<<Любовь — это, то что случается с мужчинами и женщинами, которые не знают друг друга.
Сомерсет Моэм>>
Сальма тоже думала о своей свадьбе. И прошлая трагедия, что коснулась семью, заставляла девушку смотреть на вещи трезво. Ее обычное легкомыслие, вскоре покинуло ее, стала трезво оценивать ситуации, что касались ее и семью.
Может, просто она повзрослела, или действительно жизненные трагедии меняют человека?
Девушка стояла под тенистыми деревьями и задумчиво смотрела перед собою. Ее мысли нарушила мать, которая вышла с дома и уже спешила к ней.
После визита Ахмада, с его внезапной новостью, Румейса уже не контролировала себя. На уме было одно:Скорее собрать дочь к бракосочетанию:
-Что ты стоишь?-Румейса поспешила к дочери и схватив ее за руку, поволокла за собою, прямо к дому.
-Что такое,мама?- Растерянно спросила Сальма. Она спотыкалась о мелкие камешки, что попадались под ногами. И еще это длинное платье путалось под ее ногами.
Девушка одернула руку и встала на месте, Румейса тоже остановилась.
-Куда мы торопимся?- продолжала Сальма.
Румейса выглядила какой-то уставшей, цвет ее лица был нездоровым.
Сальма понимала почему;тяготы судьбы причиняли матери страдания и потому, у нее был болезненный, нездоровый вид.
-Сегодня ты выходишь замуж,- заявила она дочери, и не замечая легкого испуга Сальмы, продолжала:-Отец решил, что именно сегодня должен быть никах. Конечно, Ахмад сказал что достаточно времени прошло, после...- Мать замолчала. Ее лицо исказилось гримасой боли и скорби.
Сальма сразу угадала мысли матери и поняла, что женщина страдает об утери младшей дочери.
-Так скоро?- Пробормотала Сальма.
-Да,-ответила мать и словно ожила, вспомнив что сегодня семья получит все то, что им не хватало на существование.
Она немного приободрилась. Взяла дочь за руку, не обращая внимания, что Сальма спотыкается о камешки и не успевает за нею, поторопилась домой.
Женщины поднялись на террасу и вошли в дом, а затем направились на кухню.
С гостинной доносились еле слышимые разговоры мужчин. Сальма не могла разобрать их слов.
Она прошла к стулу и опустилась на него:внутри у нее все перевенулось, а ноги словно ватные стали.
Она подумала-Если ей суждено выйти замуж, значит, так тому и быть.
Тем более она обещала родным, что станет женою Ахмада: обстоятельства просто вынудили ее. И порою думала, что совершает грубейшую ошибку и сама надевает петлю себе на шею.
Должно быть, конец спокойной жизни нагрянет этим же днем, как только, она ступит порог дома своего мужа.
На кухне, Сальма расположилась на одном из стульев, мать мыла фрукты стоя над раковиной, а Али сидел на стуле расставив ноги и мрачно глядел прямо в пол. Он немного изменился, сестра это давно заметила. Стал взрослее;юношеские черты лица приобрели черты, взрослого парня. Он даже стал одеваться по-другому, вместо подростковой небрежности в одежде, стал носить выглаженные джинсы, фотболки и кепку- он опускал кепку на лоб, чтобы не был заметен окружающим, его взгляд.
Сальма встала на ноги и решила помочь матери, стала вытирать салфеткой фрукты, которые Румейса ложила на поднос, что стоял на столе.
Сальма нервничала и потому, заняла себя делом.
Вид у ее матери был мрачным: в последнее время она стала нервной и невыносимой.
-Что они говорят?- Спросила мать, взглянув на Али, когда он вернулся с гостиной и уже сидел на стуле.
Он сидел скрестив руки на груди и задумчиво глядел в пол. Мать заметила, что сын ее не слышит и снова задала вопрос.
Али заерзал на месте, и ответил коротко и ясно, без тени сарказма и издевки:
-Говорят.
Этот молодой парень больше не вставлял язвителтных слов: он изменился, мать и все остальные домочадцы заметили это давно.
От грубого и резкого мальчугана не осталось и следа, пред ними был, достаточно взрослый парень.
-Скорее бы узнать, что они там решили,-сказала мать детям.-Али, поди и узнай о чем они говорят. Сколько можно тянуть с этим. Давно можно было б все решить.
Али не шевельнулся с места и продолжал сидеть с задумчивым выражением лица.
Сальма, как и брат не желала знать о разговоре в гостиной. У нее не было интереса, все ее мысли были заняты собственным положением.
Дети не слышали свою мать, когда она начала говорить о запасах угля, дров и еды. Все было на исходе.
Такое положение дел, нервировало женщину. Она знала что, чем скорее дочь выйдет замуж, тем больше денег станет давать им будущий зять: Он ведь обязан!
Румейса продолжала говорить:
-Животных нечем кормить.-Эти слова она говорила из года в год. Даже тогда, когда все у них было хорошо и волнений за существование, не должно было быть.-Все их запасы корма заканчиваются. А ваш отец ни о чем не думает. Лучше бы тогда продал этих никчемных лошадей.А что говорить о нем?-Сальма подняла на мать взгляд, женщина же продолжала,не надеясь услышать слов поддержки от детей:-Ваш отец болен и ему нужно лечение, а если он продаст лошадей, то ему все равно не хватит этих денег, даже на половину лечения.
-Я буду работать,- внезапно вставил Али.
Услышав эти слова, Румейса хмыкнула.
-Ты?-Она подала смешок.-Ты не на что не способен. Посмотри на себя. Ты никогда лопату в руках не держал.
Эти колкие слова ничуть не задели гордость Али. Он ожидал от своей матери подобного. Она всю его недолгую жизнь, твердила ему и вбивала в голову, что он не на что не способный.
Она не понимала, что такими словами могла сломать его только, формировавшийся мозг. В подросковом возрасте дети только начинали переходить из фазы не зрелости, к зрелости. Одни были мнительными и потому ломались от подобных слов, а других нельзя было сломить. Али относился ко вторым.
Он не обращал внимание на обидные замечания матери.
Подумаешь.
Он покажет всем, какой он на самом деле способный.
Сальма решила заступиться за брата и сказала, обращаясь к нему:
-У тебя все получится, Али. Я в этом уверена...
Али обрадовался словам сестры, но виду не подал.
-Твой брат не способен работать. Он ничем не поможет нам,- сказала ей мать, затем продолжила:- Единственный человек, который нам поможет,это Ахмад. Вы оба это прекрасно знаете.
-Я не собираюсь от него зависеть,-вставил Али.
-И что ты собираешься для этого делать?- спросила его мать. Она закончила с мытьем фруктов и принялась помогать дочери. Сальма по натуре своей была медлительной.
-Я уже говорил-Я буду работать.
-Неговори чепухи. Твоей мелочи не хватит на лечение отца. Ты знаешь, что он нуждается в дорогом лечении, тем более, после инсульта. Я не собираюсь все время это повторять!
-Я что-нибудь решу.
-Ничего ты не решишь! И твоя сестра, тоже. Вы думаете только о себе!-Румейса устремилась на дочь, и продолжала:-Все зависит от тебя, помни это. Ты должна будешь просить денег у своего мужа.
-Он мне не муж,-без тени корыстных побуждений, напомнила Сальма.
Румейсу это разозлило.
-Замолчи!Ты просто эгоистка, которая думает только о себе. Я уже два года слышу от тебя одно и тоже. Но запомни, тебе замужества не избежать!
-Я говорила тебе, мама. Я не против замужества...
-Говорила!- Рявкнула мать.-Но ты все эти два года меняешь своего мнения по тысячу раз. Могу ли я, после этого надеяться на тебя?-Не дожидаясь ответа от дочери, продолжала:-И может ли твой отец надеяться на то, что ты не бросишь его в таком положении?
-Я никогда не брошу...
-Он болеет и нуждается в лечении!И нам нужны деньги!
-Ахмад обязательно тебе даст их,- сказала Сальма.-Ведь ты это знаешь.
-Ты что думаешь, я буду просить у него денег?- Она замолчала дожидаясь от дочери ответа.Но Сальма молчала, и покончив с делом, отложила салфетку на стол, затем опустилась на стул.-Ты попросишь у него денег,- вдруг заключила мать.
Сальма устремила на мать, слегка расстеряный взгляд.
-Я не смогу просить у него денег,мама...
-Вот видишь!-Румейса швырнула салфетку на стол и смотрела на нее недобрым взглядом.-Ты эгоистка!Эгоистка!
Она резко повернулась к детям спиной, и им показалось, что мать плачет.
И когда до них стали доноситься ее всхлипы, то сразу поняли, что не ошибаются.
Брат с сестрой переглянулись меж собою, затем снова устремились на мать:она вытирала слезы своим передником.
-Вы неблагодарные,- сквозь всхлипывания, говорила мать.-Я столько сделала для вас, а вы...
В какой-то момент, Сальма почувствовала себя виноватой. Она даже думала обнять женщину, но знала что это не хорошая идея.
Румейса не любила, когда ее обнимают.
В отличие от сестры, Али мало верил слезам матери: он был непоколебим. Эти спектакли он давно уже выучил. Они его не трогали.
Румейса думала только о деньгах, он это знал. И здоровье отца, мало волновало ее.
-Не плачь,мама,- мягко сказала Сальма. Ей очень хотелось обнять женщину. Девушка встала на ноги, затем прошла к матери и остановилась в нескольких дюймах от нее. Румейса стояла спиной к ней и продолжала плакать. Сальма продолжила:-Я ведь обещала, что выйду за него и попрошу денег...
Сальма не хотела говорить последних слов. С каким трудом они ей давались, никто из родных не знал. Это было настоящим унижением для нее, просить денег у будущего мужа.
Одна мысль, что ей придется выходить за него замуж, была противна ей. Страх овладевал ею так, что ком вставал в горле и становилось трудно дышать.
Как же ей не хотелось выходить за него замуж.
Она предпочла бы остаться в старых девах, нежели стать женою и бесплатной прислугой Ахмада.
-Я не верю тебе,- сказала мать, шмыгнула носом, затем вытирла щеки передником.
Сальма не знала, как сделать так, чтобы мать поверила ей на слово. Потому что она действительно собиралась просить денег у Ахмада.
Девушка положила свою ладонь на плечо матери, Румейса напряглась.
-Обещаю,- чуть слышно сказала Сальма.-Я сделаю так, как ты просишь.Я попрошу у него денег.
Почувствовав за собою победу, Румейса мысленно обрадовалась, что смогла подействовать на дочь своими слезами. Она всхлипнула, смахнула слезы и уже как нивчем не бывало, взяла поднос с фруктами, и вышла с кухни.
Вздохнув с грустью, Сальма прошла к стулу и опустилась на него.
От этого разговора у нее пропали силы, будто всю ее энергию отняли невидимые силы.
-Ты ей веришь?-Поинтересовался Али.
-Да,-не думая, ответила Сальма.-Папа болеет, ты сам видишь. После инсульта его здоровье ухудшилось.
Брат с сестрой вспомнили о прошлой трагедии, что коснулась их семьи. Потеря младшей дочери, довела Хариса до инсульта, и он теперь нуждался в полном лечении.
Но надо сказать, судьба была благосклонна к нему и он оправился после болезни. Но все же, лечение ему требовалось.
В гостиной, Румейса появилась в тот момент, когда разговор между Харисом и Ахмадом подошел к концу.
Харис сидел на диване, окинувшись на мягкие подушки: у него все еще болела спина,а причину он так и не знал. А все потому что, не хотел провериться у врача.
Он считал себя умнее всех, и заверял родных, что он здоров.
С нескрываемым безразличием Ахмад сидел на кресле, положив руку на подлокотник, а свободной задумчиво тер подбородок.
Румейса прошла к журнальному столику и поставила поднос. Ей не удалось послушать о чем говорили мужчины, но все же у нее была возможность послушать, что они будут говорить дальше. Она стала поправлять посуду на столике, делая это с важным лицом:
-Хорошо,- говорил Харис.-Если ты решил жениться сегодня, то так и быть.-Харис на миг задумался, что после потери младшей дочери прошло достаточно много времени. Прошли долгие и мучительные месяцы. Он продолжал:-Времени прошло достаточно...И теперь ее можно выдавать замуж. Вы не собираетесь уезжать из города?
Ахмад перевел дыхание. Он все время, что здесь находится, то говорил этому невнимательному старику, что у него здесь дом, работа постоянная и с города они не собираются выезжать.
К чему были эти вопросы, Ахмад не мог понять.
Подумать, отец как будто бы переживает за дочь.
-Нет,- выдохнул Ахмад.-Мы не собираемся с вашей дочкой выезжать из города.
-Хорошо...Хорошо...
А в это время Сальма погруженная собственными мыслями, сидела на кухне, ничего не замечая вокруг. Она даже не заметила то, как на ноги встал Али:он увидел во дворе господина Сальмана и еще двух, незнакомых ему мужчин.
Все трое остановились у калитки, когда старый пес, заметив непрошеных гостей, кинулся на них с лаем.
Али поспешил во двор.
***
Ахмад сидел в гостиной и мечтал, чтобы имам мечети и свидетели поскорее пришли.
Время было уже обеденное, а он надеялся до вечера закончить с бракосочетанием, и уехать с женой домой.
Его нервозность улетучилась, когда вспомнил, что все права отца на дочь, перейдут к нему. Как только он женится на Сальме, то станет ее попечителем и будет иметь на нее больше прав, чем собственный отец.
Румейса услышала все что хотела и озадаченная, поспешила вон.
Она вошла на кухню и сказала дочери не мечтать, а быстро собираться: надо заметить, что мать еще раньше собрала багаж дочери.
Сальма вскочила на ноги, когда мать взяла ее за запястье и поволокла за собою:
-Быстрее,быстрее,- торопила она девушку.
Они вышли в небольшой коридор и поспешили к лестнице.
-Что такое,мама?-Сальма была спокойна.
-Сегодня будет никах.
Сальма споткнулась о ступеньку. Она спешила позади матери, которая не отпускала ее руку.
-Не может быть,-сказала ей, Сальма.
-Еще как может!
Женщины вошли в комнату. Сальма осталась стоять и следила за матерью, когда та полезла в шкаф и стала искать полотенце и мыло.
Когда нашла банные вещи, то повелела дочери принять ванную, а сама этим временем прогладит ее платье: его уже заранее приготовили, это было черное, шелковое платье в пол усыпанное мелкими черными блестками. Оно было широкого кроя и подходило для того, чтобы скрыть фигуру дочери.
Такая неожиданная новость ничуть не удивляла Сальму.
Все эти полтора года, она готовила себя к этому дню.
В какой-то момент ей показалось, что все происходящее- сон.
Она взяла банные принадлежности и отправилась в ванную, которая находилась на первом этаже в конце коридора.
Когда она спускалась вниз по лестнице, то страх снова овладел ею: в гостинной говорили мужчины, только голос Ахмада, она не услышала.
***
Румейса вошла в комнату дочери и аккуратно положила платье на заправленную постель.
Сегодня ее дочь выходит замуж, и чувствовала ли она какую-то радость за нее?
Ответа не было.
Румейса просто мечтала, чтобы дочь вышла замуж и тогда у семьи будут деньги.
Она была в этом уверена.
Сальма же беспокоилась о семье, мать это замечала, просто называла ее эгоисткой чтобы дочь еще больше пеклась о них.
Когда невеста вернулась с ванной, то мать сразу принялась рассчесывать ее волосы щеткой. Сальма сидела на краю кровати, с матерью они ни о чем не говорили. Ничего, кроме молчания.
Румейса умела делать красивые прически и укладывала темно-русые волосы дочери, в красивую косу, и вдела в нею шпильки в виде роз.
Когда с прической было покончено, мать ушла к гостям, а Сальма решила одеваться.
У нее было платье, которое прекрасно подхолило к этому дню, а платье что приготовила мать, не стала надевать.
Румейса волновалась за то, чтобы дочь выглядела хорошо: хотя Сальма ухаживала за собою, мать все равно делала из нее куклу.
Девушка изменила цвет волос. Всегда ходила дома с легким макияжем и в выглаженных платьях и юбках.
Румейса вскоре вернулась к дочери: нужно было скорее закончить с туалетом.
Мужчины пили чаю и говорили о чем-то своем. Они не торопились с бракосочетанием, но Румейса считала обратное.
Когда она увидела дочь одетую во все белое, то выпучила глаза и ахнула. Сальма сидела на кровати опустив голову.
На девушке было надето длинное белое платье, белоснежная шаль, которой накинула голову и белые перчатки.
Этот вид привел мать в шок.
У некоторых мусульман, при похоронах было принято надевать белые одежды.
Сальма решила, что именно такое одеяние подходит ей в этот нехороший день:
-Что это такое?!-Ужаснулась мать. Она незамедлительно стала срывать с дочери шаль и перчатки. И не обращая внимания на протесты дочери, принялась стягивать платье.
-Мама,стой!-Сальма пыталась остановить мать и оправляла подол платья.
-Что за вид!Ты что на похоронах?Я не позволю в таком виде тебе выйти. Не позволю!
-Я не сниму это платье.
-Нет,снимешь!
-Хорошо!-Бросила Сальма, и мать остановилась.-Я сниму его.
-И поживее!- запыхаясь бросила она дочери.
Румейса все же заставила ее сменить одеяние, и вскоре невеста облачилась в черное платье:оно действительно было красивым, его мягкий шел касался кожи, а мелкие камушки усыпанные на не глубоком вырезе груди и рукавах, поблескивали в дневном свете.
Платье все же, слегка облигало фигуру дочери и чтобы прикрыть срамные места, как считала Румейса, заставила девушку надеть шелковое пончо и накинула на голову черную шаль.
Сальма надела перчатки. Она не хотела чтобы муж смотрел на нее и прикасался к ее рукам.
Ей была противна одна мысль, что ей предстоит быть женою Ахмада.
Она не любила его.
Пусть он богат, красив, но она не испытывала к нему никаких чувств.
В ней еще жили те, прошлые чувства которые питала к своей первой любви.
Но эту любовь у нее отняли, а взамен получала мужа деспота.
И ей остается только, принять этот подарок
Сальма читала в книгах, что у некоторых народов принято надевать черное траурное одеяние.
И посчитала, что это ее одеяние как раз подходит к этому случаю (у нее был траур по личной жизни)
Пусть она и жила с родителями, которые не давали дышать полной грудью, но здесь она все же была свободна.
Но теперь, она выходит замуж и все права отца на дочь переходят к мужу.
Румейса в это время хлопотала вокруг дочери, то поправляла ее шаль, то платье: она была уверена, что дочь покарит сердце своего мужа.
Еще бы, ведь ее дочь красивая, а при виде красоты женщины, мужчина теряет рассудок.
Румейса заметила на шкафчике флакон с эфирным маслом розы, открыла его и стала обрызгивать им дочь.
Сальма этим маслом пользовалась исключительно для тела, но никак для одежды.
Она не смогла скрыть своего удивления:
-Мама, что ты делаешь?!
Ничего не отвечая, мать обрызгала ее, затем взяла за руку и они уже вышли с комнаты, направляясь к лестнице.
Гости успели поесть и попить, их обслуживал Али.
Ахмад не мог ни есть ни пить. Он стоял молча у кресла, позади него стояли двое молодых мужчин в длинных рубашках и брюках, а господин Сальман стоял у столика с книгой в руках.
Харис с мрачным видом сидел на диване, а его руки покоились на головке трости:
-Ну,что там?- Спросил Харис, когда жена появилась в гостиной.-Где она?
Румейса очистила горло, и сделала добрый вид.
-Здесь,- она пыталась говорить мягко и ей это удалось. Позади нее появилась фигура дочери.
Сальма осталась стоять с матерью в дверях. Она стояла прямо держа голову, а взволнованный взгляд был устремлен, прямо в пол.
Страх подступил к горлу, а затем и тошнота. Сальма не могла вдохнуть воздуха, казалось легкие закрыты.
Внезапно ею овладело чувство горя и печали и хотелось плакать, но она не могла.
Она не видела мужчин, что собрались здесь. Только когда заговорил господин Сальман, то она узнала его сразу.
Ей хотелось залиться слезами, прямо на этом месте. Хотелось сказать ему, что ей не хочется выходить замуж. Обстоятельства просто вынудили ее пойти на этот шаг.
Господин Сальман был имамом в одной из мечетей, а двое мужчин и Али, были свидетелями бракосочетания.
Когда женщину выдавали замуж, то обязательно нужно было соблюдать четыре условия; это опекун девушки:отец или другие его родственники, если его нет. Согласие девушки, брачный дар- а его Сальма не видела, а если б и просила его, то что-нибудь другое, чем просто деньги. Затем свидетели- а они как раз стояли позади жениха.
Когда господин Сальман зачитал несколько строк из книги, как должны жить супруги: а они должны жить в мире и не нарушать права друг друга, то Сальма сдерживалась от слез, которые душили ее.
Ахмад терпеливо ждал конца. Он стоял с бесстрастным выражением лица, и лениво переминался с ноги на ногу.
Скорее бы покончить со всем, и уехать от сюда подальше.
В гостиной слышался голос господина Сальмана, а когда он вскоре, закончил с чтением, то Ахмад мысленно обрадовался. Потому что, они были близки к развязке.
Сальман спросил у Хариса, получила ли его дочь брачный дар. На что он незамедлительно ответил: что дочь все получила.
А затем Сальман обошел собравшихся взглядом, и обратился к невесте: согласна ли она стать женою Ахмада ибн Хузеймы.
От этого вопроса все тело девушки напряглось. Она стояла на месте и сжимала руками свою бархатную сумочку.
Ее внутренний голос кричал и протестовал.
Этот голос в отчаянии твердил одно и тоже <<Нет!Нет!Нет!>>
Если бы только, Сальма сказала что против брака, то Сальман прекратил бы этот процесс.
Выдавать женщину замуж против ее воли, было одним из порицаемых дел.
Но надо заметить, что Сальма говорила родным, что согласна с замужеством. Но в тоже время, ее просто вынудили!
В гостиной воцарилась тишина. Все ждали ответа невесты. Но Сальма не торопилась, мысли унесли ее куда-то далеко.
Румейса не заметно для всех, ущипнула дочь за бедро. Сальма встрепенулась.
Харис и Али смотрели на девушку и дожидались заветного ответа. А Ахмад весь напряженный, сжимал руками свои плечи. Он смотрел прямо в открытое окно и делал безразличное выражение лица.
Но по правде, в нем бушевали эмоции.
Внезапно, ему стало не посебе, казалось, что Сальма откажется быть его женою.
Он боялся, что она отвергнет его и тогда вся Александрия будет смеяться над ним.
Он прокашлялся в кулак.
Она точно издевалась над ним.
Ему хотелось подойти к ней и хорошенько встряхнуть ее.
Она еще ответит за это!
Ахмад хотел взглянуть в ее сторону, но не смог.
Не хотелось, чтобы эти люди заметили его волнения. И потому, сделав серьезный вид, смотрел в окно.
Тело его попрежнему было напряженным:он сжимал свои плечи, а хотя хотел сжимать кулаки.
Румейса снова ущипнула дочь. Сальма совладала собою и ответила, еле слышимое <<Да>>
Ахмад готов был вздохнуть полной грудью.
Как же ему хотелось сделать глотка свежего воздуха.
Скорее бы очутиться на улице, эта удушливая атмосфера давила на него.
Наконец-то Сальма дала своего ответа, и это уже было развязкой бракосочетания.
Дальше, господин Сальман уже от себя, стал говорить о том, что супругам следует жить в мире.
Услышав это, Ахмад хмыкнул.
Все кончено.
Он уже не спрашивая разрешения у Хариса, может забрать свою жену с собою.
С этого дня, Сальма теперь принадлежит ему.
Она теперь зависит от него.
Харис дал своего согласия и дочь его, поправу принадлежала Ахмаду.
Она теперь его собственность.
Разве не этого он хотел?
Гости стали рассходиться, а Сальма отправилась в свою комнату.
Харис с трудом встал на ноги, и вместе с сыном, решил проводить гостей, хотя его просили не делать этого.
Вечер стоял прохладный.
Над крышей террасы, горел фонарь и освещал дорогу к калитке.
Ахмад собирался тоже покинуть дом, но отсутствие жены усложняло дело.
Он был так рад, что не находил себе места. На его губах играла улыбка, а сердце то и дело билось в груди, отдаваясь радостью.
Жизнь замечательная штука, подумал он.
Когда он явился сегодня в этот дом, то уже серьезно был настроен забрать Сальму.
Он заранее поговорил с господином Сальманом, заранее придупредил своих родителей, что женится.
Ахмад просил их не делать никакого торжества, ему это не нужно было. Все эти подарки, шумные гости и их завистливые взгляды, не нужны были ему.
Он решил жениться без всяких фармальностей.
Ахмад сказал своей теще, что собирается ехать домой, и просил поторопить Сальму:
-Может,поужинаешь?- Спросила его Румейса.
-Нет,- ответил он.-Завтра у меня трудный день на работе.
Ох, какая работа.
Разве мог он думать о какой-то работе, когда теперь женат?
Ахмад не стал говорить Румейсе, что у него отпуск.
Не зачем ей знать, что творится у него в жизни.
Он знал, что она любила покопаться в жизни тех людей, которые что-то из себя представляют.
Да, Румейса уже мечтала узнать в каком доме будет жить ее дочь. Должно быть, шикарно.
Скорее бы прошел этот отпуск Ахмада, чтоб его не было дома и тогда, она навестит Сальму.
Румейса отправилась за дочерью, и вскоре они уже спустились по лестнице в коридор, и вышли на террасу.
Сальма все еще скрывала свое лицо шалью, и сквозь нее увидела лицо отца: оно исказилось гримасой грусти.
-Хороший вечер,-сказал Харис обращаясь к родственникам. Кажется, он пытался отвлечь себя от грустных мыслей.-Немного пыльно во дворе, надо будет полить водой.
-Польем, как-нибудь,- сказала ему жена.
Али подошел к сестре и не слышно для всех, попрощался с нею. Он крепко сжал ее руку.
По правде сказать, ему было тяжело с нею расставаться, ведь в последнее время, они нашли общий язык.
Внезапно, в душе он почувствовал какой-то груз.
Сальма с трудом сдерживала свои слезы.Обняла брата, а затем и отца.
Харис обнял ее одной рукой, и легонько похлопал девушку по спине.
Ей не хотелось выпускать отца из объятий. Но она понимала что теперь у нее есть муж, и должно быть он сердится, что она задерживается.
Ахмад попрощался с семьей, пожав мужчинам руки, затем спустился по ступенькам вниз.
Он остановился, дожидаясь своей жены.
Сальма вместе с матерью спустились вниз и прошли к калитке;старый пес вертелся вокруг девушки и помахивал хвостом.
Сальма невольно улыбнулась этому хорошему созданию.
Наверно, она теперь не скоро увидит домашних животных.
Она будет скучать по ним.
На прощание, девушка обернулась к отцу и брату, и не уверенно помахала им рукой.
Али улыбнулся ей, и в ответ помахал рукой, а отец только, смотрел ей вслед.
-Прощай,мамочка,-еле слышно, попрощалась Сальма с матерью.
На улице было темно, и только фары машины освещали дорогу.
-Ты еще приедешь,-сказала Румейса.-Так что, нечего прощаться.
Сальма знала, что должна будет приехать домой:не гостить, а привезти денег.
Румейса небрежно обняла дочь и сказала ей поторопиться.
Водитель уже стоял на готове, чтобы открыть девушке дверь, Ахмад направился к другой двери и сел в машину, после того, как села жена.
Сальма сидела на кожанном сиденье, держась за дверную ручку.
Между супругами нависло напряжение, оба устремились в боковые окна.
Машина вскоре тронулась с места, и стала удаляться от знакомых улиц.
Сальма с нарастающим волнением смотрела в боковое окно, и при этом, крепко сжимала дверную ручку.
Дыхание резко перехватило, ей казалось, что муж смотрит на нее. Но Ахмад все время, что они ехали, смотрел задумчиво в окно:у него была привычка, задумчиво пальцами тереть подбородок.
Казалось, он как будто занят важными мыслями.
Сальма поняла, что они достаточно далеко уехали, когда заметила дорожные фонари.
Ей не было известно, куда они направляются.
Ей хотелось лечь поскорее, и отдохнуть.
Ее силы иссякли.
Напряжение понемногу отступало и Сальма расслабилась.
Ахмад же, сидел с задумчивым выражением лица.
Он хотел скорее приехать в новый дом.
С этой ночи, он начнет жизнь женатого человека. Он больше не холостяк, больше не может позволять себе не законных связей на стороне.
Все это кончено для него.
Он должен вести себя серьезно, должен быть сдержанным и не позволять себе вольностей.
Да и смел ли он?
Имея такую жену, мало захочешь смотреть по сторонам.
Ему не верилось, что Сальма стала его женой.
Он не мог свыкнуться с мыслью, что она теперь будет жить с ним под одной крышей.
Интересно, понравится ли ей дом?
А мебель, что заказала мама?
Его мать старалась с обстановкой дома.
Она делала это только ради своего мальчика.
А эта мерзавка:как называла про себя Сальму, его мать- не заслуживала ничего.
Его мать, конечно, не одобрила выбор. Но против этого союза и словом не обмолвилась.
Главное, чтобы ее сын был счастлив.
Она слышала о дочери Хариса: она была хорошей хозяйкой, как говорили люди и это ее устраивало. Прислуга ее сыну не помешает.
Единственное, что его мать не устраивало-это скудное происхождение Сальмы.
Нищета и только.
Даже пусть она арабка, но по статусу ниже семьи Хузеймы.
Эти рассуждения были обычной высокомерной дамы, которая кичливо расхаживала по земле, гордясь своим великим происхождением.
Благо, Ахмад не имел таких качеств.
Хоть он и казался с виду высокомерным, но у него и в мыслях не было принизить не араба.
Для него не было разницы, какой нации человек.
Если ему было интересно общаться с человеком другой нации, то он пытался не терять эту связь.
И положение, тоже не играло роли.
Машина вскоре остановилась у невысоких, кованых ворот.
Водитель открыл двери девушке, а Ахмад не дожидаясь его, вышел сам.
Молодых встретил охранник, мужчина лет пятидесяти с лишним.
Он открыл ворота и поздоровался с Ахмадом.
Во дворе горели фонари, что находились над террасой.
Видно было, что двор выложен новой плиткой.
Сальма прошла вслед за мужем к террасе, он шел впереди.
Охраника и водителя, Ахмад отпустил отдыхать:у слуг был отдельный домик, позади дома хозяина.
Молодые вошли в темный холл.
Ахмад включил свет и все вокруг остветилось мягким светом ламп.
Он провел свою жену на кухню.
Сальма не смотрела по сторонам, ей было все равно в каком доме предстоит жить.
Заметив стол, что стоял по середине и белые стулья с высокими спинками, она не торопясь прошла к одному, и опустилась на него. У нее дрожали ноги.
Ахмад в это время наливал воды с графина в бокал.
Он повернулся к жене лицом, и лениво упираясь бедрами о кухонный шкаф, смотрел на нее.
Сальма чувствовала его взгляд на себе и это пугало ее до смерти.
Ее ледяные пальцы сжимали сумочку:она все еще не снимала с себя шаль.
Девушка сидела, прямо держа осанку, а растерянный взгляд был устремлен на сверкающие в свете ламп полы.
Легкая тошнота вдруг подступила к горлу.
Ахмад вспомнил, как сегодня она заставила его понервничать.
Как тянула с ответом.
Должно быть, она хотела поиздеваться над ним.
Он подумал, что ему не стоит напоминать ей об этом. Ведь она здесь, и это радовало его:
-Наша спальня находится на втором этаже,- нарушив тяжелое молчание, сказал Ахмад. Сальма еще больше напряглась. Он продолжал:-В доме жить будем только мы с тобой. Служанок здесь нет. Рабынь тоже.
Сальма подумала про себя, что служанкой и рабыней будет она.
Разве не для этого она здесь?
Он предложил ей воды, но она мягко отказалась.
Ахмад отставил бокал и собирался отправляться спать.
-Тогда пойдем,- сказал он, и прошел к ней ближе.
Девушка вся напряглась, и готовилась бежать.
Но куда ей было бежать?
Она понятия не имела в какой части города находится.
Единственное, она заметила, что находится вне бедном квартале.
Муж продолжал стоять над ней и это напрягало ее:
-Нет,- резко сказала она, когда он взял ее руку в свою. Сальма убрала руку под шаль и крепко сжала сумочку.
-Ты собираешь спать на кухне?- Спросил ее Ахмад. Его забавляло поведение жены и потому, легкая улыбка тронула его губы.
-Мне все равно,- неуверенным тоном, ответила Сальма, и продолжила дрожащим голосом:-Я...Я могу ночевать и здесь...
-Этого не будет,-он взял ее напряженную руку, затем не торопясь снял перчатку. Ее рука была ледяной, и Ахмад сжал ее ладонь в своей.
Ему было не понять, что творилось сейчас в ее душе.
Им владели чувства, которые были не известны ей: он сгорал от желания сблизиться с нею.
Его последние слова, заставили Сальму одернуть руку, и ухватиться ледяными пальцами за спинку стула.
Он требовал не глупить и отправляться спать.
-Нет,я не могу!- Сказала вдруг она.
-Что значит <<не могу>>?- поинтересовался он.
-Не могу,-повторила снова Сальма.-Не могу и все.Мне...Мне нельзя сейчас...
Ахмад возвышался над нею, и смотрел на свою напуганную жену со спокойным видом.
Сальма давно придумала, что скажет ему, когда окажется в его доме.
Она снова повторила ему, что не может уединиться с ним.
-А в чем дело?- Его лицо стало хмурым, но она не видела его и только по тону поняла, что он недоволен.
Сальма собралась с духом, затем сказала мужу, что у нее проблема: она не стала тянуть и дала ему понять, что у нее менструация.
Ахмад, услышав эти слова, направился к двери, затем сказал ей идти за ним.
Сальма послушно встала на ноги и направилась вслед за ним в холл.
Они поднялись по лестнице на второй этаж, затем повернули на право и вскоре, остановились у одной из дверей.
-Здесь ты будешь спать,- холодным тоном, сказал он жене. Он открыл дверь в спальню и пропустил ее.
Когда Сальма вошла, то он закрыл за нею дверь, а сам направился в комнату для гостей.
Вздохнув с облегчением, Сальма закрыла дверь на ключ и прошла к кровати.
Она была безмерно счастлива, что ничего с нею плохого не произошло.
Ахмад поверил ее словам: а она, кстати сказала правду. Она действительно не могла выполнить свой долг.
Какое это было счастье, остаться одной в комнате.
Ее напряжение быстро прошло, а на замену пришла усталость.
Девушка так устала сколько не физически, а морально, что с облегчением опустилась на кровать.
Она была рада, что сегодня будет спать одна.
Тело ее требовало отдыха, а глаза уже стали слипаться:у нее не было сил раздеться, и уснула она сразу, как только прилегла.
Ее сон, точно не будет нарушен.
В комнате для гостей, Ахмад расположился на диване,что стоял у широко открытого окна.
В комнате стояла новая мебель, и ее запах наполнял его легкие.
На тумбе, что стояла у кровати, горел ночник, чей слабый свет освещал эту спальню.
Ахмад думал отдохнуть немного, а затем принять душ.
Он растянулся на диване и завел руки за голову.
Прохладный ночной ветерок, приподнимал легкую тюль и дул прямо на него.
Он почувствовал легкую усталость, но заставлял себя не спать.
Ему хотелось подумать о своей жене, но тяжелые веки предательски закрывались и вскоре, он уснул крепким сном.