Тело мое убьете, душа же моя принадлежит Богу…
В память Ново-мученика Российских –
Протоиерея Николая Касьяновича Сильченкова
1
Стояло середина осени, а вернее, конец месяца октября. В центре села Верхние Марки стояла Крестовоздвиженская церковь и там шла утренняя служба. В церкви народу было мал. Уже по утрам было прохладно, церковь предназначалась для служб в теплое время года.
Молодая семья с своего участка до скашивали траву и грузили на телегу, уже подсушенное сена. Посмотрев в даль, с бугра они увидели, как со стороны соседнего села двигались несколько подвод, на которых сидели вооружённые люди. Впереди на коне ехал по виду молодой всадник в кожанке, поверх застегнутой портупей, с левой стороны висела шашка, а справой стороны из кобуры торчал наган.
На первой подводе сидел солдат в шинели, который управлял, держа в руках уздечку и поторапливал своего коня идти быстрее, да видно лошадь была уставшая. По мимо сидевшего солдата на повозке, с вязанными руками, сидел сидящий весь в черном человек, видно из ближайшего хутора. По бокам ехавшей телеги шли два молоденьких солдатика.
Во второй подводе, под накрытой мешковины, лежали в два ящика с конфискованными вещами, при движении телеги слышался металлический срежет.
С бугра было видно, как вооружённые люди направились по дороге к центру села. Проезжая по центральной улице села, многие сельчане с опаской выглядывали на проезжающих мимо ихнего двора. Хорошо, что эта молодая семья проживала на окраине села, в не большом дома, родителей мужа.
Подъехав к крыльцу добротного дома, где висела вывеска «Поселковый сельский совета», на доске красными буквами, никто не мог объяснить почему была написано, таким цветом. Раньше в этом доме проживала купеческая семья. При раскулачивании семья была раскулачена, - глава семьи и сыновья были посажены в тюрьму. Сельчане краем ухом слышали, что сам глава и два старших сына были расстреляны, а младшему удалось избежать такой участи. А все их нее подворье была конфисковано, на нужды молодой республики, поэтому «Поселковый сельский совет» стоял вне вдалеке от церкви.
При аресте мужского пола, активисты в большинстве, которые были обиженные на всю их нею семью, выселили из дома хозяев всех женского пола – жену главы семейства и трех женщин, всех детей, а у двух молодых женщинах, были ребятишки - полугодки.
По решению общего собрания, открыли поселковый совет. С того времени в нем помимо собраний собиралась местная молодёжь на посиделки.
Всадник спрыгнул с коня, поднявшись на пять ступенек верх и оказавшись на крыльце, открылась дверь. На порог появился мужчина среднего возраста в солдатской шинели, поверх застегнутым ремнём.
Командир своего подразделения, вытащив из нагрудного кармана гимнастерки, листок. Листок был свернутый в четверо.
- Доброе утро.
- Доброе.
Командир подразделения предъявил свое удостоверение личности, вышедшему человеку.
- По распоряжению губ чека, наш отряд изымает из церквей все ценности. – Произнес в лицо своему беседчику.
- Я вас понял.
- Чего поняли.
- Я вас понял. Меня из района предупредили, что будет отряд, который будет из изымать из церквей ихние ценности.
- Вы правильно поняли.
- Церковь, если обернетесь увидите сами, там сейчас заканчивается служба.
Пока они разговаривали, один из солдат открыл ворота бывшего, купеческого дома и они начали во двор заезжать и входить весь отряд.
В это время весь его отряд располагался уже двор поселкового двора. Стоя на ступеньках и повернувшись к церкви, он приказал своим солдатам.
- Значит так, Иванов, ты остаешься здесь с пятью бойцами и будешь охранять телеги, а я и председатель, с оставшимися бойцами пойдем разговаривать с настоятелем.
Сойдя крыльца и подойдя к открытым воротам, он повернул, голову, добавил.
- Арестованного завести в помещение.
Потом за шагал, как нахохлившись, фазан, к церкви. За ним ели поспешали председатель поселкового совета и бойцы. Подходя к церкви, он увидел, как начали выходить прихожане. Большинство были женщины пожилого и среднего возраста. Молодые лица, были единицы.
Проходя мимо, прихожане с опаской посматривали на представительную делегацию. Они уже слышали, что новая власть начинает конфисковать из церквей, церковную утварь и другие вещи. Некоторые с дрожью в голосе спрашивали у своего односельчанина.
- Что про из ходит? Что им надо?
Многие из прихожан только пожимали плечами и старались подальше отойти от церкви. Но некоторые самые смелые женщины уже пожилого возраста подходили к председателю совета спрашивали, но всякий раз на вопросы, выходящих обращающихся к нему женщин из церкви, он отвечал.
- Ни, чего не про из ходит? Идите по домам, не мешайте работать?
Еще в церкви прихожане сказали:
- Отец Николай, к Вам церковь направляются военные.
- Спасибо, что сказали и давайте, Вы, побыстрей уйдете от большой беды.
После этих слов батюшка направился встречать гостей. Подходя в церкви, на пороге появился уже не молодой батюшка, не высокого роста, худого телосложения. Одет он был весь в черную рясу, одетым на грудь крестом на цепочке и подрясником желтого цвета, в руках держал евангелия. Голова была не покрыта, она была вся белая.
Подойдя к батюшке, командир, в грубой форме потребовал от священника, вернутся в церковь.
- Так, возвращаемся и показываем все драгоценности, которые есть?
У него была такая тактика разговаривать элементами буржуазии – банкирами, дворянами, священниками, методом нападения и запугивания человека. А потом, ты можешь делать с ним, что хочешь.
- У меня уважаемый человек в церкви ценностей нет.
В ответ произнес отец Николай.
Протискиваясь между батюшкой и вооружёнными людьми, прихожане слышали обрывки их него разговора. Сознавая, что сейчас будет в церкви чего-то страшное, старались по быстрей уйти, даже с площади. Они уже знали, как новая власть могла расправляться с недовольными, и прихожане после службы старались стоять в теньке по дальше.
- Вы все это говорите серьезно батюшка.
Обойдя батюшку командир и вся группа, вошли в церковь, направились в сторону алтаря. Проходя мимо пожилой женщины, которая наводила порядок возле подсвечника и сказала.
- Вы зашли в божий храм и головной убор мужчины должны снимать.
Остановившись и повернувшись к ней, в грубой форме произнес.
- Ты тетка, закрыла бы рот.
И потом оглядел всю церковь, добавил.
- Всем покинуть церковь.
А председатель поселкового совета, громко произнес.
- Церковь с сегодняшнего дня закрыта. Расходитесь.
В дверях началась толкотня. Входящие с толкнулись с немногими прихожанами, которые стремились покинуть место очередного столкновения двух мнений. На все про все хватило несколько минут и уже минут через пять в церкви не слышалось посторенних звуков, кроме батюшки и вооружённых людей с председателем поселкового совета больше никого не осталось.
- Ну, что батюшка, давай доставай из своих закромов свои ценности.
И добавил, грозя пальчиком.
- Смотри, с нами шутки плохи.
- Знаете у меня, ценностей нет.
- А это, что?
Показывая указательным пальцем правой руки, на крест.
- Крест — это богослужебная награда в Русской Православной Церкви.
- Какая награда.
- Это моя награда за выслугу лет и что я могу вести благо-служение.
- Чего?
В следующею секунду он срывает рывком с священника крест. При этом батюшка падает перед ним от рывка на колени.
Подняв голову на старшего и увидев в его глазах такое удовольствие, что он священника поставил перед собой на колени. Опершись рукой о каменный пол, батюшка стал подниматься на ноги. В этот момент он продолжает говорить.
- Я больше спрашивать не буду, показывай свои ценности.
Чуть не выходя из себя. Он протягивает руку, где он держал сорванный крест и показывает.
- А это что?
- Крест.
- Я это вижу, он же золотой?
- Нет. Это мая награда за преданность служению Нашему Иисусу Христу. На обороте написано.
Повернув крест себе надписью, он про себя прочитал - «Пресвитеру, дающему образ верным словом и житием», вроде как одобрение, ну, молодец, мол, потрудился. Прочитав и подняв глаза сказал.
- Вы вдвоем идите и посмотрите не спрятал там что-то.
Два солдата направились в алтарь, но батюшка перегородил им путь.
- Вам входа сюда нет. Вы, крещенные или нет.
Расставив руки в стороны, делая попытку не пустить не званных гостей. Им было без разницы они выполняли приказ командира. Уже по возрасту не молодой красноармеец, ответил.
- Да, я крещенный!
А молодой солдатик в след за своим товарищем ответил.
- Ты батюшка отошел бы в сторону, а то могу не чаяно пришибить?
От таких слов батюшка оторопел, но не сдвинулся с места. Тогда молодой солдатик своим прикладам ударил в живот. Священник от резкого удара согнулся тогда солдат взял правой рукой за плечо от толкнул сторону, что он упал. Сильная боль не дала сразу подняться.
Два солдата, не снимая головного убора, зашли во внутрь алтаря. В след за ними вошел их командир.
Пока вооружённые красноармейцы осматривали, а вернее производили обыск в алтаре, возле церкви стали собираться прихожане. В церковь вбежала молодая активистка и подбежала к председателю совета и произнесла.
- Там на площади собираются сельчане.
Услышав последние произнесенные слова, командир поспешил выйти из алтаря. В это время Председатель поселкового совета, спешил, выйти из церкви первым и пошел большим шагом к выходу, за ним по спешила активистка. Выйдя из церкви, он увидел народ и произнес следующие слова.
- Односельчане сейчас в церкви проходит обыск по изъятию ценностей. Батюшки, а вернее отец Николай, оказался одним из руководителя под полной организации, против советской власти. Сам являясь руководителем церковного округа над батюшками. Собранные денежные средства прятал у себя в церкви и дома.
- Это не правда, хватит наговаривать на порядочно честных людей, вы сами воры.
Послышались из толпы неудовольствие.
- Поступило в органы ЧК, что отец Николай ведет антисоветскую деятельность. Так же церковные ценности изымаются в пользу голодающих. Поймите молодое советское государство, нуждается в денежных средствах. У церкви есть ценности, и вот советское государство просит помочь, но Ваш батюшка отказывается помочь молодому государству. Поэтому прошу Вас разойтись.
В толпе началось возмущение.
- Он же твоих детишек крестил.
- Будь человеком отпустите отца Николая.
В это время на пороге появился молодой человек в черной кожанке и грозно проговорил.
- Значит так уважаемые граждане, я требую, чтоб вы немедленно отправились по своим хатам и оттуда не высовывали носа. А кто свое тела не засунет в свою нору. Я выйду в следующий раз и открою огонь на поражение, чтоб здесь никого не было, время пошло.
Подняв правой рукой за козырек фуражку, левой держа в ней платок, стал вытирать пот. Потом добавил.
- Ваш батюшка вел пропаганду против советской власти.
Минут через пять площадь перед церковью опустела. Повернувшись к председателю, сказал.
- У Вас есть актив, если есть пусть, они придут сюда с личным оружием и возьмут в оцепление площадь.
- Слышала, что сказал, старшой. Выполняй!
- Хорошо!
Сбежав с приступок, девушка побежала в поселковый сельсовет. В это время они вернулись в церковь. В церкви продолжался настоящий погром.
Солдаты сбивали со стен иконы. Один еще молодой солдатик видно призван в армию недавно. Видимо церковь обходил за версту. Начиная 1905 года в России люди переставали ходить в церкви. Коммунистическая пропаганда давала знать, что церковь - зло для населения новой России.
Поэтому не ходивший видимо солдатик в церковь. Брал руками иконы и бросал на каменный пол с такой силой, что они лопалось пополам. Это бесчинство продолжалось часа три.
Пока шел погром в церкви батюшка стол на коленях напротив алтаря и читал молитву - "Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки..".
Молодые солдаты со всех сторон произносили различные колкости. По окончанию обыска командир приказал одному красноармейцу вынести все иконы на задний двор церкви и сжечь, а сам вытаскивая наган из кобуры, направился к настоятелю церкви и приказал.
- Встать и пошел за мной, а тебе – он показал на не молодого красноармейца, - будешь сопровождать его до сельсовета.
Командир, развернувшись к выходу, добавил.
- А Вам и вашим людям помочь моим солдатам, все вынести на задний двор церкви и сжечь. Выполняйте.
Выйдя из церкви с батюшкой и сопровождавшим красноармейцем, они направились помещение поселкового совета.
Еще поднимаясь с колен, отец Николай заметил, что погода начинается портиться.
2
Поднялся ветер и на небе появились не большие облака. Облака сначала были белыми, но постепенно небо начало заволакивать серыми тучами. Солнце зашло за не большое облачко. Подведя батюшку к крыльцу дома, командир дал другое распоряжение.
- Возьмите пустую телегу и загрузите все изъятое имущество из церкви. Поторопите пусть по быстрей там управляются. Да чуть не забыл скиньте колокол и сбросьте с купола крест.
Повернувшись к арестованному добавил.
- Шагай и по быстрей.
Зайдя в хату, он увидел, второй арестованный священник сидит на лавке возле печки, а руки связанны сзади. Там сидели несколько красноармейцев и о чем-то разговаривали. Пройдя еще чуть вперед командир своим наганом показал батюшке сесть на стул и начал вести допрос.
- Значит так, если ты не расскажешь, где находят ценности.
- У меня ценностей нету.
- Ответ не правильный.
В следующий момент кулаком он бьет его в челюсть, и он падает со стула. В став с лавки здоровенный мужик подходит и берет священника за воротник рясы и снова сажает на стул. Это действие было сделано, как с мешком картошки.
- Я повторяю заново, куда ты спрятал драгоценности. Ведь ты был благочинным этого уезда.
- Я еще раз повторяю ни ценностей, ни денег у меня нет. А если что из денежных средств и было, то я раздавал нуждающимся людям, которые просили им помочь. Чтоб они могли прокормить свои семьи.
Последовал такой же удар, но уже, с другой стороны. Падая со стула, батюшка сильно ранит локоть левой руки. Из-за рта стекает на пол кровь. От такого удара у настоятеля церкви закружилась голова. Подняв правую руку, батюшка старается утереть кровь, но в этот момент сапог стоящего за спиной солдата бьет по почкам. От сильнейшего удара батюшка скручивается и стонет.
- Возьми эту падаль и тащи на задний двор.
- Есть товарищ командир. Помогите мне от тащить эту падаль, а то мне одному тяжело.
Взяв его под руки два солдата потащили священника на бывший скотный двор. За ними вышел командир и еще пару солдат. Найдя ведро. солдаты посадили батюшку на него. Один из солдат сказал.
- Смотри сиди и не падай, а то мне надоело поднимать мразь.
Отойдя от него солдат посмотрел на командира. Сидящий священник вспоминал недавний разговор: - "После революции меня просили уехать, чтобы избежать гонений, но я не захотел оставлять своих прихожан. "Здесь моя паства и храм, куда я назначен, - говорил я. - Пусть делают, что хотят, но сам я не уйду из моего отечества". Эти воспоминания грели сердце. Вспоминая недавний разговор с сыном, батюшка не понял, что к нему обращается старший.
- Ты, что не слышишь тварь, тебе обращаются. – Говорил солдат.
- Я еще раз спрашиваю, куда подевал драгоценности.
- У меня их нет и не было не когда.
- Ребята вот видите жидкий навоз. Окуните.
Взяв священника уже втроем. Один за ноги, а двоя за руки и понесли к навозной яме. Подойдя к яме, солдаты начали издеваться над батюшкой. Опустив его головой в жижу, он еще своей ногой наступал на голову. Ему самому не хотелось обпачкаться и приговаривал.
- Смотри хоть капля попадет на меня изобью до смерти.
- Пока хватит. Неси сюда.
Посадив его опять на перевернутое хозяйственной ведро, старший повторил вопрос. Ответ батюшка повторил, что и раньше. Тогда командир взял лопату и черенком стал лупить. От боли, он падает, тогда самый вредный подбежал к лежащему и нанес пару ударов по голове сапогом. После избиения старший приказал.
- Хватит. А то нам самим придется рыть ему могилу. Поднимайся и бери лопату и рой себе могилу. Да приведи и того, мерзавца и он пусть роет.
Все время пока отряд красноармейцев находился в селе, молодая пара убирала со своего участка сено. Они видела, как солдаты по хозяйски, зашли в церковь не снимая головных уборов, только пару человек это сделали, видно знали церковный закон. Они видели, как народ собирался, а потом на площади становилось пусто. Они видели, как отца Николая вывели и церкви и отвели в бывшую в купеческую усадьбу. Им было видно, как солдаты издевались над батюшкой.
Погода портилась, вестей не было, что про из ходит в церкви. Оставшиеся за ставшегося председатель, подгонял солдат и активистов, чтоб они побыстрей начали срывать со стен и разбивать иконы.
Для своей защиты солдаты на крыльце поставили пулемет и один из солдат прокричал, собравшимся односельчанам.
- Если кто переступит через бревно, стреляю, бес разговору.
А в это время два самых сильных солдат зашли на колокольню и начали сверху скидывать колокола. Самый большой и с первой попытки не удалось скинуть, тогда они приказали принести хорошую веревку и пару досок. Опустив колокол на доски они всем своим телом начали двигать к краю. Было тяжело и тогда они кинули концы веревки, и приказали тянуть.
После нескольких попыток, колокол по скользил по доскам. Когда он оказался на краю, солдаты спустились в низ и уже со всеми после двух или трех попыток скинули большой колокол. Осколки разбившегося колокола полетели в разные стороны.
В небе от разбившегося колокола прогремел гром. По началу не поняли, что про из ходит. Жена подозвала к себе мужа и сказала.
- Ты слышал, гром.
- Да. Мне кажется, что с церкви также сбросили большой колокол.
- И мне тоже показалось, какая большая беда пришла к нам в село.
От разбившего колокола началась паника не только кричали активисты, но и солдаты. Осколки полетели в разные стороны и ранило нескольких, человек. Одному солдату, как бритвой отсекло руку, некоторым активистам мелкими осколками поранило ноги и попала в голову.
Погода портилась, а красноармеец, оставшийся за старшего, после ухода председателя сельсовета приказал.
- Отнесите раненого солдата в поселковый совет, своих по их домам. Принесите керосину, срочно или поищите в доме попа.
С заднего двора подъехало пару подвод и раненых начали грузить. Положили и солдата. Так как ехать было не далеко его решено отвезти первым, потом всех остальных.
В это время солдат, который оставался за командира в церкви, полез на купол. Лез он осторожно. С одной стороны купола к кресту лежала веревка, которая была привязана к основанию креста. Не за долго до революции надо было отремонтировать кровлю на самом верху. Видно потом не убрали, а вот теперь красноармеец воспользовался ею.
Взобравшись на верх и поднявшись на ноги, солдат стал рубить по основание креста. С начало он привязался этой веревкой вокруг себя.
Со двора был веден купол церкви. Батюшка слышал грохот колокола. Настоятель церкви и второй священник не сговариваясь опустились на колени и стали крестится и читать молитву. Стоявшие рядом солдаты услышали молитву.
- Закрыли свой поганый рот. – Стоявший рядом солдат ударил хлыстом священников.
- Ты проследи, чтоб они по быстрей рыли яму, а я пойду посмотрю, что там случилось.
Повернувшись пошел к дверям. После нескольких ударов хлыстом по священникам, самый старший солдат остановил молодого.
- Хватит тебе, ты что хочешь сам рыть яму или как…? – После некоторого раздумья, добавил. – Пусть они сами себе могилу роют. Засыпать легче будет, чем рать.
После этих слов он так же последовал за командиром. Выйдя на площадь через помещение солдат увидел, как подъезжает телега с раненым бойцом. Подойдя к телеге, он стал помогать ему встать и потом отвести его в помещение.
- Что случилось?
Ноя от боли, боец сказал.
- Да, осколком упавшего колокола, мне срезало пол руки. Вот теперь меня демобилизуют, и я окажусь на иждивении своей мамы.
Заведя красноармейца в хату, он стал налаживать новую повязку. В это время командир вернулся с площади и сказал.
- Ты оставайся с ним, а вы пошли со мной.
Выйдя с оставшимися бойцами на задний двор, он увидел, что яма хоть вырыта не такая глубокая, приказал.
- Хватит рыть. Да пригласите сюда председателя.
Один из бойцов самый шустры, через хату побежал к церкви. Стоя на заднем дворе, командир увидел густой дым, это активисты запалили церковное имущество. В огне горели церковные книги, разбитые иконы и другой церковный инвентарь, который мог гореть. Небо стало таким черным, что казалось наступает конец света. Гроза и молния с каждым разом звуки и сверкание приближались все ближе и ближе. Взглянув на купол церкви, батюшка увидел, как солдат срубает крест уже отвязавшись от веревки, так как она ему при движении мешала и сказал:
- Тело моё убьёте, душа же моя принадлежит Богу, но Бога ради прекратите беззаконие и убийство людей, ибо Господь взыщет с вас за всё!
После этих слов два священника перекрестились и про себя прочли молитву "Отче наш".
- Ты еще смеешь пасть раскрывать. Сейчас я тебе покажу, как нас агитировать божьим законам.
Командир повернулся к бойцам и приказал.
- Становись. Расстрелять как контрреволюционеров и саботажников. Приговор привести в исполнение немедленно.
После этих слов он повернулся к батюшкам и увидел, такое блаженство их глазах, что захотел по быстрей покинуть это село и по окончанию своих слов, поднял руки.
- Приготовиться.
Солдаты сняли с плеча винтовку и подняли на уровень плеча для стрельбы. Ждали команды. Послышалось.
- Пли.
При первых выстрелах в небе засверкала молния.
Молния попадает в купол церкви, где стоял красноармеец. От последнего удара топора падает не только крест с купола, но и красноармеец.
В это же время падают в яму священники. Командир приказывает двум солдатам закапать яму. В это время на пороге появляется солдат и говорит.
- Товарищ командир, у нас чепе. Там возле церкви убился солдат, упал с купола прямо на осколки колокола и один осколок пробил его тело насквозь.
- Пошли посмотрим.
Проходя через дом, он приказал пожилому красноармейцу взять пустую подводу и идти за ним.
Выходя на площадь, дождь лупил с такой силой, что на расстоянии нескольких шагов не было видно. Он слышал, как жители села расходятся по своим домам. Командир не видел в вдалеке людей, только понимал, что они крестились и приговаривали.
- Бог наказал безбожников. Так им надо.
Теперь он понял, что его и его подчиненных, да и некоторых активистов, сильно рьяных, постигнет божественная кара. Не которые жители села, которые оказывались не вдалеке солдат замолкали и приходили мимо.
Многие сельчане поняли, что их батюшка убит. В это же время дождь полил, как с ведра. Ни, чего не было видно даже протянув впереди себя руку, через несколько минут площадь и улицы опустели, остались только военные и активисты поселка. Командир отряда подойдя в плотную к погибшему солдату и увидел, как его молодое лицо превратилось в старика. Приказав, другим красноармейцам перенести его тело на телегу и прикрыть шинелью.
Выполнив его распоряжение командира, солдаты и вернулись к поселковому совету. Командир распорядился вывезти и другие телеги, не смотря на сильный дождь, поспешил по быстрее уехать. У него на телегах по мимо конфискованного церковного имущество, есть один покойник и несколько человек раненых.
В голове, только и крутилось, что жители не простят расстрела священника. Не забудут, что, разграбив церковь, уничтожив иконы, срубив крест на куполе и сбросив с высоты колокола, они стали отступниками православной веры.
Собрав отряд, в не большую колону, они двинулись из села в город. Вечерело и на фоне темного неба при вспышках молнии удалялось несколько десятков теней.
3
Уже несколько часов лил дождь. На улице не было никого. Со стороны пустого скотного двора про скользило несколько теней. Три уже не молодые женщины при свете молнии стали высматривать, где закопали батюшку. При очередной вспышки одна из женщин увидела, человеческую руку. В пустом воздухе послышался - "Ой…", но чья-то рука быстра закрыла ей рот и повернув ее лицо, показала кулаком "молчать".
Видно солдаты спешили, из-за начавшего дождя и просто впопыхах только присыпали расстрелянных людей. Подойдя к месту временному захоронению женщины опустились на колени. Они стали руками раскапывать могилу. Многим казалось, что время тянется, а на самом деле время летело, как пуля.
Настоятель церкви лежал сверху второго расстрелянного священника. Вслед за женщинами подошли два мужчина наспех сколоченными носилками. Подняв батюшку и аккуратно положили на них. Пока мужчины уносили священника через чужие огороды, женщины начали аккуратно закапывать грязью могилу, второго батюшки. Они решили потом перезахоронят его у его церкви в селе.
Закидав сколько было по возможности, могилу второго священника они покинули захоронение. В это время двое мужчин закоулками прошли на двор настоятеля и поднялись в комнату алтарной, где находится алтарь. Занеся батюшку, они положили его на две табуретки и начали искать место в алтарной комнате где похоронить отца Николая. Один из мужчин показал место, где стоял стол для служб. На этот стол после службы ставили, чашу для причастия. Другой молча кивнул, что место отличное.
В это время женщины пошли в дом батюшки и на паласах взяли гроб. Две по моложе аккуратно несли гроб, а по старше крышку.
Через, минут пять, десять эти женщины вносят деревянный гроб. Поставив его на пол, они подошли к батюшке. Самая пожилая женщина подошла к нему и влажной тряпочкой вытерла лицо от грязи и запекшей крови. Приведя отца Николая в более, менее порядок, две женщины подняли аккуратно и положили в гроб. Гроб не стали заколачивать из-за того, что стук мог разносится на многие метры. Прикрыв крышкой, они подошли к дверям алтарной комнаты.
- Мы все. Может нужна наша помощь.
- Нет. Оставайтесь там.
Пока женщины занимались батюшкой, приводя его убиенное тела в нормальный вид, мужчины отодвинули стол с угла. Убрав аккуратно штук пять-шесть плит, они стали рыть яму, чтоб похоронить настоятеля. Сначала стоя на четвереньках, а потом и в полный, рос, землю сверху складывали в сторонку. Молодой еще мужчина опустился в яму старались немного расширить и углубить. Вырыв могилу, и вылез из нее были в белом. Оказалось, церковь была построена на известняке.
Выйдя из алтаря, они молча подняли гроб и понесли в алтарь. Подойдя к яме, один из мужчин поставил один край на землю и спрыгнул в нее, потом взялся за край гроба и стал придерживать. Потом второй повторил эту процедуру. Взявшись за края гроба, они положили в яму.
По старше из мужчин вылез из ямы и в став на колени, стал подавать большие глыбы камня. Второй брав их укладывал на гроб. Эта процедура продолжалось минут пятнадцать двадцать.
В друг с улицы послышался не большой шорох и все, кто находились внутри замерли. Одна из женщин подошла тихонько к дверям стала прислушиваться и щелку присматриваться. Во дворе промелькнуло две тени. При открыв дверь, хорошо, что дверь открывалась во внутрь. Женщина присмотрелась, чуть выглянув из двери. Она увидела, как они подошли к тому месту, где горел костер.
Она рассмотрела, что молодая пара, но какая она не поняла. Она взяла палку стала разгребать угли. Вдруг при очередной с пышки молнии она нагнулась и подняла прямоугольную доску. Доска была примерна тридцать на двадцать обернула, видно заранее тряпочкой и все это спрятала на пазуху. Посмотрев еще немного еще там они стали возвращаться назад. Пройдя муж спрашивает у жены заглянем в эту комнату.
- Пойдем посмотрим.
- Ты, что нам без благословления батюшки категорически нельзя входить. Пошли от сюда пока нас не кто не приметил.
- Пошли.
И они ушли. Закончив с похоронами батюшки. Поставив стол на место и немного прибрав. Два мужчины увидели в углу алтаря маленькую икону Николая. Подойдя к ней по старше взял ее вытер и поцеловал. Потом положил во внутренний карман пиджака. Отряхнувшись от белого известняка в комнате, алтынника они все патером вышли.
Дождь все лил. На улице стояла темь, только путь им отсвечивал свет грозы. Минут через тридцать они вернулись в свою хату и то они пришли к себе домой окольными путями.
На утро дождь окончательно смыл человеческое пребывание в этом месте. Дождь закончился и выглянуло солнышко. Село с этого дня стало пустеть. Многие сельчане поняли, что Боженька не простит им убийство Настоятеля и разрушения церкви. В течение месяца соло покинуло семей десять. Из десяти уехавши семей били и та семья, которая и похоронила батюшку.
Август 2018 г.
Исправлен: - Январь 2019 г.