Я уже привыкла к тому, что наша уникальная заводь преподносит сюрпризы, но никогда не знаешь, чем именно она удивит тебя в очередной раз.
Через два года после встречи со Смоликом, ставшим героем одного из рассказов, в заводи снова объявился утёнок, ростом и поведением похожий на Смолика, только окрасом гораздо смуглее предшественника. Имя для него нашлось сразу – Браун (brown – коричневый). Он красиво охотился на площадке, затянутой нарядными листьями кубышки. Малыш был доволен солнечным утром, теплом и жизнью в целом. Работа спорилась, и жизнерадостное существо не отвлекалось на уток и лысух, собравшихся возле человека в ожидании лёгкой добычи.
Утиное столпотворение у берега долго не прельщало Брауна. Лишь после основательного перекуса он оставил свою «кафешку» с круглыми зелёными столиками и приплыл к нам. Новичок быстро сообразил, в чём тут дело, и решил попробовать счастья. Трудно малышу добиться успеха среди больших и опытных уток. Решила подыграть ему: щедрые пригоршни хлеба полетели в сторону и увлекли за собой отряд, Браун же в этот момент получил персональную порцию. Хлеб утёнку понравился: он бесстрашно бросался в гущу старателей, чтобы отвоевать себе единицу счастья. Его преследовали, намереваясь клюнуть, отнять добычу, но Браун оказался на редкость вёртким, юрким утёнком – ни одной утке не удалось его победить. Неожиданно смелое поведение для столь юного создания!
Отныне я сосредоточила внимание на Брауне, и мы вместе старались перехитрить стаю. План сработал несколько раз, но потом часть уток, не уступавших нам в хитрости, перестала реагировать на отвлекающий манёвр и не трогалась с места. Как только рука поднималась кверху, хитрые особи неслись к Брауну. Он едва успевал проглотить кусочек-другой, как его накрывала атакующая стая.
Утенок не голодал, но всё равно тянуло помочь маленькому, хотя в помощи он не нуждался благодаря своей подвижности. Неуёмное двуногое существо подумало: «Не привлечь ли очаровашку к самому берегу?» – и начало воплощать мысль в дело. Браун откликнулся на затею: он подплывал всё ближе и ближе, при этом норовил юркнуть с добычей хоть за травинку – побаивался. В конце концов он понял, что нет лучшего места для спокойного приёма пищи, чем густые заросли рогоза и камыша. Преследователи разворачивались и убирались прочь, но потом в отместку обижали утёнка даже с пустым клювом – из вредности.
С миниатюрным Смоликом утки обращались, можно сказать, вежливо. Они понимали, что это – взрослая утка, и на старшего товарища не нападали. Браун – утёнок без мамы, заступиться за него некому, вот утки и демонстрировали своё старшинство.
Чей же это детёныш? Хорошо изучила его вблизи: явно не чомги – те хлеба не едят. Шатен, клюв утиный – широкий, глазки добрые – симпатичный утёнок, миленький! У Смолика клюв птичий, заострённый, и шатеном его не назовёшь.
Удалось проследить: сытый Браун уплывал в заросли рогоза возле «кафешки» и там его следы терялись. Утки отдыхают в гнёздах, и Браун, конечно, не был исключением. Так где же его мама? Такой маленький – и без няньки? Несколько дней подряд заставала малыша за работой на том же месте и в тот же час.
Мои вопросы не остались без ответа: мама объявилась, такая же каштановая, как и её дитя. Она качалась на волнах возле «кафешки», спрятав клюв в перья спины. Чадо само себя обслуживало. (Возможно, она всегда находилась рядом с отпрыском, просто включала режим инкогнито. Я тоже не следила за утками весь день.)
Как только у берега возникла суета в связи с прибытием дармовщинки, утёнок без промедления примчался за своей порцией хлеба. Госпожа Браун даже бровью не повела. На зависть беззаботная особа приблизилась к нам аккурат после того, как сынок изрядно посоревновался с конкурентами. Она остановилась поодаль и стала наблюдать за утками. Маленький Браун бросился к ней. Встреча подтвердила: да, это мама, хотя её эмоция к чаду была сдержанной.
Бросила им хлеб – неудачно, однако малыш подсуетился, схватил кусок батона, отнёс в самое безопасное место – к маме и начал его потрошить. Мама к трофею не прикоснулась. Утки подростки пошли в атаку на кроху с целью ограбления, но наш Браун – утёнок шустрый, добычу из клюва не выпустит. Мама не встала на защиту родной кровинки от наглецов, она лишь отмахивалась от них, как от назойливых мух.
Госпожа Браун уток не боялась, но и вливаться в их компанию не планировала. Она выбирала себе место подальше от стаи и застывала в позе наблюдателя, если, конечно, не спала. Добывала ли она себе пропитание хотя бы раз в день? Голодная диета, мадам? Утка, знающая себе цену, лениво подбирала кусочек-другой хлеба, если он находился на расстоянии вытянутой шеи, сама же не проявляла ни малейшего намёка на инициативу. Как же, голубая кровь! Малышу предоставлялась полная свобода действий.
Да, утка шатенка – это вам не мама лысуха, которая несёт добычу детям и готова к скорой расправе с каждым, кто посмеет косо посмотреть на её цыплят. А чомга кормит детей… не до пенсии, конечно… до свадьбы! Разнообразными инстинктами наделила Матушка Природа своих детей, и всё это для того, чтобы человеку было интересно жить на земле.
Итак, мама нашлась, осталось лишь выяснить название новой утки. К сожалению, на пике моего интереса семейство Браунов покинуло заводь – навсегда. Интерес остался. Трудное дело – искать того, не знаю кого. С чего начать?
Два года подряд по весне на воде качалась пара незнакомых уток: чёрный самец с белыми боками и коричневая самка. Они предпочитали уединение на середине реки. Казалось, что пара отсыпалась после трудного перелёта, набиралась сил. Их совершенно не интересовала жизнь реки и её обитателей. Заглянула в интернет и по оперению самца определила: хохлатая чернеть.
Этой весной гостили уже три пары хохлатой чернети. Только начала к ним присматриваться, а они взяли да и пропали. И вот, откуда ни возьмись, коричневая утка – г-жа Браун! Возможно, она и есть самка хохлатой чернети? Детали сходились: поза мячиком, окрас, покачивание на воде, отрешённость, вот только у чернети глаза жёлтой пуговкой, а у моей утки обычные бусинки, как у кряквы, и нет намёка на хохолок. Если бы папа появился и помог разобраться! Оказалось, что нарядные чёрно-белые самцы, согласно предписанию природы, не занимаются воспитанием птенцов.
А тут ещё интернет подбросил загадку: на снимке – вылитая г-жа Браун, а подпись гласит: красноголовая чернеть. Ошибка? «Юный натуралист» насмотрелся картинок и окончательно растерялся. Количество коричневых уток в природе огромно! Кстати, я назвала утёнка Брауном, не подозревая, что есть такая утка – браун, но это не она.
Вспомнила, что месяц тому назад снимала коричневую утку без пары с четвёркой утят, похожих на деток кряквы. В нашей заводи они не задержались. В архиве отыскала снимки этого семейства с пометкой: чернеть красноголовая. Сравнила обеих мамаш: у хохлатой чернети (Брауны) коричневое одноцветное оперение, более светлое по бокам, а платье многодетной мамы – с узором.
Остановилась на том, что Брауны – чернеть и по окрасу, и по характерным светлым пятнам у основания клюва. Без ярких самцов, только по скромной внешности самок вывод сделать трудно. Хохолок, возможно, отрастёт со временем, а как быть с жёлтой радужной оболочкой глаза? Нужен специалист! Если кто-нибудь из читателей разбирается в этих неопознанных летающих субъектах коричневого цвета, то подскажите, пожалуйста, их позывные.