ПРЕДИСЛОВИЕ
Со времени первого выхода в свет «Слова о полку Игореве» прошло более 200 лет. Говорят, тогда этот восхитительный текст вызвал волну интереса к древней Руси (который был, к сожалению, несколько отодвинут увлечением последним романом Вальтера Скотта). Далее текст многократно переиздавался, комментировался и иллюстрировался, так что современный читатель вынужден знакомиться со «Словом» через призму сложившегося за долгие годы стереотипа. Хорошо если читатель некритичен и доверчив, как дитя, но горе ему, если он усомнится в окружающем его мифе. Именно такому готовому пасть читателю и предназначена данная книга.
Перечислим некоторые распространённые заблуждения в отношении «Слова о полку Игореве» и заодно поправим их.
1.
«Слово» – текст очень испорченный переписчиками и, следовательно, он нуждается в восстановлении.
Текст отлично сохранился. То, что обычно считается порчей, является особенностью «тёмного стиля» автора.
2.
В «Слове» много языческого; его автор – скорее язычник или, по крайней мере, «двоевер».
«Слово» – текст сугубо христианский. Три дня битвы, подчёркиваемые в тексте – это пятница, суббота и воскресение страстной недели. Апокалитптичность ряда образов, а также восклицание «А Игорева полку не кресити!» во многом объяснимы этим.
(Мы знаем, что в тот год пасха пришлась на 21 апреля (а в поход Игорь выступил 23 апреля), но в художественном мире «Слова» и рассказа Ипатьевской летописи битва состоялась в светлое воскресенье).
3.
Боян – бард, играющий на гуслях, и язычник. Он олицетворяет собой устное народное творчество (фольклор), тогда как автор «Слова» – писатель.
Исторический прототип Бояна – летописец Никон Великий. Он христианин, и «пел славу старым князьям» гусиным пером (скорее, тростью, которой писался древнерусский устав). Гусли – в библейской традиции символ боговдохновенности. Здесь можно назвать царя-гусляра Давида, барельефные изображения которого украшают древнерусские белые храмы. Царь Давид с гуслями-псалтирью – это также распространённый книжный инициал «Д». Таким образом, привычный нам с детства гусляр в славянской рубашке под могучим дубом – это миф.
Что касается пары «устный – письменный», то скорее уж «Слово» является устным, поскольку, будучи ритмизированным текстом, предполагает декламацию, тогда как «Боянова песнь» (летопись) – это именно книга.
4.
«Слово», будучи хорошо известно в старину, отразилось цитатами в других сочинениях, например, «Задонщине». Само же оно полностью оригинально и явных цитат в себе не имеет.
В «Слове содержится множество цитат и парафраз из древнерусских сочинений, в первую очередь из «Повести временных лет».
Читая «научные» комментарии к «Слову» незнакомый с летописью читатель даже и не догадывается, насколько интенсивно автор обращается к ней. В данной работе мы приведём список (наверняка неполный) цитат и примеров поэтического переосмысления летописи в «Слове». Уже само по себе признание факта цитатности и, как следствие, сравнение конкретных мест «Слова» с конкретными местами летописи (а не летописными рассказами вообще в современном пересказе) было бы серьёзным шагом в его осмыслении. Именно древнерусские тексты (которые мы знаем), а не древнерусская жизнь (которую мы не знаем) являются тем контекстом, в котором уместно рассматривать «Слово»
Небольшой пример практической пользы анализа «Слова» в контексте цитирования – доказательство первичности «Слова» перед «Задонщиной». Авторы «Слова» и соответствующего отрывка из Ипатьевской летописи, цитируя, сопоставляют битву Игоря с битвой Мономаха столетней давности, причём цитируют оба автора разное. Автор «Задонщины», не догадываясь о цитировании (как и большинство исследователей «Слова»), пересказывает, как всегда зеркально переворачивая, это место своими словами. Вот и попался, который кусался!
(Когда-то видный советский историк А.А.Зимин был отлучён от науки за еретическое предположение о том, что «Слово» было создано в правлении Екатерины Великой. Важным пунктом его аргументации было доказательство первичности «Задонщины» перед «Словом». Учёный написал хорошую дельную книгу, основной посыл которой можно опровергнуть на двух страничках, причём опровергнуть не вероятностно, а на этот раз точно).
5.
«Слово» – произведение реалистическое. Автор, возможно, сам участник Игорева похода, реалистично описывает обстоятельства похода и окружающую природу.
«Слово» – текст символический и во многом формалистичный, а реалистический план в нём вторичен. Настойчивое стремление читать символический текст реалистически привело к множеству ошибочных трактовок.
Автор – активный участник (или, по крайней мере, современник) описываемых событий. Он то гонит красных девок по полю половецкому, то кается (при этом он ест за пятерых, работает за десятерых). Словом, живёт полной грудью, так что только стрелы свистят у виска. Автор – великолепный орнитолог и неплохо разбирается в оружии.
Хотя это, возможно, и так, но… Автор творит, обложившись книгами. Скорее всего, он монах и летописец (кто-нибудь всерьёз хочет зайти в эту келейку?)
6.
Князь Игорь – малозначительный удельный князь своего времени. Заодно с Игорем исторически «опускается» и столь превозносимый автором великий князь Святослав как один из слабейших киевских князей.
Князь Игорь, сват хана Кончака, в будущем Черниговский князь и старший Ольгович – довольно значительный князь своего времени. Что же касается великого князя Святослава, то, несмотря на ограниченность его власти, он сумел держать сильных князей во взаимном мире и консолидировать их на борьбу с половцами. После смерти Святослава Русскую землю вновь охватили усобицы, а Киев был взят и разграблен.
(А, кроме того, подобный исторический скепсис мешает восприятию пафоса «Слова» и является кардинально неверной установкой для исследования данного произведения. Молодые люди, избегайте общества нечестивых!)
7.
«Слово» синкретично и не относится ни к одному жанру, поскольку в нём явственны как элементы книжной традиции, так и почерпнутые из фольклора.
«Слово» – политическая речь, построенная по правилам византийской риторики с использованием многочисленных тропов. В «Слове» мы видим не «священный экстаз певца», но строгую систему, что наводит на мысль о существовании некоего, возможно, церковного, канона.
8.
«Слово» – памятник древнерусской литературы, созданный на исходе XII столетия.
С такого повторения символа веры начинается почти всякая книга о «Слове».
Это утверждение не столько неверное, сколько бездоказательное. Ни филологи, ни историки не могут в рамках своих дисциплин доказать это. Тогда они идут к лингвистам. Те говорят им: мы не знаем (и знать не хотим) про что это всё – какие-то богатыри, кони… но скорее всего это создано тогда-то и тогда-то, допустим в XIII веке. Что, однако, полностью не исключает возможности того, что некий невероятно эрудированный автор смог создать имитацию памятника древнерусской литературы в позднейшее время, хотя бы и в XVIII веке.
В случае предположения (тут же гневно отвергаемого) позднего происхождения «Слова», оно, столь превозносимое до этого как гениальное произведение, сразу презрительно клеймится «поздней подделкой» (сделайте такую «подделку»!).
Почему же? Разве восхищение наше текстом самим по себе зависит от времени его создания? Да, «Слово» построено на древнерусском материале, но когда оно создано мы по большому счёту не знаем. Для искреннего исследования «Слова» как оно есть даже полезнее на первых порах полагать его «поздней подделкой».
Как будет показано ниже, скорее всего «Слово» (точнее, окончательная его редакция) было создано в интервале с 1205 по 1420-е годы, и уж точно оно создано не позже 1470 года, которым датируется самый ранний, Кирило-Белозерский, список «Задонщины».
Эти заблуждения всячески пестуются современной наукой (естественно, чтобы исправлять ошибки, нужно их иметь, чтобы искать на карте Каялу, нужно считать её не символической рекой слёз, а реальной половецкой рекой и т.д.), нам же, простым читателям, для восприятия текста как он есть стоит эту сложившуюся вокруг него за 200 лет научную ауру преодолеть.
Говоря о «науке», мы имели в виду филологию, историю и прочие гуманитарные дисциплины, которым в принципе не достаёт точности в математическом смысле этого слова. В результате чего две противоположные точки зрения на то или иное место «Слова», обе «корректно» научно аргументированные, мирно соседствуют в одном научном комментарии, придавая всему несколько абсурдистский характер. Какое же из двух утверждений верно? С точки зрения науки – оба. Так исподволь нам внушается мысль, что ни о чём точно ничего сказать нельзя, что истина недостижима и т.д.
Но оставим науку и вернёмся к «Слову».
«Слово» – это шкатулка с секретом и её просто так не открыть. Для этого нужен ключик. В данном исследовании как раз и будет предложен довольно простой ключ, с помощью которого относительно очень многого в «Слове» можно будет сказать, верно это или нет*.
В заключение призовём читателя постараться отбросить предвзятые мнения и отнестись к нижеследующему как к игре.
Писано мною многогрешным Игорем сыном Алексеевым в богохранимом граде Петровом в лето от создания мира 7526.
* Возможно, рассмотрение текста филологами на микроуровне – глагольные формы, замены и перестановки букв в словах, новые разделения нескольких предварительно соединённых слов (таким образом родилось множество новых сущностей вроде «дне при» вместо Днепра, «Ходыны» вместо «ходы на» и др.) и прочее – могут оказаться полезны для того, чтобы предварительно «накидать» побольше версий, но для того, чтобы выбрать из них верную, нужно иметь метод и видение целого. Этого видения сейчас нет, и его в каждом конкретном случае заменяет так называемый здравый смысл. То же касается и историков: часами они могут говорить об истории, пользуясь «Словом» как поводом для исторического экскурса. Но такому разговору опять же должен предшествовать анализ текста – для того, чтобы искать город, реку, князя или религиозное течение в нужном направлении. К примеру, восприняв буквально фразу «Девицы поют на Дунае – вьются голоса через море до Киева», мы получим торговый путь от подунайских стран до Киева. И с этого места (не раньше) начинается работа историка. В советские годы общим словам филологов противостоял акад. Рыбаков, который, подозревая во всём политику и авторскую иронию, о многом догадался в «Слове». Среди прочего он дал чёткие определения княжеской «славы» и дружинной «чести», исходя из самого текста. Но, не будучи формалистом, он не смог распространить собственную догадку на весь текст, принимая на веру ту пунктуацию текста, которую предоставили ему филологи (его же оппоненты по множеству принципиальных вопросов).
ОГЛАВЛЕНИЕ
I. «Слово о полку Игореве» – политическая речь
II. О специфике «Слова о полку Игореве» и его переводимости на современный русский язык
III. «Слово о полку Игореве, Игоря, сына Святославова, внука Ольгова» (оригинал и перевод)
IV. Краткий словарик «Слова о полку Игореве»
V. Комментарии
VI. Замечания к «тёмным местам»
Игорь Еремеев
ТРИ КЛЮЧА К «СЛОВУ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»
Вступление «в злат стремень»
Часть I
ТЕКСТ
Пафос и ирония
«Слово» как политическая речь с использованием риторических тропов
Структура текста
Как это сделано
«Слово» – текст символический
Ключ 1. «Слово» как герметичный текст, самодостаточный и самое себя проясняющий
Часть II
ЦИТИРОВАНИЕ (ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНТЕКСТ)
Ключ 2. Цитаты в «Слове о полку Игореве»
«Слово» как комментарий к рассказу Ипатьевской летописи
Следствие 1. Рассказ Ипатьевской летописи и «Слово» созданы одним лицом
Следствие 2. «Слово» и «Задонщина»: доказательство первичности «Слова»
Следствие 3. «Слово» и пролог Галицко-Волынской летописи созданы одним лицом
Следствие 4. «Слово о полку Игореве» и «Слово о погибели Русской земли»
Следствие 5. Когда было написано «Слово о полку Игореве»?
Часть IV
ОТГАДКИ и ПОДСТАНОВКИ
Тропой Трояня из Тмутаракани через поля половецкие на горы Киевские
Боян – летописец Никон Великий
Святослав Ольгович как автор «Слова о полку Игореве» (гипотеза А. Домнина)
«Старый Владимир» – Владимир Мономах
Даждьбожьи внуки – потомки «старого Ярослава»
Часть V
СВИВАНИЕ ПО КРАЯМ СТРОК
Ключ 3. Правило деления текста на строки
Свивание по краям строк в смежных со «Словом» текстах
Акростихи
Часть VI
ЧАСТНОСТИ
Ища себе чести, а князю славы
Юноша князь Ростислав
О противопоставлении в «Слове» Даждьбога и Хорса
Поганый кащей
Деды и внуки в «Слове»
Див: история одного заблуждения
«Слово» и фольклор
Битва как свадебный пир
Птичья метафора
«Самое тёмное место» («Рек Боян и ходы на…»)
Все ли фрагменты стоят на своих местах? (опровержение гипотезы Н. К. Гудзия о перепутанных страницах)
Приложение 1
Летописные повести о походе Игоря на половцев
Фрагмент Ипатьевской летописи
Фрагмент Лавреньевской летописи
Приложение 2
Сценарий «Слово о полку Игореве»
Приложение 3
Тайнопись Шарля Перро и автора «Слова о полку Игореве»