И МУЖ, И ВНУК
Тихо в комнате.Их трое:моя мать, её муж и ...внук. Лежит на печке и смотрит на фотографии мужа и внука - им по двадцать семь, обоим...
Раньше здесь висела только фотография мужа. Как ей всегда его недоставало!
Заезжий фотограф взял( чтобы отреставрировать и увеличить) единственную фотокарточку , где они были вместе , и исчез.
-Хоть бы фотокарточку вернул, - сетовала старушка.- Ну, зачем она ему? Я бы ещё столько же заплатила.
И доверия больше ни к кому не было.
А совсем недавно всё - таки сделали портрет: увеличили фотокарточку с документа.
- Не было у него голубой рубашки, заметила она.- А глаза грустные, словно знал, что будет смотреть на мою жизнь.Любил меня.И я его тоже очень любила. Жили недолго, но дружно. Быстро всё делал, всё успевал: и мне помочь, и на колхозную работу. Бригадиром был.
И вот уехал в Кущубу, на военные сборы. А оказалось, совсем и не сборы - война началась, Великая Отечественная.
Письма - треугольники приходили...Поначалу. Изредка. А потом друг его,возвращаясь из госпиталя, заглянул ко мне и рассказал, что ушел он в разведку и не вернулся. А так ли это? Может, погиб в Псковских болотах, может, в плен попал...
Я всю жизнь ждала , надеялась.Не хватало мужских рук в доме. Со временем крыша прохудилась, и дом, в котором мы с мужем так счастливо начали нашу жизнь, где родилась наша дочка, сгнил, осел - даже страшно было туда заходить: боялась, что в любой момент дом может рухнуть. Но уезжать оттуда , из той деревни, где он ходил по земле, мечтал вырастить сад, завести пасеку, мне не хотелось.Так и осталась здесь.
Не раз приходили ко мне ребята из школы, из музея, просили рассказать, как всё было тогда, в лихую годину.
КАК БЫЛО? Трудно мы жили.
Часто посылали меня вместе с другими на лесозаготовки. Мол, молодая, сильная,
"... старуха твоя по дому сама справится, да и девчонка у тебя всего одна" -напутствовал председатель колхоза , отправляя меня в лес на две - три недели. Выходных не было.
А у "молодой да сильной" и крепких валенок не было. Бывало, подошьешь старые, ниточки лопнут, стельки отвалятся...
А летом - на покос. Жили в сарае. Еда - гороховый кисель. Не досыта.
Меня подбадривали: "Галинка, у тебя ловко получается . Иди вперёд, носи копны."
Носили сено на двух жердях, их называли носилками. Впереди идти тяжелее, вся копёшка на тебе. А паутов! Везде забираются, жгут, как осы.
Весной пахали на себе, боронили тоже на себе. Лошади были на фронте. Был, правда, один мерин, почти слепой, больной. Отправили меня с ним на станцию за 15
километров к ветеринару - лечить. Предупредили: "Умрет- будем тебя судить Это государственное добро."
А мерин - то меня слушается, было больно - терпел. Вылечили!
В холодную зиму сорок первого года в нашем доме жили бойцы. Они строили аэродром. Жили у нас в верхней избе. Печи там не было.Мерзли они, болели, умирали. По утрам на лошади трупы увозили на кладбище. Племянник мой, подросток ещё был. подберет, бывало, по деревням - и в ров. Могил настоящих не было.Хоронить некому. Мужики - то все на фронте.
А бойцы голодали.Просили у хозяйки "картошинку", хотя бы взамен на их полотенца.
Мы со старушкой и дочкой жили в нижней избе, там было чуть потеплее.А у солдат - совсем холодно. Жалко было смотреть на них, посиневших от холода, голодных, в рваной одежонке. Я не вытерпела, положила побольше дров в печку в соседней комнате, к тому же еще и березовых - и как зашаяло! Стало, значит, разгораться под печью. Еле потушили. Вызвали меня в сельсовет:"Бойцов хотела сжечь?"
Могли бы и в тюрьму посадить, да пришла весть:"Десант в лесу".
И милиционер отпустил меня, велел , на случай чего, всем в деревне одетыми сидеть и не ложиться спать. Бомбили станцию, а в лесу был немецкий десант.
Может, пришлось бы и бежать из деревни. "А вообще ты враг народа, "- закончил он грозно.
Всё пришлось терпеть: и холод, и голод.Но шла война. Всё надо было пережить.У нас - то была корова, а вот у соседки Зои пятеро по лавкам - и ничего! Так приходили, просили оборвать крапиву у нашего двора.
А младшая, бывало, встанет у нашего стола, положит подбородок на стол и смотрит на наши лепешки(пекли лепешки из мха, клевера, подорожника).А свои лепёшки соседка прятала у нас на верхней полке, чтобы сохранить до вечера.
"Нельзя дома оставить, найдут -всё съедят", -жаловалась она и каждое утро , уходя на работу в поле, заносила к нам сковородку с лепёшками.
У каждого своей обутки не было.Я приду с колхозного двора, где работала телятницей, дочка наденет мои валенки и пойдет в школу.А валенки были большие, мужские.Со стороны выглядело так, словно гусь вышагивает, поднимая высоко ноги. А на самом- то деле ноги у неё выдергивались вместе с портянками из тяжелых валенок, намокших в навозной жиже.
Корову мы держали всегда.Сена накосить не давали.Косили за десять процентов: девять стогов - в колхоз, десятый - себе. Весной ходили в лес, собирали подденники( это место, где стояла копна), тащили на себе в веревках, на чунках(так у нас санки называют).
А дрова? Едешь за четыре - пять километров в лес на санях. Рубишь топором. Вспотеешь, а как поедешь обратно, продрогнешь до костей. Возвращаешься - греться некогда! Надо идти на колхозный скотный двор, телят обряжать, кормить и поить то есть.
...Получила я извещение: " Пропал без вести".
Слова - то какие придумали: пропал...да ещё и без вести.
Деньги дали.Хватило на платок вязаный, маленький такой! Потом пенсию назначили, но не мне, жене, - моей свекрови. За сына. А я, жена, ничего не получала.
Сказали:"Жди, когда умрет его мать, получишь."
Пенсия маленькая, не деньги - слёзы!
Объяснили: " Что ты хочешь? Колхозник.Рядовой".
А вот теперь и внук...Раньше - то хоть война была, все старались для Победы...
А теперь?
За что же и Тимушка мой?
За что?
2006