавшись, Дийсан поднялась с земли, чтобы вернуться в лагерь, она запомнила бугорки и ямки под палкой по пути сюда, как шла, куда повернула. Ещё голоса воинов подсказали, она на верной дороге.
Среди костров и палаток менестрель отыскала Айрика, самого юношу не пускали к ней.
- Дий, я ждал тебя, вот ты и пришла, – в родном голосе звучала улыбка.
Девушка провела рукой по жёстким волосам, отвела непослушные пряди с высокого лба.
- Они тебе мешают, а ты убрать их не можешь. Знаешь, сегодня я Вири отпустила. Она замуж за алкаринца собралась.
Голос любимой был грустным.
– Так и пускай себе идёт. У тебя же есть я. Хочешь? Я на тебе женюсь! Отпразднуем свадьбу в королевском дворце. Я вот себе её никак не представляю, но роскошным такое гуляние будет уж точно.
Дийсан улыбнулась.
- Конечно, я решила не держать Вири, не хочу, чтобы она страдала. А я всегда буду рядом с тобой.
Сегодня Дийсан заснула у Айрика на груди, прямо на связанных руках. На ночь запястья пленника стягивали спереди, но очень крепко, сложнейшим узлом, который нельзя ослабить, как не старайся. Юноша не шевелился, глядя на звёзды.
"Я видел, Вири прямо светилась - от счастья. Как Дий в темнице обо мне плакала!.. Сейчас была бы одна. И никакая трущобная правда тут не утешит! Хотя хорошему грабителю положено женщину без сожаления оставлять."
Айрик не спал до рассвета.
Утром Дийсан начала мучить совесть.
- Зачем ты терпел? Почему меня не разбудил?! Тебе всю ночь было больно.
Потрогав запястья принца, менестрель поняла, верёвка глубоко врезалась в кожу.
- Ничего, меня скоро развяжут, руки отойдут. Днём на лошади высплюсь. Пусть караулят, чтобы я с неё не свалился...-
В голосе слышалась досада на врагов.
Дорога продолжилась. К полудню по-летнему знойного дня принц Айрик прибыл в столицу родного королевства.
Город его поразил. Он был белый! Белыми были все дома, они словно сверкали на солнце, отражали тепло лучей. Вокруг ходили нарядные люди, разговаривали, улыбались. Кричали лавочники, тащились куда-то лошади и повозки, и все словно терялись среди белоснежного цвета. На несколько мгновений задержав дыхание, принц глубоко вздохнул.
- А почему ваш город... такой... белый?! - Не удержавшись от вопроса, Айрик говорил медленно, нерешительно. В горле першило, а глаза горели восторгом и удивлением перед невероятной красотой, что вдруг открылась ему. У самой воительницы в горле застрял комок.
- Ваш город, ваше Высочество. В столице есть мел и белый камень, мы всё вам покажем, когда вы примете титул.
- Вы мне покажете? Только править вами я никогда не буду!
Подбородок упрямо вскинулся, плечи приподнялись. Айрик отвернулся.
Однако, Сариан поняла: сейчас её сердцу открылось что-то настолько важное, чего невозможно высказать в точных фразах.
Стыдясь за себя, юноша разозлился. Вскоре он увидел королевский дворец. Роскошное здание тоже его ошеломило. Нищему страшно сюда ступить.
"Столько всего кругом! Столько всего!.."
Юноша ёжился в походной одежде, по сердцу пробегал холодок.
Пока Сариан готовила королеву к встрече с принцем, его и Дийсан отвели в покои в разных частях дворца.
Попав в роскошную комнату, Айрик сумел прийти в себя, наконец, оставшись один. Он не знал, куда можно шагнуть, к чему прикоснуться, всё было слишком роскошно.
На полу стояла ванна с горячей водой. Она была больше, чем в темнице. На постели лежал дорогой костюм, кем-то аккуратно развёрнутый.
"Нет уж! Чего это я?! Сейчас я им покажу! Они у меня всё увидят!"
Не став мыться и переодеваться, юноша так и стоял на пороге, пока за ним не пришли двое гвардейцев.
Вступив в главный зал, принц взял себя в руки. Никто не заметил, как его рассмешили непонятные украшения на подлокотниках трона.
"Ни дать ни взять ёжики, только странные. Такого нигде не встретишь."
Айрик разглядел бледную женщину с карими глазами, почти непохожую на портрет из медальона. Ещё на него смотрели: сероглазый надменный юноша, мужчина с очень смуглой кожей, некрасивая женщина в чёрной накидке, чьё лицо казалось страшным и таинственным и леди Сариан.
Принц принял небрежную позу, словно бесстрашный грабитель перед стражниками. Риен его испугалась:
"Создатель! Неужели это мой сын?! Разве в нём может течь кровь моя и Амрала?! Растрёпанный, грязный. А глядит так, словно готов вонзить в меня меч! Как можно доверить Алкарин жестокому королю? Он же камня на камне от страны не оставит! Куда там её спасать! Творец, благодарю за то, что подарил мне Амира, он наша единственная надежда на благополучную жизнь!"
- Так, значит, вы - моя мать? И провидица судьбы, наверное, тоже пришла?
Айрик обвёл окружающих пристальным взглядом.
Айдрин узрела, вокруг него сгущается тьма.
"Да остался ли в нём огонёк?! Что нам делать теперь?!"
- Это я, ваше Высочество.
- Да, говорят, вы меня ждали. Вот я и вернулся, прямо из грязной трущобы! - юноша усмехнулся.
- Велерианцы идут на Алкарин войной, а я - ваш наследный принц, значит, по праву могу открыть им ворота, тогда ваш город разрушат, считайте, это будет моя победа. Или я подожгу дворец, я учился у нищих, и могу быть пронырливым и бесшумным. Знаете, раньше у меня были ножи, пока вы их не отняли.
Принц сделал стремительное движение руками, словно бы выхватив лезвия.
- Но я достану другие, и кого-нибудь ночью зарежу, так тихо, что жертва даже закричать не успеет! -
Опять усмехнувшись, Айрик замолчал.
Стояла полная тишина.
- Ваше высочество, едва ли победа останется за нашим врагом, - нарушил её уверенный голос канцлера. - Алкарин гораздо богаче Велериана. Наше оружие лучшего качества. За семнадцать лет вашего отсутствия в стране выстроили достаточно крепостей, их хорошо укрепили. Так, как же вы сможете нас одолеть?
На принца смотрели холодные, испытующие глаза. Он задохнулся от ярости. Лицо побелело.
- А зачем вы тогда предлагаете нищим пленникам в ваши войска вступать? Значит, дела в королевстве неважные. Если война удачная: за знатного выкуп, нищему смерть. Воинов из трущобы лорды берут, только когда близится поражение.
Тихий голос сдержал гневный огонь. Айрик не понял, почему губы врага смягчила довольная улыбка.
- А вас, ваше высочество, оказывается, интересно послушать.
- Давайте мы лучше поужинаем, - предложила королева, переглянувшись с Наркелем и Сариан. - Думаю, сейчас всем лучше отвлечься. А вам, ваше Высочество, могут прийтись по вкусу алкаринские блюда.
- Поверьте, мне любая пища понравятся, я нечасто досыта ел.
За трапезой принца усадили справа от королевы. Рядом поставили пиалу для мытья рук, положили вилку и нож. Юноша выпил прохладную воду, громко её втягивая. Запустив в золочённое блюдо обе ладони, он начал есть, жадно чавкая, облизывая пальцы, как ели нищие оборванцы. Поев, принц вытер руки о штаны.
- Теперь я могу уйти?
Бесцеремонный вопрос завершился сытой отрыжкой.
- Да, конечно, ты можешь удалиться, – ответила Риен. – Слуги проводят тебя в твои комнаты.
Поднимаясь, Айрик грохнул креслом так, что оно чуть не перевернулось, входная дверь с силой хлопнула.
Когда королева вернулась на трон, к ней привели Дийсан.
Вслушавшись в эхо своих шагов, менестрель поняла, что попала в огромное помещение.
"Где-то находится королева Алкарина, только бы знать где?"
- Значит, тебя зовут Дийсан, – произнёс незнакомый голос. В нём прозвучала повелительность.
- Да, я - Дийсан Дарнфельд - незаконнорождённая дочь лорда Джернила Карэля из Велериана и знатной леди горных союзников, имя матери мне и оставили при рождении.
"Хотя бы девушку для утех выбрал из знати, пусть и калеку, манеры и осанка вполне достойные!"
Слепая без посторонней помощи приблизилась к трону, трогая пол длинной палкой. Правительница этому удивилась.
- Как же тебе удалось разбудить чашу силы?
- Я сама не могу понять этого. В крепости она меня позвала, чтобы я пела песню без слов. Я - менестрель, моя судьба исполнять сказания.
Палка коснулась ступени трона, голос правительницы звучал совсем близко. Опустившись на левое колено, Дийсан положила правую руку на сердце и склонила голову.
- Я придаю себя вашей власти, – зазвучали слова древней велерианской клятвы. – Клянусь служить вам до последней капли воды, глотка воздуха, до последнего мгновения времени, отпущенного Создателем, жизнью и кровью!
Не зная, как правильно ответить на чужестранные слова, правительница спустилась со ступеней трона по обычаю родины.
- Я, Риен Райнар, - королева Алкарина принимаю твою верность! Как ты будешь служить Алкарину и его королевскому кактусу, так он станет защищать тебя. Да не предаст он твою веру!
На голову велерианки легли прохладные руки.
– Теперь вставай и спой что-нибудь, я хочу послушать чужеземное пение.
Риен возвратилась на трон.
Настроившись на нужный лад, менестрель завела балладу о трёх великих братьях: Велериане, Дайрингаре и Алкарине, что вместе сражались с жестоким врагом.
- Как северный ветер, летит Дайрингар,
Ему не свернуть с пути.
Где был вечный холод, там будет пожар.
Спасенья врагу не найти.
Храбрец бесшабашный наш Велериан
На копья врагов поднял.
Сражается он, не считая ран,
И жизни он цену узнал.
Мудрейший и стойкий цветёт Алкарин,
Защитник и старший наш брат.
Сквозь сотни смертей он пройдёт один
И не повернёт назад.
Ломал Вирангат его горечью слёз.
Огнём и золой городов,
Но жребий всегда Алкарин свой нёс,
И дальше нести готов!
Полный силы голос разносился по залу. Он звучал сурово, будто менестрель сама стала воином.
Правительнице казалось, рядом слышен звон стали. Сердца придворных наполнились болью. Алкарин - старший брат, стойкий союзник, как ты посмел предать вековую верность?!
- Какие песни теперь поют о нас в Велериане? – решилась спросить королева, когда баллада закончилась.
- Я могу спеть одну, Ваше Величество, но, пожалуйста, не наказывайте меня за то, что в ней будет.
- Я не стану карать за правду, тем более, если сама её попросила.
Другая песня звучала точно так же сурово.
Не укрыться тебе за высокой стеной.
Мы пройдём сквозь неё справедливой волной.
За предательство будешь платить, Алкарин.
И живым не останется враг ни один.
Сердце выжжет огонь. В нём поселится страх.
Мы хотим, Алкарин, чтоб навек ты зачах.
Так предатель, держись! Мы однажды придём.
Мы разрушим тебя и огнём, и мечом.
Мы с землёю сравняем твои города,
Чтобы ты не восстал никогда! Никогда.
Песня не вызвала ответной ненависти. В ней была доля суровой истины. Для преступной страны, пришло время взглянуть в глаза разорённому ледяным краем союзнику.
- Почему ты принесла нам клятву верности? – спросила Риен, когда зал погрузился в тишину.
- Мой отец ненавидел Вирангат намного больше, чем Алкарин. Он прожил жизнь предателя, но был хорошим человеком. Верю, что смогу вас простить. Знаю, отец бы меня одобрил. К тому же мой Айрик родился здесь, он должен править этой страной.
- Жаль, что таких людей мало, – задумчиво протянула Сариан.
- Ты можешь быть свободна, – закончила разговор королева.
Служанка вывела Дийсан из зала.
Когда менестрель удалилась, начался тайный совет.
Риен замерла белая, как мел. Она искала в душе частицу доверия и симпатии к законному принцу, старалась его понять, но не могла.
- Знаете, для позорных решений отыщется много сторонников. Придворные трусы, подлецы, властолюбцы - все будут с ним заодно! Многие хотят заключить договор с Вирангатом, ради бессмертия, большого дохода, высокого положения. Айрик - кровный принц. Его решения имеют вес. Выходит, мы зря боролись с врагом целых семнадцать лет!
Правительница секунду помедлила, набираясь решимости.
- Наркель, наверняка у тебя имеется хорошее средство? Что если принц спокойно заснёт, а утром уже не проснётся? Для страны защита от возможных потрясений. Для Айрика Райнара спасение от самого себя. Трущоба разрушила его сердце. Возможно, лёгкая смерть в его случае своеобразное милосердие?..
- Нет, постойте, ваше Величество, - заговорила Сариан. – Айрик Райнар ненавидит нас не больше, чем каждый достойный велереанец. Он вырос среди нищих и грабителей, нельзя ожидать, что в первый же день при дворе, он повёл бы себя, как истинный принц. Айрик Райнар не так жесток, как хотел показать. В дороге и перед казнью он вёл себя достойно. Тюремщики, что готовили принца к смерти, всей душой пожалели его! На войне - жалость - редкое чувство. Недостойных ею не награждают! Может, вы правы насчёт законного наследника престола, а всё же... Честное сердце редко слушает подлецов. -
Слова воительницы становились всё горячей.
- Если устранить принца сейчас, Алкарин лишится последней надежды на лучшее. Не знаю зачем, но он нужен нашей стране и целому миру, - произнесла Айдрин.
- Да, принца ни в коем случае нельзя убивать! За него стоит бороться! - вмешался Наркель Ирдэйн. – Так твёрдо держаться в окружении врагов, безоружным. Айрик Райнар вовсе не грубый невежда, он хотел нас напугать и напугал. Стал правильно, говорил хорошо, и так эффектно показал, как будто ножи вынимает.
Канцлер улыбнулся.
- А когда он ел, я видел, Сариан, ты удивилась. Вероятно, принц в дороге вёл себя на много приличней. Айрик Райнар всеми силами показывал нам, он - нищий. Но сам нищим не был. Попрошайки обычно угодливы, грабители просто грубы и жестоки. Наследник престола прекрасно играл на публику, рассчитывал каждый шаг, каждый жест. Такой устоит в страшный час для страны, если сумеет принять её сердцем. Амир - неплохой король во время мира, при хороших советниках, во время войны он в правители не годится. Тем более, когда положение тяжёлое. В трудный час Амир и сам растеряется, и никого не послушает, поворачиваясь, как мельница от порывов придворного ветра. Айрик Райнар легко шататься не станет, он хорошо мне ответил, показав стойкость и наблюдательность. Думаю, лучше всего, предоставить ему свободу действий, пусть оглядится, проявит себя. Если он способен учиться и принимать новое, со временем груз власти отлично удержится на крепких плечах.
Сердце Риен не поверило уговорам, но она послушалась разума.
- Хорошо, я согласна, мы подождём. Тем более, законный принц - моя кровь, последний потомок великой династии нашей страны, мне страшно взять на себя то, что возможно придётся исполнить. Ты, Сариан, займись слепой девушкой менестрелем, подбери хорошую служанку и напиши в школу Аларъян Таниари Гильден, пусть прибудет во дворец, посмотреть дар у неё и у Айрика Райнара.
- Да, Ваше Величество.
Совет закончился. Служанка помогла правительнице добраться до комнаты. В последнее время она плохо ходила сама, особенно к вечеру.
Лёжа в постели, Риен вспоминала насмешливую улыбку и дерзкие глаза законного принца.
"Амрал, он совсем на тебя не похож! Он - не наш сын! А - дитя гнусной трущобы. Если бы ты мог его видеть, то всем сердцем понял меня. Твоя кровь течёт в жилах страшного человека, ради неё мне придётся оставить его в живых, пусть возможно на короткое время.
***
Солнце грело Айрику лицо. Он крепко спал на ковре рядом с постелью. Вернувшись в покои, юноша долго стоял рядом с ней. Постель манила: большая, роскошная. Но лечь в неё было нельзя, он был пыльный после дороги. Даже если раздеться, ничего не изменится. Пижама лежала рядом, такая же неприлично чистая.
Тогда юноша лёг на ковёр.
"Он тоже мягкий. Выспаться на нём удобно. Всё равно рано проснусь, и меня так никто не застанет."
Увы, Айрик слишком устал, чтобы проснуться в утренний час. Слуги, которые принесли завтрак и ванну, обнаружили его растянувшимся на ковре.
- Ваше Высочество, зачем же вы так то? Кровать же для вас разобрали!
Юноша стремительно вскочил на ноги.
- Постели у вас слишком чистые и мягкие они чересчур.
Слуги тактично вышли. Айрик опять не помылся, но хорошо позавтракал.
Томясь от безделья, он вышел в коридор. Юношу окружила дворцовая суета: спешили куда-то придворные, занималась работой челядь. Айрик ходил среди них мрачным пятном. Люди дружно шарахались от него, не решаясь заговорить. Грязный юноша, сверкавший на всех глазами, казался настоящим зверёнышем.
- Вы знаете, принц Айрик Райнар ночью спал на коврике, как щенок, причём дворовый, а не породистый. Мы вот думаем, не хочет ли он на нас наброситься и рыча, покусать, - разлеталась весть по дворцу.
Юноши и девушки посмеивались в кулак, исподтишка поглядывая на нищего.
Айрик с интересом смотрел на дворцовую жизнь. Вокруг много непонятных слов, неизвестных дел. Под конец дня он обнаружил только то, что придворные делятся на более знатных и менее знатных, хотя это было понятно и раньше. Королевские слуги, как и везде, выполняли много обязанностей.
Проходя мимо высокого зеркала, Айрик случайно взглянул на себя.
"Страшный и жалкий одновременно. Они видят меня вот такого."
Юноша передёрнул плечами.
Когда к вечеру он проголодался и заблудился, то поневоле обнаружил, что даже слуги разбегаются от него в разные стороны. Резко схватив за руку пожилую служанку, принц силой заставил её показать дорогу в его покои.
Юношу поджидали ванна и ужин. Немного поколебавшись, он разделся и плюхнулся в воду, обдав крупными брызгами стены и мебель. Принц безжалостно тёрся мочалкой и душистым мылом, словно стараясь соскрести не только грязь, но и кожу.
Вымывшись, он одел пижаму и лёг в постель. Айрик долго не мог заснуть, провалившись в перину и потерявшись в подушках.
"Кажется, в них можно и задохнуться. Отличный конец для нищего. Интересно, сумели бы слуги отыскать меня в этом ворохе?"
Среди придворных разговоров принц услышал, его Дий поклялась в верности Алкарину. Юноша рассердился:
"Так, значит, вот как она поступила! Даже не поговорила со мной. Пусть Дий сама ко мне приходит, я не буду её искать."
Сердитые мысли перешли в сон.
Утром, вместо дорожного костюма, Айрик обнаружил другой, очень роскошный. Отчаянно сражаясь с застёжками и завязками, он решил, что дорогая ткань непременно порвётся от неумелых рук, но хорошая материя устояла.
Закончив сражаться с камзолом, юноша взглянул на себя в зеркало.
"Всё тот же нищий, вот только одетый красиво. Как вообще алкаринцы принцем меня признали?"
Скорчив себе зверскую рожу, Айрик вышел за дверь покоев.
Когда он сегодня бродил по дворцу, слуги не так от него шарахались.
- Ваше Высочество, вам что-нибудь нужно? – спрашивали самые смелые. – Мы могли бы проводить вас на учебную площадку, чтобы вы поупражнялись с мечом, или в дворцовый архив и библиотеку.
Вслушиваясь в людские разговоры, юноша понял, челядь говорит о грязной посуде, пыльных окнах, ценах на зерно и муку и с удовольствием сплетничает о господах. Сколько любовников у такой-то дамы, а того лорда на днях обыграли в карты... Молодые женщины болтают о нарядах и кавалерах, мужчины о войне и политике. Бывали во дворце и исключения, но Айрику они не встретились. Придворные с увлечением обсуждали нового принца.
- Сегодня он выглядит немного лучше. Интересно, сколько слуг понадобилось, чтобы затолкать его в ванну? Наверно, он долго сопротивлялся, оставив при этом ни один синяк на благожелательных лицах.
- О, да! На него ушло кусков десять мыла, двадцать вёдер воды и стёрлась не одна стальная мочалка.
- А он хотя бы разговаривать умеет?
- Лучше бы трущобный принц оставался в Велериане или был повешен. Нищему никогда не понять жизнь во дворце и не стать хорошим королём.
Ушей самого Айрика не достигали дерзкие слова, зато он ловил на себе снисходительные взгляды. Когда юноша прилично оделся, надменный холод пересилил страх перед нищим. Айрику хотелось оскорбить придворных, но он понимал, что не сможет сказать хорошо.
"Если заговорю, то буду смешно выглядеть. Речь у них слишком складно звучит."
Айрик досадовал на собственное невежество.
Вернувшись под вечер в свои покои, он застал в них Дийсан. Не дождавшись прихода любимого, она отыскала его сама.
Продолжение здесь: http://proza.ru/2019/01/12/1619