Глава 3. Рассвет.
Начался новый этап в ее жизни. Лана преображалась на глазах, пропала усталость, в глазах поселился свет звезды. и кажется счастьем наполнилось сердце. Его было так много, что она просто не могла себя сдерживать, улыбка уже не покидала ее лица не только на работе, где она порхала по коридорам учреждения, но и по дороге домой. И все мысли были у нее о том, как бы скорее прийти домой и сесть за компьютер. Руководитель предложила ей попробовать написать стихи.
Ее стихи были незатейливые, просты по словарному запасу, но в них было главное, содержание. В каждом новом стихосложении - был новый сюжет, новая история. Иногда это было не правильно, не правильная рифма, и она сбивалась с ритма, не хватало слов, не могла выразить свои чувства. Но она старательно следовала советом руководительницы. Ирина Петровна была занятой человек, кроме объединения она еще была в Совете ветеранов, отвечала за заботу о пенсионерах, и в объединении было полно других авторов и забот, концерты, выступления и Лана была предоставлена сама себе. Может, этим бы все и закончилось, но там наверху, тот, кто подарил ей этот подарок, не бросил ее, не оставил ее одну. Так произошла еще одна судьбоносная встреча в ее жизни.
На работе заметили ее преображение и спрашивали:
-Ты не влюбилась? А может, замуж вышла, тебя не узнать. Ты стала молодой, энергичной, от тебя веет оптимизмом, на тебя приятно смотреть.
И вот уже другой человек вошел в ее жизнь, Борис Московцев. Это был уже опытный, известный поэт и писатель. Недавно только переехал из Москвы, для длительного лечения, после службы в армии. Где он прослужил очень долго. Она столкнулась с ним в дверях, а потом познакомилась на встрече в объединении. После выступления, он подарил ей свою только что изданную книгу, она была о любви. Книга, казалось, еще пахла запахом краски из типографии. Это было следующим толчком к ее развитию в творчестве и вдохновению.
Солидный писатель, решил помочь молодому дарованию, тем более, что вместе с прозой в ее жизнь вошли и стихи. Они подолгу разговаривали, когда все участники расходились по домам. А они все стояли и стояли, общаясь, и не могли наговориться. В начале знакомства, инициатором этих разговоров был он.
На следующем заседании они обменялись электронными адресами. Так было положено начало их переписки. Каждое письмо заканчивалось красивой открыткой с цветами, она за всю жизнь не видела столько знаков внимания, как в эти дни от него.
Сердце романтичной Ланы таяло от знаков внимания, от общения с известным поэтом и писателем. От его прелестных открыток с цветами и от его уроков поэзии. Он рассказывал о поэтах и писателях, читал стихи и цитировал русскую классику, подарил самое ценное для нее, электронную книгу, правила стихосложения. Домой она ехала окрыленная, ей казалось, что она уже покорила мир, конечно, покорила, ведь она писала стихи и прозу, и все говорили молодец. Значит у нее талант? Наконец – то и у нее нашли, что-то ценное и она не пустое место в жизни, а что-то значит. Наступили счастливые времена.
Постигая тяжелую структуру стихов и запоминая терминологию, она с трудом осваивала науку стихосложения. Как-то раз, написав новые стихи, она отправила их Борису на почту, для консультации. Он перезвонил, долго ей объяснял, что у нее не правильно. Борис, как бывший военный, не привык к долгому разглагольствованию тем, и высказался очень жестко:
-Для какой цели ты пишешь? Всегда думай, для какой аудитории ты пишешь. Стихи сырые, неправильная рифма. Я же дал тебе книгу, надо заниматься, изучать науку, а иначе, зачем ты пишешь. Для кого?
Лана слушала и не узнавала его, такой критики по частям ей еще никто не произносил, это было обидно и вдобавок, он назвал стихи косноязычными, это был предел ее терпению, придерживая трубку одной рукой, она достала другой платок, но поднести не успела, как слезы градом покатились по ее щекам.
Она не могла выдавить ни слова.
-Что ты молчишь?
-Слушаю! - еле слышно произнесла она дрожащим голосом.
Но она уже ничего не слышала. Борис опять подробно начал объяснять, как надо писать, на что обращать внимание.
-Читай больше, читай Чехова, если пишешь прозу. Пушкина, Лермонтова если пишешь стихи, Брюсова, Тютчева, если пишешь пейзажную лирику. Читай, читай много читай!
-Я читаю, - еле слышно проговорила она.
-Читай и думай, вдумывайся в слова, смысл, образы, записывай, запоминай. Занимайся по книге, учи правила, я тебе уже неоднократно говорил .У тебя есть потенциал, если бы не было, я бы с тобой не разговаривал. Избавляйся от косноязычности. Работай над собой, не останавливайся, все время надо двигаться вперед. Не спеши опубликовывать стихи, добивайся красоты рифмы и ритма, они должны звучать, как песня, понимаешь? Как песня!
Но Лана уже ничего не понимала, она плакала и думала, зачем ей все это, услышать, что она тупая и косноязычная, значит, она не может выразить себя словами, зачем ей этот позор, но она уже прониклась к стихам, и ей стало нравиться вслушиваться в игру слов, выискивать мелодию песни. Они уже звучали в ее сердце. Она ходила, и в ее голове шли рифмованные строчки, вставала с постели утром и подбирала рифму к словам. На заседание литературного объединения она просто летела, ей нравилось писать, и нравился он, этот седой, уже не такой молодой, но и не совсем старый писатель.
Глава 4. Борис.
Целый год длилась их переписка и о том, что они дружат, знали все. Их разговоры стали немного реже из-за обостренных приступов болезни, и Борис уговаривал ее зарегистрироваться на сайте:
Тебе надо зарегистрироваться на сайте, ты там получишь определенный опыт, познакомишься с другими авторами. Слово за слово и вот уже женский разговор начался.
-Я не страдаю от одиночества. Для меня главное, это время, которого у меня нет. Я все время на работе. Мне наоборот хочется побыть одной, чтобы сосредоточиться на своем творчестве. Для меня главное, чтобы в этот момент у меня был блокнот и ручка.
Борис внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Он подумал, ему приятно общение с ней, такой усердной и старательной ученицы у него не было. Но у него тоже уже не было времени с ней продолжать занятия. Болезнь не отпускала, боль подступала все ближе и ближе. Болели суставы, позвоночник обещал сковать все тело и только постоянные процедуры и сеансы уколов его немного спасали. Но лечиться в больнице он не мог, хотя мог пользоваться бесплатным ежегодным лечением, как инвалиду боевых действий, но думать об этом он не хотел. Слово инвалид он хотел вычеркнуть из своей жизни. Как вычеркнула его первая жена, когда жизнь его висела на волоске.
Тогда ее уход он воспринял, как смерть при жизни. Да и какая это жизнь, прикованный к постели больной, без надежды на выздоровление. На ее слова:
-Прости! Я встретила человека, я имею право на счастье, прости! Я молода, я хочу жить!
Борис посмотрел на нее с улыбкой, ах, как он любил ее, но произнес только:
-Я понимаю тебя, прощаю, будь счастлива!
Он отвернул голову к стене и уже чуть слышно добавил: Иди!
-Я буду приходить к тебе, если тебе что-нибудь понадобиться, звони! Правда, мы уезжаем на следующей неделе в Германию и Иришка тоже поедет со мной, я не могу ее оставить здесь даже с мамой. Мы придем к тебе завтра, ты же не против ее отъезда, нужно будет подписать доверенность, на ее отъезд.
-Я подпишу, иди.
Он слышал, как застучали ее каблучки по кафельной плитке, он прислушивался к ее шагам, которые стучали все тише и тише и, наконец, все стихло.
-Как тихо, подумал он, так тихо стало в его душе, как будто вырвали сердце, чтобы оно перестало болеть.
На следующий день Борис ждал встречи с дочерью. Сам боялся, вдруг жена передумает и не приведет ее, и он больше никогда не увидит, свою дочь, единственную и самую любимую. Он понимал, что Иришке будет лучше с матерью, что он может не встать, прикованный к пастели, поднимется ли он или так и останется лежать. Его воспоминания прервал стук в дверь, такой же стук был и тогда, когда дверь открылась и вошла его жена, за руку с маленькой Иришкой. Ей было 4 года. Симпатичная малышка кинулась в объятья своего отца.
-Папа, папочка, я тебя так люблю, ты, когда вернешься домой, хватит уже болеть. Я скучаю за тобой, и наши книжки скучают, их теперь не кому мне читать, маме все время некогда.
-Ириша, дай нам с папой поговорить. Вот смотри здесь доверенность. Здесь твое завещание на Иришу.
-Что, ты меня уже хоронишь?
-Ну, если, извини с тобой, что случиться, наследство не должно же пропасть, все перейдет к Ирише. Она же твоя дочь, ты разве, против?
-Нет, конечно, я не против, давай быстрее бумаги, я все подпишу и дай нам с дочерью побыть одним.
Он быстро подписал все бумаги. Евгения облегченно вздохнула.
-Ну, вот и хорошо, я честно думала, ты будешь против.
-От чего же, это же моя дочь, я, надеюсь, с ней будет все хорошо. Ты пиши хоть изредка, как она растет, я буду за ней скучать.
-Конечно, конечно, дорогой. Она нагнулась к нему, чтобы поцеловать его в последний раз, но он отвернулся.
-Как хочешь, - тихо сказала она , добавив.
-Только недолго, нас ждет Владимир в такси.
-Подождет,- громко ответил Борис и прижал Иришку к своему сердцу.
-Милая, я тебя очень люблю, не забывай меня.
-Я никогда тебя не забуду папочка, и я тебя люблю. Скорее выздоравливай и приезжай ко мне, мама сказала, что ты скоро приедешь.
-Конечно милая, -и он еще раз крепко прижал ее к себе.
Когда шаги затихли и детские тоже, ему захотелось встать, чтобы выглянуть в окно и еще раз увидеть милое лицо своей дочери. Но боль пронзила все тело, как будто железный штырь вошел в его сердце и пригвоздил его на месте. Из груди вырвался стон. Соседи по палате крикнули сестру.
В палату вошла миловидная женщине средних лет,с толстым пучком волос на голове, старательно убранных под белую шапочку, это была Галя Тихонова, сестричка, которая за ним ухаживала уже целый месяц. Она видела, как ушли его красавица жена и маленькая дочь, понимая его состояние, ее сердце сжималось от боли. Уже давно она была влюблена тайно в этого сильного мужчину средних лет и поражалась его мужеству и постоянному юмору, с которым он переносил свои очень тяжелые операции.
Его почти сшили из кусков тела, как говорил главный хирург, спасая ему жизнь.
-Мужество этого человека, достойно, чтобы о нем слагали легенды и наша задача, не дать ему умереть, это наш долг перед ним и его павшими товарищами, он один из тех,кто выжил в той мясорубке, которую устроили на Кавказе. И ты Галина, должна находиться с ним и днем и ночью, чтобы облегчить боль в его ранах. Так Галина стала его постоянной медсестрой, и его руками и ногами, и постепенно он вошел в ее жизнь вместе со своей душой.
Все это Борис сейчас вспомнил, глядя на свою новоиспеченную ученицу, преданно смотревшую в его глаза. Затаив дыхание, она ловила каждое его слово.
-Да у меня еще не было такой способной ученицы. Но ты не обольщайся. Жизнь преподносит нам много уроков. Главное не озлобиться, не зарыться в своем несчастье, а жить с добротой в сердце. Я простил ее и еще долго посвящал ей стихи, в надежде, что она вернется. Знаешь, мы мужчины все любим красивых женщин, но живем с той, что имеет душу и остаемся с ней навсегда.
Этими словами, Борис, как бы подтвердил свой выбор в жизни, вспомнив, как он сделал предложение своей Галине. С того дня он писал стихи только ей, и только о ней и если вспоминал свою жену, то только в те дни, когда она ему высылала фотографии их дочери.
Теперь Иришке уже 25. Как быстро время пролетело. Борис оставил Москву, оставил квартиру дочери и переехал в край целебных вод. Ему здесь было по климату, а может, что Галина была отсюда родом, где ей досталась в наследство небольшая квартира , здесь они и поселились вдвоем. Детей у них общих не было, и они берегли друг друга и очень трепетно относились к свободе личностной и творческой. Тут же Борис и нашел себе дело по душе. Он писал стихи, басни, прозу и давал уроки стихосложения для начинающих авторов. Здесь он и познакомился с Миланой, и в первый же вечер подарил ей только, что вышедший из печати томик стихов о любви. Их встречи всегда заканчивались часовой беседой, о стихах, прозе, о жизни, философии и конечно любви. Он понимал, что это ее увлечение было направлено и на него, такого больного и такого мужественного человека. И он ей решил помочь.
-Я помогу тебе зарегистрироваться на сайте, тебе понравится. В следующий раз я принесу ноутбук, и это все просто, выбери под каким ты именем будешь печататься. Лучше под своим, чтобы тебя знали и узнавали. Но встреча не состоялась, он опять попал в больницу. Милана ему позвонила, но он только извинился:
-Извините, я долго не могу говорить, мне трудно стоять на ногах.
-Я вам перезвоню!
-Нет! Не нужно этого делать, у меня все время врачи и я только ночами свободен, и еще я работаю, это меня только и спасает.
Они попрощались, и Милана под впечатлением ходила целый день, жалея его, жалея себя, что-то уходило из ее жизни теплое и дорогое. Ей не хватало их общения. На письма по электронке , он тоже почти не отвечал. И Милана решилась на регистрацию на сайте стихи.ру
(Продолжение следует): http://www.proza.ru/2019/01/06/578