Когда галеон Николаса Шарпа причалил к пирсу на Шарк Айленде, там уже было полно судов. Нынче Олаф Ульссон назначил сход, чтобы обсудить некоторые текущие вопросы. Первым Николаса приветствовал Джеймс Кэллоу, правая рука предводителя пиратского братства, который встречал капитанов на берегу и направлял к месту сбора.
Неожиданно для себя прямо на пирсе Ник столкнулся лицом к лицу с первым помощником Белтропа Питером Ордо. Тот буркнул что-то типа извинений и поспешил скрыться в людском муравейнике. Видимо, появление Питера здесь должно остаться в секрете от предводителя Грей Сейлз. Подгоняемый любопытством и собственной одержимостью, Николас прибавил шаг.
Миновав без осложнений все пиратские посты, расставленные на пути к резиденции, молодой Шарп оказался в просторной зале немногим позже организаторов встречи. Достаточно было мельком оглядеть присутствующих, и его зоркие глаза сразу выхватили из группы людей улыбающееся лицо Одноногого Берквиста. Похоже, что его ждали. Немного неуклюже Берквист сделал шаг навстречу и хрипло позвал:
- Иди сюда, Малыш Ник! Я держу для тебя место рядом со мной.
Такая радушная встреча, пожалуй, слишком пафосная для пирата и корсара, ничуть не смутила Ника. Он не просто догадывался, а точно знал, что очень нужен Олафу Ульссону. Союз с Одноногим Берквистом для него, Николаса Шарпа, откроет новые возможности. К тому же, пользуясь расположением старого одноногого болтуна, можно узнать много нового. Как только Николас занял приготовленное место, Берквист без предисловий заговорил приглушённым голосом:
- Некоторым капитанам не нравится, как Белтроп управляет пиратами на Грей Сэйлз. Ты видел Питера Ордо? - Николас кивнул. – Я уже переговорил с ним. Питер поведал мне истинную историю гибели твоего отца, предательски убитого Белтропом.
Нельзя сказать, что Николас не ждал такого откровения, но всё же слова Берквиста полоснули его, как ножом, по сердцу. Юноша напрягся и повернулся к Одноногому с твёрдым намерением вытрясти из того всю информацию, если не скажет сам. Но это не понадобилось:
- Когда твой отец взял Изумрудный Груз, Белтроп был вне себя от зависти. Он не знал, что Малькольм сразу спрятал свою добычу, и попытался завладеть сокровищами. Белтроп подошёл к галеону и заманил твоего отца к себе на мановар под каким-то «дружеским» предлогом. Там Шарп и признался, что Изумрудный Груз находится в безопасном потайном месте, а карта хранится по частям у нескольких надёжных людей.
Берквист сидел вполоборота к Николасу, и, глядя куда-то вдаль поверх всех присутствующих, размеренно похлопывал погрустневшего юношу по плечу:
- Взбешённый, Белтроп застрелил твоего отца и выбросил тело старшего Шарпа за борт. На галеоне не сразу обеспокоились отсутствием капитана, даже когда мановар ушёл. Никто и представить себе не мог, что Белтроп решится на убийство знаменитого в этих краях пирата. Теперь настал час расплаты!
Выйдя из транса, Одноногий Берквист резко развернулся сам и обеими руками повернул к себе Николаса, чтобы смотреть глазами в глаза:
- Мы собрали все части карты, подготовили корабль и ждём твоих действий. Малыш Ник, твой час пробил!
- Что за судно?
- О, бриг «Морской Волк», - произнося название, Берквист улыбнулся как самый довольный кот, - штучная работа мастера Алексуса, сделан по заказу самого Джекмена! Высокая скорость и маневренность, хороший ход в бейдевинд делают этот бриг просто великолепным. А по девять пушек с каждого борта превращают этот парусник в мечту!
Само собой, Николасу было на руку, что пираты задумали свергнуть Белтропа. Задумавшись лишь на мгновение: «Для этого им нужны значительные средства!», Шарп скупо кивнул Берквисту, давая понять, что готов к запланированной встрече с предводителем. Всё случилось стремительно: с благословления Олафа Ульссона Николас пересел на бриг «Морской Волк» ещё до окончания пиратского схода. Получив все части карты, наследник несметных сокровищ отправился на остров Телльтак, напоминающий по форме бычью голову.
Вход в пещеру, где Малькольм Шарп спрятал Изумрудный Груз, находился как раз между «рогами». Благоразумно высадившись в другой части острова, Николас сначала сам прошёл потайной тропой к пещере. Сверяясь с картой, он скоро нашёл схрон в замысловатом лабиринте внутри прибрежной скалы. Изумрудный Груз оказался даже более роскошным, чем Малыш Ник мог себе представить. Под арочными сводами стояло несколько десятков увесистых сундуков, набитых золотыми украшениями с драгоценными камнями, нитками жемчуга, парчовыми платьями и бархатными камзолами с дорогой вышивкой.
Но было ещё кое-что, взволновавшее Николаса. Вместе с сокровищами сын нашёл дневник знаменитого пирата-отца, спрятанный в скальной нише. Толстая пергаментная тетрадь с кожаным переплётом покоилась на дне украшенной перламутром шкатулки из панциря черепахи, небрежно накрытой капитанской треуголкой. Не удержавшись от соблазна хотя бы приоткрыть завесу тайны немедленно, юный Шарп задержался в пещере, чтобы полистать его. Несколько страниц просто потрясли Николаса. Он понял, что недостаточно хорошо знал отца: оказывается, Малькольм Шарп мечтал создать в архипелаге новое государство, свободное и независимое.
Тем временем обманутый и взбешенный Белтроп рыскал вокруг острова на своем мановаре «Горгона». У Николаса Шарпа в этот момент не было ни желания, ни возможности вступить в схватку с матерым пиратом и его командой головорезов. Поэтому он решил по-тихому улизнуть с сокровищами и дневником. Хитрец насыпал пригоршню-другую изумрудов в черепаховую шкатулку, чтобы иметь шанс немедленно расплатиться с Берквистом и братством, и отправился к «Морскому Волку».
Прихватив нескольких проверенных членов экипажа, Николас провёл свой маленький отряд вглубь лабиринта. Там они выбрали дюжину кофров с достаточным набором ценностей и одежды для команды. Остальные же сундуки можно было оставить в пещере без опасений до более удобного момента.
А в тот момент у молодого Шарпа родилась идея склонить капитана таинственной шебеки на свою сторону для ослабления колониального влияния европейцев в Карибском бассейне и устранения Белтропа (а заодно и ради мести за убитого отца). Заручившись одобрением собственной команды, отважный юнец пустился в самую опасную авантюру своей жизни.
С того рокового часа Николас отчаянно бросался в любые стычки, в самые неожиданные заварушки в надежде, что парусник с драконьей чешуей вовремя появится в случае самого безнадежного положения. Теперь уже легенды слагали о смелости Николаса Шарпа, и в каждой карибской забегаловке знали имя молодого капитана и морского охотника.
Белтроп еще больше злился и пытался поймать «несмышленыша», а поскольку в последний раз Белтроп упустил молодого Шарпа именно в районе Телльтака, он с регулярным упрямством совершал рейды в этот район и высматривал ненавистный бриг либо галеон. Мановар является самым мощным из всех созданных человеком морских судов. На своих трех палубах он несет сотню тяжелых орудий, а его корпус почти непробиваем для ядер. Огромные размеры и водоизмещение мановара ограничивают его применение крупными морскими сражениям и бомбардировкой фортов. Но Белтроп был полноправным хозяином своей территории, и там чувствовал себя неуязвимым на борту корабля-монстра.
Наконец, они встретились на траверзе Бычьей Головы. Если кто-то наблюдал за отпрыском Шарпа, то издалека был видно, что столкновения не избежать. Николас понял, что если он не потопит Белтропа прямо сейчас около Телльтака, тот будет преследовать его в водах Грей Сэйлз, где у молодого корсара еще меньше шансов на победу. Оценивая огневую мощь «Горгоны» и маневренность «Морского Волка», молодой Шарп скользил взглядом вдоль горизонта и с облегчением заметил знакомый силуэт с косыми парусами. «Это судьба!» - подумал он и решил действовать.
- К бою! – Николас выкрикнул команду так громко и неожиданно, что отдыхавшие на мачте сытые чайки врассыпную слетели с такелажа.
Экипаж, напротив, среагировал молниеносно и развернул все паруса. Более маневренный бриг «Морской Волк» направился для атаки на менее маневренный, но мощный мановар «Горгона». Приближаясь с наветренной стороны (справа под острым углом), атакующий корабль нацелился на корму противника, оставаясь недоступным для его бортовых орудий.
Тактика ведения именно этого боя была продумана Николасом заранее и до мелочей. Когда он разделил с командой сокровища отца, пираты с уважением склонили головы перед парнем, хоть тот и был самым младшим по возрасту, и поклялись в вечной верности и покорности своему предводителю. Молодой Шарп поделился с ними и своими соображениями по поводу вероятных козней Белтропа, и далеко идущими планами пропавшего Малькольма, шпагой начертил на палубе схему боя и заручился согласием каждого и пониманием роли в ходе сражения.
Теперь час настал, и они мчались на врага в едином порыве победить или умереть с честью. У самой кормы бриг сделал поворот налево и пересёк курс мановара за кормой, при этом засаживая в него полный залп своих бортовых орудий. Это называется «прочесать огнем», а у джентльменов удачи в ходу было слово «выпороть» для такого случая.
После того, как противник был «выпорот» таким образом, с кормы, «Морской Волк» собирался сделать резкий поворот направо, стать с «Горгоной» борт о борт с подветренной стороны, и взять судно на абордаж. Но Белтроп тоже искал и ждал решающего сражения, поэтому, не смотря на серьёзные повреждения, мановар незамедлительно открыл массивный огонь, отсекая бриг от абордажного манёвра.
Благоразумный Николас на полном ходу проскочил дальше и принял пушечный удар «Горгоны» издалека, так что только несколько ядер на излёте упали на корабельные постройки «Морского Волка». Всего на несколько минут Шарп отвлёкся, чтобы оценить ущерб, нанесённый его судну. Однако этого оказалось достаточно, чтобы упустить момент появления Зелёного Дракона на сцене морского боя. Когда он оглянулся, между бригом и мановаром спустился плотный туман, сквозь который сложно разглядеть детали и оценить реальное расстояние. Стремительно удаляясь от места сражения, Николас, скорее, почувствовал, чем увидел, что судно с косыми парусами добивает «выпоротый» корабль.
- Все наверх! По местам! Поворот оверштаг! – Шарп никогда ещё не кричал так пронзительно. Он хотел перекричать шум ветра и не упустить драгоценные минуты времени.
Пока матросы отдавали шкоты в последовательности от носа к корме, выводили грот из-под ветра, прошло несколько томительных мгновений. Когда подветренный угол фока перестал заполаскивать, и прямые паруса фок-мачты под действием ветра легли на свой такелаж, судно начало быстро уваливаться под ветер на новый галс. Как только «Морской Волк» перешёл линию ветра, и все паруса постепенно перенесли, корабль неожиданно стал терять ход. Спустя только четверть часа удалось полностью развернуть бриг и лечь на курс.
Всё это время Николас, не отрываясь от подзорной трубы, наблюдал за шебекой в тумане. Ему были видны всполохи огня и слышен монотонный гул, в котором слились звуки отдалённой канонады и вой ветра в парусах. Одержимый своей идеей, Шарп твёрдо решил преследовать неуловимого Морского Дьявола. Когда его судно, наконец, легло на курс и набрало достаточную для погони скорость, корсару показалось, что достижение цели не является таким уж призрачным. Нос «Морского Волка» рассёк дымку, и по подсчётам Николаса до шебеки оставалось не более трёх-пяти миль. Но когда туман исчез так же внезапно, как и появился, косые паруса мелькнули далеко, у самого горизонта, и провалились за него.
Море простирало во все стороны свою синюю гладь, покрытую разноцветной и разноразмерной рябью. Кое-где на поверхности воды ещё можно было разглядеть следы недавнего жестокого морского боя в виде одиночного обломка мачты, пары пустых бочек, обрывка паруса, притопленной треуголки и лёгкого водоворота. Но нигде, куда хватало глаз, не видно было ни малейшего намёка на присутствие рукотворного объекта. В этот момент легендарная затонувшая Атлантида казалась более реальной, как если бы она была найдена и находилась на дне загадочного Бермудского треугольника недалеко от Эспаньолы, чем монструозный трёхмачтовый корабль.