"Время рушит гранитные замки
И заносит песком города
Но для карт, что в руках у цыганки
Не имеют значенья года.
Сердце млеет, гадалке внимая,
И на всех перекрестках земли
Выражения лиц не меняя
Благородные лгут короли."
(С) Дунаевский М, Дербенёв Л.
Зимою с бородою шёл Адлер в магазин.
В магазине повсюду висели разноцветные шары и продавался алкоголь. Продавец на один глаз был пьян. Алред ворвался в магазин и скупил всю последнюю бутылку спирта. Щёлкнул по ближайшему синему шарику ногтем и вышел вон.
Зимою с бородою шёл Алдер в дом родной.
В бубовом доме находился подъезд, лестницы, сломанный лифт и всякие квартиры разнокомнатные. У Адрела была однокомнатная ванна без душа, но с краном, подающим горячую и холодную воды попеременно. Открыв ванну ключём и подав горячую воду, Адрел немедленно принялся согреваться спиртом. До нового года оставалось 5 минут.
Усилием воли свои ноги Винстон направил к лесу.
В лесу под елями тряслись от холода зверушки. Одинокий валет сидел на верхней ветке самого высокого в мире двуместного дуба и, глядя в бинокль, увидел бегущего Вистнона. Винтсон пускал клубы пара ртом, задыхался, но закидывал поочерёдно ноги через сугробы.
Усилием воли свои ноги Витснон остановил в лесу.
В трефовом лесу было прекрасно холодно. С дуба свистел валет, зазывая Виснтона поскорее на верхнюю ветку. Лестницу как обычно пропили поэтому ничего не оставалось, как вцепиться всей четвёркой конечностей в ствол и продвигаться к вершине. Валет подбадривающе свистел и гыкал, махал склянкой со спиртом. Витнсон пыхтел - пых, пых, пых - и уже схватился за верхнюю ветку. До нового года оставалось 4 минуты.
Сильва был Сильва. И ничего больше. И ни грамульки, ни литрушечки. Сильва считал так:
"Вы по кругу летали, вас нaёбывaют. На самом деле Москва расположена на территори Хабаровска на секретном полигоне за забором под землёй. Это всё коммунисты придумали чтобы ядерной бонбой не попали в Мавзолей. А на месте как бы масквы стоит пенопластовый макет раскрашенный гуашью. Там живут обезьянки переодетые в людей. Они все плотняком сидят на героине, потому счастливы без бананов даже зимой. Правда она червиво суровая и очень страшная.Теперь вам тоже с этим жить."
До нового года оставалось двЕ минуты.
Даниэль.
Под боком на вытянутую руку стоял белый манекен. Тощая рука манекена предлагала выпить спирта ежеминутно. Далиэнь пил после каждого предложения. По плазме показывали плазмоидов, в плазмоидах виднелась плазма.
- Какая-то xeрня - сказал вслух Далиэнь и переключил канал.
По плазмоидам показывали плазму, в плазме виднелись плазмоиды.
- Какие-то вини - сказал вслух Нетниэль и выключил TV.
Кукушка в часах долбанулась головой в дверцы и прокакурекала без минуты 12.
Спиртовая. Альга и Языф. Темно наглухо, только абажур оранжевый светит их лица.
- Ну, что там?
-- Ща.
- Давай быстрее.
-- Не торопи.
- ...
-- Вот, смотри, три дамы. Окружён ты вниманием женщин. Одна роковая - может погубить, другая другом тебе будет, а третья с тобой давно и любит тебя, но признаться не может.
- Это Орехова что ли?
-- Вроде Фундукова видится.
- А кто она, Фундукова?
-- Это только короли подскажут.
- Ну, расскладывай.
-- Извините, Фёдор Валерьевич, но короли ушли.
Куранты неистово начали молотить 12.
Тряслась Спасская башня - осыпалась звезда. Трясся Мавзолей - Владимир уткнулся в подушку носом, затряслась Брусчатка - начался тетрис, а музей Ленина лениво чихнул стеклами первого этажа. Минин с Пожарским махнулись местами и злобно переглянулись. И тут же небо взорвалось фиолетовой вспышкой и всё закончилось. Лишь ГуМ аккуратно стряхнул с себя рекламу, полетела разноцветная бла-бла-бла в Москву-реку.
- Альга, пожалуйста, называйте меня Языф, пожалуйста.
-- Хорошо.
Языф потёр виски и посмотрел в глаза Альги.
- А когда короли вернуться?
-- А кто их знает, Фёдор Валерьевич. На то они и короли...