Из Гюи де Мопассана когда-то получилась прекрасная женщина. Он сам до поры до времени этого не знал, но однажды утром ему кто-то сообщил, что его небольшой романчик "Пышка" расходится бешеными тиражами. "Исповедь женщины" тоже относится к раннему, наиболее любимому мною, периоду творчества автора. Уже позже выяснится, что образ мужчины, ничуть не приукрашенный и, что самом собою разумеется, уже и не отретушированный, ибо он мужской, также пришелся по вкусу французским женщинам. Но это будет уже несколько позже, когда его владелец, обласканный литературной фортуной, станет вполне себе вальяжным господином, модным писателем и знатоком французской жизни.
Как это, должно быть, приятно (я с трудом представляю себе границы этой величавой вседозволенности) было жить автору, купаясь в ежедневном восторге своего творчества, нисколько не напрягая собственную сущность унылым словом "работа". Мопассан оказался настолько нужен читательницам, что даже сам это понял в определенный момент - именно они являлись его целевой аудиторией, но, как я думаю, на это он только недоуменно пожимал плечами, поскольку так и не сделал еще на тот момент ничего противоестественного.
"Исповедь женщины" мог написать несколько позже Марсель Пруст, по полной переживая по поводу несбывшихся надежд и сбывшихся тоже. Нечто подобное, только раньше, вышло бы из-под пера Бальзака и это был бы откровенный тягостный панегирик во славу детородной функции. Но что-то из этого разряда можно написать только применительно Гюи де Мопассану, нисколько не боясь определения "женщина", поскольку женскую прозу, а еще хуже - эротическую, в нем видят исключительно те, кто его совершенно не понимает.
Сюжет "Исповеди женщины", если и важен, то весьма условно. Автор сразу предлагает своим читателям самую суть проблемы - посмотрите вокруг, загляните в себя, вы знаете, что живете ради любви, но есть ли она, эта настоящая любовь? Часто ли вам приходилось заключать сделки с собственным "я", кривить душой, затыкать рот собственной песне, приводить ей один довод за другим. Для женщины же главное - это дети, генетическая копия собственно личности всегда приносит некоторое успокоение, нельзя также легкомысленно подходить к положению в обществе, если родители выдали вас замуж, то им виднее, это нужно, это необходимо, как бы не опозорить еще собственную семью, эдак останешься в старости совершенно одна и т. д. и т. п.
Но вдруг, сверкнет лучезарной молнией удача, совершит нелюбимый муж некий поступок, который сделает его виновным перед вами надолго, может и навсегда. Особенно, если этот муж - недалекий унылый долдон, способный только из года в год повторять одни и те же банальные слова, что были высечены еще в стародавние времена над камином его дедушки. И вот тогда, ура, получит свободу любая девушка, у которой в тайниках души столько нерастраченного пыла, а ему суждено было бродить и переливаться из пустого в порожнее, подобно какому-нибудь неприкосновенному запасу в ржавой консервной банке. Эта неистовая страсть, суть от сути настоящей жизни, никогда бы нигде не проявилась, ее захоронили бы живьем на веки вечные.
А вот речь ли здесь только о француженке 19 века? Разве сейчас многие из нас не также живут? И при чем здесь именно девушка? Какая разница, каков наш пол, возраст, семейное или социальное положение? Мы и в нынешнее время закапываем навсегда свои собственные мечты, втаптываем их в грязь, надев маску добропорядочности или боязни чужого неодобрения, заколачиваем гробницу нашей единственной жизни, по толстому гвоздику вгоняя в пропитанную заскорузлыми традициями доску, на которой давным-дано кто-то, может быть на тот момент, очень умный написал "так и должно быть".
Так нужен ли сюжет в "Исповеди женщины"? О женщине ли эта новелла, только ли о женщине? О любви ли она, только ли о любви? О семье ли идет речь, вот уж это здесь вообще неважно. Но самый главный вопрос в другом. Он следующий: а нужно ли ждать этого формального подарка судьбы, чтобы получить какое-то дурацкое оправдание собственным деяниям, собственным мыслям даже, всего лишь для того, чтобы жить так, как тебе, в чем ты боялся даже самому себе признаться, хотелось всегда?
Новелла "Исповедь женщины" занимает несколько жалких страниц, читается минут за десять максимум.