ЛЮДИ И ЖИВОТНЫЕ
ДОБЕРМАН И ДОБРЫЕ МАНЫ
У Финкеля, Гурфинкеля
И просто Финкельмана
Жила-была собака
Породы добермана.
Представьте себе сучку,
Не хуже прочих сук.
Решить проблему случки
Ей стоит многих мук.
Хозяин её Финкель
/Гурфинкель, Финкельман/,
Моральный и противный,
Как противня накал.
Как свечка, целомудрен,
А ей-то невтерпёж.
Мозги с утра ей пудрит,
Что страсть — сплошная ложь.
Теперь себя представьте
На месте этой суки.
Опутана, бедняжка,
Цепями смертной скуки.
Хозяин же, как будто
Глухой, немой и нервный.
Чуть что орёт придурок:
«Все бабы нынче стервы»!
Ну, предположим, прав он,
Её-то что за дело?
Такое обвиненье
Кого бы не задело.
У ней есть на примете
Пёс масти темно-синей.
Передаёт приветы
И иногда звонит он.
Он дог. Как все бульдоги,
Он горд и независим.
Красавец высшей марки
По имени Анисим.
Неясность не потерпит
И долго ждать не будет.
Уйдёт не попрощавшись, —
Не с Финкеля убудет.
Живёт между надеждой
И беспросветным мраком.
Хозяин её подлый
Весьма на женщин лаком.
И очень хочет верить
Озлобленная псина,
Что Финкеля-подонка
Кастрируют насильно.
СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ
Чтобы быть правдивым во всём,
Сведите счёты с вашим псом.
Он кормлен. Мыт. Одет. Обут.
Но не к нему ль крадётся Брут?
Не Брут. Не брат. А ваш сосед,
Занудный, злобный домосед,
Когда за курицей его
Пса на подворье занесло
На территорию чужую…
А может быть, ваш пёс впустую
Проводит время у метресс,
Где средоточье дам собачьих
Его смущает нюх и глаз,
И кажется, тем незадачлив,
Что неудачлив в этот раз.
Обозван с грубостью «мужланом»,
И, злобною какой-то павой
Удар крепчайший нанесён,
И вой, совсем не в унисон
До вас донёсся…
Сидя в ванной с женой
Надеждою Иванной,
Вы позабыли что к чему
И, бросив женщину одну,
Вы устремились на подмогу,
Хоть толку в том узреть, ей Богу,
Как ни стараюсь, не могу.
И в этом подвиге душевном,
Видать, заложен важный смысл,
Что добротой своей волшебной
Такую же рождает мысль.
БЫЛА У ПОПА КОШКА
Была у попа кошка,
Всё время глядела в окошко,
А поп, разозлившись на кошку,
Окошко разбил понарошку.
Но кошка не поняла шутку
/ей юмор поповский был чужд/,
И только окрошка поповны
Сдержала поток её чувств.
Но, рано или поздно,
Её негодование прорвётся,
Ибо у отморозка попа
И шутки соответствующие.
КОТ
Я кот. Я тот, который
Живёт у вас в квартире.
Как крот в норе подземной,
Так я — на карантине.
Вылажу на свет божий
Всегда для пользы тела
Романс ночной знакомой
Исполнить между делом.
Однако по причине,
Известной лишь немногим,
Знакомая сказала: «Мой друг
Четвероногий! Тебе я благодарна
За всё и даже больше.
Прошу, будь осторожней
И не шути с любовью.
Давно ты на примете
У пса неясной масти,
Я б видеть не хотела
Тебя в евонной пасти».
Воспринял как угрозу
Любимой инвективу,
И вынул, как занозу,
Из сердца индуктивно.
«Никто, никто, – сказал я
И выпрыгнул в окошко. –
Никто, никто, – сказал я,–
Ни дама и не кошка
Не смогут мне испортить
К обеду аппетит, лишь потому,
Что Тошка, мой друг по чердакам,
Сеанс психиатрии даёт мне по утрам».
Борис Иоселевич