Розовый

Розовый. Этот цвет сопровождал её всё её творчество. Как ожидающий ее родной уют дома. Переступив порог, ты утопаешь в ощущении повешенного на вешалку дня, ее встречал розовый заказ в студии. Стеклянный потолок не мыслящий своего существования без поддержки окна отдавал ей цвета столь нежные и дикие, что впору было захлебнуться цветом от переизбытка его вкуса. Белый контраст играл ей на руку, выделяя в комнате другие оттенки ее жизни. Зеленое старое кресло, как опушке леса, в прохладе которого можно прогуляться в страну своих мыслей. Разбросанные глянцевые журналы на полу придавали студии модный ковер ее образов, которые она никогда не воплотит. Но эти образы всегда есть в её глазах и чтобы она не надела, одежда как струящаяся ткань струилась по ее телу вспышками фотокамер завистниц от ее модельной грации. А черное кресло для гостей? Для чего оно здесь? У нее не бывают гости. Она никого не пускала в свою душу. Не позволяла оставаться там надолго, ведь впустишь кого-то один раз, он повадиться ходить постоянно! Именно поэтому она кидала на него всякий мусор из головы, вытаскивала свои обиды из души и пакости из помыслов, чтобы черное кресло стало еще черней, как бездонный ящик Пандоры. Полка с художественными альбомами почему-то смотрела жалко на все это. Ни одна книга не могла сравниться своей красотой с глубиной розово-сиреневого моря с горизонтом. И держала она их для того, чтобы показать творениям великих, как они были далеки от совершенства. Как далек от совершенства каждый из нас! Как неэтичны ее картины на стенах! Картины кричали о жизни людей, которых она никогда знать не знала, видела, не видела. Но именно эти люди, чьи жизни она рисовала, были пропитаны реальностью гораздо больше той, в которой она жила. И розовая краска, которой она рисовала, впитывала в белую кожу холста абсурдность потуг человеческих запечатлеть красоту жизни вокруг, невозможность заката за ее окном. Неповторимого и постоянного.