Глава 5. В камере у Долгоноса...
Много ли, мало ли времени прошло? Никто об этом не ведает. Однако ровно столько, чтобы наш выдающийся член Дворянского собрания пришёл, наконец, в себя, очнувшись от кошмарного сна... В первые после пробуждения минуты Долгонос ещё мало что соображал. Вскоре мозги заработали интенсивнее. Тем не менее, уверенность в том, что оказался в кутузке лишь по досадному недоразумению прошла не сразу. Поначалу старина ещё надеялся на устранение, по его разумению, оплошности тюремщиков. «Разберутся, извинятся», — утешал он самого себя. От этих мыслей плечи его распрямлялись, а в своих глазах он вновь поднимался до уровня горделивого отпрыска благородной фамилии.
Но время шло, а извиняющейся процессии на пороге одиночки так и не появлялось... Мало-помалу уверенности в благополучном исходе заточения у старичка поубавилось. Причем, настолько, что он начал напрягать свою «репу», пытаясь найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. Однако, здравая логика в этом деле не помогала.
И вдруг из тёмной глубины подсознания всплыли сначала тусклые, а потом всё более и более явные образы, чувства и переживания. Душа Долгоноса наполнилась воспоминаниями о счастливых годах детства. Их было так много, но пробежали — мгновенно. Ну что ж, пробежали — таково уж свойство нашей психики. Что было, то было, не вернешь ушедшее. Приятные образы прошлого мелькнули и исчезли, канули в Лету. Однако не все...
Долгоносик всё-таки «зацепился» за одно из своих воспоминаний. В своё время он, как и многие окрестные мальчишки, насмотревшись забугорных революционных фильмов, всерьёз увлекся изучением азбуки «перестука», которую узники диктаторских застенков использовали для общения между собой. Сегодня это явно могло пригодиться.
Замысел Долгоноса был чист, как первый снег: «Узнать бы, что с Тимохой!».
Как человек основательный, он сконструировал в уме «Обращение к товарищам по несчастью». Оно было не очень ёмким, зато вежливым и глубокомысленным: «Уважаемые друзья, имею честь находиться вместе с вами в сим захолустном учреждении. Вместе со мной попал в неволю мой лучший друг, домовёнок Тимоха. Очень беспокоюсь за его судьбу. Если кто-то что-нибудь знает, прошу отозваться».
Сочинив обращение, Долгонос попытался было приступить к делу. Но что это? Рука по локоть ушла в стену, словно в вязкую глину. Наш герой вначале даже не успел испугаться, машинально отдернув руку назад. Но после того, как осознал происшедшее, страх перед неизведанным прежде ощущением защекотал его нервы. Впрочем, любопытство победило. Поэтому Долгонос вновь, слегка дрожа от возбуждения, протянул руку к стене и слегка нажал на неё. Ощущение повторилось. Казалось, что для его руки вообще не существует препятствий.
Прошло довольно много времени, пока к Долгоносику вернулся здравый смысл. Здесь следует заметить, что вообще-то, как вы, дорогие читатели, наверняка уже успели догадаться для обитателей Пленительной страны чудодейственные приключения — отнюдь не редкость, ведь и страна то, в которой мы с вами находимся — волшебная. Другое дело, что случаются они далеко не с каждым. А уж для нашего рационального старичка — и тем более в новинку.
Так вот, жизненный друг Долгоноса — Здравый смысл — подсказал ему таки, что сам Всевышний, очевидно, даровал ему необыкновенные способности. А ещё немного поразмыслив, он пришёл к выводу о том, что произошло это отнюдь не случайно. Со времени вступления в Дворянское собрание он настолько уверовал в исключительность своего знатного рода, а тем более персоны, что умудрился даже внутренне одобрить поступок самого Господа: «Лучшей кандидатуры для озарения искрой Божией трудно было и выбрать». Потешив таким образом свое самолюбие, Долгонос вернулся из мира иллюзий, в коем пребывал, в реальное измерение.
Он вдруг понял, что лично для него покинуть негостеприимные «покои», в которые, волею случая, он попал, в нынешней ситуации нетрудно. Но без Тимохи бежать для него было немыслимо. Поэтому он с новой силой задумался над тем, как же вытащить из-за решетки друга. Мало помалу бесформенные мысли стали приходить в какой никакой порядок, а идеи все больше стали приобретать практический характер. Наконец, в воспаленном мозгу Долгоноса мелькнуло яркое воспоминание последнего времени: тёмная дежурка, два пьяных в стельку обормота-охранника и … связка ключей, торчавшая из кармана одного из них.