Как-то очень долго определялась с выбором профессии, но, думаю, повторись всё сейчас, тоже не знала бы, что выбрать. В ветеринарный институт поступила только спустя 5 лет после окончания школы, до этого и поработать и поучиться успела.
Вообще-то, изначально думала поступить в Ленинградский университет на факультет микробиологии, приехала, пошла подавать документы, но не решилась, с физикой и химией у меня были проблемы, тем более уже 2 года после окончания школы прошло, к химии подготовилась, а про физику и знать не знала. В общем, не решилась, вернулась в Кострому и поступила без подготовки на иняз в педагогический институт, с французским языком у меня никогда проблем не было. Проучилась там год, была лучшей студенткой, но мятущаяся душа моя к учительской специальности не лежала, рвалась на волю. Вычитала в газете, что есть у нас в Костромской области уникальная лосиная ферма, где одомашнивают лосей. Так моя судьба и решилась. Учебу бросила, хоть и было безумно жалко французского. Уехала туда. Документы мне потом ещё целый год не отдавали, родителей в институт вызывали, надеялись, что одумаюсь.
Оказалось, что расположена лосеферма недалеко от Костромы, но места там заповедные и невероятно красивые. Шла туда как по наитию, по ориентирам, описанным в газетной статье, очень, надо сказать, приблизительным. Перед этим у нас прошёл страшный ураган и в лесу гигантские деревья были вывернуты вверх корнями, лезла по этому лесу напролом, в основном по стволам перебиралась, не касаясь земли, руководствуясь каким-то внутренним компасом, и вышла-таки туда, куда стремилась. Перед самым выходом из леса услышала совсем рядом голоса женщин, как оказалось, они там малину собирали, голоса слышу, а женщин из-за бурелома не вижу, кричу, чтобы дорогу подсказали, напугала их, они мне в ответ кричат, что совсем уже близко. Так и вышла.
Поработала я там немного, около двух лет, но это самые удивительные мои воспоминания, самая интересная работа. Абсолютно городскому человеку довелось окунуться в деревенский быт, жила в деревенском доме, научилась колоть дрова, топить русскую печь, воду в ведрах таскала, траву косила, лошадь научилась в сани запрягать, трактор водить. В общем, хлебнула романтики на всю оставшуюся жизнь.
Особенно благодатная пора была у нас осенью. Поручили мне одомашнивать совершенно одичавших лосих Машу и Настю, единственных оставшихся от группы разбежавшихся лосей годовичков. С ними до этого Наташа работала, но ушла в декрет, а лоси никого кроме неё не подпускали и разбежались, только двух и удалось в загон загнать, но они совершенно одичали. Их нужно было приручить к людям и вернуть в стадо. Полина Николаевна, наша старшая наставница, которая с азов это дело начинала, настроена была очень скептически, не верила, что у меня что-то получится.
Сначала я моих девочек в загоне приручала, а потом нас на волю выпустили. Ходила с ними по полям по лесам в болотных сапогах, с рюкзачком за плечами, ледяную речку вброд не раз приходилось переходить. Уходила от них по темноте и приходила тоже, когда ещё не рассвело. Потом они на озимом поле осели, а я на скирде сена обосновалась, созерцала окружающую природу, книжки читала, писала стихи, вела дневник об их поведенческих реакциях, периодически моих девочек подзывала, чтобы хлебушком подкормить и фруктами попотчевать, благо, тогда это стоило копейки, они от меня далеко не уходили. Дикари к ним наведывались, а я со своей скирды наблюдала. Удивительно красивое зрелище! Начальство видела, только когда за зарплатой в контору приходила, да раз в неделю за продуктами ездила, возили нас для этих целей в город на автобусе. Потом мне ещё группу маленьких лосят дали. Так мои Машка с Настькой постоянно к нам в детский лосиный лагерь наведывались, кашки поесть, со мной пообщаться и, что удивительно, помогали лосят в загон загонять. И так им это дело нравилось! Зову-зову поганцев маленьких в загон на подкормку, а они идти не хотят, тогда появляются Маша с Настей и с разных сторон начинают их гнать в мою сторону. Это было поразительно! А если какой лосенок разрезвится и в драку на меня полезет, то Маша меня всегда защищала, даже кашу свою бросала, и неслась этого лосенка отгонять. Очень добрые у меня об этом времени воспоминания.
Потом, ближе к зиме, мы на делянку перекочевали, туда лосей всех групп на зиму переводили. Мужики лес валили (осину), а мы ошкуривали, в сильные морозы топором кору осиновую отбивали, а в оттепель специальными ножами – тесаками срезали. Лоси тут и держались, осиновую кору ели, веники из веточек, специально для них летом заготовленные, кашку-подкормку, так и перезимовывали. Перед тем как деревья валить, лосей в загонах закрывали, а мы в теплушку уходили, чтобы, не дай Бог, не придавило кого. Потом шли кору добывать и после уже выпускали лосей. Ой, что тогда начиналось!.. Лоси голодные. Неслись к нам со всех ног, и драки из-за коры начинались. Тюкаешь или срезаешь кору, а над головою баталии, копыта так и мелькают. Люди там в то время удивительные работали, последние романтики, кто стихи писал, кто картины рисовал, все безумно влюбленные в окружающий мир, добрые и душевные, хотя, конечно, и ссорились иногда, ведь люди есть люди. Я там и трактор научилась водить, и лошадь в сани запрягать, и на охотничьих лыжах без палок ходить. А каким качком стала после работы с топором!
Весной у лосих отёлы начались. Мы на работе дневали и ночевали, принимали роды, отбирали лосят, лосих доили. У них молоко целебным считается, густое, терпкое, с сильным запахом и привкусом трав. Но больше всего мне нравилась работа именно осенью, когда я была одна наедине с природой и с моими лосями. Зимой на делянке тоже интересно было, но работать среди людей тяжелее, ощущение свободы теряется. Весной, когда отёлы начались, очень тяжело было, с раннего утра до ночи находились на ферме. Трудное время, лосихи рожают, лосят у них сразу приходится забирать, потрясение и для лосих и для лосеводов. Душу рвёт, когда у мамки ребёнка забираешь... Лосих доят, лосятам по первости молозиво выпаивают, потом на ЗОМ (заменитель овечьего молока) переводят, всё в абсолютной стерильности делается. Лосих первое время в загонах держат, потом выпускают, пасутся они на воле, а на дойку по зову на ферму приходят. Жизнь у них лучше, чем у коровушек, всё-таки по большей части на воле обитают. А лосят со временем переводят в летний лагерь. Так было, когда я там работала, тридцать с лишним лет назад, со временем наверняка многое изменилось.