КРАСНЫЙ ДЕНЬ КАЛЕНДАРЯ 28 ДЕКАБРЯ
Дети – колыбель нашей старости. (Из школьного альбома)
О том, что у нас будет новое пополнение семьи, нам с Галей стало известно уже в апреле, когда в день моего 25 летия Галя сказала мне: «А я тебе, мой дорогой, дарю дочь!» Но своим родителям мы ничего не сказали, даже когда летом были у них в гостях.
За суетой рабочих будней дни мелькали за днем, а «растет ребенок там не по дням, а по часам». С наступлением декабря мы стали уже отсчитывать дни, когда наступит долгожданная встреча с нашим вторым ребенком, который почему-то па нашему убеждению на этот раз обязательно будет девочка.
И на этот раз мы не ошиблись.
С приближением родов у Гали усилилась нервозность из-за общего недомогания. Ее тревожили боли в животе. На глазах часто стали накатываться слезы из-за мрачных мыслей, что при родах обязательно случится несчастье: она умрет или сойдет с ума. А 1 декабря она даже ударила меня по щеке «за то, что мужчины сильно треплются, не щадят семью». И это она сделала потому, что когда она начала рассказывать мне про Козина, который изменил жене и ушел из семьи, я плохо её слушал.
15 декабря я вовремя вернулся домой. За окном трещал мороз. К ночи температура опустилась до -40°. После ужина Галя на меня глупо рассердилась. Я читал журнал «Юность», а они с Сашей весело барахтались на постели. И она с каким-то вопросом обратилась ко мне, на что я не обратил внимания и не ответил ей. Боже мой! Что после этого было!
Галя не ограничилась одним замечанием, а развела на целую проповедь, что у меня вызвало раздражение, и я рассердился особенно за то, что она все это нелицеприятное высказывает при ребенке, который уже многое понимает, о чем я ей пытался возразить.
А это ее еще больше распаляло. Она рассердилась на меня, ни на чем не прошибешь, что я чурбан, положительно не исправим. Что я «молчун», от которого «не добьешься и не услышишь слова».
Потом, успокоившись, она с Сашей уснула, а я еще продолжал читать.
Общим нашим расстройством накануне родов было известие о том, что «срезали» зарплату на целых 300 рублей. В то время, когда нас ожидают новые расходы в связи с появлением нового члена семьи. И опять расстройство и слезы…
В то же время моя чертова работа забирала много душевных и физических сил и все время. Так 20 декабря, когда Галя очень плохо себя чувствовала и просила меня прийти домой пораньше, я на Совете отряда из-за трижды Богом проклятых разгильдяев Агафонова, Литвинова и Костьева, пришел домой только в 9 часов. И опять упреки, опять обида и слезы, а потому и новое горе. А изменить ничего нельзя. Обстоятельства бывают выше человека!
В ночь с 27 на 28 декабря за окном завывала новая метель. Трещал мороз. Галя совсем отяжелела. Она стала беспокоиться. Мы не спали всю ночь. А к утру, она сказала: «Кажется, началось…»
В 6 часов утра я сходил в котельную, отапливаемую городок, благо там был единственный телефон, и из Павлодара вызвал скорую помощь. В 7.30 скорая помощь увезла Галю в больницу. Мы с Сашей остались одни. Когда Галя была дома, я сильно волновался, тревожился, успеет ли скорая помощь приехать вовремя в такую даль. А после затаился в томительном ожидании, все ли будет хорошо? Разродится ли она благополучно? Не будет ли каких осложнений?..
Когда совсем рассвело, метель успокоилась. Ветер стих. Несколько потеплело. Крупными хлопьями не спеша, плавно падал на землю снег.
В 7 часов вечера я узнал, что все обошлось благополучно, проще и быстрее чем думалось. Галя родила девочку. Вес 3кг.300г. Как мне стало позже от Гали известно, это «черноволосая, коротенькая, толстенькая, курносая, с карими глазками, крепуха большая». Такое первое впечатление Гали от родившейся дочери, когда ей показали ее сразу после родов. Теперь у нас с Галей «полная чаша». И я послал в Беловодск родителям поздравление с рождением внучки!
P.S. Какое это счастье, что у нас родилась дочь, которую я назвал именем ее матери Галя, я осознаю сейчас (20 августа 2014 года), когда я на склоне лет остался один и потерял трудоспособность, а моей надежной и верной опорой является дочь, которая ежедневно решает все мои житейские проблемы и блюдет меня как свою зеницу ока! Она колыбель моей старости.