Самая неинтересная часть ловли – это ожидание. Когда ловушка поставлена, контрактнику приходится просто сидеть несколько часов в темноте и ждать, когда более-менее пригодный мертвяк пройдёт в нужном месте. И это не должен быть любой, а то бы можно было бы просто связать первого попавшегося, и отвезти в центр. Нет. Док платит только за целого, без видимых повреждений, порядком оголодавшего, но ещё более-менее активного зомби. Даже бумагу заставляет подписать, где всё прописано от и до. Ясно дело, что это сущий бред, подписывать сейчас какие-то бумажки, как будь то они могут иметь какую-то силу. Но бюрократическая формальность заставляет чувствовать некоторую ответственность, и приходится следовать ей. К тому же ещё репутация. Ник считается лучшим контрактником во всех ближайших резервациях выживших, его уважали за то, что мог выполнить любое задание.
Нужно сидеть тихо, ни в коем случае нельзя что бы тебя услышал свежак. Если после заражения прошло меньше суток, такой может бегать так быстро, что отбиться от него будет большой проблемой. Боеприпасов всегда не хватает, а возможность убежать или использовать окружение бывает далеко не всегда. Один раз его засёк едва заражённый, и пришлось забежать в первый попавшийся подъезд со сломанной входной дверью. Единственная открытая квартира была на шестом этаже, и пришлось в ней сидеть несколько дней почти без еды и ждать пока зомби достаточно не испортится, и не замедлится до того, что его можно было бы забить табуреткой, которая стояла в прихожей. Вот такое оно, весёлое настоящее.
Ник мотнул головой, сбрасывая неприятные воспоминания. Неужели задремал у выхода? Плохо. Усталость всё больше накапливает. Чтобы не вырубиться окончательно, он поднялся, разминая затёкшие конечности, и пошёл в квартиру, чтобы в десятый раз за вечер проверить ловушку. Система проста, и надёжна – поперёк косяка в двери, на уровне ступней натянут толстый телефонный провод, а прямо под ним лежит раскрытый пластиковый мешок для трупа. К нему привязан трос, который выходит в окно и прикреплён к лебёдке в кузове пикапа, который стоит прямо у стены. Под окном в квартире лежит стол без ножек так, чтобы получился пандус с пола к подоконнику. Он первый раз делал такую ловушку, но не сомневался, что прокатит. Убедясь, что всё готово и настроено, он вернулся к своему посту у двери ждать дальше.
Через полчаса всё ещё никого не было, а уже начинало светать. Да, в городах искать всё тяжелее. Это и хорошо, и плохо – с одной стороны в домах можно найти много чего интересного, но с другой в резервациях людей за городом приходится выдерживать всё больше мертвяков из городов. Хотя люди уже опытные, так что шансы протянуть подольше есть, и при том неплохие.
Посмотрев ещё раз на часы, и решая уезжать, или нет, Ник заметил движение справа. Осторожно выглянув, он увидел три бредущих силуэта. «Ну, была, не была», подумал он, и пронзительно свистнув, помахал рукой.
Зомби повернули к нему головы, и издав звуки разной степени отвратительности, шустро зашагали к нему. Теперь их можно было более-менее разглядеть. Два парня, одна девушка. Срок у них пара недель. Одеты были в порванные шорты и цветастые футболки.
- Ну что же вы, залётные. Забыли где живёте? На пикник ездили, да неудачно, как посмотрю? Сейчас, успокою, подождите.
Отходя постепенно к подъезду и держа их головы на прицеле, он подобрал камень с клумбы у двери, и коротко размахнувшись, кинул в лицо крайнему справа. Камень попал хорошо, негромко хрустнув, от запрокинутой головы сломались шейные позвонки и тело без звука упало на землю. Подобрав ещё один камень, Ник кинул его в голову второму. На этот раз не повезло, и он всего лишь снёс ему пол лица. Но от этого зомби развернулся, и озираясь, побрёл в другую сторону.
- Вот все бы так. – Тихо сказал Ник вслух, наблюдая за этой картиной. Потом обернулся к последней из них. – Ну что, красавица. Пойдём, домой отвезу.
Медленно поднимаясь по лестнице и аккуратно заходя в квартиру, Ник держал на прицеле её лицо. При жизни она была, наверное, симпатичная.
- И что же вас потянуло куда-то? – С досадой повторил он свой вопрос. – Может, просто жить надоело?
Выйдя на середину комнаты, ему оставалось лишь подождать. Девушка зашла за ним, и неловко зацепившись за провод, рухнула вниз, прямо в мешок. Ник быстро подбежал к ней, засунул всё ещё торчащую ногу в мешок, и резко застегнул молнию на нём. Потом выпрыгнул в окно в кузов пикапа, и включил лебёдку. Негромко зашуршав, она начала тащить дёргающийся мешок в машину. Оглядевшись вокруг, Ник увидел, как из прилегающих улиц медленно выходят несколько силуэтов.
- Ну вот и где вы были раньше? На шум вышли, что ли? – Сказал он, оглядывая эту стихийную процессию. – Ладно, и так задержался.
С этими словами он сел в кабину, завёл двигатель, и, едва груз был затащен, тут же двинулся с места, аккуратно объезжая зомби. До лаборатории было не далеко, но лишние неприятности ни к чему.
Уж что, а с безопасностью в комплексе был полный порядок. Для того чтобы попасть внутрь, необходимо было дождаться пока опустится мост, который был над канавой вокруг. Потом проехать немного вглубь, в промежуток между двумя воротами, внешними и внутренними. После того, как за тобой закроются внешние ворота, нужно было подождать, пока сканирующие устройства минут пять будут со всех сторон исследовать внутреннее пространство и выдадут на консоль внутри здания всю полученную информацию. Ну, а дальше уже дело случая, захочет Док с тобой разговаривать, или нет. Если да, то он выйдет. Если нет, то ворота сзади откроются, и придётся просто уехать. А если предположить худшее, и окажется что Док сам помер, то до конца своих дней ты будешь сидеть в этом коридоре, пока не сдохнешь от голода. На этот раз повезло – внутренние двери распахнулись, и вышел сам хозяин комплекса, всклокоченный седой старик в белом халате, в длинных резиновых перчатках, вымазанных в какой-то дряни и осунувшимся лицом человека, который не спал уже очень давно.
- Добрый… Что там сейчас? День? Добрый день… - Он нахмурился, и несколько раз щёлкнул в воздухе пальцами. Из-за перчаток звук получился глухой. – Простите, забыл, как вас зовут?
- Ник.
- Ах да. Ник. – Док достал из широкого кармана несколько сложенных листов бумаги, нашёл нужный, и зачитал. – Так… Контракт, заключён три дня назад на доставку в течение недели одного обращённого, без серьёзных повреждений, и сроком обращения не больше шестнадцати дней. Груз доставлен? – Ник кивнул, указав в кузов. – Давайте проверим.
Док вынул из другого кармана шприц с длинной иглой, подошёл к мешку, нащупал ногу, и без церемоний вколол в неё содержимое. Находившееся в мешке существо задёргалось, и успокоилось. Док осторожно расстегнул молнию, и осмотрел груз.
- Жалко. Молодая совсем. Помогите мне. - Он зашёл внутрь, и выкатил тележку, на которой стояла средних размеров коробка. Он поднял её и поставил на капот. – Вот, согласно контракту оплата. Двадцать банок консервов, пара аптечек, пятьдесят патронов разного калибра. А за то, что был выполнен второй пункт контракта, что обращённый должен быть женского пола, я добавил от себя бонус, плитку шоколада. Чем богаты. Помогите мне.
Ник помог Доктору погрузить мешок на тележку, и поставил на освободившееся место коробку.
- Ну, спасибо. Раз я больше не нужен, я поеду?
Док кивнул, пятясь потащил тележку внутрь комплекса и закрыл за собой дверь. Через несколько секунд тишины внешние ворота с тихим скрипом отворились, и мост над канавой опустился. Выехав задним ходом, Ник развернулся по направлению к одному из поселений.
- Странный мужик. – Сказал он, задумчиво разглядывая в зеркало удаляющиеся ворота. – Но, вроде, обошлось. Кто знает, что от него можно ожидать? Надо будет через недельку заехать, ещё за работой.
Натужно скрипя старыми рессорами, пикап поехал по пыльной боковой дороге куда-то в сторону. Эту неделю необходимо ещё пережить.
Закрывая сложным паролем внешние ворота за приехавшим чужаком, Док тяжело вздохнул. Кто знает, что можно ожидать от этих контрактников? Но без них никак, самому ходить по окрестностям в поисках образцов он не может, нет опыта. Хотя, и он никогда не был с ними честный до конца. Например, у него под халатом был лёгкий бронежилет, который хоть и не гарантирует абсолютную защиту от всего, но спасти жизнь сможет. А также уверенности давали пара пулемётов в скрытых панелях, и связанных с датчиками сердцебиения у доктора. Случись с ним что, и они превратят в фарш все, что находится в этом пространстве. А даже если кто и выживет, ни через одну дверь им всё равно не пробраться, все коды у Дока в голове, а замки завязаны на его отпечатки пальцев и сетчатку глаза. Так что ни до одного из забитых под завязку хранилища им не добраться. И раздавать всем подряд свои запасы он не может, хоть их и много, но вот на оплату контрактов в самый раз.
Убедившись, что всё закрыто, он толкнул тележку, и покатил её по длинному коридору в одну из комнат, освещённых ярким светом. В каждой комнате в середине стояли стеклянные «аквариумы», со стороной в три метра, с уймой научной аппаратуры под потолком, а также всем необходимым для исследований снаружи. Закатив тележку внутрь, он затащил выходящее из-под наркоза тело прямо на пол, вышел, включил стоящую рядом камеру, и сел напротив неё. На секунду задумался, а потом уже в который раз начал запись.
- Девяносто третий день пандемии. Восемьдесят девятый день исследований по поиску лекарства. Сегодня будет испробована новая модификация противовирусного препарата, под тестовым названием «Надежда 5-06-49». Гипотеза эксперимента, вирус войдёт в стадию ремиссии. Подопытная, женщина, возраст двадцать – двадцать пять лет, вероятный уровень заражения одиннадцать дней, добыта сторонними силами на контрактной основе. Оплата была произведена согласно договору.
Док повернул камеру на «аквариум», после поднялся, взял со стоящего стола шприц с бесцветной жидкостью, вошёл внутрь и вколол его в руку зомби. После вышел, закрыл дверь, и сел за стол. Не прошло и десяти минут, как зомби заворочалась, после начала неловко подниматься и медленно осматривать комнату. Остановившись взглядом на внимательно изучающем её докторе, она издала дикий крик и ринулась на него. Три раза ударившись о прочное стекло и разбив при этом голову, она упала на пол, и начала в припадке выгибать конечности так, что послышался звук ломающихся суставов. Не обращая внимания на её стенания, он повернулся к камере.
- Модификация противовирусного препарата, под тестовым названием «Надежда 5-06-49» не оправдал ожиданий. Гипотеза доказана не была, эксперимент считать не удавшимся. Требуется дальнейшее изучение действия соединений препарата на ткани заражённых. Данный образец подлежит уничтожению.
Он взял со стола пульт со множеством кнопок. Когда он нажал на большую красную снизу, из потолка сверху спустился шланг огнемёта, и облив всё ещё дёргавшегося зомби огненной струёй, превратил всё окружающее герметичное пространство «аквариума» в горящий ад. Через несколько минут, о заражённой напоминала лишь горстка пепла. После нажатия Доком другой, синей кнопки сверху пульта, по стеклу изнутри потекла дезинфицирующая жидкость, смывая всё в открывшийся слив на полу. Забрав карту памяти из камеры и записи, он включил обеззараживающее освещение, и вышел из комнаты. Дойдя до лифта в конце коридора, Док нажал на этаж, подписанный как «Лаборатория». Выйдя на нём, он вошёл в комнату, в которой стояло несколько столов с компьютерами и его сумбурными записями. Сев за стол, он начал копировать видео с карточки, и раскладывать записи по столу, для удобства изучения. Но в какой-то момент он понял, что толку от него сейчас немного. Уже третьи сутки он без сна на ногах работал над этим бестолковым препаратом, который всё равно нужно доделывать. Нет, так нельзя. Спать, спать, и ещё раз спать. Даже на энергетиках он долго не протянет.
Дождавшись окончания загрузки, он выключил компьютер, поднялся, и опять вошёл в лифт. Несколько секунд держал дрожащий палец на кнопке «Жилые помещения», но потом передвинул его в самый низ, и нажал на кнопку, помеченную как «Стазис».
Подвал встретил его полумраком и прохладой. Включённой оставалась только одна капсула у дальней стены, в которой в глубокой заморозке, искусственной заморозке была девушка. Медленно подойдя к ней, он положил руки на стекло, прижался лбом, закрыл глаза и тихо сказал:
- Прости меня. Это я во всём виноват. Прости. Я подвёл всех, подвёл тебя. Ну ничего, я всё исправлю! Я найду лекарство, у нас есть ещё несколько месяцев что бы всё исправить. Только дождись.
Он посмотрел в её застывшее лицо в последний раз, развернулся, побрёл обратно в лифт, поднялся в жилые помещения, рухнул в постель, и забылся глубоким, беспокойным сном.
Каждую ночь, что удавалось поспать, ему снился всё один и тот же сон. Он был как проклятье, как напоминание. Этот сон, точнее, обрывки воспоминаний трёх месяцев с того самого, последнего дня.
Вот он узнаёт последние новости, которые вихрем прокатываются по всему комплексу, начиная от директора и главных руководителей и заканчивая последними лаборантами и охранниками, и наводя на каждого страшную мысль: «Упустили…».
Вот он срывается при эвакуации, прыгает в машину, и едет домой, забегает внутрь и дрожащим от волнения голосом сообщает своей дочери, единственному родному человеку в этом мире ужасную новость о том, что штамм боевого вируса, который они разрабатывали, был утерян при транспортировке. А теперь уже третий день идёт эпидемия и новость о ней уже невозможно скрывать. И что им теперь необходимо ехать в безопасную зону. И как дочь, смущаясь, показывает укус на руке, которым её наградил пару часов назад какой-то прохожий.
Он приходит в ужас, хватает дочь за руку и сажает в машину, а она кричит, что забыла сумочку, а он в этот момент понимает, что все вещи в их доме, в том числе эта дурацкая сумочка не имеют больше смысла. Вот они, надрывая двигатель, подъезжают к комплексу, и по пока действующему пропуску забегают внутрь, он запечатывает двери, ограждаясь от всего внешнего мира, оставаясь один на один с пока ещё живым человеком. Они бегут вниз, и он засовывает её в стизис-камеру в надежде замедлить заражение, и выиграть несколько месяцев для разработки противовирусного препарата.
Вот хаос первых недель, когда по телевизору, радио и интернету передавали только новости о всемирной катастрофе, бесплодных попытках её остановить и потери связи между странами. Потом пошли заранее записанные ролики на такой случай, свой для каждого канала, сайта, или радиоволны. Потом один и тот же правительственный ролик по всем источникам. А потом тишина.
Всё это время Док работал. Он трудился, стараясь не отвлекаться ни на что, благо запасные склады были заполнены всем возможным для нормальной жизни, и даже был генератор, который работая на износ, питал электричеством всю станцию. Это помогало не отвлекаться по пустякам и постоянно экспериментировать на имеющихся в камерах образцах тканей, вирусов и даже инфицированных животных. Но всё тщетно. В конце концов, ему пришлось выйти, повесить на ближайших дорожных знаках объявление о щедрой награде для всех, кто привезёт ему обращённых. Люди всё равно приезжали сюда в поисках запасов, пусть хоть пользу принесут. Откликнулось несколько человек, самым продуктивным стал Ник. Он единственный, кто пока смог привести несколько зомби, и при этом выполнял всегда все условия. И давал Доку кроме материалов для исследований главную вещь. Он давал ему надежду.
Внезапно из сна его выдернул негромкий механический звук. Док приоткрыл ещё слипающиеся глаза, и увидел мигающее красное освещение. Работает аварийный генератор. А значит, работающий последние три месяца основной всё-таки сдох. А значит, что, когда он проснётся, придётся идти его и чинить, вместо того, чтобы изучать последние записи.
Внезапно одна простая мысль током прошла через всё тело Дока, буквально подбросила в воздух и прогнала остатки сна. Если работает аварийка, значит, питаются только основные системы жизнеобеспечения комплекса. А значит, второстепенные отключаются. Стазис! Стазис отключён! Док, на ходу натягивая халат, побежал в лифт, и нажал на нижний этаж. Господи, как же медленно он едет! Но вот он спустился, двери медленно раскрылись, и перед ним предстаёт самая ужасная картина в жизни. Залитый красным светом коридор, и раскрытая капсула в конце. И девушка, сидящая на полу, и медленно озирающаяся вокруг. Сколько же времени она отключена? Час? Десять? Сколько он спал? Сколько времени она и вирус в ней разморожены? Док в нерешительности сделал в её сторону пару шагов.
- Надя! Наденька! Ты в порядке?
Она повернула к нему голову, посмотрела долгим, тяжёлым, чуть укоряющим взглядом, и издав дикий крик, кинулась прямо на него. И хотя тело ещё не до конца слушалось, это не помешало ей с такой силой налететь на старика, что они буквально влетели в лифт и она яростно вгрызлась в его плечо. Кое-как, перехватив её руки, он ногами оттолкнул её в коридор, и наугад хлопнул по панели лифта. Когда двери закрылись, и он медленно поехал вверх, Док уронил лицо в раскрытые ладони и зарыдал. Всё пропало. Он не успел. Он не смог. Он подвёл, и весь мир, и самого родного человека в нём. Теперь всё точно потеряло всякий смысл.
Тем временем лифт поднял его на самый верх, и двери открылись. Перед учёным был коридор, ведущий к выходу. Пару минут он тупо смотрел вперёд, наблюдая, как двери лифта пытаются закрыться, но натыкаются на его ногу, и отъезжают обратно. Нет. Ещё не всё кончено. Он может хоть как-то помочь людям выжить. Хоть как-то, на одну триллионную искупить свою вину. Он откроет комплекс, и все запасы будут доступны всем! С трудом поднимая враз отяжелевшее тело, он вышел из лифта, и первое что он сделал, это достал маркер, и написал на закрывшихся дверях: «Осторожно. В подвале сидит Надежда. Пожалуйста, не убивайте её». После развернулся, и медленно пошёл к выходу. Аварийки хватит на месяц-другой. За это время можно подчистую вынести всё. А даже если и не хватит времени, люди найдут способ пройти. Жизнь заставит, и не туда залезешь.
Он подошёл к пульту защиты, и ввёл код полной разконсервации. Он был простой, день рождения дочери. Прислушался, как в стены уходят все сканеры и пулемёты, как с лязгом раздвигаются и блокируются двери, и как внутрь впервые за долгое время влетает ветер. Док сделал несколько нерешительных шагов, но всё смелее пошёл к выходу.
Снаружи его ждал сюрприз. Привлечённые красным сиянием лампы аварийного освещения, к входу подошли несколько зомби.
- Вот и отличный способ поставить точку. – Док сделал пару шагов и раскинул руки. – Давайте, жрите!
Но зомби не двигались. Они смотрели на него, наклонив уродливые головы.
- Ну что же вы! Давайте! – Учёный подбежал к одному и пнул его. Зомби не обратил на него никакого внимания.
- Давайте же! Это я вас создал! Вы должны меня хотя бы слушаться! – В бессилии теряя рассудок, закричал он, и, схватив ближайшего зомби за руку, попытался себя ею ударить. Не получилось. Рука просто повисла как раньше. Ещё через несколько секунд, как по команде, все инфицированные развернулись и разошлись в разные стороны. Учёный лёг на землю, и глядя на звёзды безудержно рассмеялся.
- Это потому что я теперь как вы? – Хохоча, он схватил горячее, пульсирующее слабой болью плечо. – Ну что же, тогда и я пойду.
Он поднялся, вздохнул, и посмотрев вперёд на дорогу, пошёл по ней.
Через неделю скрипя тормозами, к входу подъехал пикап. Ник, уже издалека заметив следы борьбы в придорожной пыли и полностью раскрытый комплекс ехал медленно и осторожно. Добравшись до мостика, он из водительского кресла заглянул вглубь здания. Оно выглядело пустым, хотя внутри и горел свет.
- Да, как ни старайся, всему приходит конец. Но, как бы то ни было, надо осмотреть. Нельзя же что бы пропадала надежда, хотя бы в виде барахла.
Стараясь не греметь, он вышел из машины, и осторожно пошёл внутрь. Да, как бы то ни было, а жизнь, пусть и ставшая сейчас выживанием должна продолжаться.
2013 Июнь
p.s. Рассказ участвовал в конкурсе "Живые и не совсем мёртвые", от портала stalker-book. Вышел в финал, и был опубликован в соответствующем сборнике.