(Реальный мир)
Каким бы богам той ночью не молился Марко, они его не слышали. Голоса, шептавшие ему до самого утра о том, что он - старый дурак и грешник, угомонились только тогда, когда рассвело, и оставили после себя такую головную боль, что хоть вой.
Аспирин не помог. Ближайшая аптека должна была открыться через час. Любимая женщина была занята своими делами и могла появится не скоро. Мужчина переживал, что до ее прихода не доживет.
Еще вчера он был бодр и весел. К вечеру, правда, устал. День был полон забот и суеты, так что ничего удивительного.
Он так редко болел, что даже обычный насморк всегда валил его с ног. А тут, похоже, было что-то серьезное: грипп или пневмония. Симптомов, кроме жара, пока никаких не было, но предчувствия - нехорошие.
Кот, который за ночь был накормлен дважды, устал переживать за больного и спал на гладильной доске. Сегодня ему было можно: хозяин перед смертью обычно добр, как никогда. Можно наслаждаться усиленной заботой, пока не придет врач и не испортит всю малину.
А он придет. Будет подошвами ботинок растаскивать по всей квартире грязь, ронять волосы с головы, оставлять отпечатки пальцев на круглой дверной ручке. И ничего не поделаешь.
Во всем виновата любовь. Она для умудренного опытом Марко оказалась неожиданным явлением, хотя и не врывалась в его жизнь, как сбивающий с ног бешеный вихрь. Она предупреждала о своем появлении заранее, показывала знаки, делала намеки, шла к нему неспешно, издалека помахивая рукой. И все равно он был удивлен, когда привычный флирт вдруг вырос во что-то большее. И тут началось… Он делал всё то, что делают влюбленные по уши мужчины и над чем всегда посмеивался, когда смотрел со стороны. Хотя нет, не всё. Ведь были некоторые ограничения - дама его сердца была замужем.
Любовь угробила его иммунитет. Он плохо спал несколько последних ночей, чтобы в дневное время блуждать с бледным лицом и красными глазами по коридорам своей конторы, вызывая чувство жалости у тех коллег, кто более внимателен и менее занят, чем остальные. Его неоднократно спрашивали, не заболел ли он. Не считая сердечные страдания болезнью, он отвечал, что нет.
«Роня, ты спишь?» - Марко перевернулся с боку на бок, бросая вопросительный взгляд на кота. Тот дернул ухом, но сделал вид, что не услышал. Он терпеть не мог, когда его зовут Роней.
Из коридора донесся стук в дверь, но было невозможно понять, в какую квартиру пытаются попасть: в эту или в соседнюю. Марко прислушался. Для врача еще рано, он будет после обеда. Остальные из тех, кому он открыл бы дверь, звонят по телефону перед визитом. Значит, можно проигнорировать эти звуки. А вот крик: «Дверь открой, засранец!» - уже заслуживал внимания.
Следующая глава на:
http://www.proza.ru/2019/01/02/2006