Вот выудил из давних камланий, чтобы выглядеть не только живым, но и мифотворящим существом.
... Кадавр-неудовлетворённый. Мы как бы занимаем желание у будущего желания. Предвкушение царит над всем полем желаний. Кстати, элиадийское Оно и Оно фрейдистское имеет мистическую смычку -- Оно (власть инстинктов) рождается из времени Оно (мира предков). Логос маска Мифоса. Зверь прикидывается Человеком и наоборот -- Человек, роботизируясь, желает стать сверхзверем -- ужасным, неуязвимым Чужим. Маска мнит себя Лицом и с ним срастается в Лике. Икона -- маска воображаемого Бога, становящаяся Ликом под лампадами веры. Веры как сверхжелания, трансгрессии субъекта. Реальное воображается Символическим, создавая непрерывное преображение -- «...направляющая инстанция находится по ту сторону воображаемого, на уровне символической плоскости». Кто-то целует -- кто-то подставляет щёку, кто-то сосёт кровь -- кто-то подставляет шею (у М.Кляйн -- грудь). Вампир объективирует себя в жертве (Другом), а та в мазохистическом припадке матери Эдипа с готовностью отдает "фетальную кровь" мира-утробы, воспроизводящую полчища эдипов-вампиров. Перманентный недостаток фетальной крови причина Желания. Так гносеологический инстинкт заставляет "подсасывать" у метафизического. Отсюда же, сопротивление времени, синонима смерти, через копирование идеального в искусстве. Поиск идентичности, восполнение недостающих частей "расчленённого тела" за счёт Другого, того же порядка. Герменевтический круг сворачивается уроборосом желания. Реальное берёт взаймы у Символического под проценты Воображаемого и получается эффект "еврейской тумбочки", из которой чудесным образом с завидной регулярностью появляются деньги, положенные туда Другим -- Сара кивает на Абрама, Абрам кивает на Сару, деньги же сами по себе. Все всем должны и все у всех кредиторы. Пандемия зависимости охватила постмодернистский мир -- уроборос желания пытается съесть собственные зубы, дабы исторгнуть их из утробы "ничто" семенами будущих драконов.