Попытка завязать со школой, поступить после восьмого класса в педучилище, была свёрнута мамой, тактично соблазнившей меня вместо этого поездкой в Ленинград. И вот я вернулась на Чукотку, пошла в девятый. Переходный возраст закончился. Начала усиленно заниматься, восстанавливать пробелы, готовиться к поступлению в институт после десятого класса. Танцевальный коллектив местного ДК, культмассовый сектор школы, народный театр – короче, вернулась к нормальной жизни.
***
Осенние каникулы на Чукотке - это обычная зима, снег, пурга. Не погуляешь, короче. А тут весь наш дружный танцевальный коллектив Дома культуры наконец-то наградили бесплатным посещением танцев. Доросли наконец-то мы до взрослых танцев!
В большом танцзале по периметру стоят кресла из кинозала, деревянные, большие. Горит полный свет, на маленькой высокой площадке наши же мальчишки - ВИА, круто стучат по струнам электрогитар и грохочут барабанной установкой. Чтобы приглушить свет или включить светомузыку - даже речи тогда не было. Разве что на Новый год, когда гирлянды подсвечивали, и то - только для взрослых.
Почти час прошёл, парни стараются, поют, народу мало, все сидят, слушают, никто не хочет одиночной парой топтаться посреди зала. А я раньше на танцы не ходила никогда! Я эти эстрадные танцы вообще не умею танцевать... Попытка научиться в пионерлагере «Бригантина» успехом не увенчалась, я не понимаю задачи – «просто двигайся под музыку», мне нужны движения, рисунок.
Из нашего класса человек десять сидят в разных углах, почти все из танцевального. Ходим вдоль кресел, здороваемся, ни о чём разговариваем.
- Скучно. Я сейчас на рыбалку пойду. Есть желающие составить компанию? - Юрка Иванов вполне серьёзно предложил, несмотря на то, что время уже за 20:00 перевалило, за стеной зима и полярная ночь.
- На корюшку? На какой косе? - поддержал разговор кто-то из одноклассников.
- У нас балок на первой. Там еда есть, уголь есть. Идти недалеко...
В тёплом светлом зале эта затея мне показалась сумасшедшей. Ночью в тундру без взрослых? Да кто его отпустит?! Оказывается, уже отпустили, у него рюкзак стоит дома наготове.
До сих пор не понимаю, как собралась наша странная компания, презревшая все правила безопасности. Тем более, не понимаю, как нам удалось уговорить родителей. Сама, будучи мамой, я много раз вспоминала эту историю и ужасалась - я бы ни за что не отпустила. Некоторые родители в тот вечер наложили табу на это мероприятие. Но шестеро «рыбаков» таки образовали походную группу.
Помню, как мы стояли в коридорах и хором ныли:
- Ну, Руфина Борисовна-а-а, мы уже взрослые-е-е... Мы же тундру эту, как свои пять пальцев! Мы ж в походах сто раз!..
- Тётя Надя-а-а, мы же вместе, мы же тут выросли!... Как мы заблудимся? Тут же вон видно лагуну...
Я была крайней в списке. Реально не верила, что меня отпустят, потому стояла со всеми вместе в коридоре и молчала. А потом выдала:
- Алла Петровна Юрку отпускает, Руфина Борисовна тоже, учителя понимают, что мы уже взрослые!
И мама сдалась. Сбор через полчаса около нашего дома, нас тут трое, остальные подтянутся. Мне выдали булку хлеба, банку сгущёнки ещё чего-то. Взяла магнитофон на батарейках, кассетный, танцы что ли устраивать? Перед уходом мамин сожитель втихаря сунул мне в сумку бутылку водки:
- Не пить. На всякий случай, если вдруг обморожение или блудить будете...
Честно говоря, я её хотела оставить в почтовом ящике, такую тяжесть тащить. Вот магнитофон - другое дело! Пацаны рассудили иначе, сказали - молодец дядя Гена.
Пересчитались: Юра Иванов, Юра Юрченко, Валера Яблоков, Люда Пермякова, Наташа Королёва и я. Ночь 7 ноября была на удивление звёздной. Район, где 200 дней в году гудит пурга, редко радовал чистым небом. Редко и недолго. Но мы-то быстрые, мы успеем!
Посёлок Нагорный стоит на сопке, на следующей - погранзастава, посёлок Зареченск. А чуть ниже - лагуна Лахтина, эдакий закрытый заливчик Берингова моря. Любимое летнее развлечение жителей посёлка. У многих тут стояли балки-сарайчики, хранились лодки и сети, нехитрый походный скарб. Рыбу ловили красную, икру добывали летом-осенью. А зимой самые «злостные» рыбаки зимней корюшкой промышляли. Иванов наш оказался таким сумасшедшим рыбаком.
Каких-то три километра пройти: спуститься с сопки к речке Яше, подняться на соседнюю сопку и мимо Зареченска - километр до первой косы. Но гладко было на бумаге. Предыдущая пурга была не мокрой, снег выше колена был пушистым, настом не покрылся. Мальчишки где-то нашли палку, чтобы не провалиться где-нибудь в расщелину. Шли след в след. Я, как самая мелкая, просто реально тонула в снегу по пояс, только мелькал над головой магнитофон (на фига я его взяла?). Опытные походники мальчишки нас берегли: впереди тропу набивали, сзади колонну замыкали, чтобы никто не потерялся.
Как только спустились к Яше, небо заволокло, началась пурга, в этот раз мокрая, липкая. Предложение вернуться отвергли большинством. Все занимались спортом, танцами, были выносливыми. Шли, поддерживая друг друга репликами, хохоча надо мной - если я приседала, сразу пропадала под снегом, как евражка, а рука с магнитофоном торчала. Потом его у меня изъяли, кажется, Валерка. Вопрос стоял ребром - или маг забрать, или всю меня тащить, ибо одной рукой я не могла продвигать себя вперёд.
Не знаю кому как, а мне вдруг пришло в голову осознание риска, которому мы себя подвергли. Не так давно в нашем доме, в крайнем подъезде, замёрз мужчина: в двух шагах от тамбура не смог найти вход, так крутила непогода. Сел в сугроб напротив невидимой двери, курил, ждал, замёрз... А у меня силы уже кончаются. Ноги короткие, роста не хватает: все по следу переступают, а я собой траншею рою, не переступается.
Один раз устроили небольшую передышку. Наверное, из-за меня. Не знаю, как себя чувствовала Наташа, она же только в этом году на Север приехала, есть у неё силы ещё? А меня, может быть, воспоминания о трагедиях ослабили? Оптимизм пропал? Я же не слабее всех, я точно знаю! Главное верить в то, что Юрка понимает, куда идёт в этой снежной круговерти. Если он хоть на секунду засомневается, я сяду и умру тут же.
Дальше шла молча, экономя силы, глядя только на пятки впереди идущего. Старалась не отстать. Когда неожиданно уткнулась в чью-то спину, чуть не упала.
- Ну, да, вот наша труба! - Юрка радостно известил, что обнаружил полностью засыпанный снегом балок.
По очереди мы рыли проход к двери, все рыли, чтобы не замёрзнуть. Потом в темноте искали свечи, бумагу, сломали походную палку на щепки, разожгли буржуйку. Через полчаса начали потихоньку расстёгивать пурговики, доставать припасы, осматриваться. Нары были не двухэтажные: одни широкие, одни узкие, с двух сторон от стола. До сих пор не пойму, как шесть человек на этих полатях устроились?
Музыку послушали, пока батарейки не сели, совсем немного. Ещё раз погоревала, что эту дурынду с собой потащила. Чай вскипятили, бутербродов наделали. Усталость брала своё. Спать улеглась на узкой половине у стены. Побурчала чуток, чтобы не прижимали к стенке - там холодно и вырубилась. Кто подкидывал уголь в печку, как утром мальчишки встали и ушли лунки набивать - ничего не слышала.
Люда с Наташей затеяли варить уху из консервы, нашли всё, что для этого надо. Я реально в том возрасте не могла даже яичницу приготовить, как-то не любила я кухню. На подхвате была - подай, помой. Даже на улицу ни разу не вышла - там было реально холодно. Девчонки разок сбегали, осмотрели три лунки и мальчишек сидящих там, как сугробы. Ретировались быстро – очень уж холодно. А парни, между прочим, целый рюкзак рыбы наловили! Им, кстати, очень помогла водка, так они сказали.
Когда все вернулись в балок, кто-то рыбку пожарил - запах свежих огурцов в этом ветхом тёмном домике был как праздник!.. Ой, да они же окошко откопали, светло стало. Отдохнув, погревшись, прикопав окна и двери, мы отправились домой. Назад шли быстро и весело, мокрый ночной снег замёрз, ноги не проваливались...
Почему никто из участников этого похода не помнит его так, как я? Может, всем он дался легче? Обычный поход на рыбалку. А для меня - революционное приключение в честь 7 ноября...