Жена моя всем на зависть. Пригожа – на загляденье, умна – на удивленье. Не женщина, а сущий жар. К тому же райская птица. Живу с ней словно в раю.
Жил-был царь-государь в своём государстве-царстве. И было у него три сына – царевича. Выросли сыновья и пришла пора их женить.
Старшему сыну царь-батюшка велел на принцессе из соседнего государства жениться, и тот, понятное дело, перечить отцовскому повелению не посмел. Хоть крива да страшна была та принцесса, зато будущая царица, по той распростой причине, что сына-наследника у царя из соседнего царства не было. Старший царевич жизнь свою будущую на годы вперёд распланировал и продумал, мечтая о том, как объединит два царства в одно великое государство и будет править – мудро и справедливо.
Среднему сыну царь-батюшка велел жениться на боярской дочке, и тот, как и старший, не стал противиться, сочтя такую партию для себя приемлемой. Очень уж хороша собой была боярская дочь, глаз не оторвать от красавицы. К тому же батюшка её, боярин, давал за любимую из шести дочерей чрезвычайно большое придание, настолько рьяно горел желанием с монаршей фамилией породниться.
А третьему сыну, младшему, царь-батюшка велел к купеческой дочке свататься. Но тот, непутёвый и вечно витающий в облаках, подчиниться велению родителя отказался. Заявил младший сын, что женится на Жар-Птице – прекрасной крылатой деве, о которой слагались сказки. На ней, и ни на ком другом. Видел он, младший сын, Жар-Птицу однажды во сне, влюбился всем сердцем в сказочное создание и о других возможных партиях даже не помышлял. Мечтал с тех пор о крылатой деве, словно чарами колдовства был опутан. Совсем с рассудком поссорился, покой и сон потерял, хоть лекарства от головных недугов ему прописывай.
Рассерчал царь-отец, разгневался на сына младшего, непослушного, и сослал его в наказание на чужбину – за три девять земель, в Тридевятое Царство – место дикое, смутное и загадочное, служить тамошним воеводою. Те тёмные и заброшенные края, граничившие со Сказочным Миром, враз отмуштруют строптивое чадо и дурь дурная из его головы выветрится, так рассудил царь-батюшка.
И вот, в том самом Тридевятом Царстве, отыскал младший сын Жар-Птицу – деву красоты невиданной, полусказочную-полуземную. Как именно отыскал неведомо – тайна тайная, чудо чудное. Взял в жёны красавицу дивную – длинноногую, полногрудую и крылатую. Деву-птицу от слова "жар".
Проходит с тех пор три года, и решает царь-батюшка созвать сыновей в столицу. Захотелось ему разузнать, как жизнь их самостоятельная проходит. Пусть похвастаются при дворе, чего добиться за это время успели, да жён своих заодно покажут. Уж больно ему, отцу, поглядеть на них любопытно. Чья умнее рассудить, а чья краше.
Пожаловали сыновья в столицу, в дом родительский – во дворец. Старший с женой кривой да страшной – дочерью царя соседнего государства. Средний с женой пригожей лицом и телом, но стервозной и дурной характером. И младший – непослушный и своенравный сызмальства, но самый любимый батюшкой, несмотря на непокладистый нрав.
А жена у него, царь глазам не поверил, красавица на загляденье. Та самая, не ошибёшься, вечно юная и прекрасная крылатая дева, о которой сказки в народе сказывают диковинные и о которой младший сын так отчаянно грезил. Ради неё, желанной и ненаглядной, он отцовского веления в своё время ослушался.
У старшего сына дела идут не ахти. Надеялся он, что дряхлый старик, монарх соседнего государства, вот-вот в могилу сойдёт и трон к нему перейдёт по наследству. Но так уж вышло, что старикашка мерзкий не помирает. Хоть тресни, словно назло. Со скуки и маеты, разочарованный в ожиданиях, пристрастился он, старший сын, к зелёному змию и превратился в горького пьяницу. Сколько раз кодировали его знахарки, заговорами заговаривали ведьмовскими, да травами отпаивали целебными – не помогло ни то ни другое.
Средний сын в подкаблучника превратился, посмешищем и ничтожеством стал. Загнобила его жена-красавица – баба волевая да властная, подчинила и помыкает. При ней вместо пса дворового стал, цепи да конуры разве что не хватает.
– А я, отец, по любви женился, не стал на судьбе своей расчёты строить. Тебя ослушался, ты уж прости, – поклонился родителю младший сын. – Жена моя всем на зависть. Пригожа – на загляденье, умна – на удивленье. Да ты и сам всё без подсказок видишь. Не женщина, а сущий жар, к тому же райская птица. Живу с ней словно в раю.
И тут красавица-птица выступила вперёд. Себя показать, красотой похвастаться.
Гости выпучили глаза от зависти. А склочные языки на корню проглотили.
Ничего теперь уж не скажешь. Не поделаешь, не попишешь. Хоть злословить продолжай упрямо, хоть молчи в тряпочку. Вот она – житейская правда-истина, на глазах у люда честного, во всей своей распрекрасной красе. Правота сына младшего, упрямого и своенравного, сама за себя всё наглядно продемонстрировала.
– А в государстве нашем всё складно и хорошо, – довольно улыбнулся царевич. – Разрослось оно за три года шире самых дальних границ. Безбедно живём, о подданных совестливо заботимся, о люде простом и знатных гражданах. С соседними государствами дружбу дружим, торгуем с ними всем сторонам на выгоду, о войнах даже не помышляем. Князья из соседних княжеств сами просятся к нашему государству примкнуть, свои земли с нашими объединить. Потому что жить богаче хотят и народу своему достатка желают!