Это было так давно, что даже удивительно, как я запомнила те предновогодние минуты с такой яркостью, что кажется, случилась та история всего лишь вчера.
Мы с мужем второй год отбывали «сибирскую ссылку», работали учителями сельской школы по ВУЗовскому направлению. В нашей сельской школе тогда было много молодых учителей и расселили всех в двухквартирных домах, разделив их на четыре квартиры. На каждую молодую семью – комнатка, кухня, веранда и крыльцо, в одном общем дворике – две семьи. В соседях у нас жил молодой физик Валерий Иванович с женой Танькой. Как он на ней женился-то другие силы ведают. Толстушка-хохотушка с восьмилетнем образованием, Танька работала в совхозной столовой, материлась, как сапожник, разговаривала даже по селянски не правильно, но сама по себе была абсолютно наивной и безвредной. В отношение столовой нам, конечно-же, повезло, мы почти и не готовили дома: днем-в школе пообедаем, а вечером Танька столовских вкусностей натащит. Ко всему Танька была глубоко беременна, каталась уже полноценным колобком, но к новогоднему столу и из столовой притащила всякие мясные изделия, и сама салатиков настругала.
- Встречать Новый год будем у нас, - с утра заявил Валерка, - к Вам придется много еды таскать, так что давайте Ваше хваленое шампанское (и где вы его раздобыли?), и пожалуйте к нам! Да и Таньке дома проще. А я под елочку желание написал: хочу, чтобы Ванька родился! Иван Валерьевич!
Я, обжигаясь допотопной советской плойкой, докручивала последний локон, муж спрашивал какую рубашку (из трех имеющихся), ему надеть, как с клубами мороза, бешено округлив глаза, к нам в кухню влетел Валерка: «Ребята, что делать то? Кажется, Танька рожает! А ведь вроде как две недели еще…
- В медпункт звонил? – спокойно спросила я.
- Звонил. Никого там нет. Да и фельдшерица в соседнюю деревню к сыну уехала на праздники, она вчера в сельпо об этом всех предупредила.
Я посмотрела на часы: 23.15. Из района скорую вызывать вообще бесполезно. На улице мороз за сорок и метель, пока доедут … По инерции сказала Валерке готовить горячую воду и чистые пеленки.
Муж мой сразу рванул в баньку: «Недавно топили, еще не остыла! Подтоплю и воды будет много». А я, оставив на голове художественный беспорядок, побежала к Таньке.
Вспомнила, как на медицинской практике нашей военной кафедры мы присутствовали на родах в одном из городских роддомов. Я тогда еще недоумевала: готовят медсестер гражданской обороны, а роддом-то зачем. Но, как примерная студентка, одна-единственная из группы просозерцала весь родовой процесс.
Дальше все было, как в тумане. Танька орала, визжала, материлась. Валерка под мою команду глубоко дышал и тужился вместе с ней. Муж мой, время от времени, забегал в дом, сообщая, что баня готова, вода кипит и париться можно по новой. А я, с наполеоновской выдержкой, нашла и ножницы, и прищепку, которую щедро подезинфицировала йодом. В чистое ведро с теплой водой налила розоватый расствор марганцовки: «Давай, Танька! Все готово! Вдыхаем поглубже воздух и…
Какое игралище судьбы человеческая жизнь! Она даже сокрушает нас двояким образом: отказывая нам в наших желаниях и исполняя их. Планировали красиво встретить Новый год, а встретили…
Ванечка родился прямо под бой курантов.
Встретили еще лучше! Ибо каждый из нас чувствовал себя очень счастливым.
- Шампанское то не пей, - орал мне Валерка, - перевяжи сначала пуповину! И ведь не зря я желание свое под елочку написал!!!
- В следующий Новый год и я напишу, - счастливо улыбаясь, говорил мой муж.
А Танька, оторавшись, отматерившись, лежала довольная-предовольная и сорвавшимся голосом хрипела: И на фига ты в школе сидишь, вон какой хороший гинеколог! Пей уже шампанское и за себя, и за меня, и за Ваньку!
Скорая помощь из района приехала только к пяти утра. Когда и Танька, и Ванечка спали крепким сном, а Валерка с моим мужем, наведя порядок в «домашнем роддоме, парились в бане и громко пели: «Надежда – мой компас родной, а удача-награда за веру…»
Сколько же воды утекло с тех пор… Мы давно уже повзрослели, поумнели. У нас с мужем – другие семьи, хотя все наши дети считают себя родными, да и мы продолжаем общаться…
Кажется и душа уже несколько огрубела, и взгляды на жизнь стали циничнее, однако где-то в далеком уголке души все еще теплится надежда на чудо, которое украшают вот такие добрые воспоминания. А сами мы продолжаем прятать под новогодней елкой подарки родным и близким, не желая совсем расставаться с верой в чудеса…