На высокой-высокий чёрной скале у самого глубокого моря стоял чёрный-чёрный замок с высокой-высокой башней. В той башне сидел Кощей бессмертный и смотрел он на землю русскую и высматривал красавиц которых краше никого на свете нет. Как только увидит красавицу, тотчас прыгал с башни и превращался в чёрного коршуна и летел похищать девицу. Оскуднела земля русская красавицами. Никто не хотел рожать красивых девушек, а если такие получались, то пачкали их лица сажей и волосы всклокачивали. Всех страшнее они становились. А ежели, кто не усмотрит за дочуркой, убежит красавицей на улицу женихов искать, в миг её Кощей коршуном унесёт. Прятал он их в темницах и заставлял рожать солдат для своего тёмного войска. Младенцам давал не молоко кушать, а зелья страшные. От того зелья росли они не по дням, а по часам, становясь тёмными войнами.
В городе Острове жила Василиса. Жила на окраине города, в доме с красивыми резными наличниками.
Пришло время выходить замуж Василисе. Василиса была очень хороша собой и пригожа. С утра умылась, прихорошилась, одела лучший сарафан и уселась у открытого окна ждать сватов. К полудню задремала. Увидел со своей башни Кощей бессмертный прекрасную девушку, обернулся коршуном и выкрал её к себе в замок.
Не успела девица опомниться как оказалась в логове Кощея.
- Ну что, Красавица, теперь ты моя. Будешь теперь жить здесь, да детей для моего войска рожать.
- Что ж, знать такая моя судьбинушка. Но рожать не смогу, а умру от тоски, что от горя убиваются мои тятенька и моя матушка, не знают куда их доченька подевалася. Дозволь письмо написать, что всё хорошо у меня, что суженого нашла и буду жить теперь у него и детей рожать.
- Ладно, дело это не затратное, пиши письмо.
Написала Василиса письмо, "Матушка и папенька, видать нам больше не свидеться. Похитил меня Кощей проклятый, неволит меня и заставляет ему детей для войска рожать". Кощей взял у неё это письмо и не читая, привязал к лапке горлицы. Отпустил её с башни и наказал точно к её родителям лететь, письмо доставить.
Точнёхенько в родительский дом Василисы прилетела горлица. Прочитали письмо родители да горькими слезами заплакали. В тот же день пошли они на плошать вечевую и стали в колокол вечевой звонить, да народ созвать. Собрался народ, и отец взревел - До какой поры будем мы терпеть, сколько дев ещё нужно от нас украсть, чтобы мы собрались на войну со злом, с грозным Кощеем. Сколько доченек, должен он украсть чтобы мы опомнились и вскипела в нас ярость правидная? Есть ли богатыри среди нас, есть ли молодцы, что одолеют зло и спасут народ?"
Слушал народ речи страстные с воодушевлением. Пришло время за меч браться, народ в землю опустил глаза и стал расходиться.
- Да развешь его победишь? Вот он какой чародей и войско у него огромное.
- Да, нам не совладать.
- Да и кто пойдет на верную гибель за его замарашку?
- Его дочь, вот пусть он и разбирается. Нечего парней баламутить.
- Вот-вот, и сыны у нас нечужие, чтобы за всяких разинь на смерть посылать.
Погудел народ, пошушукался, да разошелся. Пуще прежнего в слёзы вдарились родители. Никто не хотел помочь. Один было хотел за их дочку вступиться и Кощея в капусту покрошить, да и того мамка не пустила. За шиворот поволокла женилку растить.
Стоят родители плачут, помощи не ждут. Подходит к ним сирота местная, Ванькой зовут, дурачком кличут, он при гарнизоне Островском, служкой был за хлеб и крышу над головой работу выполнял, ту, что ратнику не по чину казалась.
- Дядь Кузьма, Тёть Нюш, я пойду Василису вызволять. Она ко мне добра была, всё детство мы с ней играли, не могу я её Кашею оставить.
- Спасибо Ваня, но что ты сможешь, раз богатыри отвернулись и идти не хотят. Один что сделаешь против войска Кощеева? Только себя погубишь.
Но не унимался Ванька, и всё больше распылялся. Дурак и есть дурак. Что с дурака возьмешь? Дурака переубеждать, только дурней становиться. Собрали ему котомку родители. Дал ржавый и погнутый меч воевода. Всё равно ему погибать, зачем хороший давать, а тут чтобы кузнецу
за перековку не платить отдал на хорошее дело.
Выбрал направление Иван и пошёл куда глаза глядят. Долго ли коротко ли он шёл, устал сел на пенёк пирогов поесть, сил набраться. Тут же на пирог ёж пришёл.
- Дай, - говорит, - пирога с грибами. А то лиса гоняла, сил нет, еле убежал и под пеньком спрятался.
- От чего ж не угостить шустрого ежа. Отломил кусок и подал ежу.
Съел еж пирог, да и спрашивает.
- Ты куда идёшь? По делу слоняешься, иль от дела бежишь?
- Я Василису иду от Кощея вызволять.
- Дело похвальное, но глупое. Ты его своим кривым и ржавым мечом не одолеешь. Тебе меч кладенец нужен. Он у бабы Яги под дубом спрятан. Но на цепи его медведь охраняет.
- Спасибо тебе ёж, век не забуду твою помощь.
- На добро добром отвечаю.
И пополз к себе под пень ёж. Иван доел пирог, а крошки на пень стряхнул чтобы и птицы поели. А то собрались на ветках и ждут, когда он и их угостит. Отошел Ванька в сторонку чтобы птичкам есть не мешать, сам призадумался. Как этот дуб найти и медведя как убить? Птички поели, и одна подлетела к Ивану, села на ветку рядом и говорит.
- Спасибо, добрый молодец за угощения. Слышала я ваш разговор и смогу помочь тебе найти тот дуб. Я полечу вперёд, иди за мной.
- Спасибо и тебе за помощь.
- Добром за добро.
Птица вперед летит, а Иван следом идёт. Устанут, отдохнут, пирога поедят, воды из фляги попьют. Долго так они шли, но дошли до дуба того и распрощалися.
Огромный дуб стоит, до того силен и крепок, что на ветру даже листочки не колышутся. Вокруг дуба цепь много пудовая, звенья в обхват кисти. А на цепи огромный медведь сидит. Всё кругом костьми усыпано человеческими.
- Здорово, мишка, не тоскливо тебе тут на цепи сидеть?
В ответ зарычал медведь и накинулся на Ивана. Да только цепь коротка оказала, не достал он до него. Но цепь зазвенела, а дуб задрожал.
- Силён ты Михаил Потапыч. Что злишься, на людей кидаешься?
Взревел пуще прежнего медведь и с новой силой бросился на Ивана. Громче цепь зазвенела, сильнее дуб заколыхался, но не поддалися на усилия. А медведь почти дотянулся до Ивана. Пасть большую широко раскрыл, зубы что кинжалы. Готов Ваньку в миг порвать и проглотить. С ужасом заглянул Ванька в пасть хищнику. И приметил, там кость поперёк горла, не даёт ему покоя, вот и злится.
- Знаю почему ты злой такой. Кость в горле застряла от людоедств твоих. Ел бы коренья да ягоды, такого бы не случилось. А так сиди здесь на цепи и злись на глупость свою, а я мимо пойду. Лес большой, а цепь короткая.
После этих слов успокоился медведь. И заговорил человеческим голосом.
- Вытащи её, прошу, не могу с ней уже жить. Всё горло исцарапала, глотать уже не могу, умру здесь от голоду.
- Я тебе руку в пасть опущу, ты её и откусишь. А потом всего и заглотишь. Нашёл дурака.
- Если вытащишь, ни кого есть не стану, до конца жизни буду есть траву да коренья. Слово даю, своё медвежье.
- Открывай пасть по шире, да смотри не смыкай. А я пока своим кривым мечом попробую подцепить косточку.
Пришлось и медведю довериться Ивану. Одно не ловкое движение и прощай белый свет. Доверились они друг другу, хоть и страшно было. Достал молодец косточку, облегчение почувствовал медведь.
- Спасибо тебе. Как мне тебя отблагодарить?
- Говорят под этим дубом меч кладенец лежит, позволь мне до него добраться?
- Посадила меня баба Яга на цепь, меч охранять, богатырей рвать да ими питаться. Из-за неё проклятой и костью подавился. Ты меня спас, по сему лезь под коренья дуба, доставай меч. Не трону я тебя.
Боязно было Ивану, но делать нечего, без меча Кощея не одолеть. Полез доставать его под коренья. А там вход в подземелье. Спустился в темноту, сыро и не уютно. Глаза привыкли к темноте видит гриб растёт с лёгким оранжевым свечением. Гриб его тоже увидел и говорит, - Съешь меня, и змеем Горынычем станешь, будешь сильным, большим и огнём всех сможешь испепелить. Ты с тем медведем в раз расправишься.
- Я подумаю. Сказал Иван, сорвал этот гриб и положил к себе в суму.
Прошел чуть подальше, а там другой гриб светится бледным белы
м светом. Увидел его гриб и говорит.
- Ешь меня быстрее, станешь тигром таёжным и порвёшь медведя в клочья.
- Я подумаю. - Сказал Иван. Сорвал и этот гриб и его тоже положил в суму.
Посмотрел чуть выше и увидел меч в стене в углублении. Забрал его, на пояс повесил вместо ржавого меча. Повернулся назад и пошёл к выходу. У самого выхода мухомор рос насупленный. Подошел к нему Ванька и спрашивает.
- Ну, а ты чего такой недовольный? В кого ты меня превратишь
- Не довольный потому, - отвечал ему мухомор, - что ты меня сейчас либо пнёшь, либо раздавишь. А свойство у меня одно, из самих в себя делать.
- Как это?
- Съешь, вот и узнаешь.
- Не время мне сейчас мухоморы есть. - сорвал и положил в суму и его.
Когда вылез из подземелья, уже звезды на темно-синем небе горели. Мишка беззаботно спал. Захотелось ему меч проверить и мишке голову отрубить. Но сдержался. За добро добром ведь. Размахнулся и ударил по цепи. Меч прошел как сквозь пух. Только сталь тихонько звякнула. Мишка даже ухом не повёл. Пошёл прочь Иван, ночёвку себе искать. На холмике под кустом уснул.
Посадил Кощей Василису в подземелье с другими несчастными красавицами. Каких там только не было, и высокие, и низкие, и с белыми волосами, и с русыми, рыжими и чёрными, худые девы и с формами, но все красавицы глаз не оторвать. Многие уже на сносях, плачут да песни жалобные поют в этих казематах, в темноте да сырости. А солдаты с серыми каменными лицами их охраняют, чёрные доспехи в редких лучах света блестят.
- Как вы здесь живёте девоньки? - Осведомилась Василиса.
В ответ зарыдали, девицы.
- Ой, плохо родимая. И тебе здесь свой не долгий век коротать.
- Что же нам делать то теперь? - не унимается Василиса.
- Милости ждать от ирода, проклятого. И тебе с нами кончины ждать.
- Не бывать этому. А ну, стража, ведите меня к Кощею, дело есть к нему важное.
Явилась стража, с видом таким, будто задаст трёпку смутьянке новенькой. Но дрогнули, и повиновались Василисе, ибо во взгляде её читалась несокрушимая сила. Повели они её к правителю своему. Молча шли, не поторапливали. Только увидела Кощея она, тотчас сменила властный и надменный взгляд на взгляд льстивого котёнка.
- Увидела я твои владения и поняла всё твоё могущество, всю твою силу и власть узрела. Покажи же и мудрость свою и ум не дюжий. Замок твой красив и огромен, защищен рвами глубокими и стенами не преступными, а беззащитные девушки томятся в сырости, темноте и холоде. От того солдаты твои лицом серы и здоровьем не богаты. Ходят чуть не спотыкаются, силы во всём войске и тысячной доли нет что в русском богатыре.
- Что ты несёшь ущербная? Ты знать не знаешь о чём рассуждаешь. В них сила огромная, в них сила несокрушимая. Каждый войн мой силы из змея Горыныча черпает. А нет на земле ни кого сильней его.
- Но сколько ещё могли бы тебе воинов новых нарожать, девы прекрасные? Сколько бы ты времени меньше терял на поиски красавиц новых, если эти жили в светлицах и достатке, гуляя по паркам дивным.
- А ты дело говоришь. Сейчас же велю, это исполнить. - Эй, воеводы, живо парк построить и девиц в светлицы переместить. Чтобы к утру было сделано, иначе не сносить вам головы.
- Ты очень мудр, теперь понятно почему тебя нельзя победить.
- Да, я умён и мудр, хитёр и опасен, силы мои безграничны и нет того тигра который поймает коршуна. И не один русский богатырь не годиться в подмётки моему войну. Сама увидишь. А теперь ступай прочь. Стража, отведите её в новую опочивальню.
С первой зорькой Иван продрал глаза и пустился в путь. Не прошел и пол пути чтобы устать, догнал его тот медведь которого освободил.
- Спасибо Иван, что освободил меня от неволи. Скажи куда путь держишь, авось пригожусь.
- Иду в логово Кощея бессмертного, Василису мою выручать из неволи.
- Садись на меня, в миг донесу.
Сел Иван на медведя и помчались по лесам и полям. Скоро и замок на скале увидели. Уже у самых стен медведь распрощался с Иваном.
- Прощай Иван, чем мог помог. Дальше ты уж сам. Если свезёт, ещё увидимся.
- Прощай мишка. Ступай с миром.
Ушёл медведь, а Иван остался один у стен высоких, стен не преступных. Голову так не опрокинуть чтобы небо из-за них увидеть. Стал думать Иван как к Кощею попасть. Пошёл вдоль стен и увидел огромные окованные ворота. Стал в них стучать, а стук глух, не слышит его стража. Стал кричать. Да разве докричишься через такие стены. Сел на полянку у ворот и призадумался как Кощея на бой вызвать.
Вдруг открылось оконце в воротах. В него зырк-зырк, серое лицо стражника. Увидел Ивана, да как закричит на него.
- Ты кто? Что тебе надо? Нищим не подаём.
- Звать меня Иваном. Ваших подаяний мне не надобно. Пусть Кощей выходит, биться с ним буду.
- Иван, ты дурак или богатырь.
- Наверное богатырь, дураком отродясь не был.
- Стой здесь. Сейчас ответ дам, голову тебя отрублю я или Он самый.
Доложили Кощею, что у ворот богатырь дожидается. Кощей велел Василису привести, пусть посмотрит, как богатыря русского его войны убьют. Пришла Василиса, взглянула в окно на богатыря и обомлела. Там стоял её друг сердешный Ванька.
- Не губи богатыря, ведь он не богатырь вовсе. То ж Иван, прислужка у воинов.
- Сейчас узнаем кто он богатырь иль прислужка. Стража открыть ворота.
- Дозволь хотя бы с земляком повидаться, может весточку от родителей принёс. Дай узнать, живы ли родители, здоровы ли.
- Беги к нему, обмолвись словом, только долго не задерживай.
Тот час вспорхнула словно бабочка и не побежала к нему, а полетела. В мгновенье ока она была уже рядом с ним. Справлялась о родных, о родителях.
- Живы, здоровы. Собирали войско, да только я вызвался за честь и жизнь твою постоять. В предсмертный час хочу признаться тебе Василисушка, люблю тебя, что без тебя и жизнь не мила. Но думаю, смогу победить, ведь за правду стою. А не смогу не поминай лихом.
- Победишь Кощея, твоей стану на век. Знай Ванюша, что в войнах его сила змея Горыныча. А боится от тигра.
- Спасибо, Василисушка, теперь я знаю, как победить окаянного.
Не успели она намиловаться, как прилетел чёрный коршун и унёс в замковую башню.
- Смотри что я сейчас сделаю с твоим Ивашкой. -с ехидством проскрипел Кощей. Взмахнул рукой и загремели барабаны и построилось войско на замковой площади.
Испугался Иван, но не дрогнул.
Спустился коршуном во главу войска и Кощей. Встал на землю и человеком обернулся.
- Дрожишь Ивашка? И правильно делаешь. Сейчас от тебя и клочков не останется. Не нужно тебе было соваться дурья башка.
- Не дурней твоей. Быть тебе сегодня битому.
- Ах, так? Порвать его так, чтобы и воспоминаний не осталось.
Ощетинилось войско копьями, заблестели мечами стальными, доспехи чёрные звенят. Грозной стеной на Ивана идут, а Иван не шелохнется. Даже меч не стал из ножен доставать. А когда войско приблизилось, достал гриб оранжевый и проглотил, в тот же миг стал змей Горынычем. Змей Горынычем о трёх головах. С ноздрей пар идёт с глоток огонь вырывается. Крылья с версту. Чешуя зелёная бронёй отливает на солнышке.
Войско замерло на полушаге, барабаны смолкли, а на площади вместо воинов младенцы в корзинах лежат, кричат, есть просят. Лишились колдовства своего, раз змей Горыныч материализовался, сила их к змею Горынычу перешла.
Испугался Кощей, взмыл в небо чёрным коршуном.
Змей Горыныч изрыгнул огнём в коршуна, не попал, изворотлив коршун. Тогда следом взмыл змей Горыныч и стал гоняться за коршуном. Но коршун маленький и вёрткий, не поймать большому змею Горынычу. Во все стороны плевал огнём Горыныч и попал-таки в Кощея. Опалил ему крылья. Упал и ударился о земь коршун и обернулся коршун зайцем. Заяц убежал в замок. Большому Горынычу не попасть в замок, двери малы, а стены крепки. Съел тогда другой гриб бледно-белый и стал он тигром таёжным. Проскочил он в замок и помчался за зайцем. Гнался он лестницам и залам, по комнатам, коридорам, выгнал зайца на улицу. Наскочил тигр на зайца, схватил его лапами когтистыми. Но сквозь когти выпорхнула утка, но не смогла утка высоко взлететь, схватила её за шею Василиса. Из утки выпало яйцо и покатилось по плитам прочь. Прыгнул на яйцо тигр. Разбилось яйцо.
Выпала из яйца игла и провалилась в щель между плитами. Тигр когтём царапал, да не выцарапал. Василиса пыталась пальчиками достать, да не достала. Пришлось тигру последний гриб съесть. И превратился в богатыря статного, в красавца писаного. Теперь никто бы не осмелился его дураком назвать. Вытащил Иван из ножен свой кладенец, да ударил им туда где игла лежала. Раздался гром, ударили в замок молнии. Исчезли у замка стены, потом и сам замок исчез. Очутились на этом месте красавицы похищенные Кощеем. Пошли забирать младенцев своих с бывшей площади замковой, а ныне поляны зелёной. Признали матери сыновей своих, а младенцы успокоились.
Обняла Василиса богатыря своего. Поцеловала в уста сахарные.
- Теперь я твоя на век Иван.
- Вот и ладненько, пойдём домой к свадебке готовиться, сватов к родителям посылать. И пошли они в город свой, Островом называют его. А почему Островом? О том другой сказ.
- Постойте, - вскричали красавицы. - Что нам делать с детьми нашими? В них же семя Кощеево. Не вырастут ли из них Кощеи новые?
- А это как вы их воспитаете. - Ответила им Василиса.