Рецепт семейного счастья достаточно прост. Мужчинам надо больше читать книги, чтобы лучше говорить, а женщинам для того, чтобы больше молчать. Однако женщины молчать не могут, поэтому и нет полной гармонии в отношениях между двумя половинами человечества. Возможно, от этого мужчины читают мало, особенно военные. Командир Красной Армии Юрий Генсицкий книг не читал принципиально.
- Зачем мужчинам читать романы? - говорил он малолетнему сыну Володе. - Да и некогда военным этой ерундой заниматься. Это дамы могут мечтать, а наше дело воевать!
Зато Юрий был отличным командиром, и солдаты вверенной ему стрелковой роты его уважали.
- Нужно быть готовыми дать отпор фашистам всех мастей! - учил он красноармейцев.
Но сколько не готовься, война начинается внезапно. Неожиданно началась и Великая Отечественная война, их кадровую часть выдвинули на линию фронта.
- Немец до вас точно не дойдёт, - пообещал он на прощание сыну. - А ты остаёшься за старшего мужчину в семье.
Их дивизии невероятно повезло, она попала в место, куда не пришёлся главный удар гитлеровцев. Были кровопролитные встречные бои, но красноармейцы удержали в спешке занятые позиции. Как-то раз стрелки притащили в подарок командиру щенка. Он пришёл к ним от немецких позиций.
- Наверное, какой-то фашистский офицер держал его в блиндаже, - понял Генсицкий, - но игривый пёс сбежал и заблудился.
Солдаты, вероятно, потому, что в его серой шерсти были лёгкие полосы, прозвали его «Пират».
- Вот будет для вашего сынка забава! - сказал красноармеец.
Никто не верил, что война продлиться долго. При первой встречи, когда командир присел перед ним на корточки, кобелёк бесстрашно облаял нового хозяина. Потом ткнулся мокрым носом в сильные руки и затих.
- Ну, это если мы вернёмся с войны! - сказал он хмуро, погладив щенка за ушами.
С того мгновения они стали друзьями на всю жизнь. На крепкой груди собаки шерсть закручивалась жёсткими завитками. Он ходил вразвалку на кривых ногах, словно пьяный моряк. Его выпученные светло-карие глаза, были полны горячего света, умны и сметливы.
- Курносый нос, вернее две дырки, сочится от вечного насморка… - привязался к нему офицер.
Между двух нижних клыков пса трепетал кончик горячего языка. Он всегда сопел, с хропотком. А если мягко похлопать его по заду, то он вертелся на одном месте, пытаясь поймать свой куцый хвост.
- Это германский тигровый бульдог, - определил породу сослуживец Юрия, - ширококостный, жилистый, более свирепый, чем приветливый, и выносливый до чёрта.
Ум у «Пирата» был ясный, он всё понимала с полуслова. Обычно он спал у ног хозяина или у входа в землянку. После боевого огня противника щенок дрожал и легонько, очень жалобно, порявкивал во сне.
- Ругается на своих шумных земляков, - смеялся Генсицкий.
Пёс смеялся вместе с ним, свесив язык на просушку, кожа на его курносой роже расходилась лучами. Командир узнавал дыхание «Пирата» даже во сне по короткому грудному хропотку.
- Так же смеются и плачут, тягостно кричат, вздрагивают, крепко скрипят во сне зубами и люди, после боя! - удивлялся реакции собаки Юрий.
Потом началось общее отступление. Им удалось не попасть в окружение, и выжившую в мясорубке часть отвели на переформирование. «Пират» прошёл с хозяином весь скорбный путь. Воспользовавшись краткосрочным отпуском, Генсицкий отвёз его домой в Ярославскую область.
- Пусть «Пират» напоминает вам обо мне… - сказал он сыну и жене.
Теперь он даже не надеялся вернуться с чудовищной войны живым. Володя стал заботиться о собаке. Воспитание его не было трудным, делал он собачьи дела опрятно и чётко.
- Только метит территорию по девичьи, - рассказывал матери мальчик, - не поднимая заднюю лапу.
Пёс до крайности любил чистоту и свежую воду, подбирал после себя мельчайшие крошки. Он ни за что не оставался в доме, когда по нужде ему надо было пойти на улицу.
- Если об этом забывали, он, не щадя себя, - писал подросток на фронт отцу, - кидается всем сильным телом на двери, только бы его выпустили.
Их семейству снова повезло, Юрий закончил войну живым и почти здоровым. Он остался служить в Германии и там семья воссоединилась. Подросший Володя часто приходил в часть, где служил отец, чтобы поиграть с постаревшим кобелём «Пиратом». Тот жил при столовой военной части и был любимцем всех солдат.
- Свирепость смешивается в нём с глубокой нежностью, - наблюдал он за собакой, - и суровый вояка был для тех, кто знает его ближе, самым добродушным существом на свете.
Вся стихия «Пирата», его чувства и сознание, двигались любовью к человеку. Кобель с добротой относился ко всем окружающим. Причём это переносилось и на его сородичей. Однажды к части прибилась уличная беспородная сучка. Она была худая, грязная и блохастая. Кобель принял её и поделился своей едой и конурой.
- Живут прямо, как муж с женой… - наблюдал за ними Генсицкий. - Будем звать её «Пальмой».
Семейное собачье счастье длилось недолго. Вскоре у сучки началась течка и тут же появилась стая диких поклонников, которых во множестве бегало по улицам разорённой страны. Большинство из них «Пират» отогнал от подруги, но с одним огромным чёрным кавказцем справиться не смог.
- «Пальма» ушла с ним, - рассказали Володе солдаты.
«Пират» загрустил. Это странное существо несло в себе необыкновенно сильную, цельную душу. Он не знал, что такое грех, не разбирал добра и зла. Но зла в нём совершенно не было. Когда через месяц сучка вернулась в часть, пёс простил её.
- Даже когда она ощенилась пятью чёрными щенками, - удивлялся офицер. - «Пират» заботился о них, как о своих детях.
Под жёсткой грубостью старого вояки таилась для друзей совершенная нежность. Он спал вместе с ними совершенно, как ребёнок, раскидывая, куда попало ноги, и на концах его сильных, жёстких лап, под когтями, были мягкие, какие-то детские, серые подушечки.
- Серая шерсть с железным блеском, благородное тело, подобранное и чёткое, как у древнего дискобола! - любовался им юноша.
Даже когда ветреная «Пальма» снова удрала к кавказцу, щенков он не тронул и никому не позволил их обижать. Троих забрали охранниками в частные дома, а двое остались в части и выросли в огромных лохматых псов.
- Неужели «Пирату» присущи отцовские чувства?! - удивлялся Генсицкий.
Он теперь служил начальником штаба полка. Командиром части у них был полковник, неплохой в принципе мужик, фронтовик, боевой офицер. Но не повезло военному человеку с женой. Солдаты знали об этом и советовали новичкам:
- После семейного скандала ему на глаза лучше не попадаться, убьёт насмерть за малейшую провинность или просто так.
А ругались они почти каждый день. Однажды в плохом настроении полковник увидел, как из-за миски с едой с постаревшим «Пиратом» сцепились два его пасынка.
- Ах вы, паразиты! - он знал историю старого служаки.
Выхватив пистолет, командир полка застрелил собачьих предателей, которые сильно потрепали уставшего противника. После этого случая он распорядился посадить раненого «Пирата» на цепь за кухней, там же старый пёс и довольствие получал.
- Вот и награда за собачью любовь и преданность! - Юрий в нём по-прежнему души не чаял, каждый день лично проведывал и подкладывал что-нибудь вкусненькое в его миску.
Однажды «Пират», вконец одурев от безделья и жары, стал бросаться на воробьёв, садившихся на невысокий заборчик рядом с его будкой. При очередном броске кобель не рассчитал траекторию, перелетел через деревянный заборчик и повис на натянутой, словно струна цепи.
- До земли не достал, и цепь задушила его насмерть… - позднее догадался огорчённый офицер.
В этот злополучный день он дежурил по части. Обнаружив удушенного, Генсицкий помимо понятного сожаления испытал настоящий ужас при мысли, что ему придётся докладывать командиру о смерти всеобщего любимца.
- Начнёт орать сразу! - мучился он.
Зная нрав командира и его сегодняшнее более чем мрачное настроение, ожидал для себя за дурную весть выволочки. Но делать нечего, пошёл докладывать:
- Товарищ полковник, за время моего дежурства происшествий не было, кроме одного.
- Ну? - командир поднял тяжёлый взгляд от стола.
Юрий собрался с духом и выпалил:
- «Пират» повесился!
Командир посмотрел на него, переваривая сказанное. Пожевал губами.
Вздохнул, вспоминая утреннюю ссору с женой. И произнёс горькую фразу:
- Не от хорошей жизни, наверное!.. Я его понимаю. Женщины и сучки кого угодно могут довести до петли…
Полковник, уткнувшись в стол, вернулся к своим мрачным мыслям.