И.И.: Вадим Вадимович, можно?
В.В.: Можно конечно, Иван Иваныч. Присаживайтесь.
И.И. присел.
В.В.: По какому вопросу?
И.И.: Вадим Вадимович, хочу рассказать вам, какое безобразие творится у нас на глазах, за наши же бюджетные деньги!
В.В.: Что такое? Что случилось? Опять деньги увели куда-то, а журналисты все прочухали?!
И.И.: Да нет же, я по части искусства хочу поговорить с Вами.
Пауза.
И.И.: Посылал я в гоголевский театр своих… Там такое… Зал полный, спектакли вроде бы по классике, да, все как полагается, т.е. пьесы поставлены по книгам, которые вообще не имеют отношения к нашему времени, и я считаю, что это и правильно — зачем думать о настоящем? Давайте вспомним, что было пару веков назад…
В.В.:?
И.И.: Но дело в том, КАК всё это поставлено. А поставлено это всё отвратительно, потому что пьесы поставлены как бы в современном искусстве, т.е. нетрадиционно. Я не очень в современном искусстве разбираюсь, но мне объяснили, что на самом деле все эти древние пьесы, которые взрослые люди даже открывать не будут, поставлены таким образом, что там всё обличается.
В.В.: Что всё?
И.И.: Да всё! Что чиновники воруют, что счастья в России нет, понимаете, что Москва — наша Москва, наша мощная столица, которую кормят все и которая не кормит никого — что это город грязный, что все погрязло во лжи… Конечно, прямым текстом этого не говорится, но кому надо, тот поймет… А тем временем там собирается вся продвинутая молодежь и интеллигенция, место очень модное, понимаете?
В.В. глубоко вздохнул.
И.И.: Я считаю, что нельзя бить по руке, которая тебя кормит. Пора приструнить его. Все начинается с таких как Кирилл: сначала Кирилл, потом какой-нибудь Иван, а потом… потом Болотная площадь! И всё это, Вадим Вадимыч, под нашим носом, за наши же денежки, вы понимаете?! У нас тут не Хохляндия какая-нибудь, где каждый год майданы проводят, у нас тут порядок, и каждый, каждый пытается его нарушить. А как тяжело держать Родину в порядке! Как у меня болит душа за Россию, как болит! И за Вас болит, Вадим Вадимыч, ах, как болит!
Пауза. Молчание.
В.В.: Иван Иваныч, а мнение народное какое по нему?
И.И.: К счастью, народ про него немного знает, так как фильмы у него мудреные и спектакли у него мудреные, да и билеты так стоят, что за них на неделю можно семью кормить… Но Вы же понимаете прекрасно, Вадим Вадимыч, что если Кирилл станет популярнее, то народу все растолкуют, все объяснят… И будет уже как со Звягинцевым — сраный ура-патриот Украины — не подойдешь уже к нему, суке — даже РПЦ подключали, а народ все равно в кино на него ходит…
Вадим Вадимович задумчиво посмотрел на Ивана Ивановича.
В.В.: Иван Иванович, а что с этим театром, где гей-пьеса идет какая-то?..
И.И.: Сатирикон, что ли? Да туда даже за бесплатно не ходит никто… Пьеса про гея, конечно, не очень хорошо, но какая разница, если ее никто не смотрит? В этом плане у нас люди правильные — всякая гомосятина нам не нужна, как ты ее ни показывай.
В.В.: Ох, ну хоть с этим проблем нет у нас, это хорошо… Надо будет дело быстренько придумать за Кирилла, что вроде как он деньги украл — ну как все у нас делают, Иван Иваныч, да? — и чтобы дело было очень давнишнее, чтобы никто даже не вспомнил его, если бы захотел.
И.И.: Будет сделано, Вадим Вадимович.
В.В.: Но мы же милосердные, Иван Иванович? У нас амнистии каждый год и если человек раскаивается, мы помогаем ему, правильно, Иван Иванович?
И.И.: Да, если не будет арканиться, дадим убежать заграницу. В Европе любят таких, иных.
В.В.: Мы — не Европа, это надо понимать. Люди слишком глупые и несамостоятельные, чтобы жить так, как им вздумается. Я потом дам объяснение, что дело не в Кирилле, а в денежных средствах, чтобы все сразу уяснили себе политику партии.
И.И.: Конечно, Вадим Вадимович, конечно!
В.В.: И главное, сделай всё внезапно: маски-шоу и всё такое, чтобы всех застигнуть врасплох. Театр пусть работает как обычно — мы же не из-за искусства якобы арестуем — а потом, когда все поутихнет, мы нового руководителя туда посадим и репертуар пересмотрим. Например, не мешало хотя бы одной постановки про войну, про панфиловцев, про что-нибудь такое… народное!
И.И.: Конечно, Вадим Вадимович!
В.В.: Иван Иванович, если это всё, что вы хотели сказать, то даю вам отмашку — идите и делайте! Отчитайтесь мне потом, как все прошло.
И.И.: Обязательно, Вадим Вадимович! Не переживайте, все будет сделано. (Пауза.) Разрешите идти?
В.В.: Разрешаю, Иван Иванович.
Иван Иванович встал и вышел из кабинета.
09.2017