Синявинские высоты

   

                Блокада Ленинграда и кровавые бои с целью освобождения города являются величайшей военной трагедией в истории Великой Отечественной войны. Кроме самих блокадников, погибавших под бомбёжкой и ежедневно умирающих голодной смертью, голод и лишения испытывали бойцы, краснофлотцы и командиры Ленинградского фронта. Им не хватало оружия, артиллерии, танков и боеприпасов. Но несмотря на лишения, они продолжали удерживать свои позиции и не пустили немцев в город.
        Кольцо окружения пытались прорвать со стороны Невского плацдарма от Ленинграда и Синявинских болот к блокадному городу. Ожесточённые бои по прорыву вражеских укреплений под Синявино были самыми мучительными и кровавыми, сравнимыми только с Ржевской мясорубкой. Но если бои под Ржевом в период 1941-1943 годов были нацелены на то, чтобы отогнать немецко-фашистские войска подальше от стен Москвы, то безрезультатные бои с целью прорыва блокады имели жизненное значение. К сожалению, почти все операции с целью освобождения Ржева и по прорыву Синявинских высот были практически безрезультатны, если не считать огромных потерь в живой силе и технике, как для немцев, так и для русских.
        Но немецкие потери были намного меньшими по сравнению с русскими. Большая разница в количестве погибших, раненых и пропавших без вести советских солдат объяснима: наступающие всегда несут несравненно большие потери, нежели обороняющиеся. Немецкие войска сидели на возвышенности, а русские солдаты были против них в болотах и топях. И наступали они снизу на возвышенности, которые гитлеровцы успели превратить в оборонительные рубежи с несколькими линиями траншей, минными полями, дотами и дзотами. Использование танковых и механизированных частей было невозможно из-за многочисленных рек, болот и пойменной местности. В отличие от Вермахта, в Красной Армии в первоначальный период войны имелся большой недостаток оружия, боеприпасов, техники и авиации. Во всех отношениях немецкие войска были лучше русских, ежедневно истекающих кровью, но продолжавших штурмовать позиции арийцев. Только в одном качестве немцы не могли похвастаться перед русскими - это неприхотливость в отсутствии жизненных условий, упорство обречённых, вера в победу даже в самых безвыходных ситуациях и пренебрежение к смерти.
        Летом 1941 года группа армий «Север», под командованием фельдмаршала Лееба, совместно с финскими войсками наступала на Ленинград и имела своей целью взять город Ленина и выйти на Мурманск. Советские войска под командованием маршала Ворошилова ожесточённо сопротивлялись и медленно отступали перед превосходящими силами противника. После вступления в командование Ленинградским фронтом генерала Жукова враг был остановлен с помощью дальнобойной артиллерии кораблей Балтийского флота. Немцы обошли город с юга и в сентябре 1941 года взяли железнодорожную станцию Мга и крепость Шлиссельбург. Ленинград оказался отрезанным с суши. Оставался только единственный путь по Ладожскому озеру для доставки городу и войскам резервов, продуктов питания, оружия, топлива и боеприпасов.
        Начиная с осени 1941 года и до января 1944 года, блокаду Ленинграда пытались прорвать войска Ленинградского фронта под командованием маршала Говорова и войска Волховского фронта под командованием маршала Мерецкова. Между ними была полоска суши в 14-16 км, упиравшаяся в Ладожское озеро. С двух сторон навстречу друг другу и наступали советские войска. Особо ожесточенные бои были на «Невском пятачке» со стороны блокадного города и за Синявинские высоты, с которых гитлеровцы обстреливали не только позиции советских войск, но порты и баржи на Ладоге и «Дорогу жизни» в зимний период.
        Бои за овладение стратегически важных высот под Синявино шли около двух лет и неоднократно переходили из рук в руки. Ценой невероятных усилий и больших потерь в разное время были отвоеваны окраины Рабочих посёлков или отдельных возвышенностей. Но немцы немедленно контратаковали утерянные позиции свежими пехотными дивизиями и многочисленными штрафными батальонами.
        В январе 1943 года советское командование осуществило прорыв блокады по берегу Ладожского озера. С большими потерями и невероятными трудностями был взят Шлиссельбург, и кольцо, наконец, было разорвано. Это была локальная, но не окончательная победа. Фашисты всё ещё стояли у стен Ленинграда, продолжались обстрелы дальнобойной артиллерией и бомбёжки авиацией, продолжали умирать голодной смертью ленинградцы.
        По берегу Ладоги на освобожденной территории в короткий срок были проложены железнодорожные рельсы, и в Ленинград стали прибывать долгожданные эшелоны с продовольствием, пополнением, оружием и снарядами для пушек. Но немцы не были выбиты с Синявинских высот, откуда они обстреливали мосты и железнодорожные эшелоны, перевозящие грузы.
         Всего было четыре широкомасштабных наступления на Синявинские высоты, которые обороняли войска Мгинско-Синявинской группировки противника 18-й армии. Все они были безрезультатными, кроме последнего. Во время всех наступлений и штурмовок высот советские войска потеряли около трёхсот тысяч погибшими и ранеными. Немцы сопротивлялись остервенело и тоже несли большие потери. Но свои позиции они удержали. 
       
        В боях за Синявинскую гряду участвовал житель посёлка Квиток Тайшетского района Иркутской области Борис Кириллович Бондарев. В конце 1941 года он был призван в Красную Армию и после подготовки направлен в стрелковую бригаду, в состав отдельного лыжного батальона. Бойцов батальона готовили к рейдам и диверсиям в тылу противника, поэтому туда зачисляли только спортсменов, охотников и сибиряков. Бригада была направлена на Северо-Западный фронт, но позже была переброшена под Ленинград. Красноармеец Бондарев служил в стрелковой части на Волховском фронте. Дважды штурмовал Синявинские укрепления, подходы к которым противник повсеместно заминировал и оборудовал многочисленными дотами и дзотами.
        В своих воспоминаниях о войне он с горечью вспоминал о том, что после прорыва обороны немцев в районе Марьино и взятия Петрокрепости, были тяжёлые бои на южном побережье Ладоги. Воевать стало веселее, но не легче. Советские войска Волховского фронта вышли на хорошо оборудованные и заминированные позиции на Синявинских высотах. Гитлеровцы сидели в окопах и траншеях на возвышенности и постоянно обстреливали оборону и тылы советских войск. Стрелковые батальоны были вынуждены окапываться в низменности. Зимой солдаты страшно мёрзли под открытым небом, но топить печки в землянках было опасно: на любой дым гитлеровцы обрушивали массированный огонь артиллерии и миномётов. Весной окопы постоянно заливала талая вода. От многочисленных неубранных трупов, особенно летом, стоял смрад, от которого до рвоты мутило. Насквозь промёрзшие и мокрые солдаты поднимались в атаки и гибли сотнями перед пулемётными амбразурами, которые наша артиллерия не могла подавить из-за вечного отсутствия снарядов.
        После ранения и госпиталя красноармеец Бондарев попал в стрелковый полк 2-й Ударной Армии. Как бывалого и обстрелянного солдата его зачислили в разведку. Бойцы разведроты проводили внезапные нападения на окопы противника с целью захвата вражеских наблюдателей и пулемётчиков, выявляли огневые точки и скрытые миномётные батареи на подступах к Синявинским возвышенностям.
        В августе 1943 года на левом фланге Синявинских высот была предпринята разведка боем с целью выявления новых огневых точек. Во время боя бойцы разведроты, в числе которых был и рядовой Бондарев, взяли контрольного пленного и захватили небольшую высотку на нейтральной полосе.
        С этой высотки открылся небольшой обзор немецких позиций, куда немедленно прибыли офицеры-артиллеристы. На гребне неприметной возвышенности разведчики вырыли скрытый наблюдательный пункт и несколько суток вели наблюдение за немцами. И вот что они выяснили: лесистая высота, слева от Синявинских высот, была нетронутой. Она казалась безжизненной, и это было очень подозрительно. За весь день наблюдения они ничего не увидели. Но вечером им повезло: в стереотрубу они разглядели, как между деревьев появился немец с белым фартуком. Это был немецкий повар, который шёл по тропинке на склад получать продукты. Если был повар, то было и подразделение. Предположение о том, что в нетронутом лесу сидят немцы, подтвердилось. Повар ходил по траншее и помог наблюдателям выявить блиндажи, землянки, окопы, дзоты, замаскированные артиллерийские и миномётные батареи.
        Эта была скрытая отсечная позиция, которую советские войска не могли своевременно разглядеть из-за той возвышенности, которую накануне удалось отбить у немцев. Она находилась перпендикулярно к основной линии фронта перед высотами. Когда советские дивизии штурмовали Синявинские высоты и выходили на ровное плато перед немецкими позициями, эта отсечная позиция открывала фланкирующий огонь по атакующим стрелкам практически в упор. Советские полки и дивизии попадали в смертельную ловушку. Их расстреливали сверху с высот и с фланга, нещадно долбили миномётные и артиллерийские батареи, которые уже давно пристреляли каждый метр.
        Благодаря наблюдениям был обнаружен главный козырь немцев, и стало понятно, почему они отбивали все атаки советских войск во время трёх штурмов. Кроме того, полковым разведчикам удалось выявить минные поля, скрытые проволочные заграждения и другие огневые точки.
        К лету 1943 года советское командование проанализировало горький опыт штурмов высот и изменило шаблон наступления. Благодаря разведчикам, стали известны некоторые хитрости гитлеровцев. Промышленность Советского Союза стала обеспечивать нужды армии, и полковая и дивизионная артиллерия больше не испытывали ограничений снарядов. Кроме миномётных батарей, пушек и гаубиц в тылу появились «Катюши» и рамные установки. В небе стали чаще появляться штурмовики и истребители с красными звёздами. Всюду чувствовалась подготовка к наступлению, но всё держалось в строжайшем секрете. Войска прошли через репетицию штурмовки высот, похожих на синявинские. Солдаты поверили в успех наступления, и каждый боец испытывал боевой подъём. Все ждали возмездия фашистам за все горести и страдания ленинградцев.
        В ночь перед наступлением командование усилило пехотные батальоны резервами. После короткого обстрела вражеских позиций солдаты пошли в бой, сняв с себя шинели, противогазы, котелки и вещмешки. В руках были только стрелковое оружие и гранаты. Командиры батальонов вели свои подразделения следом за огневым валом. Во время атаки сапёры химроты пустили клубы плотного дыма, и немцы не могли вести прицельный огонь по советским стрелковым ротам.
        Зато на обнаруженную скрытую отсечную позицию снарядов не пожалели. Она была разбомблена и уничтожена полностью советскими бомбардировщиками, и все её огневые точки и артиллерийские и миномётные батареи потонули в разрывах реактивных снарядов и гаубиц. С высот немцы стреляли и бомбили вслепую. Их огонь был достаточно сильный, но он не остановил порыв атакующих. Две линии окопов, идущие за ними позиции немцев и посёлок Синявино были взяты почти сразу. Для всех бойцов Волховского фронта это была большая победа. Враг срочно перебросил в место прорыва артиллерию и пехотные резервы. Поэтому наступление русских на этом этапе закончилось. Гнать врага дальше сил уже не было.
        Всю осень немцы бомбили и контратаковали занятые такой дорогой ценой Синявинские высоты. Часть гряды они смогли отбить, но большая часть новых позиций осталась за русскими. В январе 1944 года началась операция «Искра»: два фронта перешли в наступление, но это наступление отличалось от всех остальных более глубоким анализом и планированием Генерального штаба, насыщенностью войск танковыми и механизированными подразделениями, реактивными, артиллерийскими и миномётными батареями разных калибров, полным обеспечением войск боеприпасами. Советские войска окончательно прорвали оборону гитлеровцев по всему фронту, и мгинская группировка немцев оставила свои позиции и крупную железнодорожную станцию Мга. Это была долгожданная и окончательная победа по снятию блокады города.
        Разведчики были посажены на броню танков и, как ударная группа, действовали впереди наступающей дивизии. Танковый десант на двенадцати бронемашинах поддерживал наступление, выявлял и подавлял огневые точки противника, захватывал мосты и населённые пункты. Во время большого наступления передовая группа захватила один из Рабочих посёлков и более суток удерживала его до подхода основных сил. К концу боёв из всей группы осталось только два танка и около десятка десантников. На следующий день они вновь были брошены в бой. Борис Кириллович был тяжело ранен во время последнего прорыва, когда враг из последних сил удерживал линию железнодорожных путей, чтобы успеть эвакуировать имущество и технику. Всех сидевших на броне бойцов разметало взрывной волной во время попадания вражеского снаряда в корпус башни. Рядовой Бондарев был контужен, а от тяжёлого удара о мёрзлую землю у него был перелом шести ребер.
        Долгожданный прорыв блокады он отмечал в госпитале. Всегда с добротой вспоминал врачей и медсестёр, которые днём и ночью дежурили у раненых, делились с ними последним и переживали за каждого. В честь снятия блокады начальник госпиталя с большим трудом выбил для всех больных и раненых бочку вина. Каждому выздоравливающему хватило по полстакана. Вино было сухое и немного горькое, но оно имело вкус победы и радости.