Должна поведать о печальке. Мне не понравился спектакль. Разочарования от театра я переношу чрезвычайно тяжело. Разочарование от спектакля театра «Современник» вообще не знаю, как вынести. Да еще от какого спектакля! «Три товарища»! В огромадной растерянности пребываю уже который день, после того как посмотрела его в Берлине.
Причина моего разочарования кроется, наверное, прежде всего, в том, что я – филолог, занимающийся немецким языком. А любой германист знает произведение Ремарка «Три товарища» практически наизусть. Книга эта для него – святыня. «Замахиваясь» на святыню, успеха у широкой публики вряд ли вообще добиться можно. От придиралы-германиста - особенно вредного и глазастого - похвалы и подавно не жди. Но тут дело не только в сложившихся образах героев романа (которые у каждого читателя свои, индивидуальные, вне зависимости от того, филолог он или нет), но и в совершенно непонятной, неремарковской трактовке и акцентах, совершенных в постановке «Современника», в неказисто придуманных, разящих пошлостью, отсутствующих в книге сценах, в некачественной игре актеров, жующих текст …
ПЕРЕВОД - ДЕЛО ТОНКОЕ, ПЕТРУХА!
В основу текста пьесы лег русский текст романа. Спектакль шел с субтитрами на немецком языке, кои были ни чем иным, как переводом русского текста обратно на немецкий. Переводчик не дал себе труда свериться с немецким литературным оригиналом! Странно и неприятно было читать субтитры, являющие собой результат игры в "глухой телефон". Фразы – у Ремарка часто афористичные – иногда невозможно было узнать! Их просто уничтожили. Конечный немецкий текст в субтитрах смотрелся как дешевая подделка оригинала. Как платье от Кардена, сшитое в предместьях Гуанчжоу.
НЕ ПЕРЕИГРЫВАЙ ЛИЦОМ!
Теперь об актерах. Артисты убили последние остатки прекрасного текста Ремарка. Большинство из них тараторили свои слова в каком-то диком невнятном галопе.
В роли Пат публика ожидала Чулпан Хаматову. Причем, когда вместо нее на сцену выпорхнула Светлана Иванова, не все берлинские «театралы» в зале заметили подмену. Рядом со мной две молодые девушки до конца спектакля обсуждали то, что «Хаматову» не узнать. А Хаматова тем временем, кстати, сидела в зрительном зале, с нами на одном ряду, сбоку. Я ее увидела до начала спектакля. Она чудесная! Даже когда просто смотрит, просто сидит...
Но на сцене ее в этот день не было. Очень может быть, что спектаклю не хватало ее очарования, профессионализма и искренности.
Меня лично больше всех сразил Александр Хованский в роли Робби. Во всё том же оригинальном тексте Ремарка его герой – самый спокойный и сдержанный из трех товарищей. Хованский же выдал образ в высшей степени нервный. С остервенением Отелло он метался по сцене, повадками походя не на грустного, ранимого вернувшегося с войны молодого человека и даже не на Отелло, а на освободившегося зека-качка, неуклюже и истерично пытающего найти себе место в новой жизни.
Надрыв, рваность, пафос, экзальтированная трагедия свойственны были и в общем характеру всего спектакля. Это все допустимо и возможно. Но это – не Ремарк. Ремарк сдержан, нежен, ироничен и благороден. Даже если авторы спектакля и увидели в материале Ремарка истерику, то воплотили на сцене они ее слишком уж «по-русски». Так истерят, так пьют русские, причем в подворотнях и дешевых кабаках. Немцы («немцы Ремарка») делают это совсем по-другому, но это, наверное, очевидно только нам, мигрантам.
ВСЕ СТРАНОВЕДЕНЬЕ НА ФИГ!
Один эпизод заставил особенно широко раскрыть глаза от удивления. В ресторанчике друзья Робби дурачатся, пьют ром и вино, и один из них, изображая Гитлера, кричит что-то типа: «Мы, настоящие немцы, должны пить пиво! Каждый, кто пьет что-то другое – враг народа!» Во-первых, у Ремарка ничего такого не написано. Во-вторых, пиво хоть и является популярным напитком в Германии, но никак не состоит с другим, более «благородным» алкоголем в конкуренции. Также, как и не состоят в конкуренции поклонники пива с поклонниками вина. К тому же, нацисты не могли призывать пить пиво, вино или другой какой алкогольный напиток: они призывали вообще не пить! Фашистская идеология пропагандировала порядок, трезвенность, спорт, аскетизм, дисциплину, гетеросексуальные союзы.
В целом, «Три товарища» «Современника» являют собой некую лубочную картинку, составленную из клише на тему того, как среднестатистический русский (причем, русский нынешней поры) представляет себе Германию. «Масла, яйки, хэндэ хох!», пиво, фашисты, Гейропа.
ФРЕЙДИСТСКИЕ ФАНТАЗИИ
Да, и о Гейропе. В пьесе откуда-то появились упоминания педерастов и лесбиянок. В тексте Ремарка этого нет. Ей богу, нет! Это вообще, кроме того, не его тема.
Приведу отрывок из одного диалога спектакля. Разговор Робби и его соседей по пансиону.
***
«Эрна: Куда же делись мужики-то, а?!? Кругом одни... педерасты! (Уходит. Смех, аплодисменты в зале)
Георг (к Робби): Роберт, получается, что мы с тобой педерасты?
Робби: Слушай, у нее все педерасты, кто не хочет с ней спать.»
***
Я затрудняюсь подобрать слова, чтобы прокомментировать данный пассаж. Откуда это и зачем???
Второй эпизод, касающийся «нетрадиционных» ориентаций. Пат и Робби приезжают на курорт. Там их встречает хозяйка, которая с большой симпатией взирает на Пат. На что Робби после бросает что-то вроде: «Я не дам обнимать тебе этой даме, она лесбиянка. Разве ты не видела, как она на тебя таращилась?» ?!?
Господа, откуда эта пошлость? Мало того, что эти фразы достойны только какого-нибудь второсортного телесериальчика, они еще и ничего общего не имеют с романом Ремарка. Он никогда не смог бы такой патриархально-гомофобной дури написать! «Современник», зачем?!? Чтобы показать «Гейропу» такой, какой «она на самом деле есть»?
А ПО МАТЕРИ?
Еще один пример «моветона». Патетически-раздраженный монолог напившегося Робби в присутствии Пат на тему «нас обманули, мы на войне погибали за то, чтобы все снова стало дерьмом» содержит в себе не только слово «дерьмо», но и термин «****ская война». Вглядевшись для проверки, опять же, в исходное произведение, я не нашла там ни этого монолога, ни чего-либо приблизительно по мысли сходного с идеей его, ни, разумеется, эквивалента к слову «****ская». Вы думаете, я вообще против мата? Нет. Просто всему своё место. Герои Ремарка употребляют ругательные слова, но не такие подзаборные и никогда при дамах. Вложить слова «****ская война» в уста Робби я ничем иным, как безвкусицей, назвать не могу.
Музыкальное оформление спектакля удачным также назвать нельзя. Музыка вопила во всю мощь, что, как мне кажется, не соответствует духу романа. Это тихая книга, тихая мудрая книга о сложных тяжелых судьбах. Ремарк не кричит, никогда.
У НАС ВСЕ ХОДЫ ЗАПИСАНЫ!
Еще об одной маленькой детали хочу сказать. Может быть, здесь уже совсем придираюсь. На шкафу в комнате Робби висит фотография Марлен Дитрих из фильма «Голубой ангел», одна из самых известных во всём мире фотографий этой актрисы. Но, строго говоря, она не могла висеть в комнате героя «Трёх товарищей», потому что действие романа происходит в 1928-29 годах. А фильм «Голубой ангел» был снят в 1930-м.
В общем, много чего в этом спектакле достойно критики, много чего, на мой взгляд, откровенно недостойно уровня легендарного театра.
Позитив, однако ж, частями присутствовал: к декорациям и сценографии претензий нет. Искусно, гармонично, запоминающеся.
ЭПИЛОГ
На днях встретила цитату режиссера Отара Иоселиани : «Я вспоминаю, как в одной экранизации – я вообще не люблю экранизаций, это любительщина, пересказ прозы под музыку – на гурийского мальчика надели кахетинскую шапку. Это другой район, другой менталитет, все другое. Когда я режиссеру об этом сказал, он отмахнулся: «В Канне не заметят». А «кани» – по-грузински «кожа». И я ответил: «Снимать надо не для Канна, а для кани». Я, во всяком случае, стараюсь».
Может быть, в Каннах, в Москве и Махачкале неточностей и дилетантизма постановки «Современника» и не заметят, а в Берлине они бросаются в глаза. В Берлине неадекватность происходящего на сцене исторической реальности и букве исходного произведения чувствуется кожей.
В общем, поход в Тулу со своим самоваром, показ «Трех товарищей» на месте действия романа, крайне не удался. Жаль безумно.
Фото со страницы театра “Современник”
© Evgeniya Kirsch / Евгения Кирш 08.04.2016