Прошло несколько минут и, открыв глаза, я заметил, что вагон пуст. Я повернул голову и увидел, что и другие вагоны пусты. Я выдернул наушники из ушей, однако голос Цоя это не остановило, и я по-прежнему слышал «Электричку». Почему-то я оказался без верхней одежды, но на мне остался мой серый костюм, под пиджаком белая рубашка, часы на руке, цепочка с крестиком на шее. Также я заметил странное название станции, которое не могу воспроизвести в памяти, но тогда я точно помнил, что такого названия не существует на ветке, по которой я ехал. Однако больше всего меня настораживало отсутствие людей в поезде. Я встал, нервно прошёлся по вагону, обводя взглядом все сидения в попытке обнаружить своё пальто. Двери были открыты. Но как только я захотел выйти, всё вокруг стало меняться, появились существенные различия. Например, рекламный плакат, в котором предлагалось купить автомобиль, изменил содержание, и теперь в нём было сказано: «Не продавай автомобиль». Тут я сообразил, что сплю и мгновенно решил проснуться. Моя мысль была встречена язвительным хохотом какого-то худощавого господина лет сорока, который появился на пороге открытых дверей вагона. Он был невысокого роста, черноволосый, с короткими гладкими волосами. При общей неприятной наружности лицо его казалось строгим и одновременно довольным. Маленькие глазки бегали из одной стороны в другую, а острый нос и тонкие усики придавали его физиономии абсолютную нелепость. Одет неприятный господин был в чёрный костюм, и только красный атласный галстук добавлял яркое пятно его наряду.
- Здравствуй, Альберт! – с льстивой улыбкой обратился ко мне неприятный господин. – Ты звал меня, вот я пришёл. Как поживаешь? Вероятно, какие-то трудности?
Мне не понравился льстивый тон этого господина, как и его насмешливый вид. Я посмотрел на него снизу вверх и спокойно ответил:
- Здравствуйте! О каких трудностях вы изволите говорить? Судя по всему, сложности возникли у вас, раз вы искали меня.
- Я? Искал тебя? – он снова засмеялся.
- Вероятно, - я передразнил его, протяжно и льстиво произнеся это слово, - у вас какие-то трудности, если вы обращаетесь к юристу. Разве нет? Вы знаете моё имя, следовательно, я вам рекомендован кем-то из моих сослуживцев?
- Скорее из моих, - ответил неприятный тип, язвительно ухмыльнувшись.
Я занервничал и, чтобы не переходить границы, решил прекратить разговор, пытаясь выйти из вагона.
- Простите, но мне пора. Разрешите пройти, - сказал я, отодвигая своего собеседника.
Он спокойно отошёл на один шаг, а я двинулся к выходу. Музыка больше не звучала. Как только я переступил порог, обстановка изменилась, и я оказался в какой-то серой полупустой комнате, внутри которой было ещё семь дверей. Посредине стоял деревянный стол, рядом два стула, а над столом висела зеленая люстра, причём непонятно было, как крепилась эта люстра: казалось, она висела прямо в воздухе. «Что за чертовщина? - думал я. - Я ведь сплю. Я хочу проснуться! Немедленно! Почему я не могу проснуться? Что происходит?». Мне стало ужасно не по себе, всё моё существо содрогнулось внутри, я перестал чувствовать ноги, стало трудно дышать и мгновенно пересохло в горле.
- Ты не проснёшься, Альберт! – послышался голос сзади.
Я повернулся. Передо мной опять стоял тот господин неприятной наружности. Меня поразило то, что он ответил на мои мысли, но я резко отпарировал:
- Это ещё почему? Я что похищен инопланетянами? – сказал я, выдавив из себя немного смеха.
- Ты не проснёшься, - повторил незнакомец. – Не проснёшься, пока мы не разрешим нашу ситуацию.
- Нашу ситуацию? – воскликнул я. – Какая ещё наша ситуация? Я вас не знаю, любезный. Вы вообще кто? Я знаю, что сплю, знаю, что это не реальность, а сон. Я могу проснуться, когда захочу, и вы не можете меня здесь задерживать.
- Ты считаешь, что ты спишь?
- Да! Я всё прекрасно помню. Сегодня понедельник, 5 марта. Я еду с работы домой. Я в вагоне метро! И я хочу проснуться!
- Так проснись! – захохотал незнакомец и иронично добавил:
- Проснись, если сможешь.
Я действительно не мог проснуться, и меня смущал этот факт. Ни один кошмар не способен был меня напугать. Я почти всегда осознавал себя во сне, всегда мог проснуться, когда хотел. В тот вечер мне не удалось проснуться по своему желанию. Когда я понял, что попытки мои тщетны и вызывают лишь омерзительный смех неприятного господина, я постарался успокоиться и сел за стол. Незнакомец последовал моему примеру. Он уселся напротив меня и стал вопросительно смотреть на меня. Я решил действовать открыто и прямо, задавая чёткие вопросы:
- Итак, - начал я, - мне бы хотелось узнать, господин незнакомец, кто вы и с какой целью не выпускаете меня? Также меня интересует, откуда вы меня знаете и почему обращаетесь ко мне на «ты»? И самый интересующий меня вопрос я также вам задаю: как выйти отсюда?
- Мне нравится твой подход, Альберт. Ты стараешься не упустить сути, говоришь последовательно, мыслишь логично и уверенно.
- Да, я тоже себе нравлюсь, но я не привык льстить. Вы мне неприятны, и я хочу поскорее вернуться домой. Вы постоянно называете меня по имени, но сами не представляетесь.
- Я тебе неприятен? - с нарочитым удивлением спросил незнакомец.
- Не притворяйтесь, - с улыбкой и совершенным спокойствием сказал я, - вы ведь неплохо оценили логику и последовательность моих мыслей, а значит, отлично знаете, что я думаю о вас.
- Так что ты хочешь узнать?
- Я уже задал вопросы. Кто вы и почему держите меня здесь?
- Я твой друг, и я не держу тебя здесь. Ты сам обязал себя, а я лишь дружески пришёл тебе на помощь. Осталось лишь оговорить условия.
Слова незнакомца меня волновали, но я не понимал почему. Мне казалось, что я сделал что-то неправильное, но я не мог вспомнить что именно. Я чувствовал - незнакомец видит меня насквозь. Безусловно, это раздражало, вызывало беспокойство и сомнения с моей стороны. Тем не менее, я был уверен, что не должен раздражаться, а потому старался быть невозмутимым.
- Вы не собираетесь назвать себя, так ведь? – заявил я. – В таком случае, вы точно не мой друг. Имена своих друзей я знаю очень хорошо и всегда смогу узнать их, даже во сне.
- Я знаю, - ответил незнакомец, и на его лице снова появилась та льстивая улыбка, которая раздражала меня больше, чем его слова. - Но знаешь ли ты также хорошо имена спутников России? Сможешь ли ты узнать в лицо друзей своей страны?
Незнакомец закурил сигару, отчего комната стала ещё более серой. Он протянул мне золотой портсигар, предлагая закурить, но я отказался, отрицательно качнув головой.
- Что вы имеете в виду? – спросил я. – Я не понимаю вас.
- Сейчас поймёшь, я объясню. Некоторое время назад ты задавался вопросом, кто окружает твою страну и каково её истинное лицо. Помнишь?
Незнакомец посмотрел на меня острым живым взглядом, проникая им в самые глубины моей памяти. Я начал перебирать в голове последние события и вспомнил, как ругался на улице и проклинал всё на свете. Уловив мои воспоминания, незнакомец пренебрежительно стряхнул пепел с брюк и посмотрел на меня с ухмылкой.
- Вот и хорошо. Кажется, ты всё помнишь, и мы можем спокойно оговорить условия.
Я резко встал из-за стола.
- Какие условия? Мало ли что я говорил на улице. Это не повод для разговора. Какое право вы имеете меня здесь удерживать?
- Я уже говорил тебе, Альберт, - не вставая, сказал неприятный господин, - не я тебя здесь удерживаю, а обязательства. Ты хотел сыграть и ты сыграешь, а когда игра закончится, ты будешь свободен.
- Что за игра? Какие обязательства? Какие условия?
Я подошёл к незнакомцу вплотную и схватил его за ворот пиджака.
- Ты немедленно выпустишь меня отсюда, иначе очень пожалеешь, что попался мне на пути, мерзавец! – прокричал я, не отпуская его.
Но он осторожно убрал мои руки и засмеялся пронзительным ядовитым смехом, от которого у меня в ушах зазвенело так, будто надо мной распилили кусок железа.
- Ты казался мне умнее, Альберт. Не в твоих интересах ссориться со мной. Уговор есть уговор. Ты хотел сыграть – я предлагаю тебе это.
Он встал и отошёл от стола. Я разозлился ещё больше.
- Чёрт дёрнул меня сказать тогда эти глупости!
Тут я посмотрел внимательно на своего похитителя, подошёл ближе и стал вглядываться в его лицо. Он стоял неподвижно, и только маленькие глазки бегали туда-сюда. В мою голову стали приходить разные мысли, и я рассмеялся.
- Уж не чёрт ли ты, случайно? – с хохотом спросил я.
- Не случайно, - сухо ответил он.
Я развеселился ещё больше.
- В самом деле, ты чёрт!? – произнёс я восторженно и шутливо.
Мой собеседник не ответил, оставаясь неподвижным.
- Так, так, так... Значит, ты чёртушка? – продолжал я. - Вот уж диво, так уж диво! Ну, дай поглядеть на тебя, родимый! Маленький-то какой, а хвоста не видно. А копытца твои где?
Чёрту мои слова не понравились, но он старался не подавать виду. Однако я чувствовал его смятение, как и он моё несколько минут назад.
- Тебе весело, Альберт? – пытаясь улыбаться, произнёс Чёрт. – Отчего же?
- Как отчего? Не каждый день в друзья сам чёрт напрашивается. Это же праздник настоящий, следовало бы выпить за такое событие.
- Выпьешь! – строго заявил в ответ Чёрт. – Но придётся повременить с торжеством и оговорить условия нашего договора.
- Ну, давай оговорим, - сказал я, сохраняя спокойствие и бодрый тон.
Мне стало интересно, чем же может удивить меня в двадцать первом веке чёрт, и что такого он может предложить, чтобы мне и впрямь стало весело. Мы оба снова сели за стол, и Чёрт заговорил:
- Ты готов был сыграть со мной за то, чтобы увидеть лицо своей страны и узнать, кто окружает Россию. Сейчас я покажу тебе тех, кого называют спутниками России.
- Так, очень интересно, - подхватил я. – И что же? Я должен сплясать для тебя в ответ за такую щедрость?
- Это было бы забавно, но я мог бы и обойтись без твоих плясок. Не думаю, что ты будешь расположен для танцев, однако ты не понял, какую игру я тебе предлагаю, - сказал Чёрт, сверкнув своими маленькими глазками.
- Ладно, давай проще. Я должен сыграть с тобой и если выиграю, то смогу выйти отсюда и вернуться домой? Так? Отвечай конкретно.
- Да, однако…
- …однако меня интересуют правила.
- Правила? Какие? – насторожено спросил Чёрт.
- Да-да, правила. У каждой игры существуют правила. Называй правила своей игры, условия, привилегии и прочее.
- Хорошо, это я и собираюсь сделать, если ты позволишь мне договорить, - сказал Чёрт с улыбкой, разводя руки в стороны, давая тем самым понять, что я его перебиваю.
- Позволяю! – по-барски заявил я. – Продолжай, Чёртушка.
- Сегодня я собрал здесь семерых спутников России. Сюда по очереди, один за другим, будут заходить спутники. У тебя есть возможность узнать их ближе, и ты должен…
- Подожди-ка, - прервал я Чёрта, - куда это «сюда» будут приходить спутники? Откуда они появятся?
Чёрт ухмыльнулся.
- Из этих дверей, разумеется. – И он показал рукой на двери, расположенные в разных концах комнаты.
- Так, понятно. И что? Они не представятся, верно?
- Верно.
- И я буду играть с ними в угадайку?
Я рассмеялся, а Чёрт снова закурил сигару, уже не предлагая мне портсигар.
- Альберт, дружочек, - начал он, - ты играешь не с ними, а со мной. Если узнаешь всех спутников, ты свободен, если нет…
- …если нет, что тогда? – Я сохранял бодрый настрой, но постепенно начинал нервничать.
- Итак, я сказал достаточно об условиях, - резко произнёс Чёрт. - Мне некогда с тобой объясняться. Ты меня вызвал, изъявил желание поиграть - я предложил тебе игру. А правила люди выбирают себе сами, за это я их и люблю: люди всегда что-то выдумывают, облачают свои желания в условия. В общем, это очень увлекательно, и мне приятно иметь дело с людьми. Вот и ты выбрал себе игру, условия, а правила пусть тебя не беспокоят. Наиграешься, а там и сочтёмся. Расплатиться ты всегда сможешь.
Чёрт произнёс эту речь сухо, без эмоций, но с некоторым пренебрежением. Я начал понимать, что влип в историю, но слова Чёрта меня опять развеселили. А он с искренним удивлением взглянул на меня, не понимая, отчего мне так радостно.
- Ты настроен оптимистично, Альберт.
- А это странно, да? Нет, это не оптимизм, Чёртушка, это смех.
- Смех? И что же тебя рассмешило, дружочек? – хитро скалясь, поинтересовался Чёрт.
- Ты сказал, что любишь людей.
- Да, сказал. И что?
- Но это смешно, и я смеюсь.
- И что здесь смешного? – удивился Чёрт.
- Глупость твоя смешна и небрежность. Разве любовь к людям не привилегия Господа? Чёрт не способен любить.
- Какие наивные рассуждения, - сказал Чёрт, зеленее от злости. – Это слова такие.
- Я знаю, что слова. О том и говорю: Чёрт может говорить, потому что язык есть, но любить – никогда, ибо сердцем не располагает.
Я сказал эти слова, переполненный достоинства и гордости за свои рассуждения. Я действительно так считал, но и Чёрта позлить мне очень хотелось. У меня это получилось. Такие разговоры поставили его в тупик, и он желал поскорее удалиться. Он встал из-за стола, положил портсигар в карман и, направляясь к центру комнаты, сказал:
- Прекрасно! Но мне уже нет надобности задерживаться. Я оставляю тебя, мой друг, но не в одиночестве. Скоро к тебе присоединяться спутники.
- Как, ты не посмотришь на это представление? – воскликнул я. – А ведь это так увлекательно!
Чёрт ухмыльнулся, посмотрел в потолок и задумчиво произнёс:
- Наиболее увлекательна, как правило, заключительная часть. Не сомневайся, я поспею к кульминации.
- Точно поспеешь? – с лукавым сомнением спросил я.
- Поспею! В любом случае, Альберт, развязку уж точно не пропущу. Без меня её просто не бывает! – расхохотавшись, сказал Чёрт и исчез в серой дымке.
Я остался один в пустой серой комнате.