Утоли мои печали

Нам с тобою выпало проститься,
Свыше не отпущено ни дня.
Выпустив из рук своих синицу,
Мы спугнули в небе журавля…

 - Ну, что, пап? Как там моя мамочка? Она скоро приедет домой? – спросил десятилетний мальчуган у отца, когда тот вернулся из больницы, где уже почти месяц лежала его безнадёжно больная жена.
- Боюсь, что всё не так хорошо, как хотелось бы, сынок, - сказал отец, тяжело вздохнув, и крепко прижал к себе темноволосую головку сына. - Ты уже взрослый парень, Лёшка, ты должен понять. Скорее всего, мама уже не вернется к нам… Никогда…
- Ну, почему, папочка? Ведь она ещё такая молодая! И такая красивая…
- К сожалению, так иногда бывает. Завтра мы пойдем к ней вместе. Врач разрешил тебе навестить её. Но ты не должен плакать, что бы ни увидел. Ты должен быть сильным, сын. Ведь ты – мужчина, помни об этом…
- Я постараюсь держаться, пап. Даю слово…
…Когда на следующий день отец и сын приехали в больницу и вошли в отделение, врач только развел руки в стороны, и сказал, что они опоздали. Их жена и мать умерла этой ночью, так и не попрощавшись с мужем и своим дорогим сыночком…
- Как же мы без неё, а, пап? – спросил Алёшка, размазывая кулаками слёзы по лицу.
- Не знаю…
Отец тяжело вздохнул, взял сына за руку, и повел плачущего мальчика прочь.
Потом были похороны, на которых собрались все их родственники и знакомые, слова соболезнования и море цветов. Потом они остались одни…
…Шёл одна тысяча девятьсот девяносто седьмой год от Рождества Христова…
…Через неделю сын отправился утром в школу, а отец поехал на работу. Жизнь не стояла на месте, она брала своё.  Сыну надо  учиться, а отцу зарабатывать деньги – иначе никак…
Через пару месяцев Лёшка уже вовсю играл в футбол со своими друзьями во дворе, а Андрей Егорыч, его тридцатисемилетний отец, стал частенько задерживаться с работы – как выяснилось чуть позже, на это тоже были свои причины. А ещё через месяц он привел в дом молодую женщину с рыжеватыми, чуть вьющимися волосами, и сказал сыну, что  теперь она будет жить с ними. Алёшка не возражал. Он очень любил своего отца, и видел, как ему тяжело – работа, дом, магазины… Поэтому он тряхнул головой в знак согласия, и протянул женщине руку в знак знакомства. А та прижала его к себе, и поцеловала в темную макушку. Вскоре справили скромную свадьбу, и Лариса стала  хозяйкой в их доме.
Новая жена отца оказалась тихой, доброй и очень покладистой женщиной. Она неплохо относилась к мальчику, и Лёша стал быстро привыкать к ней, хотя ни за что не назвал бы мачеху матерью. Ведь он был достаточно взрослым, и хорошо помнил свою родную маму, которую очень любил, и о которой до сих пор плакал по ночам. А новую жену отца называл тётей Ларисой. Но та на него не обижалась. Она всё понимала.
Начались летние каникулы, и отец отправил своего Алёшку  в Болгарию, чтобы тот смог хорошо отдохнуть, вдоволь накупаться в море  и позагорать. Мальчику в лагере  понравилось. Он очень любил плавать, и к концу смены  окреп и загорел на жарком южном солнце  до черноты.
Вернувшись домой, он обнаружил, что в их трехкомнатной квартире поселился ещё один человек. Вернее, не человек, а человечек –  трехлетнее создание с пухлыми губками, хорошеньким вздернутым носиком, синими глазами, которые с веселым любопытством смотрели на мир, и чуть рыжеватыми, как у матери, волосами. Волосы эти  мать заплетала дочери  в короткие косички, задорно торчащие в разные стороны. На концах косички были украшены большими белыми бантами, каждый размером чуть ли не с голову их обладательницы.
- Это ещё кто? – буркнул Алексей, и сурово нахмурил темные отцовские брови.
- Это твоя сестренка, Лёшенька. У моей бабушки, в деревне жила. Её зовут Сашенька, - чуть смущенно сказала Лариса Степановна, и от волнения затеребила край передника, который был на ней.
И она, и её муж немного побаивались реакции мальчика на появление ещё одного члена семьи, тем более такого – подвижного, как ртуть, шумного, как буря в пустыне, и не в меру любопытного.
- Саса Селёгина, - сказала девочка, которая не выговаривала ещё добрую половину букв, и смело протянула ему крошечную ладошку, измазанную шоколадной конфетой, которую теперь держала в другой руке.
Подумав мгновение, Лёша улыбнулся, качнул головой, и пожал протянутую ручку.
- Привет, сестрёнка, - сказал он, а родители вздохнули с видимым облегчением – кажется, знакомство, наконец, состоялось…
Потом Лёшка часто вспоминал это «Саса Селёгина», передразнивая её.
- Ну, какая ты Саса, а? – говорил он ей. – Придумала тоже… Не можешь сказать Саша, так пусть будет Санька, тоже хорошо звучит. И никакая ты не Серегина. Теперь мы оба Никитины. Усекла? Ну, скажи: Никитина Санька.
- Никитина Санька, - послушно повторила девочка вслед за братом, и кивнула головой.
- Вот, теперь хорошо. Да, и давай, тренируйся буквы правильно выговаривать! Поняла? Большая совсем девчонка. А то, Саса… Стыдоба, да и только!
…Можно сказать, что с появлением Саньки привольной жизни Лёшки пришёл конец. Только намылится парнишка на улицу, захватив с собой футбольный мяч, или ракетку для настольного тенниса, как обязательно услышит слова мачехи или отца:
- Лёшенька, ты на улицу? Возьми с собой Сашу, да присмотри там за ней немного!
Тяжко вздохнув, тот отправлялся во двор, ведя за руку крошечное эфемерное создание в панамке, коротеньком пышном платьице, белых носочках и обязательным игрушечным ведерком в руках. Девчонка, одно слово! Ей бы только  песок пластмассовым совком в песочнице ковырять, и в формочки его складывать! Вот ведь, от горшка два вершка, а туда же – как мамка, пироги печь!
Конечно, он мог оставить её играть в песочнице одну, а сам двинуть с ребятами к метро за  пломбиром, или податься в соседний двор, где недавно ощенилась  всеобщая любимица, собака Герда, и принесла трех щенят. Такие забавные маленькие щеночки! Только ведь как оставишь девчонку? Своя же пацанка, не чужая. А вдруг обидит кто? Толкнёт, или ударит малышку, или «пироги» её песочные ногами потопчет. Хотя, вряд ли  найдутся тут желающие обидеть его сестру. Лёшка мог за неё постоять! Его отец всю жизнь служил офицером, и только недавно получил отставку в связи с тяжелым ранением. Вот он-то и научил сына постоять за себя, стараясь воспитать его настоящим мужиком, защитником, а не беспомощным ботаником, которого не обидит только ленивый…
…Отец Алексея, Андрей Егорыч Никитин, демобилизовавшись из армии и получив приличную сумму «боевых», не стал тратить деньги по пустякам, а удачно вложил их в дело, приобретя несколько подержанных газелек. Вместе со своим боевым другом, Константином Гречишным, он организовал крошечную фирму по перевозке грузов. И неожиданно дело пошло. Может быть, просто повезло мужикам – наверно, бывает и такое. А может, помогло то, что они находились под защитой того братства, которое возникло между солдатами на войне, и продолжало действовать и по сей день. И мелкая шушера, которая бессовестно наживалась на труде людей, присосавшись к ним, как пиявка к телу, побаивалась этих бравых мужиков, обходя их стороной и предпочитая «доить» тех, кто слабее и беззащитнее.
К тому времени, как начался этот рассказ, в их автомобильном парке, кроме тех газелек, появились несколько огромных фур. Дело начало приносить доход. Пока небольшой, но вполне стабильный. На эти деньги Андрей Егорыч мог достойно содержать жену и двух ребятишек, и даже стал подумывать о третьем, их общем ребенке, которого хотела родить ему Лариса. Но с ребенком всё как-то не получалось, да они не отчаивались – Лорка была совсем молодой,  двадцати пяти не исполнилось. Так что, время ещё есть!..
…Так прошло четыре года. Дети подрастали. Алёшке вот-вот стукнет четырнадцать – взрослый совсем парнишка! А Сашеньке семь. В этом году в школу пошла. Умненькая девочка. И любознательная – жуть. Только и слышит Алёшка:
- А почему-у-у?
И так противно тянет она это слово, как будто поет его, что просто хочется стукнуть её по любопытному лбу, чтобы помолчала хоть минуту. Только вот как стукнешь? За что? Тут не стукать, тут отвечать надо. Да ведь известно, что один ребенок может задать в день столько вопросов, что и сто мудрецов не ответят. А он один. И времени нет совсем! Уроки делать надо? Надо. И во дворе ребята ждут – вон, поблизости маячат, знаки подают. А она тут с толку сбивает, глядя в окно:
- Лёш, с деревьев листья падают. А почему-у-у?
- Да замолчи ты, старая корова! – вырвалось у Алексея неизвестно, почему. Где-то совсем недавно  слышал он это выражение, и оно засело у него в голове. Ах, да! Ну, конечно! На днях по телевизору  фильм шел, «Театр» называется, по Сомерсету Моэму. Там главная героиня, знаменитая английская актриса Джулия Ламберт, называла старой коровой свою горничную и костюмершу в одном лице. Может, та и была похожа на старую корову. Ему трудно было судить об этом с высоты своих четырнадцати лет. Но причем здесь Санька? Как можно назвать старой семилетнюю девицу? Да и слово «корова» ей тоже совсем не подходит. Уж скорее она похожа на маленькую симпатичную горную козочку.
Но слово слетело с губ, и назад его не вернешь. Теперь Лёшка с ужасом глядел, как опускаются у Саньки уголки рта, а нижняя губка приобретает форму ухвата, с помощью которого хозяйки в старину вытаскивали чугунки из русской печки. Потом из синих глаз девочки закапали слёзы.
Надо сказать, что плакала Санька довольно часто. Но никогда не кричала и не топала ногами от обиды, как  иногда делают дети, чтобы привлечь к себе внимание старших. Она плакала молча, как-то по-взрослому, и поэтому вызывала к себе  особенно острую жалость. Вот и сейчас. Слёзы девочки полоснули Лёшку по сердцу, как острым кинжалом. Он кинулся к сестре, и крепко прижал её к себе.
- Ну, не плачь, Санька! Никакая ты не корова. Очень даже симпатичная девчонка. Это  просто говорят так. Ты о чем спрашивала-то, я забыл.
- Я спросила про листья. Они падают. Почему-у-у? – повторила девочка, вытерев слёзы, но ещё продолжая тихонько всхлипывать.
- А… Так это, потому что осень, вот! -  быстро нашёлся парень, и облегченно вздохнул. Ну, слава Богу! Кажется, и  сеструху успокоил, и на вопрос ответил. Может, хоть теперь даст задачку по физике решить – трудная попалась, зараза.
- А осень всегда за летом бывает, да?
- Да, - опять попался на удочку сестры Лёшка.
- А почему-у-у?
- Ты у меня дождешься, Санька! – рассвирепел брат. - А ну, быстро, бери букварь! Вон, буквы учи! Распочемукалась тут, почемучка… У брата уже голова кругом идет!
Девочка схватила букварь, и углубилась в него, иногда вскидывая синие глаза на брата, с трудом сдерживая себя, чтобы не спросить у него что-нибудь ещё. Ведь перед ней было столько нового, интересного и ещё не познанного!   
Надо сказать честно, что своего старшего брата  она просто обожала, хотя и немного побаивалась, и готова была шагнуть за него хоть в огонь, хоть в воду. Да и Алёшка тоже прикипел к ней душой. Пусть и вредная выросла девчонка – вот ведь, доложила матери о том, что делали они с ребятами во дворе, на несколько минут скрывшись от неё за густым кустарником. Подумаешь, одна сигарета на всех – и затянулись-то  по разу! А она – курили, курили! Правда, тетя Лариса ругать не стала, только попросила не делать так больше. И отцу ничего не сказала на первый раз. Но, даже несмотря на такой поступок младшей сестренки, душа парнишки наполнялась нежностью, когда он смотрел на неё, такую маленькую и совсем беззащитную «старую корову»…
…Свою беззаветную любовь к брату Санька смогла проявить очень скоро. Дело в том, что Алёшка поссорился с ребятами постарше себя, защищая от них  отличника-одноклассника – худенького, слабого мальчишку-очкарика, который никак не мог постоять за себя. Ну, а те решили как-нибудь подстеречь  около школы этого «Робин Гуда», когда тот будет совсем один, и   хорошенько намять бока, чтобы неповадно было с ними связываться – ишь, салага, возомнил о себе!
Итак, Лёшка возвращался из школы, как обычно захватив с продленки сестрёнку-почемучку, и теперь раздраженно сплевывал сквозь зубы, слушая её очередные «почему-у-у?».
Они уже миновали школьный двор, и теперь шли мимо гаражей, где в это время было пустынно. Вот тут-то Алешку и окружили трое пацанов. Конечно, если бы по одному, то он бы всех их перекидал, не вопрос. Но трое… Исход схватки был предрешен – быть ему сегодня битым, тут уж и к гадалке не ходи. Теперь позора не оберешься! Будут потом хвастать на каждом углу, что  Лёшка Никитин слабак! И в школе неделю не покажешься, ожидая, пока синяки да ссадины подживут… Дела…
Между тем ребята подошли совсем близко, небрежно, словно котенка,  откинули маленькую Саньку в сторону, и потасовка началась. Как и ожидалось, перевес был явно на стороне Лёшкиных противников.
Неожиданно всё вокруг пронзил высокий звук, который больно ударил по ушам, и напоминал собой одновременно свист падающего снаряда и скрежет работающей пилы-болгарки. Было непонятно, что или кто мог издать его. Нападающие вздрогнули, и на секунду замерли. А в  плотный клубок их тел уже влетело что-то, и начало молотить их тяжелым ранцем, больно царапать острыми ноготками и кусать острыми зубками. Причем казалось, что делается всё это одновременно. Да и Алёшка не терял времени зря, щедро раздавая зуботычины направо и налево.
- Атас! – вдруг крикнул один из нападавших, не выдержав напора непонятной силы, и через несколько секунд брат и сестра остались на поле битвы одни.
- Ты?! – удивленно воскликнул Алексей, увидев возле себя растрепанную, тяжело дышащую Саньку, сдувающую челку с вспотевшего лба.
- Ну, я…
- Ты даешь, сеструха…
- Стреляли… - сказала Санька, пожала плечами, и улыбнулась щербатым ртом, из которого недавно выпал  передний зуб. Она тоже смотрела телевизор, и много раз видела фильм «Белое солнце пустыни».
С тех пор появилось у Саньки прозвище «смертельное оружие». Уж кто и как прознал про то, что случилось на пустыре – неизвестно. Вроде бы, и не было никого рядом. Не сами же нападавшие так ославили себя! А только подходить к Лёшке с тех пор побаивались.
- А ну его, этого Никитина с его смертельным оружием!  - рассуждали школьные задиры, и равнодушно отворачивались от идущего мимо Алексея, который вел за руку свою крошечную «старую корову»…
…Прошло ещё два года. Алёшка превратился в шестнадцатилетнего статного красавца, и вымахал с коломенскую версту,  став выше отца почти на голову. Девятилетняя Санька тоже хорошо подросла, но всё равно смотрела на брата, только высоко задрав  голову  вверх. 
Он по-прежнему забирал девочку с продленки, вёл домой, и кормил её приготовленным матерью обедом. К счастью, вопросов к нему у юной леди поубавилось – теперь она сама неплохо управлялась с книгами, да и ноутбук освоила, так что  могла прочитать о том, что её интересовало.
А Санькина мать вдруг стала быстро полнеть. Наконец, собрав детей, отец объявил, что скоро у них появится братик или сестренка.
Санька этому известию сильно обрадовалась, даже в ладоши захлопала. А Лёшка только улыбнулся хитро – вот, теперь поймешь, «старая корова», как это – малышу на вопросы отвечать! Не он же будет это делать! Когда тот подрастет, и начнет приставать со своими бесконечными «почему-у-у?», он уже станет студентом – тут уж не до того, чтобы с малышней возиться. С него хватило и той почемучки, которая с трех лет ходила за ним, как хвост за лошадью. И сейчас, нет-нет, да  и положит учебник по арифметике ему на стол – мол, никак не решается задачка, хоть ты тресни!
В субботу ехали родители за город. Решил Андрей Егорыч порадовать семью – присмотрел кусок земли, собрался дом ставить. Ну, как они с тремя детьми в тесной городской квартирке! А там –  каждому комната своя… Свежий воздух опять-таки. Огород… Грядки с клубникой… Душистая сирень под окном… И вечерний чай со свежим  вареньем на открытой веранде летом…
- Пап, можно я с вами поеду? – спросил Алексей.
- Так тебе завтра в школу, - вздохнул отец. – Не расстраивайся, сынок! Съездим ещё! Там работы будет нам с тобой – непочатый край…
Он обнял жену и сына, и крепко прижал к себе своих родненьких и горячо любимых, а самая мелкая, Санька, сама прижалась к отцу, взобравшись к нему на колени и обняв за шею.  Так и сидели они на диване, крепко обнявшись, как будто чувствовали, что такого больше не повторится никогда…   
 …Родители погибли, уже возвращаясь из поездки. Их старенький автомобиль вдруг потерял управление, и врезался в дерево. Мужчина умер сразу, а его беременная жена ещё несколько дней балансировала между жизнью и смертью. Но смерть всё-таки победила, и их хоронили вместе – мужа, жену и их так и не рожденного сына…
…С похоронами помог друг отца, Константин Иваныч Гречишный. Всё это тяжелое время он находился рядом, на несколько дней оставив свою семью и переехав к ним в квартиру. Потому что близких родных у ребят не было. Вернее, была бабушка  - мать Ларисы, Нина Васильевна. Только этой даме дети  совсем не нужны! Уж как уговаривал её Алексей оформить опекунство, говоря, что помощь её и не потребуется вовсе  - сам будет воспитывать сестру, только бы не вязли к нему эти социальные защитницы, а она – ни в какую. Зачем ей на старости лет такая обуза? Хотя, до старости этой даме было ещё далеко – ей едва  исполнилось пятьдесят пять, а выглядела она на сорок пять, не больше. И занималась только тем, что холила себя, любимую, и знать не хотела ни родную внучку, ни, тем более, пасынка дочери.
Перед детьми явно маячила «заманчивая» перспектива попасть в детский дом…
- Что делать, дядя Костя? – с отчаянием спрашивал Алексей. - Ведь вот-вот заберут Саньку, звонили уже…
А та сидела рядом - ни жива, ни мертва,  крепко-накрепко вцепившись пальцами в руку брата.
- Не знаю, парень. Я сам хотел опекунство оформить. Только куда там! Говорят, своих трое – есть, чем заняться и без этого… Вот сволочи! Я тут подумал… Может, заплатить ей, бабке вашей, а? Никаких денег не жалко! Только бы согласилась, стерва крашеная…
- Так ведь за опекунство деньги платят, я сама в интернете читала, - вдруг подала голос Санька, с некоторых пор большая любительница побродить в  сети.
- Да ты что?! – обрадовался мужчина, и схватил телефонную трубку. - А ну, давай звонить бабке! Может, и выгорит чего! Деньги-то, они такие -  иногда чудеса с людьми делают!
Узнав, что за тяжкий труд воспитания внучат она будет получать приличную сумму денег, которая станет хорошим подспорьем её крошечной пенсии – хватит и на косметолога, и на массажиста, и на абонемент в бассейн, - женщина согласилась стать опекуном, и все вздохнули с облегчением. Кажется, теперь социальные защитницы успокоятся, и займутся кем-нибудь другим!..
 …После смерти отца управлять компанией  стал Константин Иваныч, человек честный, порядочный и очень добрый, что в наши паскудные времена, согласитесь, является большой редкостью.
- Учись, сынок! – сказал он Алексею. – Подрастешь, на место отца встанешь. А пока я покомандую. Деньги на хозяйство буду каждый месяц привозить. Деньги немалые, чтоб без баловства. А если что надо сверх того – ботинки там, шубку для девочки, или за учебу заплатить  – ты скажи, ещё дам. А разницу между этими деньгами и прибылью буду вам на книжку складывать. Глядишь, приличная сумма набежит. Согласен, Лёш, или как?
- Конечно, согласен, дядя Костя. Знаю, ты плохого не посоветуешь.
- То-то же.  Ладно. Живите дружно, ребята! Если что, звоните, приеду, помогу.
…Вот так  и остались дети вдвоём…
Вечером  сели брат с сестрой на диван, тесно прижавшись друг к другу,  Лёшка обнял девочку за плечи, и сказал:
- Ты уж, Санька, старайся там, в школе. Уроки учи,  в классе сиди тихо, не балуйся, и учительницу слушай внимательно. А то знаешь, какие люди есть – донесут, что плохо воспитана девочка, учиться не хочет. И тогда всё…
- Поняла. Буду стараться, Лёш!
- Да, ещё косички. Не умею я их заплетать, да и некогда мне. Завтра в парикмахерскую пойдем, стричься.
- Наголо? – испуганно ахнула Санька, и схватилась за голову.
- Ты что? Сдурела? Зачем же наголо? Стрижку сделаем, самую что ни на есть модную…
- Ну, тогда ладно. А то я испугалась…
- Да, гулять пойдешь,  от дома далеко не уходи. Мне искать тебя некогда. Сама знаешь – обед приготовить, постирать, прибрать – теперь всё на мне… Да ещё уроки делать надо!
- Ты что, Лёш? – улыбнулась сестра. - Я разве обед не приготовлю?
- А то!
- Обижаешь. Я всё умею! Маме всегда помогала…   
- Да. Тётя Лариса хорошо готовила.
- Лёш, скажи, а почему ты маму тётей Ларисой звал?
- Потому что тебе она мама, а мне – жена отца. Моя мама давно умерла, мне тогда десять исполнилось.
- А почему я твоего папу папой называла?
- Потому что мала была, и ничего не понимала! Папа твой даже отчества тебе не оставил, а мой тебя удочерил. Понятно, почемучка?
- Значит, мы с тобой не родные…
- Это как посмотреть. По мне, так роднее не бывает…
…В общем, стали они жить-поживать. Санька первая из школы придет, с подружками погуляет часок, потом обед приготовит, квартиру приберет, машину стиральную заправит, и брата ждет. А он по пути из школы продукты купит, и тащит домой тяжелые сумки. Потом пообедают, и вместе садятся уроки делать. Ну, а дальше – легкий ужин, передача по телевизору, ванная, и по своим спальням, до звонка будильника. Так и жили…
…Алёшка помогал Саньке во всём. Совсем мала ещё сестренка! Даже в ванну заходил, чтобы помочь вымыться. Спину драил, и голову. Никак ей самой не промыть густые волосы! Вот он и приходил, помогал  справиться с непослушной золотистой копной, в которую превратилась голова девочки в результате стрижки. А потом с трудом расчесанные после мытья волосы высыхали, и снова завивались в крупные кольца, которые блестели на солнце, как расплавленное червонное золото… Красиво…
…Как-то раз Санька только-только управилась с делами и села за уроки, а тут – звонок в дверь.
Защитницы приперлись. Явились – не запылились!
- Девочка, ты Саша Никитина, да?
- Да.
- А почему дома одна, без присмотра? Где твой опекун? Разве можно вот так – ребенка одного дома оставить! А тут газ, электричество! Безобразие! – завопили тётки с порога. – Долго ли до греха?!
- Так бабушка на рынок пошла, за фруктами, - быстро нашлась девочка. - Фрукты у нас кончаются. Как же без них? Вот, обед нам с братом сварила, газ выключила, и пошла. Тут недалеко совсем, через час вернётся. А я уроки делаю. Много задают, прямо беда!
Защитницы любопытные носы в кастрюльки сунули – всё свежее, пахнет вкусно, не придерешься.
- Дневник покажи, - требует одна из тёток. – Небось, учишься из-под палки, кое-как?
- Да вы что? У нас бабушка знаете, какая строгая, она всю жизнь в школе учительницей проработала. Все уроки вечером проверит! – опять соврала Санька, вытаскивая из портфеля дневник, в котором почти не было троек. А глаза такие честные-пречестные, прямо как у мальчика на плакате с надписью «Пионер – всем ребятам пример!»
- Ну, а брат твой старший где? По подъездам пиво пьет, да на гитаре бренчит? А учеба побоку? Так что ли? Признавайся!
- Да что вы, тётеньки! Какое пиво? У него сегодня семинар по физике, сейчас должен прийти. Хотите, подождите. Я могу борщом вас угостить. Вкусный…
- Да нет, идти нам надо. Ещё два адреса в списке, успеть бы до вечера… Прямо горим на работе! – тяжко вздохнув, пожаловалась девочке одна из социальных теток.
- Тяжело вам живется, я понимаю, - вздохнула Санька, и открыла им дверь. Кажется, в этот раз пронесло…
…Наконец, и этот учебный год подошел к концу. А у Лёшки экзамены, какие-то ЕГЭ, потом вечер выпускной. Он уже и костюм себе купил, светло-серый, и галстук в полоску... Пришел домой, примерил, у Саньки от такой красоты в груди дыхание сперло. Прямо киноартист! Самому Лёшке костюм, видно, тоже понравился. Весь вечер в нём перед зеркалом вертелся, на себя любовался, как невеста на выданье.
- Лёш, а ты мне новое платье купишь? Как у принцессы? – спросила Санька, наперёд зная ответ брата.
- Да зачем тебе? Вот окончишь школу, тогда будет тебе и платье на выпускной, какое захочешь…
- А я сейчас хочу! Вон, у Лизки из сорок четвертой квартиры есть, и Люське из пятнадцатой мама купила. Красивое – с бантиком…
- Ладно, не хнычь, - сдался брат, понимая, что чувствует его маленькая сестрёнка. - Будет тебе платье! Вот, придем завтра из школы, и сразу в магазин. Лады?
- Лады. Какой же ты у меня хороший, Лёшенька!
- Какая же ты подлиза, Санька. В чём угодно умеешь  человека убедить. Тебе в адвокаты идти надо. Там твое умение очень бы пригодилось!
- Как скажешь, Лёш. В адвокаты, так в адвокаты, - легко согласилась с братом «старая корова».
…На следующий день Санька стала обладательницей красивого платья с рукавами-фонариками и пышной юбочкой, щедро расшитой крошечными серебряными звездочками.
Девочка решила, что наденет его, когда у брата будет выпускной. Не может быть, чтобы её не пропустили! Она проберется в актовый зал, и сядет на первый ряд. А все будут смотреть на неё, и спрашивать друг у друга:
- А кто такая эта симпатичная девочка в красивом платье?
- Как? Вы не знаете? Это же сестра Никитина Алексея, Санька…
Потом её заметит и Лёшка. Сначала он, конечно, немножко разозлится, но потом тоже будет ахать, глядя, как хороша его сестра в новом платье, прямо глаз не отведешь…
Думая о таких приятных вещах, Санька уснула, не дойдя до своей постели, прямо на диване в гостиной. Брат легко поднял детское тельце, стянул с неё новое платье, и надел ночную сорочку. Девочка даже не проснулась…
…Мечтам Саньки о триумфе на выпускном вечере брата не суждено было осуществиться. На время экзаменов её взял к себе дядя Костя. Ну, когда парню готовиться, если дома эта егоза!
 Санька снова оказалась дома, когда её брат уже стал семнадцатилетним студентом-первокурсником, а она была ещё десятилетней девочкой… 
 Поступив в институт, Алексей быстро повзрослел. Теперь у него были другие интересы. Он частенько стал задерживаться по вечерам, а когда возвращался домой, Санька чувствовала от него запах дамских духов. От этого запаха у девочки больно сжималось сердце, а к глазам подступали непрошенные слёзы…
…В наше время высоких технологий дети взрослеют рано. Телевидение и интернет ничего не скрывают от тинэйджеров, было бы желание узнать. У Саньки такое желание было. Она прочитала всё, что нашла, об отношениях мужчины и женщины, и поняла, что у брата появилась девушка. Конечно, он очень эту девушку любит, и скоро женится на ней. А она, Санька, его преданная «старая корова», готовая отдать брату собственную жизнь, будет ему не нужна, и останется совсем одна на белом свете.
Теперь, возвращаясь домой по вечерам, Алексей часто замечал, что глаза у сестры заплаканы.
- Ты чего, Сань? В школе что-нибудь? – спрашивал он, садясь за стол, чтобы поужинать, а младшая сестра носилась вокруг него электровеником.
- Всё в порядке, Лёш. Это я так…
- Смотри. Если кто обижает, скажи. Я тому быстро мозги вправлю! Будут знать, как мою любимую сестру обижать!
Услышав такие слова, Санька была уже не так уверена, что совсем не нужна ему. Но на следующий день всё опять повторялось. Успокаивало лишь то, что запах духов часто менялся…
…Однажды Алексей позвонил сестре, и сказал, что вернется домой очень поздно.
- Ты не жди меня, Санька, чаю выпей, и спать ложись. А то завтра я тебя добудиться не смогу. Ладно?
- Хорошо, Лёш, - сказала сестра, и честно легла в постель в начале одиннадцатого, посмотрев по телику очередную серию своего любимого фильма.
Но ей не спалось. Она впервые осталась дома одна так поздно. И не то, чтобы боялась. Просто  очень тревожно было на душе, и под ложечкой сосало, как бывало всегда, когда впереди было что-то неприятное – скажем, городская контрольная по математике, или визит к стоматологу, или тяжелый разговор с братом по поводу неожиданной тройки по русскому языку.
Наконец, девочка уснула, и не услышала, как в двери тихонько повернулся ключ, и в квартиру зашел Алексей, крепко прижимая к себе  свою симпатичную спутницу.
- Только, пожалуйста, прошу тебя, тише! – попросил он девушку. – Моя сестра может проснуться…
Та кивнула головой, и сразу прошла в комнату Алексея. Сам Алексей, заглянув в спальню сестры, и увидев, что девочка крепко спит, тоже пошёл к себе. Они даже не заглянули на кухню, где заботливой Санькой для брата был приготовлен ужин -   гречневая каша с котлетами и овощной салат.
Утром Санька проснулась раньше обычного.
- Пожалуй, пойду, приготовлю завтрак для Лёшки. А то, опять голодным в институт убежит, - решила девочка, и поднялась с постели.
Но, выйдя из спальни, поняла, что опоздала – с кухни доносился аромат свежесваренного кофе, и вкусно пахло яичницей.
Она вышла на кухню, и увидела, что там хозяйничает какая-то незнакомая девица. Причем, одета  эта девица в рубашку Алексея, которую накануне постирала и погладила брату она, Санька.
Рубашка эта была для голенастой девицы коротка, и едва-едва прикрывала круглую попку, оставляя открытыми длинные загорелые ноги.
- Здравствуй, – сказала девица, чуть смутившись.
- Здравствуйте, - ответила Санька, и, развернувшись, пошла к себе – а чего делать ей тут, на кухне! Тут и без неё есть, кому поухаживать за братом…
Очевидно, девица рассказала, что сестра его заходила, потому что сразу после душа Алексей постучал в дверь сестры.
- Сань, ты уже проснулась? – спросил он, открывая дверь.
- Вот, проснулась.
- Я тебе вечером всё объясню, ладно?
- Ладно…
- Ну, я пошел, а то мы на лекции уже опаздываем!
- Иди…
Из его слов Санька поняла, что девица была однокурсницей её брата. И, вполне вероятно, теперь она поселится здесь, и будет сама ухаживать за Алексеем, заняв в его душе её, Санькино, место и став для него дороже и ближе всех…
…Вечером, когда Алексей вернулся с занятий, дома не было никого. Сегодня он нигде не задерживался, и приехал довольно рано.
- Интересно, и куда это подевалась моя маленькая старая корова? – подумал он, совсем несильно волнуясь. – Наверно, заигралась с подружками на улице, и совсем забыла о времени!
Быстро переодевшись, он пошел на кухню, чтобы приготовить ужин, и накормить Саньку, когда та, наконец, вернётся домой.   
Но время шло, ужин, приготовленный Алексеем, остывал на плите, а сестра дома так и не появилась.
- Да где же она, моя маленькая? – заволновался брат, и кинулся звонить её подругам.
- Лиза, ты не знаешь, где моя Санька? – спросил он у девочки из сорок четвертой квартиры, которая была лучшей подругой сестры.
- Не знаю. Сегодня она гулять не выходила, - сказала та.
Тогда он набрал номер Люси из пятнадцатой квартиры, с которой Санька училась в одном классе.
- Люсь, это Алексей. Ты не знаешь, где моя Санька?
- Нет, не знаю. Я думала, она заболела.
- Это почему же ты так думала?
- Так, она сегодня в школу не пришла…
- Как не пришла?! – воскликнул Алексей, а по спине у него побежали мурашки от ужаса, вдруг охватившего его.
Он положил гудящую трубку на рычаг, и откинул голову на спинку кресла.
- Что делать? Где искать девочку? И у кого просить помощи?
В милицию звонить не хотелось, хотя это была первая мысль, которая приходила в голову. Ведь если  Санька сбежала, чтобы не идти в школу, девочку найдут, и сразу отберут у него. Скажут, недоглядел, плохо воспитывал, уделял мало внимания…
Потом снова взял трубку, и набрал знакомый номер человека, который всегда приходил им на помощь в трудный момент.
- Константин Иваныч, беда! – сказал он, услышав голос мужчины. – Санька пропала!
- Когда?
- Сегодня. Я вернулся из института, а её дома нет. Позвонил её подружке. А та сказала, что Санька и в школе не была.
- Дела… Ладно. Ты дома будь,  я сейчас приеду!
Уже через полчаса послышался звонок в дверь. Это приехал Константин Иваныч – прямо в домашнем тренировочном костюме, даже переодеваться не стал, чтобы не терять времени зря.
- Так. Сначала рассказывай, что тут у вас произошло.
- Ничего не произошло, - пожал плечами Алексей. – Всё, как обычно…
- А ты подумай! Может, обидел чем? Была у девочки причина из дома сбежать?
- Сбежать из дома?! – удивился парень. – Вот об этом я не подумал!
- Вы не поссорились вчера? Только честно!
- Нет. Вчера мы и не виделись. Я пришел очень поздно, Санька спала уже.
- Так, может, её уже вчера дома не было, а ты и не заметил?
- Как не было? Я в комнату её заглянул – спит, маленькая. Да и утром виделись…
При этих словах уши Алексея стали предательски краснеть.
- Ну, и что же случилось утром? Колись, приятель!
- У меня ночевала моя однокурсница. Просто мы поздно вышли из ночного клуба, и решили поехать ко мне.
- Понятно, - усмехнулся Константин Иваныч. – И ты постелил ей на диване в гостиной!
- Дядя Костя, я уже взрослый, так что…
- Можешь не продолжать. И что, Санька утром увидела эту девицу у тебя?
- Да. Маринка готовила завтрак на кухне.
- Ясно. Думаю, девочка ни с кем не хочет тебя делить. И поэтому сбежала из дома, не понимая, что этим делает хуже только себе – вот узнают об этом социальные службы, разговаривай с ними потом! Объяснения  писать замучаешься…
- Господи, хоть бы нашлась моя девочка!
- Не бойся, парень! Если что, я своих ребят на помощь позову. Через час человек пятьдесят приедут. Всё тут перевернут, а ребенка обнаружат. Но сначала давай, подумаем, куда она могла пойти?
- Не знаю…
- А ты не торопись, думай.
- Ну, разве что на чердак слазить. Там один закуток есть, из него детвора себе что-то типа дома построила. Вот, в плохую погоду там и тусуются – тепло, светло, и никому не мешают.
- Ладно. Бери фонарь, и полезли на чердак. Посмотрим, что там творится!
- Зачем фонарь? Там электричество есть…
- Лёш, чего сказать хочу… Как найдем девочку, ты её не ругай. Ей и так сейчас не позавидуешь. Ведь бедняга думает, что потеряла единственного близкого человека, и осталась совсем одна!
- Да что я изверг, что ли! Лишь бы найти мою маленькую!
- И девчонок больше к себе не води. Уж если совсем невтерпеж, придумай что-нибудь.
- Да понял я уже, понял! Ну, их совсем!
- Вот именно! В восемнадцать лет можно и потерпеть с постельными играми.
- А я что? Они сами пристают, дядя Костя!
- Ещё бы! Такой красавец… А ты на пустяки себя не растрачивай. Вот придет настоящее, тогда…
- А как узнаешь, что это настоящее, дядя Костя? Они, когда невесты, все красивые и ласковые. Непонятно только, откуда злые, некрасивые жены берутся!
- Сердце подскажет, Лёшенька! Сразу почувствуешь, что эта – твоя, и больше тебе никто не нужен. Ведь, вот когда эту девицу к себе привел, не думал оставить её у себя насовсем, правда?
- Вот ещё, скажешь тоже…
- И я о том же!
Во время этого разговора они уже поднялись на самый последний этаж, и теперь ключом, взятым у дворника, открывали дверь на чердак. А когда открыли, сразу услышали из дальнего угла, отгороженного кусками картона, сдавленный детский плач.
- Ну, слава Богу, кажется, нашли! – облегченно вздохнул Константин Иваныч, и заглянул в закуток. Там, на старом продавленном матрасе, сидела Санька, и носовым платком вытирала слезы, капавшие из глаз. Её хорошенькое личико распухло, глаза покраснели. И вообще, вид она имела несчастный. При виде её у обоих мужчин больно сжалось сердце.
- Ты чего, Санька, домой не идешь? – спросил Алексей. - Я тебя жду, жду… Извелся весь!
Девочка молчала, и грустными, какими-то потухшими глазами смотрела на брата.
- Ну, иди ко мне, Санька!
Он сделал ещё шаг, и протянул к ней руки, но девочка отрицательно покачала головой.
- Я теперь здесь жить буду!  - заявила она.   
- Ну, здесь ты жить не будешь. Ночью знаешь, какие крысы тут шныряют? Даже взрослые мужики побоялись бы тут остаться…
Санька испуганно огляделась вокруг, видимо, ища глазами места, где могут прятаться эти чудовища.
- А что, если ты у меня поживешь немного, а, Санька? – подал голос Константин Иваныч. - Вовку в армию недавно забрали, вот на его диване и  будешь спать.
Девочка всхлипнула в последний раз, кивнула головой, и вложила свою крошечную ладошку в руку мужчины. В сторону брата она даже не поглядела.
А тот уже проклинал себя, на чем свет стоит.
- И чего попер с собой эту Маринку!? Проводил бы до дома, и всё. А она заладила одно: «Поехали к тебе!», да и только. Вот, теперь неприятностей выше крыши. И что дальше будет? Видно, сильно обиделась сестрёнка. Просто так дети из дома не убегают. Да и перед Константином Иванычем как стыдно. Заставил мужика понервничать!  И что он обо мне подумает? Что для меня эти девицы дороже родной сестры? Может, решит забрать Саньку к себе насовсем? А как же тогда я – без неё?!
Вдруг он представил себе, что приходит домой, а квартира пустая. Его маленькой почемучки нет,  и не появится за спиной её головка с золотистыми кудряшками, и не попросит малышка помочь решить задачку по арифметике…
 - Ну, ты, Алексей, домой иди. А мы уж тут как-нибудь сами, - сказал Константин Иваныч, нажимая кнопку вызова лифта. – Я позвоню…
А Алексей смотрел на девочку, которая стояла рядом с дядей Костей с опущенной головой, и так и не подняла на брата глаз.  Обиделась…
…Санька прожила у дяди Кости целую неделю, таким образом устроив себе небольшие каникулы в октябре.  Через неделю Константин Иваныч привез девочку домой.
- Ну, вот, Алексей! Получай сестру, в целости и сохранности.
- Спасибо, дядя Костя!
- Да не за что, дружок! Вы мне, небось, не чужие. А Санька твоя девочка золотая – всё умеет! Вот помощница моей жене – лучше не надо! Ладно, поехал я. А вы живите дружно. И берегите друг друга.
Константин Иваныч уехал, а Санька сразу после его отъезда ушла к себе в комнату.
- Сань, ты ужинать будешь? – постучал ей в дверь Алексей, который до этого целый час колдовал на кухне.
- Нет, спасибо, Алёша, я не хочу есть, - сказала она, так и не открыв ему дверь.
Как понял Алексей, их отношения с сестрой теперь изменились, и уже никогда не будут такими простыми и задушевными, как были раньше. И он уже никогда не назовет её старой коровой, потому что девочка может обидеться ещё больше, и сделать с собой что-нибудь ужасное, а он этого не переживет…
Кажется, только в эти секунды он, наконец, до конца понял, что такое – отвечать за чужую жизнь…
…Так и катилась жизнь. Шли годы. Побег Саньки из дома понемногу забылся, и всё стало, как прежде. Ну, почти всё. Просто больше не сидели они рядом на диване, крепко обнявшись, и не валялись в постели после обеда, грызя яблоки и следя за футбольным матчем по телевизору. И не пускала Санька брату в ванну, сама справляясь с мытьем спины и непослушной рыжеватой гривой своих волос. Может, потому, что просто повзрослела. А может… Кто же поймет этих девчонок, если они сами себя не всегда понимают?!
…Наконец, Алексей окончил институт и отметил свое двадцатидвухлетие. Саньке пошел шестнадцатый год. Красивая получилась девочка, ничего не скажешь! Синие глаза светятся умом и любопытством, пухлые губки легко складываются в белозубую улыбку,  на щеках играет нежный румянец, а вокруг головы переливаются на солнце крупные кольца волос цвета  червонного золота.
Завершив свое образование, Алексей стал работать в фирме отца, которая под мудрым руководством Константина Иваныча превратилась в большую процветающую компанию. Теперь дядя Костя обучал молодого человека всем премудростям ведения бизнеса. Образование – образованием, а практики ещё никто не отменял. А у нас на практике два плюс два далеко не всегда равняется четырем. И для того, чтобы руководить свои делом, необходимо хорошо знать все подводные камни, и умело обходить их. Иначе, быстро останешься без копейки денег, да ещё и должен кругом останешься.
Целый год ходил Алексей у дяди Кости «в подмастерьях», но, наконец, тот сказал, что  совершенно спокоен за него, и отдает руководство в его крепкие и умелые руки. Хотя, и сам ещё собирался не один год поработать его заместителем, чтобы, в случае чего, подстраховать своего молодого начальника.
…Время шло. Наконец, Алексею исполнилось двадцать три – совсем взрослый уже парень. Что тут скажешь? И вот, на одной из вечеринок, устроенных другом, он познакомился с красивой молодой женщиной. При виде этой женщины сердце его вдруг рухнуло в желудок, и забилось там пойманной в силки птицей.
- Так вот о чем говорил  дядя Костя! Вот она, единственная и неповторимая! – подумал он, и подошел к девушке, чтобы пригласить её на танец.
Девушка танцевать с ним не отказалась, а после вечеринки разрешила проводить себя, и  показала окна той квартиры, которую снимала вместе с подругой. На прощание он получил её многообещающий поцелуй и номер мобильного телефона  в записную книжку.
В этот вечер  Алексей появился дома поздно. Но Санька всё равно встречала его на пороге, завернувшись в одеяло – на улице стоял холодный октябрь, а отопление в квартире ещё не включили.
- Ты чего не спишь, девочка? – спросил Алексей. – Поздно уже!
- Тебя жду, - пожала плечиками Санька. – Есть будешь?
- Я ж на дне рождения у друга был…
- А… Я и забыла совсем! – покривила душой сестра.
Она прекрасно помнила, что сегодня Алексей поехал к другу на день рождения. Но хотела увидеть его хоть на минуту. Почему-то видеть его стало для неё жизненной необходимостью – такой же, как есть, пить и дышать. Вот, посмотрела на него, и жизнь снова стала прекрасной, совсем не такой – холодной и довольно суровой, какой была ещё несколько минут назад.
- Я пошла к себе?
- Конечно, иди! Спи, милая! А я на пять минут в душ, и тоже спать.
Он подошёл к сестре, и поцеловал её в щёку, как делал это обычно перед сном…
…С тех пор Алексей стал поздно приходить домой по вечерам. И Санька поняла, что у брата опять появилась дама сердца, которая будет противницей куда серьезнее, чем та загорелая голенастая студентка, из-за которой она когда-то ушла из дома.
- Да, плохи мои дела, - подумала она, и тяжко вздохнула…
И вот, наконец, брат  признался, что встретил девушку своей мечты, и собирается назвать её своей женой в самом скором времени.
- Сань, ты не против, если в субботу она приедет к нам, чтобы познакомиться с тобой?
- Ну, как я могу быть против? – вздохнула Санька. – Это твое личное дело – кого любить, а кого – нет.
- Вот увидишь, она тебе обязательно понравится! Эта девушка просто не может не нравиться!
- Я ни на секунду не сомневаюсь в этом, Лёшенька. Судя по тому, какие костюмы и рубашки ты покупаешь, у тебя отменный вкус! Кстати, твоя будущая жена – она ведь после свадьбы будет жить с нами?
- Конечно, с нами. Она здесь, в Москве, комнату снимает.
- Почему-то в этом я тоже не сомневалась…
После этих слов Санька удалилась к себе в комнату, и Алексей услышал, как повернулся ключ в замке. До этого Санька не запиралась на замок ни разу в жизни.
- Я что, сделал что-то не то? Почему она так разговаривала со мной? Вот уж эти мне девчонки! Всегда тараканы в голове. Надеюсь, в этот раз она не исчезнет из дома. И вообще…
Честно говоря, он не знал, какие ещё хитрости существуют для того, чтобы отвадить от дома будущую невесту брата. Ему ещё только предстояло узнать об этом…
…Итак, в субботу Алексей с нетерпением ждал гостью. Ирина должна была приехать к двум часам. К этому времени её поджидал накрытый к обеду стол, бутылка шампанского и огромный букет цветов. Но самое главное – это та коробочка с золотым колечком, которая сейчас лежала в кармане пиджака потенциального жениха. Ну, а потом, после того, как коробочка перекочует из рук мужчины в цепкие женские пальчики,  обязательно последует предложение стать его женой. Почему-то Алексей решил, что предложение руки и сердца любимой даме лучше сделать дома, так сказать, в родных стенах. 
Когда часы уже приближались к заветной цифре, вдруг оказалось, что в доме нет горчицы. А те блюда, которые были на столе, с горчицей были значительно вкуснее.
- Что же делать? Она сейчас придёт, - расстроился Алексей. – Не могла напомнить мне об этом раньше, сеструха?
- Так я и сама забыла, Лёш. Не могу же я помнить обо всём! А в чем проблема-то? Если бы ты бросил свои стенания, и метнулся в соседний магазин, то через десять, ну, максимум через пятнадцать минут ты был бы уже тут, со свежей горчицей в руках.
- Может, ты сходишь, Санька? Неудобно как-то…
- Твоя гостья, ты и иди. А мне лично горчица не нужна. Обойдусь!
- Ладно, тогда я побежал, - сказал Алексей, и помчался на улицу, накинув плащ. 
Через пять минут в дверь их квартиры позвонили. Санька  открыла, и увидела перед собой симпатичную девушку лет двадцати пяти.
- Здравствуйте, я Ирина.
- Очень приятно. Раздевайтесь, проходите в комнату.
- А где же Алексей? Почему он не встречает меня?
- Алексей вышел на несколько минут, скоро вернется.
Девушка сняла плащ в прихожей, и вошла в комнату, с большим интересом разглядывая мебель, старинный фарфоровый сервиз за стеклом и всё остальное.
- Вы не сказали, как вас зовут, - сказала гостья.
- Меня зовут Саша. Впрочем, какая разница? Мы ведь видимся с вами в первый и последний раз.
- Почему вы так думаете, Саша? – удивилась та.
- Потому что больше одного раза Алексей одну и ту же девушку в дом не приводит. Это не в его правилах. Честно говоря, я уже устала покупать шампанское и готовить мясо для его пассий. Ой, извините, кажется, у меня что-то подгорает на кухне!
Санька упорхнула на кухню, где в духовке доходило мясо, оставив девушку в полном недоумении. Та была уверена, что совсем уже добилась любви этого молодого симпатичного парня, к тому же не бедного, и скоро переедет жить к нему, став законной супругой. Тогда ей не придется больше скитаться по съемным квартирам, каждый месяц отдавая хозяйкам большую часть заработанных денег, и она, наконец-то, будет пользоваться всеми благами столичной жительницы.  А тут такой облом…
Выключив готовое мясо, Санька снова вошла в комнату, где в это время находилась девушка.
- И почему же ваш брат такой непостоянный? – спросила Ирина, продолжая начатый разговор – уж лучше сразу выяснить всё, до конца!
- Потому что квартира у нас только одна, а желающих в неё перебраться слишком много! Вот и вы, Ирина, наверняка тоже нуждаетесь в жилплощади.
- Вы считаете, что я… из-за квартиры…
- Не только. Деньги, которые нам оставил отец, вы тоже попытаетесь прибрать к рукам. Не так ли?
- Да как вы смеете! Вы меня совсем не знаете… Маленькая дрянь…
- Заметьте! Вы не сказали «нет», милочка…
Тут в замке повернулся ключ, и в квартиру зашел Алексей.
- Ты уже тут? – спросил он, целуя Ирину в щеку. – Успела познакомиться с моей сестрой?
- О, да. Мы очень мило побеседовали.
- Вот и прекрасно! А теперь – за стол!
- Извини, Алёша. Я приехала сказать, что не смогу сегодня остаться. И вообще. Лучше нам с тобой не встречаться больше. Конечно, можно было позвонить по телефону, и объяснить тебе всё, но я решила, что лучше сделать это лично. Так что, обедайте без меня! Приятного аппетита!
Девушка выскочила из квартиры, и помчалась по лестнице вниз, не дожидаясь лифта. А удивленный Алексей посмотрел на сестру, которая стояла, нахмурив темные брови и потупив глаза. Всё-таки она поступила не совсем честно. Только ведь все знают, что честным людям намного труднее живется в нашем паскудном и продажном мире. Тут каждый сам за себя.
Вот и она тоже никому не хочет отдавать своего Алёшку. Пусть только попробуют отнять его, грымзы крашеные! Пусть только попробуют…
- Ты что ей сказала, Санька?
- Я?
- Да, ты.
- Ничего не сказала. Да она только зашла!
- Узнаю – убью!
- Лучше сейчас убей, сразу, если тебе от этого легче станет. Зачем тянуть?  Доставь себе такое удовольствие!
- Ты что говоришь, Санька?! Какое ещё удовольствие?
- А, пошел ты, - кинула ему сестра, и, накинув ветровку, тоже ринулась прочь из квартиры.
Он не кинулся за ней вслед, и не пошел искать её, как сделал это в прошлый раз. Он сидел за столом, и пил водку, закусывая черным хлебом, густо смазанным только что купленной горчицей. Всё то, что целый день готовила сестра, так и осталось нетронутым стоять на столе…
…Санька вернулась домой далеко за полночь. Алексей в это время уже спал в своей спальне черным сном смертельно пьяного человека.
Убрав со стола еду и приведя квартиру в порядок, Санька тоже легла спать, но всю ночь проворочалась в постели, решая, что сделает брат, когда узнает о её проделке.
- Не убьет же он меня, в самом деле! Может, просто отошлет куда-нибудь от себя. Только тогда я и сама умру без него. Так что, это одно и то же…
…Всё воскресение он промучился головной болью после выпитой накануне бутылки водки, и почти не выходил из своей комнаты. Санька тоже сидела у себя, стараясь не попадать брату под горячую руку. Обоим казалось, что день тянется бесконечно долго, и не закончится никогда.
…С трудом дождавшись понедельника, Алексей поехал на работу, чтобы в делах и заботах забыть о том, что его бросила горячо любимая женщина.
   Константин Иваныч поглядывал на него с улыбкой. Он понимал, что может служить причиной плохого настроения Алексея, и сочувствовал ему. Но прекрасно понимал и то, что совсем скоро его хандра пройдет, и на горизонте замаячит новый женский силуэт. В его-то возрасте и с его внешностью душевные раны затягиваются быстро…
Едва дождавшись конца рабочего дня, Алексей поехал к своему другу, на дне рождения которого он и познакомился с Ириной. Сначала он хотел просто поговорить с ним по телефону, но потом подумал, что столь важный и очень личный разговор должен происходить с глазу на глаз.
- Ну, что у тебя случилось, приятель? – спросил его Олег, когда тот приехал к нему, и молодые мужчины удобно расположились за столом, уставленным напитками и закусками. – На тебе лица нет! Хотя, давай, сначала тяпнем по одной, чтобы лучше говорилось!
Они выпили по рюмке водки, закусили, и Олег сказал:
- Ну, теперь говори, как на духу!
- Ты понимаешь, Олежка… - начал свой рассказ Алексей, и вскоре закончил его демонстрацией коробочки с заветным колечком, которое так и не обрело своей хозяйки в эти выходные.
- Значит, ушла от тебя Ирка, а ты и расстроился! Ну, и зря. Не та это женщина, из-за которой надо расстраиваться! Уж поверь мне.
- Не понял…
- Ну, в общем… Я, конечно, допускаю, что она встречалась с тобой не просто так, и ты нравился ей. А почему бы и нет?! Молодой, интересный, да и деньги в кармане водятся. Только для неё самое важное в мужчине – это кошелёк. Ну, и московская квартира, конечно. И даже если бы тебе было не двадцать три, а шестьдесят три, но твой бумажник был бы туже набит дензнаками, она выбрала бы тебя именно по этой причине. Девочка явно задалась целью выйти замуж за богатого мужчину, и оставить в прошлом свою теперешнюю жизнь. И ни о какой любви здесь и речи не идёт, уж поверь.
- А я, честно говоря, думал, что это моя сеструха наговорила ей чего-то, пока я бегал в магазин.
- Ну, если даже и так, я сказал бы своей сестре «спасибо», и подарил бы это колечко ей в знак признательности. Сколько лет твоей сестре?
- Скоро шестнадцать.
- Вот! А ты говоришь! Шестнадцатилетняя девочка лучше тебя разобралась в ситуации…
- Дела…
- Ну, это ещё не конец света, приятель. Найдешь и ты свою королеву, которая будет любить тебя больше жизни. Хотя… Честно говоря, вряд ли сейчас можно встретить такую женщину, которая пойдет за тебя в огонь и в воду. Нынешние женщины милы и ласковы, пока у тебя всё хорошо, и ты отсыпаешь ей денег щедрой рукой. А вот, попробуй сказать, что надо бы умерить свои аппетиты, и тратить чуть-чуть меньше, потому что твой бизнес вот-вот рассыплется, и ты вполне можешь услышать в ответ: «Это только твои проблемы, дорогой! Они меня не касаются». 
- Кажется, одну такую женщину я знаю, - сказал Алексей.
- Да? Значит, тебе можно позавидовать. И кто же она, если не секрет? – улыбнулся Олег.
- Моя собственная сестра Санька.
- Ну, что ж! Насколько я мог понять из твоих слов, девушка Санька умна не по годам, хорошо разбирается в людях, и готова шагнуть для тебя в огонь и в воду. Вот наилучшая кандидатка тебе в жены! Жаль только, что она твоя сестра…
- Да, сестра, - кивнул головой Алексей. – Родная сестра…
Было похоже, что он сам всеми силами старается убедить себя в этом.
Посидев у друга ещё немного, и прикончив бутылку водки, Алексей поехал домой.
Приготовленный ужин ждал его на кухне, а сама Санька опять закрылась в своей комнате.
- Ну, это совсем не дело! Моя Санька не желает даже видеть меня! – подумал Алексей, и почему-то сильно расстроился. Вероятно, все его чувства были обострены оттого, что он много выпил сегодня. Но он вдруг очень ярко вспомнил те вечера, которые проводили они, сидя на диване, обнявшись, и мечтая о том, как вырастут, и уже не будут бояться тёток из социальной защиты. А ещё они накопят денег, и купят себе машину – пусть самую дешевую, подержанную, и будут путешествовать на ней. Вероятно, такой они представляли себе свою счастливую жизнь. И вот теперь, когда соцзащитницы уже угомонились, и перестали наносить им визиты, понимая всю их бесполезность, а Алексей купил себе автомобиль, на котором можно было бы путешествовать, они всё больше отдаляются друг от друга, теряя ту тонкую душевную связь, которая была между ними раньше.   
Подумав об этом, Алексей подошел к двери спальни сестры, и стукнул в дверь.
- Санька, открой, пожалуйста!
Через несколько секунд в замке повернулся ключ, и дверь распахнулась. В дверях стояла его Санька. Она выглядела бледнее обычного, а её синие глаза были заплаканы.
- Ну, открыла. Дальше что?
- Мне надо с тобой поговорить!
- Говори. А может, лучше в другой раз? По-моему, сегодня ты слишком много выпил.
- Нет, именно сегодня! – настаивал Алексей. – Это важно.
- Ну, пошли!
Санька зашла в гостиную, и села на диван. Брат сел рядом, и обнял её, с удивлением почувствовав, как под его рукой напряглись её узенькие плечи.
- Ну, скажи мне, что происходит, сестрёнка? Почему мы с тобой живем, как соседи? Ведь мы с тобой только двое, и больше у нас никого нет. Ты мне самый близкий человек, а я – тебе. Или всё уже не так?
- Тебе решать, Лёш, нужна я тебе, или нет. А я навязываться не собираюсь. Вот, на будущий год школу окончу, и…
- И что тогда будет? Бросишь меня, да?!
- Ах, Боже мой! Испугался! Да найдешь ты себе другую кухарку, не вопрос! Вон, сколько их вокруг тебя вьется! Словно осы над вареньем!
- Что-то я не врублюсь. Какая ещё кухарка? Ты это о ком?
- Да так…
- Если ты о девицах, то как же без них-то, Сань? Я ведь живой человек. Мне двадцать три, можно уже и о семье подумать. Только  оттого, что  жену буду любить, тебя меньше  любить я не стану! Ведь у человека две руки, и любит он их одинаково. Правда?
- Ошибаешься, Лёша. Для человека правая рука важнее…
- Ох, Санька! Вырастил я такую умницу на свою голову!
- Ну, а что делать? Уж что выросло, то выросло…
- Красивая ты у меня. Очень…
- А я думала, что ты ничего не замечаешь. Что я для тебя вроде как  предмет кухонного гарнитура.
- Скажешь тоже! Предмет… Небось, не одно мужское сердце сохнет по этому предмету!
Надо сказать прямо, что ничего такого со стороны мужской половины класса Санька до сих пор не замечала. Вполне вероятно, она и нравилась кому-нибудь из пацанов. Только никто из них не показывал виду. Может быть, потому,  что тут до сих пор побаивались её брата, о смелости и ловкости которого в драке до сих пор ходили легенды. А может, потому, что сама девушка не давала никакого повода, даже не глядела на окружающих. Ну, зачем они ей, скажите на милость, если у неё Алёшка есть, и в нём одном заключена для неё вся  жизнь и любовь?! А в связи с этим существует и проблема – как сделать так, чтобы уже в ближайшее время его не увела какая-нибудь очередная бойкая девица, которая станет вдруг для него дороже всех. В том числе и её, Саньки…
Слова брата навели её на мысль. А ведь можно действовать его собственным методом! Не зря Исаак Ньютон доказал, что «сила действия равна силе противодействия». Вот, приведет она домой какого-нибудь парнишку посимпатичнее, да скажет, что… Впрочем, что говорить? Всё и так будет ясно!
- Вот тогда мы и посмотрим, как тебе понравится, что сестра обнимается с молодым человеком! – сурово подумала Санька, и свела у переносицы темные брови.
Конечно, всё будет невинно, ни о какой постели речь не идет. Но ведь можно сделать вид!  Небольшой беспорядок в одежде – и дело в шляпе! Как говорится, надо просто дать простор для фантазии…
Все эти мысли со скоростью звука промелькнули в голове Саньки, и она ответила брату:
- Ну, сохнет, и что с того? Меня одноклассники не интересуют…
В голове у брата сразу возникло продолжение её слов – одноклассники не интересуют, значит,  интересуют мужчины постарше. А такие долго за ручку ходить не будут. Это не прежние времена, когда со дня первого знакомства до первого поцелуя проходили месяцы встреч! Теперь всё по-иному. И все принимают правила игры. Куда денешься-то? Времена такие… Все «…жить торопятся, и чувствовать спешат…». А его Санька… Шестнадцать всего девчонке… Алексей почувствовал, как всё его тело слабеет от ужаса. Он как бы увидел сестру совсем с другой стороны. Теперь его сестра – симпатичная, совсем  взрослая девчонка, и она совсем не против завести роман со взрослым мужчиной. И что же будет, Господи?!
- Ты это, Сань… Голову-то не теряй. Всем мужикам нужно только одно, имей это в виду. Эх, была бы жива твоя мать, она бы объяснила!
- У меня вместо матери интернет, Лёшенька. Там про всё написано.
- Даже думать не смей, Санька! Вот школу окончишь, там видно будет!
- Ага, ещё скажи и институт, и аспирантуру! Я ведь тоже живой человек, Лёшенька! Как и ты. И ничто человеческое мне не чуждо…
Теперь Алексей смотрел на сестру совсем другими глазами. Выросла его Санька-то! Вот, теперь того и гляди, какой-нибудь хлыщ уведет его сестрёнку! А та и рада… И как же будет он, Алексей, без неё – своей маленькой, глупой, старой коровы…
- Санька, никому не отдам, слышишь? Даже думать не смей!
Он схватил её за плечи, и  прижал к себе, да так крепко, что дышать Саньке стало почти невозможно. Но она не возражала. Она слушала, как под тонкой рубашкой стучит его сердце, ощущала тепло его тела, и готова была умереть от удушья, лишь бы он не выпускал её из своих объятий…
…С тех пор Санька часто ловила на себе его  внимательный, как бы изучающий взгляд. Почему-то от этого взгляда по спине девушки пробегали мурашки. Только это не были мурашки страха. Да и с чего бы  ей бояться своего Лёшку?! Это было что-то совершенно другое – захватывающее,  волнующее, заставляющее краснеть её щеки, а сердце биться в два раза быстрее обычного…
…Наконец, закончился и девятый класс, впереди был выпускной, десятый, пресловутые ЕГЭ и вся нервотрёпка, с ними связанная.
Санька все дни просиживала над учебниками, тут не до личных переживаний, лишь бы голову до подушки донести, и провалиться в беспокойный сон до утра, в котором  снятся какие-то сложные тригонометрические уравнения и задачки по физике…
Алексей хорошо понимал, каково сейчас приходится сестре, и старался делать всё, чтобы не волновать и не расстраивать её понапрасну. Девицы в их доме больше не появлялись, и разговоров о скорой женитьбе он не заводил. Да и разговаривали они теперь очень редко. Хотя, Санька и нашла бы время на то, чтобы посидеть с братом на диване. Как в тот раз – крепко прижавшись друг к другу… Но больше Алексей не стучал в дверь её спальни, и не говорил, что ему надо поговорить с ней.  А она не настаивала…
…Потом пришла зима. Как-то в выходной день Алексей постучал в комнату Саньки, где она корпела над учебниками, и сказал:
- Сегодня с утра погода хорошая. Пожалуй, пробегусь на лыжах.
- Конечно, иди! Чего в такую погоду дома сидеть! – тяжело вздохнула Санька. Она и сама с удовольствием  прокатилась бы по лесу, быстро скользя лыжами по накатанной лыжне. Но дело важнее! Ей просто необходимо заниматься, чтобы хорошо подготовиться к экзаменам, и обязательно поступить в ВУЗ. Как хотел её брат – в университет, на юридический!
…Санька заподозрила что-то неладное, когда Алексей не вернулся домой к пяти часам вечера, как и обещал.
- Да где же он может быть до сих пор? – подумала девушка, и принялась набирать на мобильнике знакомый номер. Но телефон не отвечал.
К шести часам Саньку охватила настоящая паника, и она металась по квартире, не зная, что делать – вряд ли она могла сама разыскать его вечером в темном, заснеженном лесу! Но и просто так сидеть дома, сходя с ума от неизвестности, она не могла.
- Ладно. Жду ещё полчаса, и звоню в полицию. Пусть ищут!
Хотя прекрасно понимала, что никто даже слушать её не станет. Подумаешь, проблема - взрослый мужик не вернулся домой к вечеру! Да заехал к другу, выпил лишнего, а телефон забыл в кармане куртки, которая висит на вешалке в прихожей! А им тут суетись, бегай по лесу, словно заяц, и, как в сказке, ищи то, не знаю что – так, что ли?!
Слава Богу, звонок прозвенел уже через десять минут.
- Господи, Лёшка, ты где? –обрадовалась девушка звонку брата. - Я тут места себе не нахожу…
- Ты только не волнуйся, Санька. Я тут упал не очень удачно, и ногу сломал. Вот, сейчас в травмопункте гипс наложили.
- Где ты? Я сейчас приеду!
- Не надо. Я договорился, ребята меня до места на машине подкинут, и помогут до квартиры добраться.
- Я тебя жду, Лёшенька…
Санька почувствовала, как  разжимаются потихоньку те тиски, в которых до сих пор трепыхалось её бедное сердце, и она, наконец, может вдохнуть полной грудью. Но вдруг появляется мысль, что перелом слишком серьезный, и Алёшка не сможет ходить… Что тогда?
- Тогда я буду рядом с ним. Всегда! – тряхнула золотыми кудряшками девушка, и пошла в спальню брата, чтобы подготовить всё к его приезду…
…Где-то через час раздался звонок в дверь, и два мужика ввели Алексея в квартиру. Тот бодро скакал на одной ноге, поддерживаемый с обеих сторон добровольными помощниками, хотя по его лицу было видно, что он очень устал, перенервничал, и сильно страдает от боли.
Положив больного на постель, парни сразу удалились, а Санька, захлопнув за ними дверь, кинулась в комнату брата.
- Ну, как ты, Лёш, а?
Тот лежал, закрыв глаза. Брови его были нахмурены.
- Ничего, Санька. Бывает и хуже. Лыжи жалко – сломались.
- Да ладно! Подумаешь, лыжи! Новые купим! Нога как? Болит?
- Болит…
- Я сейчас аспирин принесу.
- Да. Совсем не помешало бы обезболивающее принять…
Девушка растворила шипучую таблетку в воде, и принесла брату. Тот выпил, и опять обессиленно откинулся на подушку. А Санька сидела на стуле рядом, и держала его руку в своих ладонях.
Наверно, через некоторое время боль чуть отпустила, потому что Алексей открыл глаза.
- Ты ещё здесь?
- А где же ещё?
- Иди, Санька, занимайся делами. Я тут и один полежу! Может, смогу уснуть.
- Ты сегодня не ел ничего. Может, принести чего?
- Нет, не хочется…
- Тогда отдыхай, Лёшенька! – сказала Санька,  щелкнула выключателем, оставив гореть только настольную лампу, и вышла из спальни брата.
Она пошла в свою комнату, и заставила себя сесть за стол, где до сих пор лежал учебник по химии. Но дальше этого дело не пошло. Мозг отказывался воспринимать хоть что-нибудь из прочитанного. Хотелось только одного – узнать, как он там, не нужно ли ему чего.
- Вот ведь, отослал от себя. А вдруг пить захочет? Или в туалет? Ну, как он без меня? – подумала девушка, и решительно встала из-за стола. Этот вечер она проведет рядом с братом, и не уйдет, даже если он станет прогонять её прочь…
Сделав для него чашку сладкого чая с лимоном, она пошла к нему.
…Санька на цыпочках вошла в комнату брата, и увидела, что он спит. Сев на стул рядом с его постелью, она посмотрела на его лицо. Оно сильно побледнело и осунулось, и даже сейчас, когда он уснул, было видно, что он испытывает боль. А она ничем не могла ему помочь – разве что,  сидеть вот так, рядом с ним, и держать его за  горячую руку – видно, ещё и температура поднялась…
…Так прошел час. Время подбиралось к девяти вечера. Алексей проснулся, и открыл глаза.
- Ты здесь? Вот хорошо…
- Тебе что-нибудь нужно? Ты скажи, я всё сделаю.
- Пить очень хочется.
- Тут чай с лимоном, остыл уже. Будешь?
- Чай с лимоном – это замечательно, - сказал Алексей, и попытался улыбнуться. – Всё-таки, как же здорово, что ты у меня есть, Санька!
- А ты у меня, Лёшенька! Я ведь тут с ума чуть не сошла, когда ты вовремя из леса не вернулся, хотела уже в милицию звонить,  - рассказывала девушка, ловко приподнимая  ему голову, и поднося к губам чашку.
- Вкусно, - сказал Алексей, выпив весь чай. – А теперь, я, пожалуй, ещё посплю.
- Конечно, спи! – сказала Санька, снова завладев его ладонью. А он тихонько пожал её руку в знак признательности и любви…
…Уже через пару дней Алексей свободно передвигался по квартире на костылях, купленных ему заботливой сестрой в ближайшей аптеке, но в основном, конечно, лежал на постели, положив загипсованную ногу повыше, на подушку, и ждал, когда придет из школы Санька.
А та после уроков бежала домой вприпрыжку. Ведь её Алёшка был там дома один, мало ли что…
Она кормила брата обедом, готовила еду на завтра, потом делала уроки, и вечером, освободившись, приходила к Алёшке поболтать. И так хорошо им было вместе, так спокойно!
- Ну, зачем нам тут какая-то посторонняя девица? – думала Санька, глядя на Алексея.
А тот, видя, как старается сестрёнка угодить ему во всём, думал о том, что, наконец-то рухнула та стена отчуждения, которая почему-то возникла между ними, и теперь всё снова стало как раньше, а, может, даже лучше. 
- Да, иногда, чтобы понять, как человек к тебе относится, надо попасть в переделку. Вот, не была бы моя нога в гипсе, и сестренка снова запиралась бы у себя в комнате, и глядела бы на меня из-под темных бровей. А теперь улыбается, куколка моя ненаглядная…
Пока Алексей был привязан к дому, его часто навещали друзья. Вполне вероятно, что девушки приходили тоже. Но делали они это тогда, когда Санька была в школе – уж брат об этом позаботился.
Среди тех приятелей, что навестили его, был и школьный друг Вадик Зайденберг – именно тот ботаник-отличник, из-за которого когда-то Лёшку хотели избить трое парней.
После школы пути друзей разошлись. Поговаривали, что отец Вадика отправил сына за границу, то ли в Америку, то ли в Англию, учиться в университете. Теперь, судя по всему, Вадик университет окончил, и вернулся домой. А может, просто приехал навестить родителей – редко кто из молодёжи, пожив несколько лет за бугром, хочет добровольно вернуться обратно – в наш беспредел и неустройство. Разве что, богатый родитель выстелет соломкой и деньгами весь дальнейший путь своего отпрыска. Но в случае с Вадиком, судя по всему, райские кущи у нас молодого мужчину не ждали – его семья, хотя и была довольно состоятельной, но деньги лопатой не гребла, и просто так, за здорово живешь, купоны не стригла.
Вадим позвонил в дверь квартиры Никитиных, и теперь с нетерпением ждал, когда откроется дверь, и он увидит своего школьного товарища, который часто выручал его из беды. Но дверь распахнулась, и он увидел перед собой не Алексея, а очаровательную молодую девушку, и немного смутился.
- Здравствуйте. Простите, мне бы Никитина Алексея. Он ведь здесь живет?
- Да, здесь. Проходите, пожалуйста! К сожалению, он сейчас не совсем здоров, и не может сам встречать гостей.
- Да-да, конечно, я понимаю.
- Вот сюда, пожалуйста! – сказала девушка, открыв дверь в комнату Алексея. Тот в это время удобно расположился на диване, и смотрел хоккей по телевизору.
- А к тебе гости, Лёша! – сказала она, и распахнула перед мужчиной дверь гостиной.
- Господи… Вадька! Как я рад тебя видеть, дружище!
- Вот, приехал, и решил тебя навестить. Может быть, ты представишь меня даме? Кажется, мы не знакомы…
- Сань, это тот ботаник, из-за которого мне чуть не намяли бока. Помнишь, там, у гаражей?
- Ещё бы не помнить, - тряхнула золотистой гривой волос девушка, и улыбнулась, вспомнив «битву века».
- А вот он забыл моё «смертельное оружие»! Иначе, не просил бы знакомить вас!
- Господи, неужели это твоя крошечная сестренка?! – искренне удивился мужчина. – Вот уж ни за что не узнал бы!
- Что, сильно изменилась? – спросила Санька.
- Да уж. Из маленькой и довольно бесшабашной девчонки ты превратилась в очаровательную девушку, от которой просто невозможно не отвести глаз!
- Я попрошу не портить мне сестру, - строго сказал Алексей, и все весело рассмеялись.
- Ну, вы тут поболтайте, мальчики, а я пойду, посмотрю, что  у нас сегодня на ужин!
- Там, в прихожей, остался пакет с бутылкой вина и тортом, - сказал Вадим.
- Вот это очень кстати. Мой брат  редко разрешает мне покупать сладости – наверно, переживает за мою фигуру.
- По-моему, твоя фигура, Сашенька, не нуждается в строгой диете…
Девушка ушла на кухню, а Вадим сел на стул рядом с диваном.
- Ну, рассказывай, как живешь, Алексей!
- Нормально. Окончил автодорожный институт, теперь управляю фирмой отца. Пока не разбогател, но на жизнь вполне хватает.
- Не женат?
- Вот с этим у меня проблемы.
- У такого красивого молодого мужчины  проблемы с женским полом? - покачал головой Вадим. - Заливаешь, приятель!
- Понимаешь, Санька очень болезненно переживает появление в моей жизни очередной женщины, - шепнул Алексей на ухо другу. – Она боится, что свою любовь к ней я должен буду поделить на двоих. Ведь у бедняжки, кроме меня, никого нет… Так что все мои романы заканчиваются одинаково. Стоит мне привести даму к себе домой, и больше она в моей жизни  не появляется. Уж что говорит им Санька, не знаю. Только после визита к нам они и слышать не хотят обо мне!
- Дела…
- Вот и я говорю – дела… Ну, а ты как? Семья, дети?
- Нет. Учеба, работа.
- Что так?
- Наверно, не встретил ещё той девушки, которую захотел бы назвать своей женой. А лишь бы жениться… Не хочу! Да и какие мои годы? И двадцати четырёх не исполнилось. Успею ещё опутать себя узами Гименея, это не проблема!
- Да. У каждого из нас свои трудности! Ну, а кто ты по специальности?
- Я окончил медицинский факультет, несколько лет работал в одном из госпиталей в Филадельфии. Сейчас отец дал мне денег на покупку частной практики. Но получить её я смогу только осенью, так мы договорились с нынешним владельцем. Теперь до осени свободен, как ветер!
- Отлично! Теперь у нас есть свой доктор!
- Кстати, как твоя нога?
- На днях снимут гипс, сделают рентген, тогда станет понятно, как срослась кость.
- Бог даст, всё будет нормально.
- Я тоже на это сильно надеюсь. Видишь, целыми днями лежу тут, у телевизора, а на  мою девочку легли все заботы обо мне. А ведь у неё на носу выпускные экзамены. Ей надо готовиться, а она столько времени проводит у моей постели!
- Ну, я думаю, что Сашенька сдаст все экзамены на «отлично».
- Дай-то Бог. А ты надолго приехал к нам?
- Недели на две. Может, на три. Знаешь, очень по Москве соскучился. Немного поживу здесь, у отца и матери. Потом буду путешествовать по Европе. Я ведь мало что видел, кроме университетских стен.
- Может, вернешься? У нас ведь тоже хороших врачей не хватает.
- Нет. Теперь мой дом там, в Америке. И вряд ли найдется причина, которая заставит меня изменить свое решение остаться там навсегда.
Почему-то, сказав эти слова сегодня, Вадим был  в них уже не так уверен, как вчера.
Дверь в гостиную приоткрылась, и мужчины увидели голову девушки.
- Я уже накрыла стол на кухне. Прошу!
За ужином они вспоминали школьные годы, худенького очкарика Вадима, который никак не мог постоять за себя, и его верного друга Алексея. Потом вспомнили крошечную девчушку, которую за руку водил в школу и из школы старший брат…
В общем, ушел Вадим от них только в одиннадцать часов ночи, и, уходя, очень долго извинялся, что отнял у них так много времени.
- Да что ты, Вадька! Заходи в любое время! Мы ж друзья! Посидим, в шахматы поиграем… А то я тут совсем зачах, в четырёх стенах!
- А когда тебе в поликлинику?
- Послезавтра. Надо будет такси вызвать заранее…
- Не надо такси. Я сам отвезу тебя!
- Вот здорово! – подала голос Санька. – И мне не придется отпрашиваться с уроков!
- Ладно. Тогда жду часов в девять утра...
Вадим ушел, и Алексей сразу пошел к себе, чтобы лечь – нога сильно ныла, когда он долго сидел на стуле.
- Больно, Лёшенька, да? – спросила Санька, видя, как кривится его лицо.
- Терпимо, Санька! Как говорится, бывает и хуже!
- Давай, я тебе помогу!
Санька помогла брату раздеться, положила его ногу  на подушку, и накрыла одеялом.
- Ну, вот. Спи, Лёшенька.
- Сань…
- А?
- А ведь Вадька положил на тебя глаз!
- Я знаю…
- Как?!
- Женщина всегда чувствует, когда нравится мужчине. Даже если он и старается не показать этого.
- Но и мужчина тоже чувствует, когда нравится женщине.
- А вот это весьма и весьма спорное утверждение!
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, братик. Потому что уже давно люблю мужчину, а он совсем этого не замечает.
- Ты не шути так, Санька! Слышишь? Какой ещё мужчина? Я убью каждого, кто подойдет к тебе! Ясно?
- Не волнуйся, Лёша. Он не подойдет. И если я буду и дальше любить его, то, наверняка, так и умру в девицах.
- Нет, вы подумайте! Семнадцать только исполнилось, а у неё любовь-морковь… Ну, о мужчинах ли нужно думать тебе в такое время?!
- Не переживай так, Лёшенька. Я просто пошутила. Ну, зачем мне какой-то мужчина, когда у меня есть такой замечательный брат. Ведь, правда?
- Шуточки у тебя! У меня от страха аж живот узлом скрутило. Ладно! Спать иди! А то завтра, чего доброго, в школу опоздаешь.
- Не опоздаю. Тебе чего на завтрак? Кашу или сырники? Пожалуй, сделаю сырники. Тебе кальций нужен, чтобы кость лучше срасталась…
Она наклонилась к брату, и поцеловала его в щёку.
- Спокойной ночи тебе, дорогой брат.
- Спокойной ночи, сестренка!..
…Очевидно, Вадим проникся проблемами Никитиных, потому что визиты его стали очень частыми, можно сказать, ежедневными. 
Санька уже не сидела с ними допоздна на кухне, а, быстро покормив мужчин ужином, ополаскивала посуду, и шла к себе заниматься. А Лёша с Вадиком играли в шахматы, и вели неспешные разговоры о жизни.
Наконец, Алексею сняли гипс, и теперь он мог забросить ненавистные костыли…
…Лёшка был дома один – сестра ещё не вернулась из школы, когда прозвенел звонок в дверь.
- Интересно, кто это там? – подумал Алексей, и пошёл в прихожую открывать.
 За дверью стояла Лидия – одна из тех молодых женщин, которая так неожиданно исчезла из его жизни несколько месяцев тому назад.
- Лида? Ты? Какими судьбами? – воскликнул молодой мужчина, увидев её.
- Может быть, пустишь меня в квартиру, или так и будешь держать на пороге?
- Конечно, заходи!
Лидия вошла в прихожую, сняла пальто, и огляделась по сторонам.
- Ты один?
- Конечно, один. Сестра ещё в школе.
- А ты что дома? В отпуске, или как?
- Болею…
- Неужели?
- А что, не видно?
Одной рукой Алексей опирался на костыль, ещё боясь наступать на больную ногу.
- Видно. Ногу сломал?
- Ага. А ты что не на работе?
- Я тоже только что от врача.
- И… что?
- Да вот! – сказала молодая женщина, и достала из сумочки аккуратно сложенный вдвое листок.
- Что это?
- Прочти…
Это была справка о том, что Лидия Матвейчук находится на двенадцатой неделе беременности…
В принципе, показывая потенциальному отцу эту бумагу, молодая женщина рассчитывала лишь на то, что будет получать алименты на ребенка. Но Алексей, сам выросший без родителей, и на своей шкуре испытавший, каково это – самому отвечать за себя, да ещё за крошечную сестрёнку, сразу сказал:
- Ну, что ж! Кажется, жизнь не оставила нам выбора. Завтра же едем с ЗАГС, подавать заявление.
Не веря своим ушам, дама плюхнулась на стул – ноги не хотели держать её. Надо же! Вдруг сбылась её заветная мечта! Она получит всё и сразу! Просто фантастическое везение! И всё из-за этой справки. Кстати, совсем не факт, что именно Алексей –  отец этого ребенка. Он был отнюдь не единственным мужчиной, которому она дарила свои ласки. Среди её многочисленных знакомых был и необыкновенно красивый мулат. Не дай Бог, ребенок от него! Ведь он вполне может родиться копией деда – огромного сомалийского негра с блестящей эбеновой кожей. Если так, ей будет трудно объяснить мужу появление темнокожего малыша… Но с этим она разберется потом! А пока – подготовка к свадьбе, сама свадьба, и приобретение статуса замужней дамы  со всеми вытекающими отсюда последствиями – трехкомнатная квартира в Москве вместо жалкого съемного однокомнатного клоповника, и деньги мужа, которым можно найти столько применений! Одно «но» - эта вредная девчонка, сестрица Алексея. Ну, да став тут полноправной хозяйкой, она  найдет на неё управу! Девчонка быстро сбежит из дома, только пятки засверкают. Она ведь тоже может постоять за себя, не вопрос!..
- Ты это серьезно, Лёшенька?
- Абсолютно. Я не могу позволить, чтобы мой ребенок рос без отца. Я хорошо знаю, что это такое…
- Значит, завтра…
- Да, завтра я возьму такси, и приеду за тобой. Ты живешь там же, где и прежде?
- Нет, я переехала. Хозяйка той квартиры была злющая, как мегера. Достала своими нравоучениями! Пришлось подыскать себе новое жильё.
Хозяйка той крошечной квартирки, где жили Лидия и её подруга, была обычной бабулькой, которая не разрешала своим жиличкам водить к себе мужчин, а также устраивать шумные вечеринки, мешающие отдыхать соседям. Именно поэтому они и вынуждены были подыскать себе другое жильё – обойтись без мужчин и шумных застолий подруги не могли.
- Тогда пиши мне свой новый адрес. Я заеду за тобой часов в одиннадцать.
- Хорошо. А сейчас я пойду.
- Иди. Мне тоже надо побыть одному!
Он закрыл за Лидией дверь, и задумался. Вот так, двумя словами он решил свою судьбу. Да и только ли свою? Кажется, он решил и судьбу своей сестры.
- Я не мог поступить иначе, - старался убедить себя Алексей, а сердце ныло в преддверии крупных неприятностей, которые ждали его в самом недалёком будущем. А в том, что неприятности будут, он ни секунды не сомневался…
…Санька только вошла в квартиру, и сразу поняла, что что-то случилось.
Она быстро собрала на стол, и разогрела обед. Брат сидел рядом, и не поднимал на неё глаз, как будто чем-то сильно перед ней провинился.
- Лёш, у нас что-то случилось? – спросила, наливая ему в тарелку куриный суп.
- Давай, обо всём потом! – вздохнул Алексей. Он понимал, что, услышав его новость, сеструха вряд ли станет обедать, и останется голодной. А ей надо хорошо питаться! Нагрузка сейчас у неё – будь здоров! – Как дела в школе?
- Нормально. Химию надо подтянуть. Сегодня посмотрю…
Они пообедали, Санька вымыла посуду, и пошла в комнату брата.
- Ну, а теперь говори.
- Понимаешь, девочка моя… Сегодня приходила Лидия. Ну, та девушка, помнишь? Три месяца назад…
Ещё бы не помнить! Она очень хорошо помнила каждую девицу, которую всеми правдами и неправдами выпроваживала из своего дома.
- Помню, - кивнула головой  Санька, тяжело вздохнув.
- Сегодня Лида была у врача. Она беременна от меня. Двенадцать недель…
- О-па!
- Ты же понимаешь, девочка моя, что я не могу позволить своему ребенку расти без отца. Так что, завтра мы с Лидией едем подавать документы в ЗАГС. Вот так!
- Понятно. Надеюсь, теперь это всё? Или есть что-то ещё, о чем ты хочешь мне сказать?
- Нет, всё. Думаю, свадьба будет сразу после того, как ты сдашь экзамены.
- Ты подумал даже об этом!  Очень благородно с твоей стороны, братик. Спасибо. Ну, что ж! Ты отдыхай, а я пойду грызть гранит.
Санька ушла к себе, а настроение Алексея стало ещё хуже. Теперь ему казалось, что было бы значительно лучше, если бы она накричала на него, устроила бы небольшую истерику, или даже отхлестала  ладошками по щекам, чем вот так, совершенно равнодушно выслушать известие о его женитьбе, и уйти к себе, чтобы заняться химией. Как будто эта новость её совсем не касается…
А Санька сидела, положив локти на стол, сцепив в замок ладони и положив на них гудящую голову.
- Ну, так, - думала она. - Свадьба будет после моих экзаменов. Значит, немного  времени у меня ещё есть. А потом я уеду – всё равно, куда, лишь бы не видеть, как он будет обнимать другую женщину. Этого мне просто не пережить. Легко сказать – всё равно, куда. Надо где-то жить! В конце-концов, сниму квартиру. Дядя Костя поможет. А можно к бабке податься, в Дмитров. Только  об университете тогда придется забыть – каждый день туда и обратно не наездишься, далековато, а места в общежитии москвичам не положено…
Девушка тяжело вздохнула, и открыла тетрадь и учебник по химии, хотя знала, что сегодня вряд ли что сможет понять в сложных формулах.
Просидев за столом до ужина, она вышла на кухню, чтобы приготовить обед на завтра и разогреть ужин. Она представила себе, что делает это в последний раз. И уже завтра другая женщина будет суетиться на кухне, собирая на стол мужу.
- Ну, что ж! Наверно, у каждого из нас своя дорога, и с этим ничего не поделаешь. Насильно мил не будешь…
- Лёш, иди ужинать, - позвала она брата через час.
- И что у нас сегодня?
- Блинчики с вареньем. Ты же любишь…
- Балуешь ты меня, сестрёнка, - сказал Алексей, целуя её в пушистую макушку.
- Чего ж не побаловать? Недолго осталось…
- Ты чего, Санька? У меня всё равно дороже тебя никого нет! И не будет…
- Приятно слышать…
Девушка вскинула на него свои синие глаза, и в них промелькнула настоящая мука. Увидев это, Лёшка схватил её в охапку, и прижал к себе так сильно, что дышать ей стало совсем невозможно.
- Ох, Санька, что ты делаешь со мной, - прошептал он.
- Что делаю? – спокойно ответила девушка, вырываясь из его объятий. - Ужином кормлю, и только…
Они молча поели, и опять разошлись по своим комнатам, уже до утра…
…На следующий день Санька ушла в школу, а Алексей сел в такси, и назвал тот адрес, где жила Лидия. Увидев подкативший автомобиль, та прыгнула в машину, и уже через час они входили в помещение ЗАГСа.
Там они быстро заполнили документы, и получили памятку о том, что должны явиться на бракосочетание двадцатого июня.
Потом жених и невеста посидели в ресторане, немного отметив это событие, и Алексей попросил:
- Очень прошу тебя не приезжать к нам домой до свадьбы. Лучше я  сам буду приезжать к тебе. Ты же знаешь, как остро реагирует моя сестра на появление другой женщины в нашем доме. А впереди у неё тяжелые дни – выпускные экзамены! Сделаешь это для меня?
- Хорошо, милый, - промурлыкала Лидия. -  Я всё понимаю… И сейчас поеду домой. Мне надо отдохнуть. Не каждый день происходят в жизни женщины такие события! А слишком сильные волнения вредны нашему малышу…
- Да-да, теперь тебе надо думать, прежде всего, о здоровье. Я отвезу тебя домой!
Они вышли на улицу, и поймали такси.
В четыре часа Алексей был уже дома.
Когда он открыл дверь своим ключом, Санька только что пришла из школы, и теперь вешала в шкаф куртку.
Она увидела Алексея, одетого в нарядный серый костюм, белую рубашку и галстук, который она сама подарила ему на день рождения. Брат был очень красив, но почему-то показался ей совсем чужим и каким-то далёким. А что будет, когда у него появится своя семья, в которой уже не найдется места для сестры. Да она, в общем-то, сестрой и не является… Так…
- Сейчас разогрею обед, - сказала Санька.
- Я не хочу есть. Мы пообедали в ресторане.
- Понятно. Отмечали событие, значит. И когда свадьба?
- Двадцатого июня.
- Сразу после свадьбы я уеду, - сказала Санька.
- Глупостей не говори! – буркнул Алексей, не придав особого значения словам девушки. Ну, куда она от  него?! И как он без неё?!
Впереди у Саньки были ещё три месяца обычной жизни. А потом…
Алексей пошёл к себе, чтобы переодеться и отдохнуть, а Санька скрылась на кухне. Сегодня она совсем не хотела видеть брата. Даже не то, чтобы не хотела – не могла…
…В шесть часов раздался телефонный звонок.
- Слушаю вас, - сказал Алексей, подняв трубку.
- Это Вадим. Гостей принимаете?
- Принимаем, конечно, принимаем! – обрадовался другу Лёшка. Это как раз то, что нужно! Может быть, его присутствие в их доме немного разрядит ту предгрозовую атмосферу, которую он ощущал вокруг себя…
…Итак, Вадим явился минут через пятнадцать. В руках его был пакет с бутылкой шампанского, сладостями и букет роз для Саши. Его увлечение молодой девушкой становилось раз от разу всё заметнее, хотя Санька и не поощряла его. Ну, какие мужчины, позвольте! Какой ещё Вадим, если у неё есть её солнце, её кумир, лучший мужчина на свете, её ненаглядный брат Алексей!
Но сегодня всё было иначе. Брат уже не принадлежал ей. Теперь он принадлежал другой женщине, которая вот-вот появится в этом доме, и станет здесь полноправной хозяйкой. И ей не придется больше ухаживать за ним – готовить обед, стирать бельё, и вытряхивать пепел из пепельницы… Так что, сегодня она посмотрела на Вадима уже другими глазами. Нет, конечно, не как на претендента на её руку с сердце. Упаси Бог!  А как на человека, с помощью которого она покажет Лёшке, насколько это тяжело – терять своих любимых…
Санька поставила розы в вазу с водой, и отнесла их в свою комнату. Потом накрыла стол для ужина, и позвала мужчин. Те явились, продолжая какой-то интересный разговор, который был понятен только им двоим – взрослым и серьёзным мужчинам. Не чета ей, Саньке, семнадцатилетней пацанке, ничего не понимающей в жизни, и не знающей ничего, кроме школьных занятий!
Быстро поужинав, девушка, как обычно, ушла в свою комнату, оставив Вадима и Алексея за столом в обществе недопитой бутылки вина.
Посидев за столом минут десять, Санька заглянула на кухню, и сказала:
- Ой, мальчики, никак химия не дается! Только зря время на неё трачу. Прямо не знаю, что делать!
- А в чем там проблема? Может, я смогу помочь? – спросил Вадим, на что и рассчитывала девушка.
- Да… Органика, проклятая…
- Пойдем, посмотрим!
Вадим посмотрел на Алексея, как будто спрашивая разрешения, а тот кивнул:
- Помоги, Вадька! Не первый день девчонка бьется, и всё без толку! А  сам я тоже с формулами не в ладу!
Вадим прошел в комнату девушки, и сел за её письменный стол, а она села напротив него, сбоку. Причем дверь в комнату закрыла неплотно, оставив небольшую щель.
- Так, ну, что тут у нас? – спросил Вадим, беря учебник по химии в руки.
- Вот тут, Вадик! – сказала Санька, и показала на нужный параграф. – И ещё задачка!
Она потянулась через стол за задачником, и молодой мужчина смог несколько секунд полюбоваться тем, что скрывалось под её блузкой – несколько пуговок на ней было специально расстегнуто коварной девчонкой.
Оторвавшись от созерцания дамских прелестей, он поднял глаза, и посмотрел на её лицо. Санька тоже внимательно смотрела на него, чуть улыбаясь загадочной улыбкой Моны Лизы, а её рука вдруг потянулась к блузке, и расстегнула ещё одну пуговку…
…Намек был истолкован правильно.  Уже через секунду она оказалась на коленях у Вадима, тот целовал её, и шептал ей на ухо какие-то слова, от которых девушка тихонько смеялась…
- Интересно, и чего же такого смешного может быть в учебнике по органической химии? – подумал Алексей, и рванул дверь в комнату Саньки на себя.
От увиденного Алексей получил настоящий шок – его сестренка, его Санька сидела на коленях у мужчины, обнимая его, а он целовал её шейку, и одна рука его лежала на её груди. А она совсем не была против. Вот это номер!
- Так. Что здесь происходит? – строго спросил Алексей.
- Ой, - испуганно воскликнула Санька, и схватила себя за ворот расстегнутой кофточки.
- Извини, Лёш, не удержался. Я просто без ума от твоей сестры.
- Мы поговорим об этом после, Вадька. А сейчас уходи. Мне надо кое-что выяснить у этой девчонки сейчас же.
- Да-да, конечно. Я всё понимаю, - сказал Вадим, пытаясь дрожащими руками привести себя в порядок.
Через минуту брат и сестра остались в квартире одни.
- Ты что себе позволяешь, Александра? – начал брат грозным тоном, впервые в жизни назвав её полным именем.
- Что позволяю? По-моему, ничего особенного. Подумаешь… Мы просто целовались!
- И что было бы дальше, если бы я не вошел в комнату, и не прекратил этого безобразия?
- Ну, откуда я знаю, Лёш, что было бы дальше? Ты же вошел в комнату…
- Да,  ты сидела там на коленях у мужчины, и твоя блузка была расстегнута!
- Правда? А я и не заметила.
Санька опустила глаза, и увидела, что из всех многочисленных пуговок на её блузке застегнутыми остались лишь две нижних. Одним ловким движением она расстегнула и их.
- Сегодня мне приснился сон… Ты  стояла передо мной  именно так…
- И что ты сделал в этом сне, братик? Прочитал мне мораль? Дал пощёчину?
- Нет. Там я схватил тебя на руки, и понес в свою спальню.
- А чем тебя не устраивает моя спальня? Она нисколько не хуже!
- Действительно, не хуже… Чего ты хочешь от меня, Санька? Зачем ты искушаешь меня? Я и так еле сдерживаю себя! Ты снишься мне каждую ночь, я ласкаю тебя, и ты смеешься именно так, как смеялась только что в объятиях другого мужчины…
- Нет никакого другого мужчины, Лёша! Есть только ты и я! Неужели ты до сих пор этого не понял?
- Я знаю, что буду всю жизнь жалеть об этом, да и ты тоже. Но это выше моих сил!
- Люди говорят, что лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал, Лёшенька!
В этот же миг она оказалась в крепких руках мужчины, который целовал её губы, и, кажется, не собирался на этом останавливаться…
…Утром Санька проснулась, и увидела рядом с собой Лёшку, который  спал, крепко обняв её рукой, и чему-то улыбался во сне.
- Ну, вот! Проспала! Теперь не успею брату завтрак приготовить, - подумала Санька, и попыталась встать. Но куда там!
- Лёшенька, пора вставать, милый, - прошептала она, и погладила его щёку, которая за ночь стала чуть колючей от появившейся на ней щетины.
- Санька моя… Ты не обиделась на меня?
- Да ты что? Мне было очень хорошо с тобой, правда. Но теперь мне пора. Я и так уже не успеваю приготовить тебе завтрак!
- Ещё пять минут, а завтрак сегодня приготовлю я сам. Согласна?
- Конечно, согласна, - прошептала Санька.
А мужские губы уже скользили по её телу, чуть прикасаясь к нему, как будто крылья пролетевшего мимо мотылька.
- Как хорошо, - сказала она, и задохнулась от тех острых удовольствий, которые он дарил ей…
…Она явилась в школу ко второму уроку, чуть не опоздав и на него. Позавтракать она так и не успела. Единственно, что сумел сделать Алексей, это сунуть ей в портфель пару бутербродов и яблоко, пока она принимала душ…
…Когда Санька вернулась домой из школы, Алексей был чернее грозовой тучи.
- Лёш, что-то случилось? – спросила она, и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его лица.
Но он отвернулся, и сказал:
- Я – самый натуральный подонок, сестрёнка! Отец доверил мне тебя, а я вот… Нет мне прощения! Надо же! Столько лет держался, даже думать себе запрещал! А тут…
- Ну, понятно. Значит, целый день занимался самобичеванием. Что, больше заняться было нечем?
- Нечем, - буркнул он, и ушел к себе в комнату, плотно закрыв за собой  дверь.
Санька тяжело вздохнула, и пошла на кухню. Как говорится, «Война – войной, а обед по расписанию!». 
Быстро разогрев то, что стояло в холодильнике, она постучала в комнату брата.
- Лёш, иди! Стынет всё…
Он открыл дверь, и вышел из своей комнаты.
- Ты суп будешь есть?
- Буду.
Санька налила ему тарелку супа, а сама сидела рядом, положив в свою тарелку немного салата.
- А ты что не ешь? Аппетита нет?
- Да, что-то не хочется.
- А ты не заболела, Санька?
Наконец, верх в нем взяли опять братские чувства – он испугался за сестренку. Вот ведь, целый день голодная, и дома ничего не ест… Он протянул руку, и потрогал её лоб своей ладонью.
- Вроде, температуры нет…
Он провел рукой по волосам девушки, и удивился их шелковистости и блеску.
- Волосы у тебя красивые… И вся ты такая красивая, моя Санька…
А она вся  подалась к нему, и вдруг стало совсем не до еды, ведь рядом была его Санька, которая вчера стала его единственной любовью…
- Санька, что же мне делать? Я слово дал, и ребенок скоро родится, - спросил он у семнадцатилетней девочки после того, как страсть ненадолго оставила их тела…
- Раз  слово дал, надо держать, - вздохнула Санька. – Так нас папа учил.
Вот, он опять не сказал, что любит её. Значит, просто выбрать не может, кто из них двоих лучше – она, или та девица. А ведь если любишь человека, не будешь выбирать. Сердце сделает это за тебя. И уже неважно ни данное слово, ни не рожденный ещё ребенок, ни то, что называется муками совести. Люди идут на всё, чтобы быть с любимым человеком, они преодолевают любые препятствия. А тут… Слово он дал! Ладно, проехали… Значит, ничего не изменилось в её жизни. Всё равно придется бежать из родного дома куда подальше, чтобы он никогда не смог найти её. Он ведь свой выбор сделал, и она этот выбор уважает…
…Так шли дни. Санька приходила из школы, обедала, быстренько просматривала  учебники, и ждала с работы своего Алёшку. И каждый день зачеркивала на календаре одну клетку из тех трёх месяцев, которые ещё оставались у неё.
Иногда Алёшка звонил с работы, и говорил, что сегодня  вынужден задержаться. Но Санька знала, что не важная работа заставляет его явиться домой за полночь. Он ведь дал слово, и  обязан его держать. Было бы странно, если бы он за три месяца не появился у невесты ни разу. Слава Богу, что хоть сюда её не приводит. Иначе… Что иначе? Что бы она сделала?
- Нет, не надо думать об этом! Господи! Как всё не вовремя! Через два дня первый экзамен, а у меня в голове только одна мысль – где сейчас мой Лёшенька… Кажется, пора кончать с этим. Я сильная, я смогу.
Девушка решительно сняла телефонную трубку, и набрала знакомый с детства номер  дяди Кости.
Тот ответил сразу.
- Алло!
- Дядя Костя, это Санька! Здравствуйте!
- Здравствуй, котёнок! Как дела?
- У меня всё хорошо. Вот, первый экзамен через два дня.
- Какие-то проблемы? Говори, не стесняйся. Чем могу, помогу.
- Мне нужны деньги…
- Ну, что ж! Молодым всегда деньги требуются. Говори, сколько надо!
- Дело в том, что мой брат не должен знать об этом!
- А вот отсюда поподробнее, детка! Мне казалось, что вы с братом неразлей-вода. А теперь вдруг секреты? Что случилось, милая? Он тебя чем-то обидел?
- Ничего не случилось. Просто он слишком опекает меня. Я хочу поступить в университет, и жить отдельно от него. Общежития мне не дадут, москвичам не положено, так что, придется снимать квартиру.
- Ты это серьезно?
- А разве такими вещами шутят?
- Дела… Ну, что ж! Твоя сберкнижка у меня. Так что, приезжай в любое время, забирай.  Мало будет, ещё дам. Деньги дело наживное, ещё заработаем.
- Дядя Костя…
- Что ещё, девочка моя?
- Могу я быть уверена в том, что Алексей ничего не узнает?
- От меня не узнает, слово даю.
- Спасибо…
Уже на следующий день она поехала к Константину Ивановичу. И забрала одну сберкнижку на предъявителя. Вторая такая же сберкнижка, принадлежащая её брату Алексею, осталась на месте – значит, её время ещё не пришло. Скорее всего, эти деньги понадобятся на организацию свадьбы. Наверняка, все затраты на неё лягут на плечи мужчины. Женщины типа той, что выбрал себе в жены её брат, не привыкли платить. Они привыкли только брать…
Итак, деньги  на жизнь у Саньки были, по крайней мере, на первое время. Теперь надо собрать кое-какие вещи в сумку, и держать её наготове. Девушка решила, что уйдет сразу же, как только невеста брата появится в их доме. Ну, мало ли, что придет ей в голову! Может быть, та сможет убедить Алексея, что её присутствие в их квартире никому не принесет вреда, и поселится здесь ещё до свадьбы. Что ж  мучиться беременной женщине на съемной халабуде?  Если же этого не произойдет, и она сможет сдать все экзамены, то уедет сразу же, как сдаст последний из них, и не задержится тут ни на секунду. Просто попросит выслать ей аттестат на новый адрес, и не пойдет даже на выпускной бал, чтобы потанцевать там  в новом платье, которое заранее купил ей Лёшка.  Она решила не откладывать отъезд до дня свадьбы, и уж тем более не присутствовать на ней в качестве гостьи. Это не принесет ей ничего, кроме лишних страданий.
О том, как перенесет её побег Алексей, девушка  старалась не думать. В конце-концов, рядом с ним будет  молодая жена, она сможет «пролить бальзам» на его душевные раны. А вот ей  некому даже пожаловаться, ведь рядом не будет не только близкого, а даже просто знакомого человека…
Во время экзаменов Санька почти не видела брата. Может быть, он не хотел мешать ей, а может быть, решил, что лучше не давать девушке напрасных надежд на продолжение их отношений. Кто мог сказать ей, как обстояло дело на самом деле? Думай, что хочешь. Только когда она ложилась спать, он ещё не приходил, а когда вставала – его уже не было.  Можно было подумать, что он вообще не появлялся  дома, если бы не приготовленная еда и свежие фрукты в холодильнике. Ну, кто, кроме него, мог знать, что больше всего из фруктов она любила киви! И эти экзотические фрукты не переводились во фруктовнице. Как всегда, он нежно заботится о ней, и ничего не забывает. Значит, любит. Просто женится на другой женщине. Такой пустяк…
…Наконец, последний экзамен  позади. После экзамена все её одноклассники пошли в кафе, которое было заказано заранее, чтобы немного отметить такое важное событие – последний экзамен в школе. Но Санька отговорилась сильной головной болью, и не пошла вместе со всеми.
- Пойдем, Санька! – уговаривали её ребята. – Выпей аспирин, и голова пройдёт. Надо же немного отметить это событие! Ведь такой день бывает только раз в жизни…
- Не могу. Я очень устала. Сейчас мне совсем не до веселья. Я буду  только мешать вам веселиться.
Она и в самом деле неважно себя чувствовала в последние дни. Купленный в аптеке тест показал, что она беременна…
Итак, девушка пришла домой, обошла всю квартиру, прощаясь с ней навсегда, и на несколько минут села на стул в прихожей.
- Пора! – сказала Санька вслух, вроде как отдала приказ самой себе, и взяла в руки дорожную сумку, куда положила только самое необходимое. Там же лежал альбом с фотографиями. На этих фотографиях они были сняты вместе с Алексеем. Сначала – совсем дети. Потом – подростки. Ему  шестнадцать, ей – девять. На этом снимке рука Алексея лежала на плече девушки. Оба  они беззаботно улыбались в объектив.
- Господи! Как счастлива я была тогда! – думала Санька, когда убирала альбом с фото в сумку. – Ну, неужели человек понимает, что он счастлив, только тогда, когда счастье уже осталось далеко позади?..
…Санька вышла из дома, и пошла по направлению к автобусной остановке. К счастью, по дороге она не встретила никого из знакомых, и ей не пришлось объяснять, куда это она направляется с дорожной сумкой на плече в такой важный для себя день.
Дойдя до автобусной остановки, которая была неподалёку от дома, Санька села на лавочку, и стала ждать автобуса.
Вдруг около неё затормозила иномарка. Дверь автомобиля распахнулась, и из неё выскочил Вадим. В руках у него был букет роз.
- Вот ты где, - сказал он, и облегченно вздохнул. – А я пришел к вам, звоню в дверь, а соседка говорит, что видела из окна, как ты с сумкой шла на автобусную остановку. Думал, не успею, и ты уедешь. Вот, это тебе, Сашенька…
Санька взяла букет, и зарылась лицом в цветы, чтобы лучше почувствовать их аромат.
- Успел, – улыбнулась она. - А вот, кажется, и мой автобус!
Вдалеке, действительно, показался знакомый силуэт рейсового автобуса.
- Садись, я отвезу тебя, куда скажешь! – попросил Вадим, и широко распахнул перед ней дверцу своего автомобиля.
- Ладно, - сказала девушка, и села рядом с ним на переднее сидение. – И большое спасибо за розы. Только вот, куда я с ними…
Автомобиль помчался.
- Так куда тебя отвезти, Сашенька?
- На Савеловский, если можно…
- Ты уезжаешь? – ахнул Вадим, и посмотрел на девушку, пытаясь по её лицу прочесть, что заставило её уйти из дома.
- Да. Мне очень надо…
- Знаешь, давай, ты расскажешь мне, что у тебя случилось, и мы вместе будем думать, что делать дальше. В конце-концов, одна голова хорошо, а две лучше!
- Да почему ты вдруг решил, что у меня что-то случилось? Я просто так… отдохнуть…
- Ты в зеркале своё лицо видела?
- Нет…
- Тогда рассказывай!
- Зачем тебе знать, Вадик? Это только мои проблемы. Всё равно ты ничем не сможешь мне помочь.
- Ну, может быть, я смогу дать тебе дельный совет. Ведь, судя по всему, ты сбежала из дома. Значит, на это были причины. Надеюсь,  не я виноват в этом?
- Конечно, нет! Ну, причем тут ты? Просто… Мне нет больше места в нашем доме. Теперь там будет жить жена моего брата. А мои отношения с ней не сложились с самого начала. И что мне остается делать? Только «освободить помещение», и исчезнуть.
- И где же ты собираешься жить, Сашенька?
- Хотела на пару недель съездить в бабке, в Дмитров, а потом буду подыскивать себе квартиру в Москве. Деньги на первое время у меня есть, мне дядя Костя дал…
- Ну, а дальше что? Так и будешь по съемным квартирам кочевать? Старая мебель, продавленный матрас на постели, загаженная ванная с отбитой эмалью, и туалет, больше похожий на общественный… Ты этого хочешь, да?
- А кто меня спрашивает, чего я хочу? – горько усмехнулась девушка. -Буду довольствоваться тем, что есть. Может быть, смогу поступить в университет – экзамены я сдала очень неплохо. Ну, а нет, так пойду работать.
- А как Алексей? Он знает о том, что ты задумала?
- Конечно, нет. И ты, Вадька, ему ничего не скажешь. Иначе можешь считать, что ты мне не друг!
Санька заметила вдруг, что их машина свернула в зеленый дворик, и остановилась в тени дерева.   
- Почему мы остановились, Вадим? Мне нужно быстрее на вокзал! Скоро вечер, а мне довольно далеко ехать!
- Я хочу сказать тебе очень важное, Сашенька. От этого будет зависеть твоя, да и моя жизнь тоже.
- И твоя тоже? – удивилась Санька. - Не поняла… Это как?
Вадим на секунду замолчал, как будто собираясь с мыслями, потом тряхнул головой, поправил очки, и сказал:
- Саша, я влюбился в тебя сразу, как только увидел там, в дверях. И, если ты согласишься стать моей женой, то я буду самым счастливым человеком на этом свете, и возьму на себя все твои проблемы. Поверь, нам будет хорошо вместе. По крайней мере, я сделаю для этого всё, что смогу. Ты будешь жить в красивом доме, и у тебя будет всё, что ты захочешь –  автомобиль, драгоценности и всё остальное.  Ты только хорошенько подумай, прежде чем ответить…
- Я не могу принять твоего предложения, Вадим. И не потому, что ты не нравишься мне. Ты очень хороший. И любая женщина будет счастлива получить предложение стать твоей женой. Просто я не могу сказать тебе всего. Поверь, если бы ты знал, ты и сам отказался бы от меня. 
- Да что же такого ты натворила, малышка? Пыталась взорвать Белый дом? Или украла бриллианты из Алмазного фонда, и теперь тебя разыскивает полиция? – улыбнулся Вадим.
- Нет. Полиция тут не причем... Я беременна, Вадим. Так получилось. Это была просто минутная слабость, какое-то затмение разума. Знаешь, так иногда бывает – людей просто кидает друг к другу.
- И что же он, этот мужчина? Неужели он не хочет  ребенка? И отказывается от тебя?
- Мы с ним едва знакомы. Теперь он может и не вспомнить, с кем провел этот час наедине…
- Значит, вас с ним ничего не связывает?
- Абсолютно ничего, - вздохнула Санька. Она даже не предполагала, что сумеет так виртуозно и беззастенчиво врать…
- Ну, что ж! Это даже к лучшему. В детстве я переболел свинкой, врачи сказали, что у меня не может быть детей. Так что, я согласен стать отцом твоему малышу. Поверь, никто не узнает, что я не родной его отец…
Теперь уже врал Вадим. Никакой свинкой он не болел. Просто очень хотел получить эту девушку, о которой мечтал, лежа ночью без сна, и, не переставая, думал днём. Она стала настоящим его наваждением. И для того, чтобы завоевать её, он готов был на всё.
- Ну, зачем тебе лишние заботы, Вадим? Ты вернешься в Америку, и будешь спокойно заниматься там своей практикой. Потом, через несколько лет, встретишь девушку, которую полюбишь, а она полюбит тебя. Вы поженитесь, и всё будет отлично. А тут… Ты взвалишь на себя непомерный груз, твои плечи могут не выдержать. И ты уже через несколько дней будешь проклинать меня за то, что я согласилась на твое предложение.
- Не надо решать за меня, Сашенька. Я своё слово сказал. И не думай, что мои плечи такие уж слабые. Я теперь крепко стою на ногах, и многое могу выдержать. А уж заботы о любимой женщине и ребенке от неё, это и грузом не назовешь. Ты не представляешь, какое  счастье – видеть тебя! Я даже не прошу  о любви – просто будь рядом со мной, мне этого вполне достаточно!
- Ну, раз так… Думаю, можно попробовать…
- Спасибо. Ты никогда не пожалеешь о сделанном шаге! По крайней мере, я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Поверь мне!
- Я верю, Вадик, - вздохнула девушка.
Вадим взял её руку, и поднес к губам. На большее сейчас он не решился. Включив зажигание,  нажал на педаль газа, выехал из уютного зеленого дворика, и поехал за город, в дом родителей, куда они переехали совсем недавно.
- Куда мы едем, Вадим?
- Как куда? Домой, конечно! Должен же я познакомить тебя с отцом и матерью.
- Ты уверен, что делаешь всё правильно? Твоим родителям может не понравиться та поспешность, с которой ты выбрал себе жену.
- Не волнуйся, Сашенька, всё будет хорошо. У меня чудные старики, они обязательно полюбят тебя, так же, как и я. Тебя просто невозможно не любить!
Уже через полчаса автомобиль Вадима въехал в поселок, а ещё через несколько минут остановился у небольшого двухэтажного коттеджа, со всех сторон окруженного цветущими растениями.
- Господи, какая красота! – воскликнула Санька, которая просто обожала цветы.
- Мама старается, - улыбнулся Вадим.
А навстречу им уже шла женщина лет пятидесяти, которая из окна увидела, как к дому подъехала машина сына, и из неё вышел он сам и молоденькая девушка.
- Вот, познакомься, мама, это Сашенька, моя будущая жена! Сегодня я сделал ей предложение, и она приняла его.
- Будущая жена? Поздравляю, дети! Очень рада познакомиться с вами, Сашенька! – сказала женщина, широко улыбнувшись, и прижала девушку к своей груди. – Меня зовут Элла Борисовна. Ну, что же мы стоим здесь? Проходите в дом!
Элла Борисовна и в самом деле обрадовалась такому обороту дела. Её сын не был любителем дамского общества, всё свое время посвящая занятиям медициной и компьютеру. Но ведь в двадцать четыре года не встречаться с девушкой – это же нонсенс! Всё хорошо в меру. Мать уже начала беспокоиться о здоровье своего мальчика, даже подумывала  посоветоваться с врачом, и вот – сюрприз! Эта хорошенькая девушка согласилась стать его женой!
- Кажется, мой Вадька на десятом небе от счастья, - подумала женщина, и решила тут же позвонить в офис мужу, и сообщить ему об этом событии.
Единственно, что её немного напрягло, так это большая спортивная сумка девушки, где, должно быть, были все её вещи. А это значит, что она собирается поселиться у них.
- Может, она нуждается в жилье, и мой сын – это просто удобный способ решить все свои проблемы? – подумала она, и в желудке её возник неприятный комок. – Ладно! Дальше видно будет. Указать ей на дверь, если что, мы всегда успеем…
- Ну, я пойду, распоряжусь насчет ужина, а ты, сынок, покажи Сашеньке комнату, где она сможет отдохнуть, - сказала Элла Борисовна. Сказать, «…где она будет жить», язык у дамы не повернулся.
…За ужином собралась уже вся семья – Лев Вениаминович, услышав то, что говорит жена, тут же бросил дела и примчался домой. Ещё бы! Не каждый день сын приводит в дом свою невесту!
После того, как ужин был съеден, Элла Борисовна спросила:
- А где вы живете, Сашенька? И кто ваши родители?
- Я живу с братом, от родителей нам досталась трехкомнатная квартира. Папа и мама погибли в автокатастрофе много лет назад, и Алексей сам воспитывал меня.
- И как вы познакомились с нашим сыном?
- Так мой Алёшка и ваш Вадим учились в одной школе, и даже в одном классе. И очень дружили.
- Что вы говорите? Алексей…  Дай Бог памяти… Это Никитин, что ли?
- Ну, да.
- А вы… его маленькая сестренка по прозвищу «смертельное оружие»?
Услышав это, мать облегченно вздохнула. Значит, эта девушка вовсе не искательница легкой жизни за богатым мужем. Это же совершенно меняет дело!
- Мам, давай, дальше я расскажу всё сам.
- Мы внимательно слушаем тебя, сынок!
- В общем, я пришел к Алёшке в гости на следующий день после приезда, дверь мне открыла очаровательная молодая леди, в которую я тут же влюбился. Потом мы стали встречаться, и наши отношения стали близкими. Теперь Сашенька ждет ребенка, и нам придется поторопиться со свадьбой.   Только не знаю, распишут ли нас – моей невесте нет ещё восемнадцати лет.
- Ну, это не беда. Надо просто взять справку о беременности, и вас распишут, не дожидаясь совершеннолетия невесты.
- И ещё. Сашеньке  пришлось уйти из дома. Дело в том, что её брат женится, а у неё не сложились отношения с будущей женой Алексея. Вот, собрала вещи, и хотела ехать к бабке, в Дмитров. Еле отговорил её от этой затеи! Не нужна она там совсем!
- Да-да, я вспоминаю эту историю!  Кажется, её бабушка никак не хотела оформлять опекунство над детьми,  ещё немного, и Саша с братом оказались бы в разных детских домах…
- Да, она согласилась только потому, что получала за свой труд опекуна деньги, которые тратила на себя, любимую!
- Но на что же вы жили, бедные?!
- У моего папы была небольшая фирма, вот на доходы от неё мы и жили…
- Да-да, что-то припоминаю, - сказал глава семьи, кивнув головой. – Кажется, он занимался грузоперевозками.
Поговорив ещё немного, все разошлись по своим комнатам.
 Вадим поселил будущую жену в комнате для гостей – он не хотел форсировать события. То, что Саша дала согласие на этот брак, ещё ни о чем не говорило, и не давало никаких гарантий – в любое время она могла взять свое слово назад, и исчезнуть, как утренний туман в жаркий летний полдень. Решительности ей было не занимать. Вот ведь, ушла из дома, ничего не сказав своему брату!
- Представляю, как сейчас мечется по квартире Алексей! Впрочем, он наверняка уверен, что его Санька с друзьями отмечает где-нибудь удачно сданный экзамен! Но что будет ночью, нетрудно предположить…
Была мысль позвонить другу, и рассказать ему всё. Но… Ведь он дал слово Сашеньке! И не может нарушить его, как бы ни хотелось. Но Лёшку было искренне жаль…
…Алексей пришел с работы, и, конечно, не обнаружил Саньки дома.
Он поставил принесенные цветы в хрустальную вазу, и отнёс их в комнату сестры – это подарок ей в день сдачи последнего экзамена. А кроме цветов, положил на её письменный стол коробочку с золотым колечком. Очень хотелось порадовать сестрёнку в такой день.
Потом Алексей достал мясо из холодильника, и поставил его тушить, а сам занялся салатом. Накрыв стол, и поставив в центр его бутылку шампанского, он стал ждать.
Время шло, вот уже закончился  долгий летний день, а его Саньки всё не было.
- Ну,  загуляла моя девочка сегодня, - тряхнул головой Лёшка. – Что ж! Совсем взрослая. Скоро восемнадцать…
Мясо уже успело остыть, а девушки всё не было. Наконец, Алексей решительно подошел к телефону, и снял трубку. Он хотел позвонить кому-нибудь из одноклассников Саньки. Может, они смогут сказать, где его сестра…
- Алло! – услышал он в трубке веселый девичий голос.
- Люсь, привет! Это Алексей, брат Саньки. Ты уже дома? А где пропадает моя сестрица?
- Так она с нами не пошла, Лёш. Сказала, что у неё голова болит. Я была уверена, что она дома, - удивленно ответила девушка…
Ноги Алексея стали ватными от страха – кажется, Санька выполнила свою угрозу, и ушла из дома, даже не простившись.
Немного придя в себя, он кинулся в комнату сестры, и открыл её платяной шкаф. Как он и ожидал, часть вещей оттуда пропала – теперь вместо платьев и брючек там сиротливо болтались пустые вешалки.
- Господи! Что же я натворил?! Я потерял единственного человека, которого люблю! А уж как она любит меня, моя Санька…
Он вспомнил те несколько ночей, которые провел в её постели, и застонал. Ничего лучшего не было у него  в жизни. Ну, как и где он будет искать её теперь? Искать в таком огромном городе человека все равно, что пытаться обнаружить иголку в стоге сена… Впрочем, кое-что он, конечно, может предпринять!
Посмотрев на часы, Алексей понял, что начать свои поиски сможет лишь завтра – часы на стене показывали, что короткая летняя ночь на исходе, и солнце вот-вот раскрасит розовым цветом край неба на востоке…
…В эту ночь он так и не смог уснуть, да, честно говоря, и не пытался. Он занимался тем, что вспоминал свою жизнь – с того момента, как увидел в  квартире маленькую девочку со смешными косичками,  и сразу признал её своей, до того момента, как потерял её, совершив самую большую ошибку в своей жизни.
- И что мне теперь делать? Где искать мою маленькую девочку? Да и захочет ли она вернуться,  даже если я смогу разыскать её? Ведь, наверняка, она долго думала перед тем, как принять решение уйти из дома!
Поняв, что совсем не уверен в том, что сможет вернуть свою Саньку, Алексей с головы до ног покрылся холодным потом.
- Что же я натворил? Мне надо было поговорить с Лидией, и сказать, что она не сможет рассчитывать ни на что, кроме алиментов. Что мое сердце уже отдано другой женщине, и никто, кроме неё, мне не нужен. А я что? Дал слово – надо держать! Вот и дождался. Санька ведь тоже дала слово, и сдержала его. А я знал, и не верил… Ну, а если бы она осталась, то в качестве кого? Младшей сестры? Любовницы? Это было бы ужасно, и не могло продолжаться долго. И она поняла это, моя умница. А я… Но ведь ещё не поздно всё исправить!  За эти три дня нужно разыскать и вернуть её. И отменить свадьбу.  Но сначала – разыскать её,  крепко прижать к себе, и уже не выпускать из своих рук. Никогда!
Легко сказать – разыскать! И с чего начать поиски? Наверно, сначала надо расспросить старушек-соседок. Эти всегда всё знают и всё видят. Может быть, кто-нибудь сможет ему помочь.
Дождавшись, когда часы покажут девять часов утра, Алексей вышел на лестничную площадку, и  нажал на кнопку звонка в соседнюю квартиру.
Дверь квартиры тут же отворилась. В проеме он увидел аккуратную старушку. Судя по всему, та собиралась идти на рынок – рядом с ней стояла сумка на колёсиках, а в руках она держала кошелек с деньгами.
- Здравствуйте, Софья Петровна!
- Здравствуй, Лёшенька!
- Вы вчера Саньку мою не видели? Пропала девчонка…
- Поссорились вы, что ли?
- Можно сказать, да. Совсем старшего брата слушаться перестала!
- То-то я смотрю, она с сумкой на плече вчера куда-то намылилась! Я так и подумала – поссорились!
- А не сказала, куда поехала?
- Так, я не спрашивала. Моё ли это дело? Судя по всему, на автобус Санька твоя  торопилась.
- Понятно…
- А потом молодой человек её спрашивал. Высокий такой, худой. Он к вам иногда заходил.
- Вадим?
- Ну, может, и Вадим, тебе виднее! Тоже спрашивал, где Санька. С цветами был. Хороши розы! – женщина покачала головой и зацокала языком, вспомнив о роскошном букете в руках молодого мужчины. - Ну, я сказала, что опоздал он, ушла Санька-то. Тогда он быстро так  в машину прыгнул, и следом. Может, успел. Автобусы-то сейчас плохо ходят, иной раз целый час ждешь, не дождешься…
- Спасибо, Софья Петровна.
- Да не за что, Лёшенька. Видишь, дети-то сейчас какие – никакого уважения к старшим, - посетовала старушка.
Она опять покачала седенькой головой, и, захлопнув дверь своей квартиры, ходко потрусила к лифту.
Алексей пошел к себе, взял ключи от автомобиля, и тоже вышел из дома.
Уже из машины он позвонил Константину Иванычу, и сказал, что сегодня не придет на работу.
- Ты не заболел, Алёша? – заволновался тот – уж, слишком нехороший голос был у Алексея.
- Нет. У меня опять Санька пропала…
- Господи, что на этот  раз?
- Всё то же самое, дядя Костя.
- Ну, если то же самое, то оставь её в покое. Она уже взрослая, и сама знает, чего хочет.
- Так ведь восемнадцати ещё нет. Ну, как она будет одна?!
- А тебе сколько было, когда ты один остался?
- Так, то я…
- У вас точно ничего не произошло?
- Нет.
- Тогда оставь девочку! Пусть живет, как хочет!
- Не могу я без неё совсем…
- Ты что, Лёшка? Влюбился в неё, что ли? – ахнул мужчина.
- Не знаю. Только не могу я жить без неё, и всё…
- Вот ведь как  вышло… Не знаю, что и сказать…
- А что тут скажешь? Так получилось.
- Она ведь тоже тебя очень любит. Может, ещё вернётся.
- Вряд ли. Упрямая, жуть!  Но я буду искать её.
- Ищи, сынок… Удачи тебе!
Алексей подъехал к тому дому, где раньше жила семья Зайденбергов.
Он нажал на кнопку звонка, и теперь с тревогой ждал, когда ему откроют дверь.
Дверь, действительно, вскоре распахнулась, но перед ним стоял вовсе не Вадим, а молодая женщина с грудным ребенком на руках.
- Здравствуйте,  мне бы Вадима…
- А они больше здесь не живут, за город переехали. Лев Вениаминович  там большой дом построил, а эту квартиру он нам с мужем продал.
- Может быть, вспомните, хотя бы примерно, где находится этот дом?
- Лев Вениаминович говорил… По-моему, поселок Солнечный. Это Белорусское направление. А вот станцию, к сожалению, не помню…               
- Спасибо. Извините за беспокойство!
Алексей быстро спустился вниз, сел в автомобиль, и развернул карту Подмосковья, разыскивая на ней посёлок Солнечный.  Наконец, найдя его, он включил навигатор, и помчался домой к Вадиму. Может быть, он видел Саньку вчера, и подскажет, где ему искать её...
В то время как машина Алексея подъезжала к дому, Санька и Вадим гуляли в саду. Но девушка сразу увидела знакомый автомобиль, остановившийся у ворот.
- Ой, кажется, это Алексей, - растерялась она. – Что же мне делать? Спрятаться?
- Как-то это очень по-детски, Сашенька. Может быть, ты всё-таки поговоришь с ним, и скажешь, какое решение приняла? Поверь, так будет лучше для всех нас! Тебе не придётся скрываться, а Алексей не будет сходить с ума, разыскивая тебя!
- Хорошо. Если ты настаиваешь, я так и сделаю. Только ты, пожалуйста, будь рядом. Иначе, боюсь, он убьет меня!
- Да что ты, милая! Брат любит тебя нисколько не меньше, чем я!
Вадим взял девушку за руку, и повел по тропинке к воротам. Навстречу им шёл Алексей.
Увидев, как бережно поддерживает Вадим под руку его сестру, да ещё что-то шепчет ей, а та кивает головой, соглашаясь с ним, Алексей задохнулся от бешенства. И неожиданно понял, что не в силах что-либо изменить. Единственно, что он может сделать, это поздороваться, и попросить Саньку вернуться домой. На что она может и не согласиться…
Но брат и предположить не мог, что услышит от сестры уже через минуту.
- Привет, - сказал он, и посмотрел на Саньку.
- Привет, - сказал Вадим, и протянул ему руку для рукопожатия.
Санька же стояла, опустив глаза, и молчала.
- Ты что же пропала, сестренка? Могла бы и позвонить! Я волновался…
- Зачем звонить, Лёшенька? Долгие прощания – лишние слёзы. Я же сказала тебе, что уеду, как только сдам последний экзамен, - пожала плечами девушка. – Так что, это не должно быть неожиданностью для тебя. Мы теперь каждый сам по себе.
- И ты не собираешься вернуться домой?
- Нет. Не собираюсь.
- Разреши я скажу, Сашенька! – попросил Вадим.
Девушка ничего не ответила ему, и только кивнула головой в знак согласия.
- В общем, мы с Сашенькой решили пожениться…
- Что???
- Да, мы распишемся здесь, и я увезу её в Америку.
- Что ты делаешь, девочка моя, опомнись! Тебе нет ещё и восемнадцати!
- Это всё пустяки. Мы с Вадимом любим друг друга, и я с удовольствием уеду с ним. Здесь меня ничего не держит. Да вам же лучше, Лёша – я не буду путаться под ногами, и мешать вашему семейному счастью.  А то, боюсь, моя несдержанность испортит вам всю идиллию медового месяца. А так… Теперь вся квартира в вашем распоряжении. По-моему, это как раз то, о чем мечтает твоя будущая жена.
- Вадим, ты не мог бы оставить нас на несколько минут наедине? Мне надо поговорить с сестрой!
- Хорошо. Почему же нет?
Вадим ушел, а Алексей повел девушку за ворота, к своей машине. Он не хотел, чтобы кто-нибудь услышал, что он станет говорить своей сестре…
Он открыл дверцу, помог  Саньке сесть в автомобиль, и сам сел рядом.
- Ну, что ещё осталось недосказанного между нами? – спросила она, стараясь придать своему голосу равнодушие, хотя внутри у неё был полный сумбур.
- Что ты творишь, Санька?
- То же самое, что и ты!
- Но ты же не любишь Вадима! Ты выходишь замуж назло мне!
- Можно подумать, что ты любишь свою невесту!
- Послушай, но так же нельзя! Как можно бросить всё, что тебе дорого, и уехать за тридевять земель с человеком, которого почти не знаешь!
- Вадим хороший парень. Я буду счастлива с ним. Во всяком случае, сделаю всё, чтобы было именно так.
- А обо мне ты подумала? Как я буду жить, не видя тебя?
- Ты что, хочешь сидеть сразу на двух стульях? Это интересно! Я не ожидала, что ты так низко ставишь меня! Я не желаю быть твоей любовницей! И то, что я стала ей,  считаю своей ошибкой!
- Ошибкой? Я же люблю тебя, Санька! Ну, хочешь, я отменю свадьбу? И мы будем вместе – ты и я! Только не уезжай, пожалуйста! Прошу тебя!
- Поздно, Алёша. Я не беру назад своего слова, так же, как и ты… У тебя было время сделать это, целых три месяца. Но из нас двоих ты выбрал её. Вот с ней и будешь жить. Я от души желаю тебе счастья…
Девушка выскочила из машины, и быстро пошла за ворота. Она не хотела, чтобы Алексей видел, как ей невыносимо больно.
- Санька, помни, что я люблю только тебя, и буду любить всегда! Слышишь?
Услышав эти слова, она обернулась, и вся подалась вперед. Казалось, ещё мгновение, и она кинется к нему, откинув прочь все свои сомнения и страхи – лишь бы прижаться к нему, лишь бы оказаться в его объятиях, и услышать, как стучит его сердце. Но вдруг, как будто натолкнувшись на какое-то препятствие, она снова развернулась и пошла вглубь сада, чтобы побыть вдали от любопытных глаз. Там её и разыскал Вадим.
- Ну, что  сказал тебе Алексей?
- Абсолютно ничего нового. Просил вернуться домой, и сказал, что любит меня по-прежнему. Что  ещё он мог сказать?
- И ты не поверила ему?
- Почему же? Поверила. Вот ведь, не поленился, приехал… Только любовь брата и любовь мужа – это разные вещи, правда?
- Правда. Ты ведь не изменила своего решения, Сашенька?
- Нет. Я ещё больше убедилась в том, что поступаю абсолютно правильно!
Непонятно было, кого она больше хочет в этом убедить – себя, или своего будущего мужа…
…Уже на следующий день Вадим повез Саньку к врачу, где ей дали необходимую справку. И с этой справкой они сразу поехали в ЗАГС, чтобы оставить там заявление на регистрацию брака. Желающих оформить свои отношения в это время было не слишком много, и они выбрали тот день, который был для них удобнее всего.
Всё дело в том, что жара на улице стояла просто африканская, вокруг Москвы опять полыхали пожары, и удушающий смог  накрыл город своим плотным серым покрывалом. В такое время всем хотелось только одного – уехать куда-нибудь подальше, туда, где хоть чуть-чуть прохладнее, и где воздух прозрачен и чист.   
Санька плохо переносила жару. Но, скорее всего, главным виновником в этом был токсикоз, начавшийся у неё.
- Что это с Сашенькой? – спросила обеспокоенная Элла Борисовна у сына, когда девушка неожиданно выскочила из-за стола, и пулей помчалась в ванную.
- Ты что, забыла? У нас будет ребенок, мама, - сказал Вадим.
- Да-да, ребенок. Как же ты неосмотрителен, Вадим! С этим можно было бы и подождать немного. Девочке ещё нет и восемнадцати, она сама ещё дитя…
- Так уж получилось, ничего не поделаешь.
- Может быть, останешься здесь, с нами, сынок? Вам трудно будет одним в этой Америке. А тут всё-таки я смогу помочь…
- Ну, что ты говоришь, мама! Я уже внес задаток, и вообще… Там у меня намного больше возможностей, чем здесь. Ну, что я буду тут делать? Пойду работать за гроши участковым терапевтом в местную поликлинику?
- Я понимаю. Просто, как и все бабушки, я хотела бы увидеть внука. Ведь ты наш единственный сын, Вадим…
- Мы будем приезжать. К тому же вы вполне можете переехать к нам, когда папа решит закончить свою трудовую деятельность…
В это время в дверях столовой показалась Санька.
- Извините меня, - сказала девушка, и села за стол, но не стала ничего есть, а только поднесла к губам стакан холодной,  колючей минералки.
- Ну, что ты, детка! Мы всё понимаем. Завтра же вы с Вадимом поедете к моему знакомому доктору, и он выпишет тебе лекарство. Иначе токсикоз замучает тебя, милая.
- Спасибо вам, Элла Борисовна. Так приятно сознавать, что кто-то заботится о тебе…
- Ну… В конце-концов, свекровь – это в некотором роде вторая мать для своей невестки… Тем более, что у тебя так давно умерла мама…
- Вы правы. Я всегда ощущала недостаток женской ласки. Хотя Алёшка замечательный брат. Он сделал всё, чтобы мне было хорошо.
- И мы тоже постараемся сделать так, чтобы тебе было хорошо у нас, девочка, - подал голос отец Вадима. – Кстати, вы уже определились со свадьбой?
- Пап, ну, какая свадьба? Ты же видишь, Сашенька плохо себя чувствует. Так что мы просто распишемся в ЗАГСе, и немного посидим тут, в кругу семьи.
- Боюсь, наши многочисленные родственники этого не поймут!
- Ну, это уже их сложности! А я не собираюсь мучить жену! Бедняжке и без того плохо! Тем более что жара, кажется, и не собирается уходить. Да к тому же этот дым, от которого слезятся глаза, и хрипят легкие…
- Ну, может быть, в этом ты и прав, сынок…
…На следующий день Санька проснулась в ужасном настроении. К тому же очень болела голова, а перед глазами извивались блестящие ленты. Они то сходились вместе, то расходились вновь, как будто кружились в замысловатом хороводе.
- Господи, да что же это со мной? Почему мне так плохо? И почему так болит сердце?
Потом она вспомнила, какой сегодня день, и сразу всё поняла.
- Ах, да, ну, конечно! Сегодня мой Лёшка станет мужем другой женщины. Так что, особых причин для радости у меня нет…
Девушка не вышла к завтраку, и вскоре Вадим постучал в дверь её спальни.
- Войдите! – сказала она, и увидела в дверях своего будущего мужа.
- Что с тобой, Сашенька? – воскликнул тот, с ужасом глядя на бледное, как мел, лицо девушки. – Ты заболела?
- Да, что-то мне нехорошо, - ответила Саша, и закрыла глаза, которые болели от яркого света солнца, проникшего в комнату даже через штору.
- Я сейчас…
Вадим выбежал из комнаты, и разыскал мать в столовой, где та заканчивала приготовления к завтраку.
- Мам, там Саша…
- Что с ней, сынок? Почему она не идет завтракать?
- Ей плохо, мама!
- Ну, ты же врач, Вадик! Тебе и карты в руки!
- Боюсь, что в домашних условиях мне не справиться. Думаю, что из-за этой жары у неё резко подскочило давление.
- Идём к ней! И если всё действительно так плохо, мы сейчас же вызовем «Скорую»! Нельзя же рисковать её жизнью и жизнью ребенка!
Зайдя в комнату Саньки, женщина увидела  посеревшее лицо девушки, и сразу схватилась за телефонную трубку.
- Алло! «Скорая»? Приезжайте быстрее! Беременная женщина… Да, очень плохо, кажется высокое давление…
…Уже через час Санька оказалась в больнице, в отдельной палате, за которую заплатил Вадим, с иголкой от капельницы в вене. Сам Вадим сидел рядом, и держал её за другую руку. Кажется, не было никого, кто мог бы прогнать его отсюда…
…В это время Алексей садился в автомобиль, чтобы ехать за невестой. Глядя на его сосредоточенное, невеселое  лицо, никто не мог бы сказать, что это счастливый жених, который, наконец-то, добился своего, и сегодня станет мужем любимой женщины.
Сидя на заднем сидении огромного лимузина в окружении друзей, он думал о том, приедет ли Санька на его свадьбу, или так и не сможет переступить через себя…
Всё остальное он запомнил плохо. Короткая церемония в ЗАГСе, прохладные губы жены, которые он поцеловал, когда, наконец, надел на её палец обручальное кольцо, и дорога от ЗАГСа до ресторана, где их ждали многочисленные гости.
Только увидев друзей и знакомых, он вышел из состояния того ступора, в котором находился до сих пор, и стал искать глазами знакомое лицо в обрамлении золотистых кудряшек, бывшее для него дороже всех. Но так и не смог  найти его среди присутствующих.
- Неужели она не сможет перешагнуть через обиду, и не приедет, чтобы поздравить меня в такой день? – подумал он, и с трудом удержался от того, чтобы не скинуть с себя руку жены, которая крепко держала его за локоть, как будто он, поставив подпись в ЗАГСе, стал её полной и безраздельной собственностью…
…Вернувшись домой, в свою квартиру, он сказал жене, что ему надо в ванну, и закрылся там, захватив с собой мобильный телефон.
Быстро набрав знакомый номер, он с нетерпением ждал, когда услышит знакомый голос, но ему никто так и не ответил. Тогда он набрал телефон Вадима. Может быть, он сможет сказать ему хоть что-нибудь …
Вадим, увидев, кто звонит, отпустил руку Саньки, и сказал:
- Извини, дорогая! Это по делу. Я выйду в коридор. Это ненадолго…
Нажав на кнопку вызова, он услышал возбужденный сверх меры голос Алексея.
- Вадим, вы с Санькой так и не приехали на мою свадьбу. Что, это она не захотела, да?
- Лёш, извини, нам было не до того. Сашенька заболела. Её забрали в больницу, и сейчас она лежит под капельницей.
- Скажи мне, где она! Я сейчас же приеду…
- Не выдумывай, Лёшка! Ты что? Разве так можно? Сегодня твоя свадьба, а ты хочешь провести ночь в больнице? Жена тебя не поймет. Так что расслабься, и получай удовольствие. А за Сашеньку не переживай. За ней есть, кому присмотреть…
После этих слов Алексей услышал из трубки гудок отбоя.
- Господи, что же я натворил? Этой своей женитьбой я довел свою Саньку до больницы… Моя бедная девочка!
Выйдя из ванны, мужчина пошел на кухню, и прямо из горла выпил почти полную бутылку водки, которая  была припрятана там Санькой так,  на всякий случай…
Уже через несколько минут молодому супругу было вовсе не до постельных игр с женой. С трудом осилив расстояние от кухни до спальни Саньки, он вошел в неё, и рухнул на постель. Лидия, битый час напрасно прождавшая мужа, двинулась на поиски, и нашла мужа спящим в комнате сестры. Насколько могла понять молодая женщина, её супруг был мертвецки пьян.
- Очень мило, - усмехнулась та. – Кажется, моя жизнь с Алексеем не будет усыпана лепестками роз. Впрочем, чего ещё можно ожидать от мужчины, который женился на тебе только под давлением обстоятельств…
…На следующий день Санька чувствовала себя уже значительно лучше, и приехавший навестить её Вадим увидел на щеках девушки слабый румянец.
- Ну, как ты, Сашенька? – спросил он, целуя девушку в подставленную щечку.
- Сегодня значительно лучше.
- Ты меня напугала.
- Что это было, Вадик?
- Сильнейший гипертонический криз.
- Неприятная штука, должна сказать!
- Да уж, хорошего мало. Ты что, сильно нервничала вчера? Кризов на ровном месте не бывает.
- Мне кажется, во всём виновата эта жара и дым. Ну, какие ещё могут быть у меня волнения?
- У нас ведь всё хорошо, да?
- Ну, конечно, хорошо!
- И через три недели мы станем мужем и женой? Ты ведь не передумала, Сашенька?
- Всё так и будет, Вадик. А когда мы уедем отсюда?
- Ты что, хочешь уехать?
- Честно говоря, да. Я хотела бы уехать, и начать жизнь с чистого листа.
- Интересно, что же такого могло быть в жизни семнадцатилетней девочки, что она хочет начать её заново? – подумал Вадим, но не стал ничего выяснять. Если захочет, она расскажет сама, кто так сильно обидел её, ну, а не захочет – так может и замкнуться в себе, а то и сбежать от него, как сбежала от родного брата.
- Тогда я завтра же начну оформлять для тебя заграничный паспорт. Думаю, мы сможем уехать уже через месяц.
- Это было бы отлично!
В палату вошла медсестра со шприцем в руке, и очень удивилась, что в такое позднее время в ней находится посетитель.
- Молодой человек! Вам давно пора домой. Больной нужен отдых…
- Я понимаю.
Он поцеловал Саньку, и шепнул, что придет завтра, и опять пробудет у неё целый день…
…Саньку выписали из клиники  на пятый день. От её болезни не осталось и следа. Все пять дней рядом с ней был её жених Вадим, который так и не удосужился принести ей в палату мобильный телефон. А она не спросила о нём…
Вернувшись в дом Вадима, Санька нашла на столике свой телефон, и увидела несколько пропущенных вызовов. Это звонил Алексей.  Санька только тяжело вздохнула, и не стала набирать знакомый номер…
- Что, Алексей звонил? – спросил Вадим.
- Да. Не знаешь, как прошла его свадьба?
- Не знаю. Я говорил с ним один раз, он спрашивал, почему мы не приехали. Но я сказал, что ты плохо себя чувствуешь.
- Ты всё правильно сделал, Вадик. Думаю, там нашлось, кому его поздравить и без нас.
- Может быть, зря ты так, Сашенька? Всё-таки, он самый родной тебе человек, и очень любит тебя… Не надо рубить с плеча. Ну, женился парень, что теперь поделаешь? Но ведь ты тоже выходишь замуж. И мы могли бы общаться, хоть иногда. Тем более что мы скоро уезжаем…
- Тебе виднее.
- Если ты не против, я бы пригласил Алексея с женой на нашу свадьбу. Или как?
- Делай, как знаешь…
…Все последующие дни были очень насыщены событиями. Вадим и Санька ездили по магазинам, хлопотали о паспорте, а потом и о визе, а после ужина занимались английским языком.
Жара по-прежнему мучила людей, хотя дыма в городе стало значительно меньше – борьба с пожарами дала результаты. Часть очагов уже удалось потушить, а с остальными пожарные обещали разделаться в ближайшие дни. Все люди устали от этого пекла, и ждали ливня, который принес бы прохладу. Но проходили дни, а дождя всё не было, и уже казалось, что это  не кончится никогда…
…Вадим всё-таки позвонил Алексею, и пригласил его с женой на свадьбу.
- Ты уверен, что Санька хочет этого? – спросил тот.
- Конечно, уверен. Она сама попросила меня позвонить тебе.
- А она  что, забыла номер моего телефона?
- Это уж вы сами разбирайтесь. Только, как мне кажется, теперь у вас просто нет причин обижаться друг на друга. Пройдет неделя, и Сашенька станет моей женой. Тогда всё встанет на свои места.
- Ты прав, приятель. Ничего уже не изменишь!
- Да, я очень надеюсь на то, что за это время ничего не изменится.
- Ну, что ж! Передай моей сестре, что мы с Лидией обязательно приедем. Не могу же я пропустить бракосочетание своей единственной сестры!
- Вот именно! Тем более что совсем скоро мы уезжаем в Америку.
- И, скорее всего, больше я вас никогда не увижу…
- Да, думаю, мне будет сложно выбраться, по крайней мере, в ближайшее время…
- Тогда до встречи через неделю!
- Будем с нетерпением ждать…
…В этот вечер небо заволокли тяжелые, черные тучи. Всё вокруг замерло в ожидании. Наконец, полыхнула молния, и загрохотал гром. Началась летняя гроза, которой чаще всего и заканчивается сильная жара.
Совсем скоро на землю упали первые тяжелые капли дождя, который уже через несколько секунд превратился в настоящий ливень. Сначала истосковавшаяся по влаге земля с удовольствием впитывала влагу, но вскоре по дорожкам сада побежали ручейки, и через несколько минут всё вокруг было покрыто водой.
Услышав раскаты грома, Санька встала с постели, и подошла к настежь открытому окну. Но не стала пока закрывать его, а наслаждалась прохладой  и ароматом цветов, доносившимся из сада, который, кажется, от дождя стал ещё сильнее.
Вдруг девушка услышала стук в дверь. Она подошла, и распахнула её.  Перед ней стоял Вадим.
- Ты не спишь? – спросил он.
- Нет. Разве уснешь в такую грозу?
- А я подумал, вдруг тебе страшно, когда всё так грохочет вокруг!
- Конечно, мне страшно. Ты молодец, что пришел!
Теперь они вместе стояли у окна, и слушали, как шумит листва на деревьях под порывами ветра, как гремит гром и стучат по земле капли дождя. Рука мужчины легла на плечо девушки, и обняла её.
- Ты не озябла, Сашенька?
- Совсем чуть-чуть…
- Может, приляжешь, а я посижу рядом, чтобы тебе не было страшно?
- Но сначала мы закроем окно, иначе дождь зальет нам комнату.
Вадим закрыл окно, а когда обернулся, Санька уже лежала в постели.
- Иди ко мне, - прошептала девушка, и он задохнулся от счастья. Наконец-то он держал тело любимой женщины в своих руках!
А Санька не получила от близости с будущим мужем и десятой доли того удовольствия, которое получала от своего любимого.
- Ну, и ладно, - подумала она. – По крайней мере, он не противен мне, и это уже неплохо. А со временем, может быть, я смогу и полюбить его. Ведь Вадька такой хороший…
Элла Борисовна, увидев сына, выходящего из спальни невесты, наконец-то перевела дух. А то как-то странно – девушка беременна от него, а он все ночи проводит в своей комнате. Но теперь всё встало на свои места. Через несколько дней они распишутся, и станут настоящей семьёй…
…Итак, через несколько дней Санька стояла посреди комнаты в белом платье. Её волосы были уложены в красивый узел, который закрывала кружевная фата.
- Боже, как ты хороша, девочка моя! – воскликнула будущая свекровь, увидев её. – Что ж тут удивляться, что мой сын без ума от тебя!
Наконец, в комнату вошел полностью одетый жених, и вложил в руки невесты крошечный букетик цветов.
- Нам пора, дорогая, - сказал он. – Автомобиль уже ждет у ворот!
Жених и невеста уехали, а Элла Борисовна кинулась в столовую, где горничная накрывала стол для банкета. Гостей предполагалось совсем немного – несколько самых близких родственников со стороны жениха, и четверо со стороны невесты – брат Алексей и дядя Костя с жёнами.
Увидев, что жена Алексея беременна, Элла Борисовна воскликнула:
- О, кажется, у вас скоро появится малыш!
- Да, - засмущавшись, ответила Лидия. – У меня уже почти пять месяцев!
- Ну, что ж! Скажу вам по секрету, и у меня тоже скоро родится внук!
- Как! Санька беременна?! – ахнул Алексей, и между его бровями пролегла морщинка. А вдруг?
- Ну, а что в этом особенного? Вадим не терял времени зря. Впрочем, так же, как и вы, Алексей, - ответила женщина, которая знала, что свадьба Алексея и Лидии состоялась менее двух месяцев назад.
Когда молодожены вернулись из ЗАГСа, гости уже ожидали их у дверей с подарками и букетами цветов.
Последним поздравить молодых подошел Алексей. Он тоже подарил невесте  цветы, и протянул ей маленькую коробочку. Санька открыла её, и замерла от восторга – там было красивое колечко с сапфиром в обрамлении бриллиантов.
- Я искал камень под цвет твоих глаз. Но твои глаза всё равно красивее любого сапфира, - сказал он, целуя её в розовую от смущения  щечку.
Его жена тоже сделала вид, что поцеловала сестру мужа, чуть приблизив к ней свое лицо, и попыталась получше разглядеть кольцо, чтобы хоть примерно определить его стоимость. Но и без того было ясно, что братец не поскупился на подарок сестрёнке, потратив на него небольшое состояние!
После банкета молодежь танцевала. Наконец, и Алексей получил возможность потанцевать с невестой, и перемолвиться с ней словом.
- Ты так хороша сегодня, Санька! Даже не верится, что это ты! В этом платье ты похожа на принцессу.
- Спасибо, Лёша. Мне приятно слышать от тебя эти слова.
- Твоя свекровь сказала, что ты ждешь ребенка. Это правда?
- Правда. Так получилось.
- Ты уверена, что…
- Уверена, Лёша. Ты тут не причем. Так что будь спокоен.
- Санька, ты будешь звонить мне, хоть иногда?
- Зачем? – пожала плечами Санька. - Я хочу как можно скорее забыть о том, что было. Но как я смогу сделать это, если буду слышать твой голос?!
- Значит, ты не забыла?
- А как ты думаешь, Лёшенька? Я же любила тебя…
- Господи, что же мы натворили со своей жизнью?!
- Что ни делается, всё к лучшему. Вот, твоя жена скоро родит тебе сына, и ты забудешь те несколько ночей, которые подарил мне…
- Нет, Санька. Никогда. Я люблю только тебя…
…Музыка закончилась, и Алексей подвел Саньку к Вадиму. Гости начали разъезжаться по домам.
- И нам тоже пора, - сказала Лидия, хватая мужа за рукав. – Я устала, милый!
- Да-да, мы сейчас едем!
Он подошел к молодоженам, и поцеловал Саньку, крепко прижав её к себе, а потом и Вадима.
- Будьте счастливы!
- Мы постараемся, - сказал Вадим.
Санька не сказала ничего. Алексею показалось, что на глазах её были слёзы…
…Жена устроила Алексею скандал прямо в машине.
- Ты подарил своей ненаглядной сестричке такой перстень! А когда я попросила купить мне какую-нибудь драгоценность, то как будто не услышал моей просьбы! Неужели сестра тебе дороже жены?! Ведь я всю жизнь буду рядом, а она сейчас укатит в свою Америку, и даже не вспомнит о тебе!
Лидия явно завидовала Саньке. Та будет жить в своем доме, при состоятельном муже, да и здесь отец Вадима неплохо устроился – вон, какой дом отгрохал! Как говорится, кругом шестнадцать! А она должна выпрашивать у мужа каждую копейку. Нет, она явно поторопилась со своим замужеством! Можно было бы выбрать себе мужа и посолиднее.
- Ну, что ты ещё хочешь от меня? Ты живешь в моей квартире, на мои деньги, и сама покупаешь себе всё, что приходит тебе в голову! И я ещё должен дарить тебе подарки? Из каких таких доходов?
- Но ведь нашёл же ты деньги на подарок своей Саньке!
- Да, нашёл. Санька – это единственный дорогой мне человек. Поняла? И останется такой, что бы ни случилось в жизни!
После этих слов мужа Лидия залилась слезами. Это были слёзы обиды и злости на мужа.
А Алексей понял, что теперь женские истерики станут постоянными спутницами его семейной жизни, и в очередной раз очень пожалел, что пустил эту почти незнакомую девушку в свою жизнь. Именно сейчас он совершенно ясно понял, что надел кольцо не на тот палец, не на ту руку, не той женщине…
…Эту ночь  он опять провел в спальне сестры. Быстро опомнившаяся жена напрасно прождала его полночи, чтобы попросить прощения. Он не пришёл…
- Если так пойдет и дальше, я потеряю и его, - подумала женщина с некоторым страхом – ну, куда пойдет она с ребенком, если муж укажет ей на дверь – ни жилья, ни  работы, ни денег… Поэтому истерики её прекратились, а по вечерам жена встречала мужа горячим ужином и улыбкой. Через неделю он вернулся в её спальню.  Жизнь входила в свою колею…
…Санька позвонила ему только один раз, и сообщила, что уезжает, пожелав ему на прощание счастья в семейной жизни. И не разрешила приехать в аэропорт, чтобы проводить себя.
- Зачем, Алёша? Мне и без этого тяжело. Ты хочешь, чтобы мое сердце не выдержало, и разорвалось на части?
- Ладно, уговорила. Будь счастлива и ты, моя девочка.
- Прощай…
Вот так и кончилась для него прежняя жизнь. Исчезла  сестрёнка-почемучка,  страстная, любящая Санька, готовая для него на всё. Он остался один на один с настоящей жизнью, где для него не было ничего дорогого. Разве что, будущий сын. Он ожидал его рождения с нетерпением. Вот, получит он в руки маленький пищащий комочек, и сразу полюбит его, своего мальчика, который уже здорово округлил талию матери. И тогда, может быть, жизнь покажется ему не такой серой и тоскливой, как кажется сейчас, когда нет рядом его любимой женщины, его маленькой старой коровы…
…Жаркое лето давно миновало, пришла и закончилась осень. Наконец, наступила зима, а с ней и долгожданные роды жены. Давно было решено, что он будет рядом с ней, когда начнутся схватки. Но получилось так, что именно в этот день Алексею пришлось уехать в командировку, и жена сама вызвала «Скорую», чтобы ехать в роддом.
Вернувшись из командировки, и увидев записку жены, Алексей сразу набрал телефонный номер роддома, чтобы узнать, как дела.
- Пожалуйста, посмотрите, родила ли моя жена – Никитина Лидия! – попросил он, услышав в телефонной трубке приветливый женский голос.
- Одну минуту! – сказала девушка, и быстро защелкала клавишами компьютера.
Почему-то в эти несколько секунд неведения Алексей сильно заволновался.
- У вас сын, рост пятьдесят два сантиметра, вес три девятьсот. Мать и ребенок чувствуют себя хорошо, - сказала девушка, и вдруг еле слышно хихикнула.
- Показалось, - подумал мужчина, и, поблагодарив девушку, стал собираться в роддом.
По дороге Алексей заехал на рынок, и купил жене фруктов.
Войдя в холл, он подошел к справочной, и спросил:
- Скажите, в какой палате лежит Никитина Лидия?
- Никитина? – переспросила  женщина, и улыбнулась, а её высокие брови поехали вверх. – Третий этаж, палата триста восемь.
- Интересно, почему сегодня я вызываю у дам такую реакцию? Что во мне так смешит их? – подумал он, и на всякий случай подошел к большому зеркалу, чтобы проверить, всё ли в порядке у него с лицом и одеждой – может быть, на щеке осталась пена для бритья, или пуговицы на рубашке в спешке застегнуты не так, как надо.
Посмотрев на себя, он не нашел в своей внешности ничего такого, что могло бы вызвать улыбку у женщин. И от неприятного предчувствия у него вдруг сжалось сердце. 
Поднявшись на третий этаж, он постучал в дверь триста восьмой палаты. Услышав дружное «Войдите!», он рванул дверь на себя, и вошел в комнату.
Тут стояли четыре кровати, четыре тумбочки,  пеленальный столик и четыре крошечные колыбельки для малышей. Все четыре кровати были заняты молодыми мамочками, и на него сразу уставились три пары веселых женских глаз. Четвертой парой были глаза его жены, и глаза эти были сильно испуганы.
Он поздоровался, и подошёл к постели жены, поцеловав её в щеку, и положил принесенные цветы и фрукты на тумбочку. В это время женщины, лежащие в палате, с веселым любопытством наблюдали за ним.
- Ну, что это за дела? – подумал он. – Цирк им здесь, что ли…
Потом спросил у жены:
- Ну, как ты, дорогая? Надеюсь, всё в порядке?
- В общем, да, - пролепетала та, а Алексей кинул взгляд на крошечную постельку, стоящую рядом, где, судя по всему, должен был лежать его сын…
…В кроватке лежал темнокожий ребенок. Кожа его была даже  не шоколадной, какой должна бы быть при белой матери. Это был абсолютно чернокожий ребенок. Очевидно, африканские гены отца оказались так сильны, что через несколько поколений избавились от всех примесей. Он был абсолютной копией своего эбенового сомалийского деда!
- Я не понял, где мой сын? Не хочешь же ты сказать, что у нас с тобой родился вот этот парень?
- Прости…
- Ну, а ещё что-нибудь, кроме «Прости», ты не хочешь мне сказать? Я ведь женился на тебе лишь только потому, что не хотел оставлять своего ребенка без отца. Но, выходит дело, я и не отец его вовсе… Ладно. Счастливо оставаться. И советую тебе сообщить о сыне его настоящему отцу. Пусть он заботится о нём! А с тобой мы в следующий раз встретимся в суде.
- Ты не можешь так поступить со мной! – вдруг завизжала женщина, потеряв самообладание.
- Это почему же не могу? Назови хоть одну причину!
- Мне негде жить, и не на что воспитывать ребенка!
- Ну, жила же ты где-то до того, как приехать в Москву. Возвращайся туда. В твоем городке будут рады увидеть нового жителя. А с меня хватит. Я и так стал тут настоящим посмешищем!
Алексей повернулся, и пошел к двери. И вдруг услышал насмешливый женский голос:
- Молодой человек, будете выходить, чуть пригнитесь. А то, чего доброго, за притолоку зацепитесь, рога сломаете!
Следом за этими словами он услышал женский смех.
Алексей не стал оборачиваться. Что тут сказать? Он, действительно, был рогоносцем. И из-за чужого ребенка расстался со своей Санькой. Вернее, не из-за ребенка, а из-за своей болезненной порядочности, не позволившей ему бросить своё дитя.
- Ага, дитя не бросил, а Саньку потерял, – казнил он себя теперь. – А порядочные мужчины так с любимыми женщинами не поступают…
Он приехал домой, открыл дверь, и услышал телефон, который заливался звоном. Это звонил Константин Иваныч.
- Ну, как, Лёша? Лида уже родила?
- Да. Вот, только что от неё.
- А чего голос такой невесёлый – случилось что?
- Сюрприз я сегодня получил, дядя Костя.
- Какой ещё сюрприз? – удивился тот. - Двойня, что ли?
- Нет. Один. Но зато какой!
- Весь в тебя, богатырь?
- Нет. Моя жена родила негра…
- Ух, ты…  И что теперь? Развод?
- Конечно, развод! Что же ещё?
- Ну, и ладно, парень. Не расстраивайся! Забудь! По крайней мере, сразу стало понятно, что это не твой ребенок. А ведь мог всю жизнь воспитывать чужого. Дамочка-то, видно, почертила ножкой по паркету…
- Наверно.  Не могу ничего сказать. Я слишком мало знаю её.
- Ох, парень! Так нешто можно жениться, не узнав, кого ведешь под венец?!
- Ребенка пожалел. Думал, будет маяться пацан без отца, как я…
- Понимаю.  Ну, ладно! Какие твои годы? Двадцати шести нет ещё. Встретишь и ты хорошую девушку, которая станет твоей судьбой. Я в этом не сомневаюсь.
- Нет. Свою судьбу я уже встретил, дядя Костя, только вот удержать не сумел. И больше мне никто не нужен!
- И когда только ты всё успел? Встретил, потерял… Вроде, всегда на глазах…
- Ну, чего теперь скрывать? Саньку я люблю. Её одну и любить буду. А другие женщины мне не нужны!
- Господи! Вот ещё незадача… А она? Она тоже тебя любит? Ну… как мужчину?
- Любит. Поэтому и уехала.
- Дела, - крякнул мужчина, и замолчал.
Теперь, после слов Алексея, многое становилось для него понятным. Он удивлялся только, как это не пришло в голову ему самому? Вот, живут двое – парень и девушка, в одной квартире, и с детства души друг в друге не чают.  Что же удивляться, что братская любовь вдруг переросла в нечто большее? Ведь брат и сестра они только на бумаге, а если разобраться, то совсем не родные люди. – Не знаю, что и сказать…
- А что тут говорить? Сейчас напьюсь, чтобы не чувствовать боли, да спать лягу. Ну, а завтра – как штык, на работу…
- Самое милое дело! На работе некогда в себе и своих чувствах копаться, только успевай поворачиваться!
- Вот и я о том же, Константин Иваныч…
Алексей распрощался с дядей Костей, и пошёл на кухню, где стояла припрятанная бутылка водки. Сев за стол, он выпил из горла больше половины,  и пошел в спальню Саньки, пока винные пары не свалили его с ног – сегодня он с самого утра ничего не ел, и водка мгновенно всосалась в пустой желудок, окунув Лёшку в черный беспробудный сон до самого утра…
…Через месяц состоялся бракоразводный процесс, и многочисленные попытки Лидии вымолить у него прощение. Потом, поняв тщетность своих усилий,  мадам сгинула, и больше не появлялась в его жизни. А чернокожий мальчик так и остался в больнице – любвеобильная  мамаша от него отказалась, чтобы не создавать себе лишних проблем – у неё и без малыша их было предостаточно.   
Теперь Алексей жил один. Правда, иногда природа брала своё, и женщины всё-таки появлялись в его квартире. Но ни одну из них он не собирался назвать своей женой и вести под венец…
…Санька тоже в скором времени родила сына. Был он как две капли воды похож на Алексея. Даже Вадим заметил это.
- Послушай, Сашенька, он же копия твоего брата! – сказал он, увидев младенца, лежащего на руках у жены.
- Он похож не на Алёшку, а на деда, - сразу нашлась Санька. – Просто они очень похожи между собой!
…Нельзя сказать, что Вадим очень любил её малыша. Но относился к нему неплохо. Ну, чем ребенок виноват в том, что родился не его сыном? Ведь Саша не обманула его, призналась, что ждет ребенка, и он сам согласился стать для него отцом. Мальчика назвали Алексом…
За то время, что жили в Америке, они успели купить дом, и Вадим оформил на себя врачебную практику. Теперь большую часть дня он проводил в своем кабинете, принимая больных, а Санька возилась с ребенком. В ведении домашних дел ей помогала домработница - пожилая женщина, нанятая мужем.
Видимо, Вадим был хорошим диагностом. Со временем больных у него стало значительно больше,  среди них появились и богачи. Они приезжали к нему на своих крутых тачках, и сразу заходили в кабинет, игнорируя очередь. Хотя… Какая там очередь! Всё рассчитано так, что больше двух человек в просторном холле не бывает никогда.
Лишь только малышу исполнилось полгода, Вадим заговорил о втором ребенке – он очень хотел сына. Своего, собственного!
- Как? Ты же сказал, что не можешь иметь детей! – удивилась Санька.
- Прости, я обманул тебя. Просто мне надо было убедить тебя в том, что твой ребенок будет единственным и родным для меня. А сейчас я хочу ещё одного. Так что, постарайся побыстрее перевести Алекса на детские смеси. Вряд ли у тебя получится забеременеть, пока ты кормишь ребенка грудью.
- Хорошо, милый. Я постараюсь…
Но, даже переведя ребенка на искусственное вскармливание, Санька так и не смогла забеременеть. С момента их приезда прошло больше года…
…Семейная жизнь явно пошла на пользу  Вадиму. Он  поправился, его худое лицо тоже заметно округлилось, приобрело законченность форм и стало очень симпатичным, а удачно подобранные очки придавали ему дополнительный шарм. На него, в прошлом худенького, беспомощного заморыша, стали заглядываться женщины. И, хотя он до сих пор любил свою жену, внимание дам приятно щекотало его самолюбие. Конечно, он пока избегал адюльтера, но всё шло к тому. Ему хотелось острых ощущений, жарких объятий и безудержной страсти, а от жены он не мог их получить – она лишь покорно ложилась с ним в постель, но никогда страсть не захватывала её всю, целиком, заставляя терять голову. Наверно, поэтому и забеременеть Санька не могла…
И вот однажды к нему на прием пришла женщина лет тридцати – эффектная блондинка с большой грудью, узкой талией,  пышными бедрами и длинными точёными ножками. Всё у неё было именно так, как больше всего любят мужчины. Вадим подумал даже, что добилась она такого совершенства благодаря мастерству пластических хирургов, заплатив за свою красоту бешеные бабки, и был недалёк от истины. Но, как бы то ни было, дама была хороша. К тому же очень богата – об этом говорили и её одежда, и  многочисленные драгоценности, и  красный «Феррари», дожидающийся её на улице.
Получилось так, что эта пациентка была на приеме последней. Причем, медсестра, которая помогала Вадиму вести прием, сегодня отпросилась на полчаса раньше по личным делам, и уже исчезла. Так что, он остался с этой дамой один на один.
- Я слышала, доктор, что вы очень хороший диагност, - сказала дама, и села на стул, положив ногу на ногу. При этом её короткая юбка задралась так высоко, что стали видны все её точеные ножки – от  крошечных ухоженных пальчиков до самых бедер. – Но я не предполагала, что вы так молоды…
- Ну, молодость – это недостаток, который с годами  проходит, - улыбнулся Вадим. – И что же вас беспокоит, мэм?
- Ну… Прежде всего, частые головные боли. И к тому же у меня бывают сильные сердцебиения…
При этих словах дама схватила руку Вадима, и положила её на свою грудь.
- Чувствуете? Моё сердце так и хочет вырваться наружу! Боже, я так страдаю…
Насколько понял Вадим, дамочка не нуждалась ни в каком лечении, а просто мучилась дурью от избытка свободного времени и шальных жденег. Но решил подыграть ей. А почему бы и нет? Уж если и грешить, изменяя жене, то только вот  с такой – красивой, сексуальной, полной страсти и огня молодой женщиной…
- Чем я могу вам помочь? Поверьте, я готов на всё, чтобы только избавить вас от страданий и боли…
- Думаю, для начала вы могли бы как следует осмотреть меня, - улыбнулась та, и, подойдя к двери кабинета, закрыла её на ключ, сразу поставив все точки над «i».
- Тогда пройдемте в процедурный кабинет, - сказал он, и пригласил её в смежную с кабинетом комнату, где стояла кушетка, застеленная чистой простынёй. – Там нам будет значительно удобней.
Он дал время даме раздеться, и вошел следом. Та лежала на кушетке в костюме нашей прародительницы Евы, и губы её чуть улыбались.      
Вадим стоял, не в силах сделать больше ни шагу. Насколько он понял, дама, нисколько не стесняясь, предлагала ему себя.
- Ну, что же вы медлите, доктор? Приступайте к осмотру! Я ведь могу замерзнуть, и простудиться. И виноваты в этом будете только вы…
- Да-да, конечно, - сказал он, и стал судорожно стаскивать с себя халат и всё остальное, и уже через несколько мгновений получил в своё полное распоряжение её роскошное тело…
- Меня зовут Дженнифер. А тебя? – спросила женщина после того, как утолила свою страсть.
- Вадим.
- Ты приехал из России?
- Да.
- Женат?
- Да, уже почти два года.
- Ну, и как она в постели? Хороша?
- Ты лучше!
- Знаешь, я даже не сомневалась в твоем ответе! – засмеялась женщина. – Дай мне сигарету!
Она закурила, и теперь внимательно разглядывала его.
- Ты очень интересный мужчина. У тебя есть любовница?
- Нет. У меня просто нет на это времени. Я слишком много работаю.
- Тебе так нужны деньги?
- Конечно, нужны. У меня семья, маленький ребенок, и нет богатого папочки, который мог бы помочь мне. Достаточно того, что отец оплатил моё обучение в университете, и дал денег на покупку врачебной практики.
- Но ты вполне можешь иметь деньги, и не проводя всю жизнь в своем кабинете. Ведь это же очень печально – всю молодость провести в четырёх стенах, ничего не видя вокруг!
- И что мне надо для этого сделать?
- Ну, как минимум, сменить жену.
- Есть какие-то предложения?
- Да. Ты мне нравишься. У нас с тобой всё может получиться, я уверена.
- Но… Моя жена! У неё совсем нет родственников. И не только здесь, но и там, в России. Её родители погибли, когда она была совсем маленькой. Я, вроде как, взял на себя ответственность за неё.
- Ну, и что? Ты дашь ей хорошие отступные, и все дела. Здесь все так делают, милый!
- Это весьма заманчивое предложение, но оно слишком неожиданно для меня.
- Думаю, для начала мы сейчас поедем ко мне, и там продолжим медицинский осмотр. Мне понравилось, как ты это делаешь. Но заниматься любовью на жесткой кушетке – это как-то очень по-детски, милый! Согласись? Заодно ты увидишь, в каком доме будешь жить. Тебе должно у меня понравиться!
С этими словами женщина начала быстро одеваться, оделся и Вадим. Всё это время он как будто бы находился  под гипнозом, и готов был сделать для этой женщины всё, что она попросит, и последовать за ней куда угодно, даже в ад.
Ну, а увидев её дом, понял, что будет последним лохом, отказавшись от  предложения Джен. После её дворца собственный дом показался ему жалкой хижиной, куда не хотелось возвращаться. Да и к кому возвращаться? К чужому ребенку? К фригидной жене? К своим заботам и проблемам? В принципе, конечно, годам этак к пятидесяти при разумной экономии и он заработает достаточно денег, и будет вполне обеспеченным человеком с солидным банковским счетом. Но… Когда человеку за пятьдесят, это совсем не то, что двадцать семь, ведь в двадцать семь у тебя вся жизнь ещё впереди. А впереди у пятидесятилетнего человека только подведение жизненных итогов и борьба с подступающими болезнями, которые маячат на горизонте.
- Ну, что? Как тебе моя хижина? – спросила Джен, широко раскинувшись на широкой кровати в своей спальне.
- Твой дом выше всяких похвал.
- Но ты, конечно, не можешь остаться у меня на ночь? Так ведь?
Вадим посмотрел на часы, и ахнул – шел уже двенадцатый час ночи! Он провел у Дженнифер почти пять часов, и даже не заметил, как прошло время!
- Да. К сожалению, мне надо уйти.
- Ладно. Не парься. Я всё понимаю. Надеюсь, мы увидимся с тобой завтра?
- Конечно, увидимся.
- Я заеду за тобой к концу приёма. Мы отлично проведем время, милый!
- Буду с нетерпением ждать, - сказал мужчина, и схватил её в свои объятия, не в силах расстаться. Это была та женщина, о которой мужчина может только мечтать!
- Пожалуй, я  отвезу тебя домой, - сказала Джен, и накинула легкое платье прямо на голое тело. - Иначе ты попадешь к жене ещё нескоро, бедняжка изведется в одиночестве.
Уже через пятнадцать минут Вадим  ключом открывал входную дверь своего дома. Из спальни, находящейся на втором этаже, на него смотрела жена. Саша прекрасно видела, как к их дому подкатил красный «Феррари» с откинутым верхом, и из него вышел муж, перед этим поцеловав женщину, сидящую за рулем.
- Ну, что ж! Этого и следовало ожидать. Вадим взвалил на себя слишком тяжёлую ношу – чужого ребенка и жену, которая не может его полюбить, - вздохнула она, и стала спускаться вниз, чтобы встретить мужа.
- Ты сегодня поздно, милый, - сказала она, целуя Вадима. – Ужинать будешь?
- Мне сегодня пришлось участвовать в консилиуме, больная оказалась очень сложной, после этого все участники консилиума поехали в ресторан. Я не мог отказаться.
- Ну, тогда в душ, и спать, - сказала жена, помогая мужу снять пиджак.  – Я вижу, как ты устал, Вадим, просто падаешь с ног. Нельзя же столько работать, так ты  загонишь себя!
- А как же иначе, дорогая? Вполне вероятно, что завтра мне придется тоже задержаться. Нельзя отказываться от консультаций на дому, они приносят хорошие деньги!
- Но ты хотя бы позвони, чтобы я не волновалась!
- Ну, это я тебе обещаю, - сказал муж, и пошел в ванну, чтобы принять душ – он до сих пор чувствовал от своего тела навязчивый запах дорогих духов Джен.
А Саша вдруг поняла, что её совершенно не волнует, что делал сегодня весь вечер её муж, где и с кем он пропадал, и что он собирается делать завтра. Наверно, подспудно она ожидала нечто подобного, и внутренне была готова к этому. Потому что понимала, что её жизнь тут – это так, перевалочный пункт, где она задержалась ненадолго. А настоящее её место там, с любимым мужчиной. Пусть не рядом с ним, а просто где-то неподалёку, чтобы иметь возможность хоть несколько минут в день видеть его. Тогда она будет значительно счастливее, чем с этим замечательным мужем Вадимом, который, видимо,  просто устал видеть её рядом с собой…
…На следующий день Вадим тоже пришел домой за полночь. Потом его задержки стали постоянными. Наконец, он не явился ночевать вовсе.
Она не требовала от него объяснений, и не смотрела на него глазами раненого животного, стараясь вызвать жалость к себе. Она просто ждала, когда, наконец, он заговорит с ней о разводе…
Объяснение состоялось уже через месяц. В этот день он пришёл с работы вовремя, и с удовольствием съел приготовленный женой ужин.
- А теперь, Сашенька, мне надо с тобой поговорить, - смущенно сказал Вадим, пряча от неё глаза. Ему было стыдно  – ненадолго же хватило его любви!
- Ну, примерно я уже могу предположить, что ты мне скажешь, Вадим. Ты встретил другую женщину, и полюбил её.
- Да, всё именно так и случилось. И теперь нам надо расстаться.
- Я согласна. Ты можешь завтра же подать документы на развод, а потом я уеду.
Вадим удивился, как легко его Саша готова расстаться с ним. Почему-то это больно укололо его самолюбие.
- И ты даже не попытаешься вернуть меня?
- Интересно, и как я смогу это сделать? Ведь насильно мил не будешь. Я всегда знала, что рано или поздно это произойдет, ты захочешь женской любви, и найдешь её. Ты стал очень красивым мужчиной, Вадька. И теперь сможешь выбрать себе женщину по вкусу. Вернее, уже выбрал…
- Я дам тебе денег на первое время и на покупку квартиры. Ведь ты же не сможешь жить у брата?
- Спасибо, милый. Мне, действительно, негде жить.  Твои деньги будут очень кстати…
…Их развели очень скоро. Развод прошёл тихо и незаметно. Санька тут же заказала билеты на самолёт, и собрала вещи, купив подарки для дяди Кости, его жены и Алексея.
Положив в сумочку кредитную карточку с крупной суммой денег на ней, она крепко поцеловала теперь уже бывшего мужа, и села в вызванное такси, чтобы ехать в аэропорт. Она не разрешила Вадиму даже проводить себя. Зачем? Теперь они чужие люди, и их уже ничего не связывает…
…Её сын неплохо перенёс полет, покапризничав лишь немного, когда захотел спать. Но мать быстро вытащила из сумки бутылочку с молоком, и малыш сразу успокоился, ощутив во рту знакомый вкус.
Сама же она сидела в кресле в состоянии какого-то отупения. Ей казалось, что  это происходит не с ней, и всё окружающее – это просто кино в формате «три-Д», где всё очень похоже на реальность, но таковой вовсе не является. И стоит ей нажать на пульте красную кнопку, как всё исчезнет, и она снова окажется в том доме, где почти два года прожила вместе с Вадимом.
Но вот в салон вышла молоденькая стюардесса, и попросила пассажиров пристегнуть ремни. Их полет заканчивался, через несколько минут они приземлятся в аэропорту Шереметьево, и до её бывшего дома останется езды только час с небольшим. Но там её никто не ждет. Её вообще никто нигде не ждет! И с этим она должна как-то жить…
Через час, получив багаж, она вышла из здания аэропорта,  взяла такси, и приказала отвезти себя в недорогую гостиницу, где сняла номер на три дня.
Уже из номера она позвонила Константину Иванычу.
- Здравствуйте, дядя Костя, - сказала она, услышав в трубке знакомый голос. – Узнали?
- Сашенька, ты? Рад тебя слышать! Ты где? Всё ещё в Америке?
- Нет. Сегодня я вернулась в Москву.
- Да что ты говоришь? Надолго?
- Не знаю. Там видно будет. Скорее всего, навсегда…
- И я могу тебя увидеть?
- Конечно! Я сняла номер в гостинице. Запишите адрес!
- Может, лучше ты к нам? Жена часто о тебе спрашивает…
- Хорошо, тогда я приеду к вам завтра вечером. Идёт?
- Так завтра суббота. Приезжай к обеду, будем ждать тебя с нетерпением!
- Договорились! Часа в два мы у вас! Заодно познакомитесь с моим сыном!
- У тебя сын? А я и не знал! И как ты назвала малыша?
- Его зовут Алекс.
- Понятно. Александр, значит.
- Нет. Алексей…
Константин Иваныч долго сидел, крепко задумавшись, после того, как положил трубку на рычаг. Надо было решить, говорить Алексею, что его Санька приехала, или дать возможность ребятам разобраться во всём самим.  Так хотелось сделать несколько шагов по коридору, войти в кабинет шефа, и сказать ему, что сестра здесь, совсем рядом, и он в любое время может увидеться с ней. И с её сыном Алексом… который Алексей…
- Всё-таки лучше посоветоваться с женой.  Она умная женщина, и сможет дать совет, что мне делать в этой очень непростой ситуации…
В это время, как будто почувствовав, что Константин Иваныч думает о нём, Алексей сам зашёл к нему.
- Ты что, сынок? Дело какое?
- Да нет, так зашёл. Что-то тревожно на душе. Знаешь, как перед грозой…
- А ты сходи куда-нибудь – к друзьям, что ли… Ну, что ты  всё один, да один?!
- Никто мне не нужен, - сказал Алексей, и тяжело вздохнул. – Ладно, пошёл я. Там  ещё  документы на просмотр остались.
- А я сейчас домой. Гостей на завтра пригласил, надо в магазин заехать, купить что-нибудь вкусное.
- Что за гости?
- Так, знакомая одна с сыном…
- Понятно.
…Приехав домой с полными сумками, Константин Иваныч сказал жене:
- Принимай, мать, продукты! Завтра гости у нас, приготовь что повкуснее!
- Что ещё за гости? – удивилась жена.
- Ты не поверишь – Санька приехала из Америки, звонила сегодня!
- Да ты что?! Алексей-то знает?
- Нет. Вот, хотел у тебя спросить – говорить ему, или нет.
- Они сами уже взрослые, отец. Вон, у Лёшки  седина на висках пробивается. Как-нибудь сами разберутся, без нас с тобой.
- Ну, и я тоже так подумал…
…На следующий день около дома Константина Иваныча остановилось такси. Из него вышла невысокая девушка. В одной руке она держала большой полиэтиленовый пакет с подарками, а другой сжимала ладошку сына, который топал рядом.
Поднявшись в лифте на восьмой этаж, Санька, чуть волнуясь, нажала на кнопку звонка. Дверь тут же отворилась, и молодая женщина оказалась в крепких объятиях…
…Они немного выпили и закусили, потом долго разговаривали обо всём, потом Санька дарила подарки, которые тут же примерялись, а потом оказалась с дядей Костей на балконе.
- Дядя Костя, скажи… как там Алексей? – спросила она, как будто с разбегу прыгнула в холодную воду. – У него всё в порядке?
- Развелся он, сейчас один живет.
- Правда? Что же вы раньше-то… Хотя… Может быть, он уже и забыл обо мне…
- Забыл?! Что говоришь-то? Забыл… Да он... Вот взяла бы, и позвонила!
- А вот возьму, и позвоню!
- Вот и звони!
Санька схватила мобильный телефон, и набрала знакомый номер, который она до сих пор помнила наизусть.
- Слушаю вас, - услышала она знакомый голос, и вдруг почувствовала, как её горло сжал сильный спазм – теперь она не могла выдавить из себя ни слова. Санька схватилась рукой за горло, и испуганно посмотрела на стоящего рядом мужчину.
- Дай сюда, уж лучше я сам! – сказал дядя Костя, и забрал у неё трубку.
- Алексей, тут у нас Санька в гостях, ты бы приехал повидаться…
- Еду! – сказал тот лишь одно слово, и из трубки понеслись короткие гудки.
Через час он уже звонил в дверь, держа в руках два букета роз – один для хозяйки дома, а другой  для сестрёнки Саньки, своей маленькой старой коровы…
…Он увидел её, вложил оба букета в руки дяди Кости, открывшему ему дверь, и кинулся к ней, чтобы почувствовать, что она и в самом деле тут, его Санька. И она тоже прижалась к нему, слушая, как бьется его сердце. Господи, как давно она мечтала об этом!
Так они и стояли в прихожей, не в силах разжать объятия, и вокруг них не было никого – все ушли, оставив их вдвоем.
- Ну, как ты, Санька?
- Нормально, как видишь.
- Ты надолго? Или просто соскучилась, повидаться приехала?
- Я навсегда, Алёша.
- Навсегда? А Вадим…
- Мы развелись. Я так и не смогла дать ему то, чего он хотел!
- А чего он хотел от тебя?
- Любви…
- Господи, Санька, мне так много надо сказать тебе… А я совершенно растерялся. Может быть, поедем домой? И там спокойно поговорим обо всём.
- Хорошо, Лёшенька, только давай, сделаем это немного позже. А сейчас пойдем в комнату. Неудобно… Дядя Костя обидится. Ты только приехал – и уже уезжать!
Неожиданно дверь комнаты отворилась, и в прихожую вошел крошечный мальчик. Видно, малыш соскучился по маме, которая вдруг исчезла, и отправился искать её.
Увидев мать, он улыбнулся, кинулся к ней, и обнял  за коленки.
Посмотрев на ребенка, Алексей поднял на Саньку  глаза, полные удивления.
- Боже мой, Санька! И ты ничего не сказала мне…
- Познакомься, Лёш. Это мой сын. Я назвала его Алексеем.
- Ты хочешь сказать, наш сын! Он же моя копия…
- Так и есть, милый.
Алексей схватил на руки малыша, но тот совсем не испугался незнакомого лица, и обнял его рукой за шею.
- Нет, мне надо обязательно выпить! Иначе… Знаешь, такое чувство, как будто я заново родился!..
…Вечером они ехали к себе домой. Алексей сидел на заднем сидении такси, и держал на руках дремлющего сына. Его Санька сидела рядом с закрытыми глазами, и тоже, кажется, дремала.
- Нет, это же надо! – думал он. - За одну минуту моя жизнь совсем перевернулась! И уж теперь я не выпущу своё счастье из рук…
Он ласково погладил сына по голове, и посмотрел на Саньку. Та открыла глаза, и теперь с улыбкой смотрела на него.
Приехав домой, они уложили спать маленького Алёшку в бывшей спальне матери. Чтобы мальчик не упал с постели, на её край отец положил все подушки, что были в доме. Потом, подумав немного, взял одеяло, и, сложив его в несколько раз, положил на пол рядом с кроватью. Мало ли что? Вдруг малышу придет в голову слезть ночью с постели! По крайней мере, он никак не сможет расшибиться…
- Ну, вот, теперь, кажется, всё, - сказал Алексей, и, схватив Саньку на руки, понес её в свою спальню, крепко прижимая к себе такое знакомое женское тело.
- Если бы ты знала, как я мечтал о том, что снова обниму тебя!
- Ну, если быть честной, то я тоже мечтала только об этом.
- Ты ведь не уедешь от меня больше?
- Никогда!
- И сколько же в жизни надо сделать ошибок, прежде чем найдешь своё счастье!
- Самое главное  - вовремя исправить эти ошибки…
- Давай, больше не будем вспоминать о прошлом. Теперь у меня есть ты и наш сын, а то, что было с нами раньше, ушло в прошлое, и растворилось там. Ты согласна?
- Согласна.
- Иди ко мне, моя маленькая старая корова! Мне не терпится обнять тебя…
…Услышав, что он назвал её так, как называл в далёком детстве, Санька, действительно, почувствовала себя маленькой и беззащитной, и кинулась к нему – своему единственному, горячо любимому мужчине, чтобы целиком  и полностью раствориться в нём…