История повторяется. Медитационно-механические формулы и сегодня в ходу. Когда внешнее служение/движение плоти, какую бы форму оно не принимало (аскетическую/харизматическую) становится главным средством достижения духовности - это и есть “механический путь” к духовности. Мнимый успех медитационно-механических формулы и техник внушения легко объясняется тем фактом, что человек психофизиологически един. “Стремясь обрести утерянную полноту непосредственного созерцания Бога, люди пытались вернуться к прежнему состоянию при помощи плясок, ритмичной музыки, массовых радений. Это была попытка как бы приступом овладеть крепостью духа. Люди кружились в такт ударам первобытных барабанов; все обыденное переставало существовать, казалось, что душа летит далеко и освобождается от гнетущих пут. По существу, это была попытка “механическим путем” обрести духовную свободу и могущество… Пожалуй, пандемия исступленных танцев в наши дни - это тоже пусть уродливое, но отражение духовной неудовлетворенности и стремления вырваться за пределы обыденности” (Александр Мень). К сожалению, попытки “механическим путем” обрести свободу духа практикуются не только среди исступленно танцующих или в среде восточных йогов, но и в современных церквах, использующих медитационно-механические формулы и экстатические методы воздействия на публику. Манипуляции сознанием и технологии внушения приживаются особенно в массах/толпах. Заразительность эмоциями, а потом и идеями. Внушение минует сторожа-критику и, как высказывался В. М. Бехтерев, "входит с черного хода".
Но народ – не толпа, не слепая/безликая масса. Народ – думает, размышляет. Толпа – чувствует, переживает экстатически, фанатически, удивительно едино. Слитность в толпе — иллюзия. Толпа/масса подавляет, растворяет, нивелирует личность человека, уничтожает сознательное “я”, заменяя его на бессознательное “мы”. Синдром толпы – обезличенность. Толпа поражена толповирусом. В толпе мало думающих лиц. Чувства, эмоции, переживания – первичны. Эндорфин, допамин и прочее - эйфория, “нирвана”, блаженство. Разум и ум - в забвении. Интеллектуальная совесть – заморожена. Сознание – туманно, подкорка - активная. Вожди дирижируют толпой – демагоги, манипуляторы, пропагандисты. Религиозные, политические – всякие. Их речи/движения – “загрузочны”. Толпе нужен кумир, идол. Ему она поклоняется/подчиняется. Вождь для толпы – идеал. Вожак – не ошибается. Толпа – глупа, водима, управляема, ненадежна. Как большой ребенок. Инстинкты и страсти владеют ей. Ей “хлеба да зрелищ”. Для толпы от Осанна до Распни – один шаг. Толпа самоуверенно едина в своем движении. Как взбунтовавшийся подросток. Неистовство толпы страшно. Хаотично. Толпа зажигается, беснуется, впадает в экстаз, агрессию, панику. Когда все поднимают голову, некому смотреть под ноги. Оступившийся будет растоптан – жестокий закон толпы. "Многочисленная толпа" стелит свои одежды при въезде Иисуса в Иерусалим. "Многочисленная толпа" с мечами и кольями приходит от первосвященников и старейшин народных схватить Иисуса. "Перед толпой" умыл руки Пилат, "видя, что ничего не помогает, но смятение увеличивается". “И превозмог крик их и первосвященников”. Быть личностью – всегда труд, подвижничество, подвиг, крест. Народ – не толпа, не слепая/безликая масса. В нем много думающих лиц. Инакомыслящих, разномыслящих – личностей, пророков, идущих узким путем, плывущих против течения. Стадное/широкое мышление - вот что страшно. Потерять себя в летящей неизвестно куда стае – страшно. Парализующее действие стадного инстинкта и мышления – смертельно опасно. “Поднимите руки! Скажите Аминь! Громче! Громче!” Толпа кричит на все “аминь”. Для толпы от Осанна до Распни – один шаг! Но народ – не толпа, не слепая/безликая масса. Народ – думает, размышляет.
Но история повторяется. Медитационно-механические формулы и сегодня в ходу. Имитация духовности – как “пандемия исступленных танцев в наши дни”. И речь идет не о рационализации веры, не об отвержении всего эмоционального и сверхъестественного в служении Богу, а лишь о четком разграничении плотского и душевного (человеческого) от духовного. “Огненные” конференции, движения масс и шум снизу – от тел приземленных, от техники безжизненной. И “ветер” и “огонь”, и речи и свет, и музыка - не Сверху, не с Небес. Всё с криком – от нас, “на горло”, аж до надрыва и срыва. Звуки, соответствующие высокому уровню возбуждения у одного кричащего, вызывают у другого, менее возбужденного, аналогичную звуковую реакцию. Эффект заразительности толпы. И всё лозунги/лозунги, и внушения трафаретные/театральные: “Прими огонь!”, “Прими новое помазание!”, “Окунись в потоки благодати!” И “связывают” и “топчут” сатану – громкими акустическими волнами, речетативами безвластными. И “водятся своим духом”. Но затихают/слабеют молитвы - если нет музыки вдохновляющей, механически/психологически ободряющей, временно зажигающей. “Святой” смех, “духовные” падения и “радения” - болезненные симптомы духовной неудовлетворенности; подсознательное желание компенсировать внутренюю пустоту психофизиологическими суррогатами; жалкая попытка механическим путем обрести духовную свободу. Только “рожденное от Духа есть дух” (Ин.3.6). Но мятутся сердца сиротствующие, хоть танцуют, аж задыхаются.
История повторяется. Медитационно-механические формулы и сегодня в ходу. Практикуют механическое “просветление”, и “расширяют” сознание под медитативную/психоделическую музыку и дыхательные психотехники “ребефинга” (глубокое и частое дыхание под медитативную музыку; десятки минут - и эффект гипервентиляции может вызвать гипоксию мозга и привести к изменению состояния сознания: эйфория/переживание блаженства, ощущение пронизанности потоками знергии, чувство разобщенности с телом, в некоторых случаях – галлюцинации). И капитулирует церковь перед тощей “душой” приземленной культуры; наивно пытается вернуться к прежнему состоянию духа при помощи плясок, ритмичной музыки и массовых радений. И танцуют и пляшут тела и души исступленно - под ритмы толпы, механически, массово. Два зла совершили заблудшие – “источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды” (Иер.2:13). Это правда, что “горение духа принимает паталогические формы, когда жизнь бедна содержанием и рассудок ограничен... Набожность, если она ничем не уравновешена, переходит в фанатизм” (Джеймс У. “Многообразие религиозного опыта”). И превращается церковь в театральную/комедийную карикатуру – земную, душевную мистерию. “Молчи, поэт, молчи: толпе не до тебя. До скорбных дум твоих кому какое дело? Твердить былой напев ты можешь про себя, — Eго нам слушать надоело” (Д.Мережковский). Потерять себя в летящей неизвестно куда стае – страшно. Парализующее действие стадного инстинкта и мышления – смертельно опасно. “Поднимите руки! Скажите Аминь! Громче! Громче!” Толпа кричит на все “аминь”. Для толпы от Осанна до Распни – один шаг! Но народ – не толпа, не слепая/безликая масса. Народ – думает, размышляет.
Христианам всегда было трудно “различать откровения и опыты, которые были действительно божественным чудом, от дьявольских подделок... Чтобы разрешить эту тонкую проблему, нужна была вся проницательность самых опытных духовных пастырей. И в конце концов они должны были прибегнуть к нашему эмпирическому критерию: узнавать дерево по его плодам... нет таких переживаний, которые несли бы в себе неоспоримое доказательство присутствия в них благодати. Только поведение наше может служить ручательством для нас самих, что мы в действительности христиане. Нет для верующего лучшего доказательства проявленной в нем благодати как жизнь в христианской добродетели... Степень духовности и божественности нашего опыта указывается степенью его жизненной плодотворности” (Джеймс У. “Многообразие религиозного опыта”).
Еще в египетской общине-коммуне терапевтов практиковался механический путь к духовности: “После трапезы [терапевты] совершают священную всенощную… Все вместе они встают и в центре собрания образуется, прежде всего, два хоровода: один - из мужчин, а другой - из женщин. От каждого [из хороводов] выбирается самый уважаемый и добропорядочный руководитель и запевала. Затем, жестикулируя руками, танцуя и призывая Бога, они поют гимн в честь Бога... Потом, когда каждый из [хороводов] мужчин и женщин насладится собственным и противоположным [звучанием], они, словно вовлеченные в вакханалии неумеренного блаженства, объединяются и из двух получается [общий] хоровод... Всю ночь терапевты пели и танцевали…” (Герцман Е.В., “Гимн у истоков Нового Завета: Беседы о музыкальной жизни ранних христианских общин”). История повторяется. Медитационно-механические формулы внушения всегда были в ходу.
“Церковные собрания он превратил в диковинные представления; гоняясь за славой, поражал воображение и потрясал чистые души подобными выдумками... Он хлопает рукой по бедру, топает ногами на кафедре; тех, кто не восхваляет его, не машет, как в театрах, платками, не восклицает, не вскакивает и не слушает беспорядочно, как окружающие его приспешники — мужчины и женщины, а слушает, как и положено в храме Божием, благолепно и благообразно, он наказывает и оскорбляет... Ему нужно иметь в полной зависимости людей” (Евсевий Памфил, “Церковная история”). Евсевий также отмечает нездравые признаки лжедуховного опыта “духовных” монтанистов. Он пишет, что Монтан “взволновал двух женщин, исполнил их своего лживого духа, и они, подобно Монтану, стали говорить бессмысленно, неуместно и странно...” (Евсевий Памфил. Церковная история). История повторяется. Медитационно-механические формулы внушения всегда были в ходу.
“Танцующие братья” (гюпферство - в среде меннонитов, XIX в.) называли себя “чадами благодати”. И танцевали до изнеможения. Течение хлыстов (XVII век, в среде староверов) также искало духовность механически/аскетически/мистически. Хлысты практиковали радения и “хождения в духе” (коллективные пляски). Они называли себя людьми Божьими, однако, в народе им дали более точное определение - хлысты, ввиду того, что при радениях, которые всегда начинались песнями и плясками, некоторые из них истязали свое тело жгутами и прутьями. Экстаз, в который хлысты входили при радениях, считался “наитием Духа Божия”. Это правда, что человек может сам спровоцировать в себе такие психофизиологические состояния, которые он будет склонен рассматривать как пришедшие к нему извне, как “откровение” и благодатное “посещение”. История повторяется. Медитационно-механические формулы внушения всегда были в ходу.
Большая громкость речи (монотонная и раздражающая крикливость с элементами “плаксивости” в голосе и т.д.) либо музыки вызывает у человека невероятный слуховой и эмоциональный стресс. Нервная система возбуждается. Человек теряет самоконтроль, притупляется чувство реальности, ориентации в пространстве и во времени. Работа мозговых структур затормаживается. Эффекты быстрой вспышки света (цвета), громкого звука (речи) приводят к резкому возбуждению нервной системы. Последующее за этими действиями торможение — успокаивание и расслабление нервной системы, существенно усиливает возможности внушения пассивному сознанию различной информации. Стробоскопический эффект также позволяет значительно раскрепостить сознание. «Строб» снимает психическую «фильтрующую» защиту. При этом для внушения открываются и делаются уязвимыми глубинные слои подсознания человека. История повторяется. Медитационно-механические формулы и сегодня в ходу.Потерять себя в летящей неизвестно куда стае – страшно. Парализующее действие стадного инстинкта и мышления – смертельно опасно. “Поднимите руки! Скажите Аминь! Громче! Громче!” Толпа кричит на все “аминь”. Для толпы от Осанна до Распни – один шаг! Но народ – не толпа, не слепая/безликая масса. Народ – думает, размышляет.
История повторяется. Медитационно-механические формулы внушения исегодня в ходу. И отступает Слава и Сила Всевышнего от народа Божьего, остается лишь пустота храма, заполняемая механическими проявлениями, служениями и движениями. И сияют имена/кумиры/звезды человеческие. И возрождается древний магизм, в котором “скрыто присутствует духовная тенденция, которая коренится в первородном грехе: поставить себя в центре мироздания и заставить служить себе его силы... Магизм ждет от Неба только даров” (Александр Мень). И строятся “вавилонские башни” - “сделаем себе имя”, “построим себе город и башню”. Эти желания подобны устремлениям денницы, “сына зари”, “помазанного херувима”, который говорил в сердце своем: “Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой... Взойду на высоты облачные... буду подобен Всевышнему” (Ис.14:12-17). И приносят плоды свои горькие семена гордости. И умножаются обольщенные, и думают, что они “боги, знающие” (Быт.3:5). Потерять себя в летящей неизвестно куда стае – страшно. Парализующее действие стадного инстинкта и мышления – смертельно опасно. “Поднимите руки! Скажите Аминь! Громче! Громче!” Толпа кричит на все “аминь”. Для толпы от Осанна до Распни – один шаг! Но народ – не толпа, не слепая/безликая масса. Народ – думает, размышляет.
“Господь желает внутреннего служения, без множества церемоний: так и бьло на самом деле в первоначальной церкви... Лишь когда оскудела ревность, начали вводиться обряды для уврачевания душ. Теперь же христиане дошли до положения больного, который потерял свои естественные силы, а лекарства уже не имеют на него действия. Всякая ревность, всякое внутреннее служение Богу изсякли, обряды же растут в числе, но не достигают своей цели” (Джироламо Савонарола). Вход в мир истинной духовности проходит только через узкие врата смирения: «...тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7.14). Очень немногие. ). Потерять себя в летящей неизвестно куда стае – страшно. Парализующее действие стадного инстинкта и мышления – смертельно опасно. “Поднимите руки! Скажите Аминь! Громче! Громче!” Толпа кричит на все “аминь”. Для толпы от Осанна до Распни – один шаг! Но народ – не толпа, не слепая/безликая масса. Народ – думает, размышляет. Народ – не толпа.
- Выдержки из книги “Лабиринты духовности” (Иван Лещук)