Однажды утром, пока офицеры ещё не разбрелись по "боевым" заданиям, начальник штаба обратился к лейтенанту Кубрину:
- Кубрик!Что ты там натворил?
- А, в чем дело?
- Замполит полка тебя требует к себе. Командир уже у него.
- Понятия не имею.
Когда Кубрик вошел в кабинет, политработник оживился:
- Вот, смотрите, Григорич, - таким было отчество нашего командира, – что нам пишут про твоих орлов. Это письмо от секретаря комсомольской организации коллектива офицерской столовой.
- Интересно и что же могут написать нам ложкомойки?
- Товарищ капитан второго ранга! Выбирайте, пожалуйста, выражения, а то развели тут солдафонщину.
Девушки пишут, что у них на майские праздники был вечер и … этот ваш и его дружки туда припёрся.
- Что, в доску пьяные?
- Не знаю, об этом не пишут.
- Ну, конечно, пьяные. Кто же на такие вещи трезвым ходит.
- Григорич, вы когда-нибудь думаете, о чем говорите? Пишут, что начал
танцевать и цепляться к секретарю. Затем, цинично позвал в гости в офицерскую гостиницу и там домогался. А сам оказался женатым, но об этом не сказал.
- Жена, допустим, у него в Ленинграде и не видел он её полгода. Не узлом же завязывать.
- Товарищ капитан второго ранга, вы что такое несёте. Он советский офицер, коммунист.
- Но, при этом , молодой и здоровый мужик.
- Короче, вашего молодого и красивого, комсомольская организация коллектива офицерской столовой единогласно просит привлечь за аморальное поведение и дополнительно сообщить об этом его жене.
- И, что ты, курвец,на это скажешь? – с отцовской теплотой в голосе, покручивая длинный ус, спросил командир.
- Да, я бы обязательно сказал, что женат, но она не спрашивала.
- Вот, видите, товарищ подполковник, - вступился за Кубрина Григорич. – Она не спрашивала, так чего же теперь хочет?
- Вы бы лучше молчали. Воспитатель, хренов. Я объясню, чего она
хочет. Это не хиханьки - хаханьки, а сигнал по идеологической линии о разложении офицера вверенного вам подразделения. Требуется должным образом отреагировать и о наказании сообщить заявителю. Понятно излагаю?
- За что наказать, товарищ подполковник, - запротестовал Кубрик, - ведь у нас ничего не было.
- Это как, не было?! – возмутился Григорич.
- Да, так. Не дала она мне, когда в последний момент откуда-то выяснила, что женат.
- Тьфу! – в сердцах чертыхнулся командир, – что за офицеры пошли, бабу трахнуть не могут. Как с такими Родину защищать? Тут всё ясно. Разрешите идти, дел очень много.
- Что вам ясно?
- Ну, если вы считаете, что налицо это, как его, разложение по идеологической линии, аморалка всякая, то я спорить не буду. Мне тоже не нравится, когда мои офицеры без толку шляются по бабам. Так что, наказывайте. Заслужил.
С этими словами Григорич ушел. Но, через несколько секунд, что-то вспомнив, вернулся.
- Вы, это, товарищ подполковник, выговор ему объявите, в звании понизте, на губу посадите или в Сибирь отправьте, но жене, как эта сучка просит, не сообщайте.
- Какая сучка, товарищ капитан второго ранга? Не понял.
- Извиняюсь, оговорился, эта… секретарь комсомольской организации.