Голова болела. Болела уже второй день, как только состоялся этот тяжелый для нас обоих разговор. Он помнил это кафе, украшенное новогодними атрибутами: Гирляндами и разноцветными шарами. Официантки ходили в красных колпаках и поздравляли всех с наступающим новым годом.
Праздничное веселье не гармонировало с предстоящим разговором. Почему, зачем был нужен этот разговор? Тяжесть на сердце и душе. Если бы меня спросили, как это тяжесть на душе и сердце раньше, я бы возможно даже не ответил. Ну на сердце можно положим объяснить, давит за грудиной, тяжело дышать. А на душе? А вот давит. Давит, да еще как. Это как шел, шел к какой-то важной для тебя цели и раз,…..а цель не та или ее и не существовало. Всё о чем ты думал, мечтал, строил планы. Всего это нет. Пустота. Мираж. Хрясь и нет. Смыслов нет. От слова совсем. Всё о чем ты мечтал, строил планы, этого не было, нет и не будет! Где-то были сигареты. Свет включать не хотелось. Яркий свет ударит по глазам и отзовется острой болью в голове. А боль и сейчас там. Затаилась. Зачем давать ей пищу. Сигареты на ощупь не находились. Куда же я вчера их положил? А вообще, что было вчера, когда я пришел домой? Туман. Не хочу даже напрягать память. Любое усилие сосредоточиться вызывает спазм сосудов и... как следствие острую боль. Может измерить давление? Да, что его измерять и так понятно, что высокое. Может сходить и попить воды? Опять же включать свет, вставать и идти на кухню. Зачем вообще мы с тобой встретились в этой жизни. Хотя…откуда мне знать, что мы в прошлых не встречались. Бред. Зачем то ведь это было нужно? Страдать и мучиться? Да, что это за судьба такая мучиться и страдать? А что в результате? Какой приз? Почему эти мысли опять ходят по кругу. Она, я, она. Почему? Зачем?
А так всё хорошо начиналось. Встреча на выставке. "Вернисаже",- как сказала бы ты. Разговоры о Кандинском, Гончаровой. Импрессионисты. Богема. Нахватался отрывочных знаний, которых хватит поддержать разговор на десять минут и не более того. Да, увлекался когда-то, но когда это было? В студенческую юность. Искусствовед, блин. Но ты была божественна. Как ты рассматривала картины. Самым замечательным произведением в этом зале была ты. Я бы наверное мог смотреть на тебя часами. .. Потом было кофе в буфете. Хороший кофе между прочим. Всё как положено, со стаканом холодной воды, для ощущения лучшего вкуса. Ты посмотрела на часы, давая понять, что торопишься. Мы обменялись телефонами. Зачем я дал тебе свой телефон и взял твой? Сейчас ничего этого бы не было! Жил бы своей обычной жизнью. Зачем? Да, что переживать о прошедшем. Что случилось, то и случилось.
А потом был твой звонок. Это было утром. Я еще подумал, почему утром. В семь утра, так нормальные люди не звонят. Так звонят только не-нор-маль-ны-е. Ненормальные! Это был знак, предупреждение! Да,да, я только сейчас понял, а тогда я не понимал, что моя нормальная жизнь с этим твоим утренним звонком закончилась. Путь в нормальную жизнь был отрезан. Я попался! Как ребенок увлекшийся новой игрушкой. Какой же балбес я был, не понять очевидного. Ты была из другого мира. Мира не совпадающего с моим по временным параметрам. Ну что же так болит голова. Всё таки придется вставать и выпить таблетку. Как же болит голова. Пожалуй полежу еще. Любое движение вызывает эту острую боль в затылке, как будто туда вбивают огромный гвоздь.
Во рту сухо, губы пересохли. Нет, вставать придется. Может медленно, как в замедленном кино? Чтобы этот гвоздь не шевелился. Досчитаю до пяти и встану.
А потом мы встретились, на выставке какого-то мексиканского художника. Как его звали? Роберто? Хулио? Помню квадраты, линии, пальмы и море. Какая то феерия цветов. Ты удивлялась его таланту. Я поддакивал. Пялился на тебя и поддакивал. Если импрессионизм я еще могу понять, то набор цветовых квадратов и линий для меня высшая математика. Хотя ты увлеченно рассказывала мне про новое искусство, про познание художественного произведения через подсознание. Ты много тогда мне говорила, а я смотрел на тебя и любовался тобой. Как ты красиво выгибала руку и откидывая голову, смахивала с глаз свои каштановые волосы. Как ты смешно морщила лоб и поправляла очки, когда слушала мои вопросы. Господи! Ну зачем ты свел нас?! Почему я не отказался от встречи с тобой? Надо вставать. Не могу же я лежать вечно в своей кровати. Тяжесть в голове, тяжесть в желудке, в ногах. Я огромный слиток свинца, принявший человеческую форму с гвоздем в затылке. Смешно, если бы не было так больно.