Поймал себя на установке не говорить в проповеди банальности. Порефлексировал над этим. В чем моя основная претензия к изрекающим банальности? Они сеют скуку и отключают у слушателей тумблер внимания. Чтобы их слушать, нужно дополнительное напряжение воли (нужно ли?).
Вспомнил случай из детства, когда я впервые встретился с банальностью и осознал, что вот оно, искривление общения, которое я ощущаю, но не могу назвать по имени. В школе на урок к нам зашла завуч, сделала какое-то объявление и уже уходила, когда в ответ на ее последнюю реплику я как-то очень удачно пошутил с последней парты. Не помню ее фразу и мою ответную шутку, помню, что я как-то обыграл название книги «Моя семья и другие животные», кажется, тогда шел по телевизору фильм или передача с таким названием, поэтому фраза была у многих на слуху.
Это было смело – завуча этого все не любили и боялись. Что шутка удачная – сужу по тому, что засмеялись все – и завуч тоже. Ее пребывание в классе продлилось еще на минутку, она о чем-то говорила, и когда она уходила, кто-то почти дословно повторил мою шутку. Не засмеялся никто, повисло неловкое молчание, а завуч (или стоявшая впереди учительница? Не помню) нравоучительно сказала, что какой бы хорошей ни была шутка, повторять ее дважды нельзя.
Вот этот момент почему-то врезался в мою память, как какое-то веховое прозрение (кстати, интересное и справедливое наблюдение: самое действенное воспитание, которое начинает работать сразу и врезается в память на десятилетия, происходит на ходу, в формате вот таких реплик, вскрывающих суть ситуации – «как хорошо слово вовремя», Пр.15:23).
Наверное, если ту же шутку повторить в строго подходящей ситуации и через энное (достаточное по продолжительности) время, она может сработать снова – даже в кругу тех же людей, среди которых была сказана впервые. Да, есть такой класс шуток или присказок, которые вращаются в кругу хорошо знакомых людей. Но здесь опять же – нужно чувство меры и уместности для срабатывания механизма. А когда ловкая и меткая (когда-то) фраза говорится не к месту, не к контексту или не от того лица – вот она, банальность.
Так и с истиной, наверное. Можно говорить донельзя правильные вещи, но если говорить их а) слишком часто, б) слишком пафосно, в) наживаясь на этом добавлением очков к своему рейтингу, г) не там или не тем людям или д) если ты сам не тот человек, который должен говорить эти правильные вещи, можно превратить их в банальность. Десакрализировать святое. Профанировать прекрасное.
В прошлом году у меня было стихотворение на эту тему (под названием «Анафематство пустомелям») с такими строфами:
Когда высокие слова
Болтун в банальность обращает,
Христова благодать тогда
Пластмассы вкус приобретает.
Ключ разумения пока
Ты не обрел – замок не трогай.
В неведении нет греха,
Но многословие греховно.
Вспомнил вот сейчас, что на эту тему есть целые страницы в «Поэзии и сверхпоэзии» Эпштейна и где-то в статьях Быкова (они там это называют «пошлость», если я правильно помню), но не стал искать и остановился на этом.
08.01.2019