Нравственность.
Как категория – нравственность появилась до нашей эры со времен Аристотеля, который определял: «Нравственный человек много делает ради своих друзей и ради отечества, даже если бы ему при этом пришлось потерять жизнь».
Не для того мы рассуждаем, чтобы знать, что такое добродетель, а для того, чтобы стать хорошими людьми, (обладающими добродетелями). Добродетели все известны, все наслуху, но – «равнодушие к плохим поступкам и словам – есть нравственное уродство» - считал тот же Аристотель.
«Нельзя жить приятно – не живя разумно, нравственно и справедливо, и, наоборот, не будет жизнь разумной, нравственной и справедливой – если жить неприятно», - говорил вслед за Аристотелем философ Эпикур.
Неприязнь связана с нравственностью, а нравственность воспитывается с самого раннего детства.
От древности нравственность ценилась высоко, — вот Цицерон ещё, от Римской империи, от тех времён, оставил мнение своё: «Ценить дороже то, что кажется полезным (материальное), чем то, что кажется лишь нравственным – в высшей степени позорно».
Но и в те времена…, с нравственностью было не всё так просто.
«Какая польза в напрасных законах там, где нет нравов? Что значат пустые законы без обычаев?» - вопрошали философы. «Серебро дешевле золота, золото – дешевле нравственных достоинств» - говорили древние.
Поведение, дела и поступки, нравы говорящего – убеждают больше, чем его речи. «Что не запрещает закон, то запрещает стыд» - говорил Сенека. Марк Аврелий, хоть и император, но прослыл философом и сказал о том же: «Не делай того, что осуждает твоя совесть, и не говори того, что не согласно с правдой. Соблюдай это самое важное – и ты выполнишь всю задачу своей жизни». Совершенство нравов в том, чтобы каждый день проводить так, как если б он был последний: без трусости и без притворства.
Собственная нравственная нечистоплотность – это знак презрения к самому себе. – Стыд и честь – как платье: чем больше потрёпаны, тем беспечнее к ним относишься (ах, да оно старое, изношенное, бог с ним, - не буду штопать, - говорит себе человек, не желая исправлять свою нравственность).
Не на то надо смотреть, где человек родился, а каковы его нравы, не в какой земле, а по каким принципам решил он прожить свою жизнь….
Крепнет нравственность, когда дряхлеет плоть.
«Знатное происхождение без добродетели – ничто. Славе наших предков мы сопричастны лишь в той мере, в какой сами стремимся походить на них. Блеск их деяний, что озаряет и нас, налагает на нас обязанность воздавать им такую же честь, идти по их стопам и не изменять их добродетелям, если мы хотим считаться их истинными потомками» - сказано одним из больших мудрецов.
Коль нанесли тебе сердечную обиду,
Плати забвеньем – так гордость нам велит;
Не можешь позабыть – тогда хоть сделай вид,
Не унижай себя. (не возмещай обиду мщеньем).
Коль девушку ведут неволей под венец,
Тут добродетели нередко и конец.
Ведь может быть супруг за честь свою спокоен
Лишь при условии, что сам любви достоин.
И если у мужей растёт кой-что на лбу,
Пускай винят себя – не жен и не судьбу.
Коль жены думают лишь о своих мужьях,
Им вовсе ни к чему рядиться в пух и прах.
Часть 2
Нравственные правила нуждаются в доказательствах, следовательно, - они не врожденны. Основа всякой добродетели и всякого достоинства заключается в способности человека отказываться от удовлетворения своих желаний, когда разум не одобряет их.
От правильного воспитания детей зависит благосостояние всего народа.
У каждой добродетели есть родственный порок; так и у каждого наслаждения есть соответствующее с ним бесчестье. Поэтому необходимо отчётливо провести разделяющую их черту, и лучше на целый метр не дойти дальше и остановиться, нежели зайти за черту хоть на миллиметр.
Родители, поощряя капризы детей и балуя их, когда они малы, портят в них природные задатки, а потом удивляются, что вода, источник которой они сами отравили, имеет горький вкус!
Нравы портятся легче, чем исправляются.
И нравственность – это есть наука об отношениях, существующих между людьми, и об обязанностях, вытекающих из этих отношений.
К сожалению, есть люди, которые относятся к нравственности, как некоторые архитекторы к домам: на первый план ставится удобство, а последствия такого удобства не видят.
Между тем, - «без глубокого нравственного чувства человек не может иметь ни любви, ни чести, - ничего, чем человек есть человек», - сказал Белинский.
В науке нет другого способа приобретения, - только в поте лица, трудом; ни прорывы, ни фантазии, ни усилия и стремления «всем сердцем» не заменят труда. Чтобы воспитать нравственность необходим терпеливый труд.
В природе ничто не возникает мгновенно и ничто не появляется на свете в совершенно готовом виде.
«Нравственность либо условна, либо оплачивается на месте» – как сказал Ежи Лец. То есть – какой мы вырастим плод – то и получим!
«Различие между ядами вещественными и умственными в том, что большинство ядов вещественных противны на вкус, яды же умственные, в виде… дурных книг, к несчастью, часто привлекательны».
«Нравственность есть отношение силы разума к силе чувства. Чем сильнее чувство и чем ближе к нему разум, тем больше человек в его человеческом деле. Есть чувства, восполняющие и заменяющие разум, и есть разум, охлаждающий движение чувств».
Наука о нравах всегда менялась. И возникала – Неприязнь, к тому или иному человеческому поступку.
Конец.