Впервые я увидела мамину сестру, когда мне было 8 лет. Дело в том, что своей женитьбой мои родители вызвали шок в обоих кланах.
Представьте себе пару: моего папу, этакого мощного японского сумоиста, и маму - птичку невеличку ( будучи горожанкой мама даже посещала балетную студию).
Кроме того, папина деревенская родня, относясь потребительски ко всякой женщине, решила, что никакого толка от этой пигалицы в деревне не будет, а утонченная городская мамина, что уж слишком мой папа деревенский увалень.
Добавьте к этому очень большую разницу в возрасте. В общем, общение с родными как то не заладилось и надолго заглохло, хотя друзья по духу остались у родителей на всю жизнь.
- Фи- сказала, увидев меня впервые, моя городская элегантная тетя.
- И вот ЭТО вы называете девочкой?
Сообразуясь с летней жарой, я стояла перед ней в майке и черных семейных трусиках, босая , с разбитыми коленками и локтями, не зная куда девать усыпанные цыпками руки и, наконец, догадавшись найти одной из них применение стала ковырять грязным пальцем в носу.
-Где отличительные признаки? - Продолжала удивляться тетя. Она указала на мою челочку на стриженой голове (кстати, челочка в те после военные времена как раз и была гендорным различием среди детей в нашей местности) и брезгливо сказала:
- Что это!?
На семейном совете, возглавляемом тетей, произнесшей прочувствованную речь о том, что пора оформить меня из безликиго и бесполого существа в узнаваемое совершенство, благо и имя мое- Варвара того требовало.
Было срочно решено ( если по правде, то вопреки устоявшемуся мнению моих родителей) прекратить поползновения на мою шевелюру.
И вот, уже убежденная тетей в преимуществах жизни женщины, имеющей красивую внешность, я начала вожделенно ждать роскошных кос. Волосы медленно, но подались.
Наступил канун Нового Года и старшим сестрам к празднику ( родители почему-то пошли на такое мотовство) сшили по роскошному с яркими цветами ситцевому платью.
Меня же ожидал традиционный наряд Снежинки. Его по очереди успели поносить сестры, а теперь уже несколько лет надевала я.
Наряд был сшит очень практично: в талию широкого марлевого платья была вздернута резинка, которая распускалась или стягивалась в зависимости от габаритов впихиваемого внутрь субъекта.
Длина платья регулировалась количеством оборок по его низу. Оборки всегда лежали наготове в одной коробке с платьем и, честное слово, пришивались и отпарывались уже тысячу раз.
Родные отца недооценили мою маму: у нее были колоссальные ум и смекалка!
Наш дом наполнился радостным девичьим щебетанием: обсуждались модели сезона, модные танцы, мальчики; хлопаньем дверей, впускавшим и выпускавшим подружек сестер.
Важно приходили сельские матроны, они уточняли с мамой меню новогоднего стола вскладчину. Няня священнодействовала на кухне- готовила праздничную стряпню. Все были увлечены и заняты.
Я, возбужденная и счастливая, перебегала от одной группы девушек, окружавших старшую, к кружку средней сестры, от них к важным дамам, забегала к няне на кухню, но нигде мое появление с ярко выраженным щенячьим восторгом не вызывало ответного.
Бесконечно всех любя и мечтая быть всем полезной, я готова была горы свернуть для любимых. А мне раз за разом досадливо предлагали отправиться на снежную горку." Я была чужой на этом празднике жизни."
Наконец, к вечеру все определилось. Утомленная няня рано легла отдыхать, нарядные сестры уходили на школьный бал, родители к друзьям.
Я попыталась разреветься, но папа пресек, отреагировав строгой тирадой:
- Варвара, хватит паясничать! Твой утренник будет завтра. Ложись спать.
Двери за ушедшим счастьем закрылись, и девяти бальная волна горькой обиды накрыла меня с головой!
Прозревшая и потрясенная:" меня не любят!", я решила отмстить обидчикам тою же монетою и заметалась по дому в поисках орудия мести.
Увидев машинку для стрижки волос, я возликовала:- " АГА!". В этот момент я почему- то не сообразила, что это на свои волосы я решила покуситься, до такой степени я всегда ощущала себя частью семьи, а не отдельной личностью.
-Пусть им будет хуже, пусть и них никогда не будет третьей красивой девочки с косами-, задыхаясь от гнева, злорадно думала я, выстригая себе широкую просеку от лба до макушки.
В эту новогоднюю ночь, зареванная и полу остриженная, я уснула в маминой спальне в неудобной позе на стуле с головой на подзеркальнике.
Наутро папа, увидев меня с прической " А-ля Ленин". подкорректировал неостриженное, а попросту оформил мою голову " Под Котовского".
Объяснив мне попутно, что раз я такая непокладистая и строптивая и давно восстаю против костюма снежинки, то сегодня я, одетая в старый лыжный костюм( тоже доставшийся мне после сестер), на детском утреннике буду изображать глобус, сверкая своей лысой головой.
Я не думаю, что родители мои были до такой степени бедны, что не имели возможности одеть нас прилично. Просто у них был твердый принцип;" не баловать детей", и они бесконечно гордились умением воспитывать своих чад по спартански.
А еще родители боялись чем-то выделиться из толпы - недавние сталинские тревожные времена трепетно помнились ими.
На дворе вовсю цвел и благоухал май, я, уже забывшая свою зимнюю трагедию - позор появления в классе с бритой головой,- с упоением носилась по импровизированному футбольному полю с мальчишками иэ соседской семьи.
Их было так много, что вряд ли даже родители помнили их всех по именам. Соседи по улице называли детей Сапожниковыми. Причем, все детство я думала, что это фамилия их семьи. А в первом классе один из этих Сапожниковых, сидевший со мной за одной партой, оказался Ивановым.
Сапожником был глава семьи, вернувшийся с войны хромым. Целые дни напролет он латал и зашивал прохудившуюся обувь. сносимую к нему со всего околотка, сам как будто пришитый к своему табурету.
Видимо, компенсируя свою дневную обездвиженность, сапожник был весьма активен физически в нерабочее время, и аист "сыпал" им детей, как из рога изобилия.
Дядя Матвей был не в духе: Вчера договорился с другом о рыбалке и сегодня уже начал потихоньку собираться, как жена вдруг срочно потребовала постричь всех детей в связи с наступлением жары в профилактических целях.
Одна только стрижка такой оравы требовала массу времени. А ведь пострелят надо было еще выстроить и усадить. Выручил неунывающий со здоровыми ногами друг , предложивший поставить дело " на поток".
Мы продолжили футбольный матч, заодно весело увертываясь от " рыбака", который выхватывал мальцов по одному и уносил под мышкой пойманного" счастливца", колотящего всеми конечностями и визжащего по поросячьи на табурет к сапожнику.
Дяде Матвею было не до сантиментов. Тисками левой руки он сжимал голову очередному клиенту и сосредоточенно и быстро остригал наголо, не разглядывая лиц и не ведя учета количества обслуженных голов. В пылу игры и всеобщего ликования я даже не заметила, как тоже была острижена.
Придя домой, сняв одолженную кепку, и, церемонно по- мушкетерски , раскланявшись, я ввела родичей в замешательство, сменившееся затем гомерическим хохотом. Резюме всей семьи было единогласным: ОТ СУДЬБЫ НЕ УЙДЕШЬ!
До моего десятилетия , по достижении которого, согласно традиции нашего семейства, девочкам разрешалось растить волосы оставался еще один год.
.