Наш лесной посёлок горы обнимают.
Между ними Шилка : сонная река.
Над водою ивы кроны опускают
И шумит вокруг кормилица - тайга.
Пристань под откосом. Чайки пролетают.
Плещется о берег тёплая вода.
Швыркаю я носом - тятьку провожают,
На Войну уходит; чую: навсегда!
Солнце, багровея, катится к закату.
День Петра и Павла, Сорок первый год.
Ниже по теченью, перед перекатом
Загудел тревожно белый пароход.
Бабы причитают, как на погребеньи.
Старики глухие мужикам кричат:
"Бейте там, родные,лютого германца,
А если не вернётесь: мы вырастим внучат!"
Пароход причалил и по сходням влажным
Мужики шагали под истошный крик.
Но глушил те крики и трубил протяжно
Лебедь - пароход с названьем "Большевик."
Отданы швартовы, пароход отчалил.
Шлёпали колёса, пенилась вода.
И втроём оставшись с матерью печальной
Мы осиротели. Враз и навсегда!
Когда Шилку стужа лютая сковала
И по льду машина из города пришла,
Почтальонка наша Плотникова Клава
Пачку похоронок по избам разнесла.
Всю ночь бабы выли раненой волчицей.
Уносился к звёздам этот жуткий вой.
И тогда узнал я, что мой храбрый тятька
Пал на снежном поле где-то под Москвой.
Пролетали годы. Я мужал помалу
И военкоматом призван был на флот
И, простясь с роднёю, в день Петра и Павла
Сел на тот же самый белый пароход.
И через полвека я не забыл кричащих
Женщин и детишек на сыром песке,
Крепких рук отцовских, глаз его блестящих
И белый пароход, идущий по реке.
1991 год. г. Краснокаменск.