Дима проснулся поздно в этот праздничный непраздничный день. Часы показывали двенадцать, когда открыл глаза и попытался сползти с кровати. Немудрено, ведь вчера он до ночи спорил со своими комментаторами о пользе и вреде Нового Года.
Фэйсбучный люд, как всегда, разделился на три лагеря. Те, кто соглашался с ним, Димой, в абсолютной бессмысленности праздника. Те, кто набравшись духу возражал. И те, кто предлагал всем жить дружно. Под конец дебатов первые объединились со вторыми и наваляли люлей третьим за мягкотелость и отсутствие собственного мнения.
Почесываясь сел. Засунул ноги в стоптанные клетчатые тапочки, смачно зевнул и направился к компу. «Надо бы умыться, - подумал он взъерошив и без того лохматую шевелюру. - А, ладно! Успеется.» Экран подмигивал красными оповещениями и манил к себе зазывно раскрыв объятия ленты новостей.
Дима развалился в любимом кресле и раскачиваясь взад вперёд приступил к просмотру накопившихся комментариев. Зацепился с какой-то наглой мордой с тигром на аватарке и пробормотав про себя ругательства принялся валить засранца.
На часах было четверть седьмого, когда Димыч издав победный клич встал с места. Враг был разгромлен окончательно и бесповоротно. Дима умылся, пригладил волосы и всерьез задумался о том, что же он всё-таки будет делать в эту Новогоднюю ночь. Вдали от компьютера перспектива полного отсутствия праздника не казалась такой уж радужной.
Пара-тройка смсок и мощный блоггер понял, что все уже давно разъехались по заранее намеченным гостям. «Не больно-то и хотелось!» - шмыгнув носом пробурчал он. Снова присел к монитору и увидел, что из сети сдуло даже самых ярых противников Нового Года. Очевидно, что они отправились поговорить о вреде праздника в какой-то более тёплой компании, чем бездушный экран.
Дима растерялся. Отчаянно захотелось оливье, шампанского и мандаринов. Всего того, что ещё пару часов назад он так лихо высмеивал. «Черт! Что же делать?!» - запаниковал блоггер. Набрал маму, выяснил, что она с Сан Санычем умахнула загород и там как раз нарезает злополучный оливье. «Димочка, - сказала мама. - А как же ты там один? Может всё-таки приедешь к нам?» Ехать в такую даль было уже поздно и он саркастично высказавшись о бессмысленности дурацких традиций повесил трубку в конце всё же услышав мамино: «Не скучай там, сынок!» Вот это прощальное «сынок» отчего-то расстроило его окончательно. На глазах закипели злые слёзы и Дима раздосадовано бросил мобильник на кровать.
Оливье хотелось так сильно, что сглатывать слюну стало почти невозможно. Димон натянул треники, мотнулся к супермаркету. Грустная продавщица отдела кулинарии наскребла ему с лотка остатки оливье. Дима схватил шампанское, сетку с мандаринами и бегом припустил к выходу прошмыгнув через опускающиеся ворота. Дома засунул шампанское в морозилку и посмотрел на часы - успел! До Нового Года оставалось два с половиной часа.
Он уселся на диване. Включил телевизор. По презренным каналам показывали «Иронию судьбы». Димон загребал столовой ложкой оливье прямо из пластикового корытца глупо и счастливо улыбаясь недотёпе Лукашину. Потом начистил себе мандаринов и достал охлаждённое шампанское. Подумал. Нашёл в буфете правильный бокал, подул внутрь и наполнил его доверху шипящей радостью.
Президент закончил речь. Куранты пробили двенадцать. Дима залпом выпил шампанское. Засунул в рот сразу восемь долек мандарина, как в детстве. Дольки брызнули сладким соком. Он почувствовал себя маленьким и счастливым. Лениво вытирая сладкие и липкие щёки тыльной стороной ладони гроза комментаторов погружался в младенческий сон.
Завтра, завтра он им всем покажет!