Перед совещанием, на котором собирались обсудить темпоральный провал и его последствия, нервничали все, так что Лира и Дейна целиком сосредоточились на ораторствующем Димитрии, который травил анекдоты (один девушкам понравился).
Нашли как-то ученые Пространственно-Временного Патруля черную дыру. Ну, думают, изучим искривление пространства-времени, вот только как? Задумался уважаемый в их среде Ник, а его жена Женя долго не размышляла — кидает в дыру бутылку водки. Ждут...
Вылетает из дыры записка: "А закусить?". Удивились ученые, но пакет с бутербродами кинули, а заодно сами водочки разлили.
Долго ли, коротко ли, вылетает из дыры записка: "А огурчиков?". Кинули банку соленых огурчиков, сами еще выпили, закусили.
Вылетает из дыры третья записка: "Споем, что ли?". Запели сначала "Богемскую рапсодию", потом "Шумел камыш", потом "Ты ж мэнэ пидманула", потом "Ой, мороз, мороз...". Так и уснули возле дыры.
Утром встают, водочку убирают, кефирчиком голову лечат — глядь, а в дыре записка торчит: "Люди добрые, дайте похмелиться...".
Пока народ ржал над анекдотом, Лира кусала губы от нетерпения, ее очень волновало то, куда делся отец, а также то, кто же все-таки украл исказитель и организовал провал, ведущий в замок — сильно сомневалась она, что падишах (или султан, или кто он там) придумал и воплотил все самостоятельно. Слухи среди успевших все-таки собраться в штабе темпоралов ходили самые что ни на есть противоречивые, а в других известных измерениях, соседствующих с Аром и Террой, подобных провалов обнаружено не было, не говоря уже о создающих их приборах.
Лекса первым делом заподозрила Синдикат, но Книгочей охладил ее пыл: прямых улик пока что не было, а, следовательно, все версии до поры до времени принято считать рабочей гипотезой. Тенщик поддержал бывшего лучшего ученика Айлит, заметив, что ни подтвердить, ни опровергнуть версию Баст все равно пока что нет возможности, значит, пороть горячку сейчас, мягко говоря, не время. Арбитром могли бы выступить Горин или Кант, но с ними, как назло, связи не было. Павлов тактично молчал.
Хорошо еще, что эксперты не обнаружили «сюрпризов», вроде той же черной дыры или какой-либо стабильной воронки, так что смущало темпоралов только почти полное отсутствие охраны и оружия как возле самого прибора, так и вокруг замка. Слишком все походило на нелепый фарс вроде сценария бездарной оперетты, а такое бывает только в недозрелых произведениях графоманов вроде мнящих себя гениями блоггеров.
Итак, многоходовка, вот только чья? Союз Девяти вообще и Иклес в частности были бы на подобное способны, но они обезврежены уже довольно давно, а относительно уцелевших прихвостней колдунов король Линдариэль в Патруль не докладывал, хотя все его ищейки только и делали, что шерстили притоны. Эту шайку можно практически исключить.
Дон Эстебан мог бы провернуть такое, но явно не в одиночку и не с бухты-барахты, так что в любом случае следует искать связь начиная с замка и его хозяина, а откуда логично приступить к этому еще не знал никто, возмутительно мало данных для анализа.
И, конечно, третья версия о неизвестной величине, обладающей — судя по почерку — не больше не меньше, как силой демиурга, вроде Мелагрос или Сергея, но Судьба и Хаос вряд ли занялись бы подобными глупостями только ради того, чтобы темпоралы не расслаблялись.
Дверь конференц-зала открылась, высунулся Нейсмит.
— Товарищи, к барьеру, сегодня выслушаем всех, у кого есть предложения или предположения — ныне не до иерархии.
Агенты потопали внутрь, занимая откидные места.
Изначально слово взял майор, но, вопреки расхожему мнению (в основном тех, кто после смены откровенно и величественно спал на совещаниях), слишком долго ораторствовать Кордел не стал, сразу предложив высказывать мнения на основании фактов. Вверх взлетели руки.
Нейсмит кивнул Лексе.
Встав, Баст обратила внимание собравшихся на то, что, несмотря на «живые картины» и довольно продвинутую сеть водопровода и канализации (а это еще минойская цивилизация могла, совершенно не зная при этом физики), сами живущие в замке люди довольно примитивны и, похоже, малограмотны. Вопрос о том, кто создал приборы, как бы отпадает сам собой — кто угодно, но точно не местные уроженцы. Книгочей согласно кивнул и поддержал ее, приведя в пример углеродный анализ самой горы, на которой замок и находился — измерение, по идее, было младше Ара, хотя чуть старше Терры, так что цивилизаций там могло быть немеряно, и все они либо исчезли совсем, либо одичали со временем, как бывает везде и всегда, а потомки же вряд ли помнят заветы предков.
Нейсмит кивнул, и тут Лиру осенило. Она моментально подняла руку.
— Да, мисс Хейз? — поощрил Кордел.
— Товарищ майор, есть план как заставить султана…. Или он падишах? Короче, правитель нам все выболтает.
— Излагайте, — усмехнулся мужчина, предвкушая что-то небанальное.
Лира объяснила, что, судя по тому, что она успела заметить, культура у жителей того измерения ближе всего к турецкой, а значит, исходя из того, что мусульмане представляют в своем раю, можно сыграть на «праведности» сего правителя. Если вспомнить одну из экранизаций европейских сказок в легендарном Советском Союзе, то некая принцесса Тереза спасала принца от разбойника, украв ключ и убедив злодея, что он видит волшебную девушку из грез. В таком случае, следует подсунуть султану «гурию», и он так запоет, что не потребуется даже допроса.
— … пройти можно в режиме невидимости, а потом «гурия» просто грамотно задаст ряд вопросов и узнает, что и как случилось в этом мире. Дейна очень похожа по описанию на райских дев, плюс она телепатка и сможет понять, лжет он или нет.
Лира выдохлась и умолкла.
В наступившей гробовой тишине раздался придушенный голос самой Дейны Райс:
— ЧТО?!
Разумеется, «Ослиную шкуру» киноманки смотрели вместе, но такой подставы принцесса Церекса от подружки не ожидала, хотя в логике было не отказать — воспитанная при дворе, она идеально могла бы имитировать походку, голос и сами манеры прекрасной девы мусульманского рая, но совесть все же надо иметь тоже. Им-то игрушки, а правитель может от неожиданности и умом тронуться, так что тогда будет со страной и ни в чем не повинными людьми? Темпоралы не варвары, им указано беречь миры, а не губить их.
Темпоралы возбужденно зашумели, как только все поняли, что не ослышались и не нафантазировали. Дейна сидела как монумент, аналитики, перебивая друг друга, убеждали всех в том, что в идее Лиры есть рациональное зерно.
«Я тебя прикончу, сивка белобрысая!»
«Дей, другого выхода все равно нет»
«Клянусь кораблем моей прабабки, это подстава!»
«Ой, не клянись, а то у «Арбинады» хвост отвалится!»
Бесполезная телепатическая дискуссия прекратилась сама собой, когда майор рявкнул на весь зал:
— ТИХО!!!
Темпоралы моментально осеклись как компания нашкодивших школьников (авторитет у Нейсмита все-таки был неоспоримый). Кордел улыбнулся:
— Спасибо. Итак, господа и товарищи, план мисс Хейз принят к исполнению, прошу его разработать со всей тщательностью и предельным вниманием к деталям. Совещание окончено, все свободны.
Ответом послужили хлопки кресел — темпоралы были на удивление синхронны. Дейна сгорбилась и втянула голову в плечи — вот так свинью ей подложили, ничего не скажешь!
* * * *
Заданье на дом в книжке записной
Я — вечный ученик, и тем горжусь,
Пусть это даже нужно мне одной —
От новых книг едва ли удержусь
Откроет мир нам новая строка
В которой мудрость или простота,
И пусть не все открыто нам пока
Путем наук мы следуем всегда.
Дейна отложила незаконченные вирши и потянулась за косметикой — следует нанести грим прежде, чем до нее дорвутся костюмеры, а то уже ничего нельзя будет сделать самостоятельно, а она это страшно не любила, постыло еще во дворце Церекса. Счастье — не быть принцессой, не надо «за базаром следить», постоянно помнить об этикете и носить платья. Одри Хёпберн показала все блистательно, так что считайте, господа, что вы все знаете о дворцовой жизни.
Черные стрелки на веках едва ли не до виска, причем еще и толщиной чуть ли не в половину самого века — ну и кошмар! — зато глаза стали вдвое больше. Ресницы придется красить все, а не только верхние, плюс еще причесать специальной щеточкой (вот мука будет все это смыть, щиплет страшно). Брови тоже пришлось подвести, хорошо еще, что пудры или тона не надо, кожа и так идеальная, только губы — аккуратно, кисточкой, — покрасить помадой цвета красного вина, чтобы из-под тоненькой вуали было их немножечко видно, ведь гурия должна закрыть лицо, только глаза и лоб на виду. Волосы в две роскошные комы, уложенные особым образом, а там уже, если что не так, костюмеры подправят.
Примерно в таком виде — плюс халат — она и отправилась к костюмерам.
Макияж критике не подвергся, прическа — тоже, а потому Дейну нарядили в синее, шитое золотом платье, сверху набросили нечто вроде плаща более темного тона, но тоже богато расшитое, выдали обувь, прицепили вуаль (или как это нечто правильно называется?) и надели головной убор.
— Не отличить, — восхитилась татарка Зила, — хоть фотографируй.
— Успеем, — более хладнокровная Гейл как истинная дщерь Туманного Альбиона подтолкнула Дейну в дверь, ведущую в телепортационный узел.
По дороге девушка проверила симбионта на маскировку, несколько раз мелькнув, делаясь то видимой, то невидимой. Отлично, не подведет.
Теперь бы правильные вопросы задать.
Телепортировать ухитрились прямо в нужную комнату, объект сладко спал — то ли совесть чиста, то ли наложницы утомили, то лм важный вопрос с визирями решал. Хорошо еще, что предварительно удалось узнать его имя, а то что это за райская дева, которая даже не знает, к кому именно пришла.
Дейна сбросила маскировку, наклонилась к султану так, чтобы коса чуть заметно скользнула по щеке и, обдав ухо ароматом своего дыхания, эротически шепнула:
— Мухаммед…
Вот это реакция! Гад чуть было не заграбастал ее в объятия, пришлось «гурии» резво отпрянуть и строго погрозить пальцем:
— Аллах покарает тебя, ты еще не достоин чести меня касаться!
Мужик сразу устыдился и принял (прямо на кровати) церемониальную позу.
— Скажи мне, Мухаммед, как проник ты в чужой мир?
Странно, но любопытной гурии правитель здешних мест совершенное не удивился, более того, он воспринял ее вопрос как должное, и начал, как выражаются некоторые сотрудники, спевать.
В горе, на которой стоит замок, есть целая система пещер, что для Патруля уже перестало быть тайной, ибо темпоралы оную облазили уже вдоль и поперек, так что за подробной картой дело не станет. Будучи еще достаточно маленьким мальчиком, шахзадэ Мухаммед встретил в одной из пещер старого джинна, который напророчил ему славу и великие подвиги, но для этого следовало мальчику, прежде чем стать юношей, изучить много наук и обучиться многим искусствам. Внял советчику шахзадэ и принялся донимать своих учителей яростными просьбами (а порой и приказами) научить его всем тем наукам, что остались от древних и что открыты были современными мудрецами.
Со временем Мухаммед достиг неплохих успехов в алхимии, языках, древней письменности и истории, а история эта гласила, что жили до них в тех местах великого ума люди, которые могли заставить предметы и вещи служить им вернее, нежели служат псы, слуги и лошади. Странные это были предметы, живые и неживые одновременно (на этом месте в мыслях султана мелькнуло нечто похожее на изображение робота, что дает основания полагать о наличии здесь прежде технически развитой цивилизации, хотя делать выводы пока еще слишком рано). В нынешнее время ничего подобного не могут создать ни мудрецы, ни ремесленники.
Сам Мухаммед попытался собрать что-то странное по древнему чертежу, но, или не понял он языка, или не постиг той науки, но собранная им вещь двигаться так и не стала. Или не понял он, какой нужен для этого пар?
Дейна даже заслушалась — не был султан безмозглым тираном, и это очевидно, как раз наоборот: жаждал он просвещения, блага для своего народа и увековечения империи, если погибнет и его цивилизация, как древние ушли навсегда. За это человека уважать можно.
А султан все продолжал свой рассказ.
Вот и стал шахзадэ сильным, мудрым и красивым юношей, и именно тогда явился ему снова старый джинн и сказал, что в горе спрятана старинная и страшная машина, она проведет юного сына правителя в другие миры, и там увидит он иные народы, иные страны, да еще и прекраснейших женщин. Не поверил тогда ему шахзадэ, но в другой мир отправится мечтал, хотя смерть отца ему в том помешала — нужно было править и следить за порядком.
Со временем забылись юношеские стремления, но машина не забылась, и решил он замуровать агрегат древних, дабы не было у иных искушения отправится туда, откуда возврата нет, коли не хочет того султан.
«Все ясно — джинн, скорее всего, фальшивка, а султана попросту используют!»
— Послушай меня, Мухаммед, Аллаху мерзки джинны, ты не должен их слушать, слушай только меня, посланницу, лишь одна я желаю тебе добра. Я приду снова, а ты не подходи к машине.
Дейна эффектно «испарилась» у него на глазах, расчетливо уронив на кровать перстень с №эльфийским» листочком вместо драгоценного камня, а то правитель решит, что попросту видел сон. Как подделать чудо в Патруле тоже знали, эксперты, блин…
Хорошо, что обувь беззвучная, да и сама девушка умела ходить тише кошки, а то ее точно могли поймать.
Даже не раздеваясь, она помчалась на доклад.
— Ты уверена? — был первый же вопрос Павлова.
— Даже если бы я не расслышала или не поняла, у нас есть диктофонная запись, она подтвердит мои, пусть гипотетические, выводы, — возразила Дейна. — Неясно только, что за раса могла соорудить парные исказители пространства-времени сразу в двух точках достаточно удаленных миров.
Павлов нахмурился:
— А ведь ты права, потенциал расы должен быть не менее, чем у станиславцев.
— Может, и тут накрутили Странники?
— Вряд ли. Грешная раса, но не все же на них пенять.
Дейна прикусила губу: в пору вводить новую поговорку: «Хороший человек за все отвечает, у плохого во всем Странник виноват». Хотя, если подумать, то принц Гиацинт когда-то завербовал прабабку, так они вдвоем докопались бы до истины проще и быстрее, только ищи их свищи. Нет, не маленькие, мамку не позовешь, следует самим выкручиваться, раз с основными силами темпоралов связи нет.
Вот только как поступить правильно? Легко было бы это сказать, если бы знать заранее, что в этой ситуации заведомо неправильно, но таких инструкций, увы, не прилагается.
И что делать с султаном пока тоже не ясно.
И нет ли у ситуации второго дна в виде неизвестного противника.
Дейна помнила, что реальность начала меняться в ее родном веке, и ей смутно начало казаться, что нашлась точка отсчета.
Лишь бы ей не стать точкой невозврата.
* * * *
Принесенные Дейной сведения обсуждались весьма бурно, поскольку, хоть темпоралы и являются своеобразной полицией, но сильно вмешиваться в судьбу каких-либо миров не следует, это все-таки может нарушить равновесие всей реальности, слой за слоем. Самым парадоксальным казалось руководителям, что Мухаммед тут выступает не особенно-то и виновной стороной.
Вне всякого сомнения, использовать можно кого угодно, но последним таким ловким манипулятором на памяти высшего командования был фрей Иклес, который давно уже схвачен и ликвидирован. Кто же еще может оказаться столь же хорош?
Горин пожалел, что за круглым столом нет Айлит с ее друзьями-Странниками, но, стоило только об этом подумать, дверь открылась и, эффектно, как в плохом голливудском фильме, вошли эти трое. Майор выглядела на фоне обалденно красивых брата и сестры довольно затрапезно, Анна подчеркнула свою яркую красоту терракотовой водолазкой и красно-коричневым брюками, Гиацинт же выглядел в голубых джинсах, кроссовках и серебристой футболке сущим подростком.
— Не помешаем? — Айлит остановилась чуть поодаль от стола, не садясь.
Горин усмехнулся:
— Ты бы не вошла, зная, что ты тут лишняя.
— Верно, — кивнула Ната, — я бы попросила слово принцу и принцессе.
Глава Пространственно-Временного Патруля согласно кивнул, но это его небрежное движение даже сидя напомнило изящный поклон. Странники, похоже, решили не тратить слов.
«Мы уже знаем о вашей проблеме, — мыслеголос Гиацинта сопровождался соответствующими картинками, ведь среди телепатов Странникам нет равных, — и мы также знаем, как можно повлиять на провал в пространстве, не затронув при этом вашу реальность и реальность, в которую открылся портал»
«Если создать резонанс телепатического поля, этого хватит, чтобы свести воздействие исказителя на нет, но в одиночку Гиацинт сильно рискует, тут и двоих недостаточно, поэтому нужно вызывать Агатовый клан — воины не задают вопросов, они повинуются приказам»
«И я — наследный принц, меня послушают, даже помня о том, что я — нелепый парадокс оси времени»
«Мы оба такие парадоксы»
Темпоралы переглянулись — услуги Странников могли быть не бесплатны, так что можно порадоваться, что их мыслей телепаты не услышать без разрешения, что в очередной раз делает бесценной естественную защиту разума. Вопрос, правда, еще и в том, вносить ли в реестр вновь открытое измерение с учетом всех имеющихся фактов.
— Спасибо, — выдавил кривую улыбку Горин.
Принимать решение с бухты-барахты не хотелось, все-таки портал в тот мир тоже нужен, значит, пока что логичнее всего просто разнести исказитель, но с гарантией, что измерениям это не повредит (плюс он успел уже создать отдельную реальность как вторичный слой, а уж ее-то брать на заметку точно придется). Везет как утопленникам! Хотя… надо взять сутки на размышление.
— Могу ли попросить вас подождать? Через двадцать четыре часа…
«У нас их нет — Гиацинт должен отправится немедленно. Максимум, что он сможет, это ждать сигнала от меня, и уже тогда оповестит Ра»
«Либо можно попросить нырнуть в провал Ирию, у нее хватит опыта для выведения исказителя из строя с той стороны, а вернуться по млечной тропе способен каждый Странник, мы всегда отыщем дорогу к своим»
— Оба варианта гарантируют успех, — заметил Кант, — не лучше ли их применить комбинировано?
Молчавшая до сих пор полковник Стрельченко спокойно заметила:
— Это не нам решать.
— Верно, — поддержала своего двойника Айлит.
Горин молча воззрился на Странников, но те ушли с общей телепатической волны, совещаясь друг с другом.
«Анита, решать тебе, все же ты старшая»
«Ги, эти миры надо спасать, ты же можешь и правда добраться до Ра и попросить Ирию нырнуть в провал»
«Мочь-то могу, а что дальше? Следует быть предельно аккуратным»
«Да, вакуумная физика, не меньше, но Ра же разберется, а Ирия — тем более»
«Согласен, и это раз навсегда докажет, что воин не значит тупой, а как раз наоборот, тем более, если речь о наших»
«Это не реклама, Ги!»
«Сам знаю»
Горин деликатно кашлянул — глаза цвета смешанного с небом океана тотчас обратились на него, а вот Ги, напротив, потупил свой небесный взор.
— Мы можем только просить, верно? Тогда я прошу принять оба плана и подготовить все для ликвидации исказителя и последствий его применения, а порталы все-таки оставить, они могут быть важны для нас в будущем.
Странники взглянули на Айлит, словно из принципа не желая говорить вслух.
— Они согласны, — озвучила майор.
Тотчас Гиацинт превратился в маленький серебристый шарик, очень похожий на шаровую молнию, после чего шустро вылетел в окно. Сестра принца не двинулась с места, так и замерев возле дверей дивной статуей.
Горину адски захотелось курить — все еще было непонятно, с каким ответом вернется Серебряный принц, да и даже не только в этом вопрос… не обернулись бы приключения агентов еще хуже.
Наконец гробовую тишину нарушил мелодичный голос:
— Брат говорил с воинами, они будут на позициях через час.
Скорость перемещения Странников действительно вошла в поговорки, так что можно было считать, что все уже почти в порядке.
* * * *
Сестра главы Агатового клана висела в воздухе возле обнаруженной темпоралами горы (поскольку она специально выбрала такую позицию, чтобы быть невидимой против солнца, то небольшой антрацитовый шарик не увидели бы даже через темное стекло). Воительница и принцесса, Ирия Агата привыкла мыслить как стратег, тактик и дипломат, пусть даже Странники уважали веками только позицию силы.
Толку ликвидировать население целого измерения, когда лучше позволить ему развиваться самостоятельно? Чем только не грешили «прекрасные чудовища», но бессмысленным ксеноцидом еще никогда, так что логично позвать на помощь жреца Абсолюта — хоть того же Гиацинта — и пусть султан (шах, падишах, словом, здешний правитель) навеки забудет о джине, исказителе и прочих «радостях» подсаженной на планету чужой технологии. «Джинна» воины еще выследят, дайте срок.
Сама Ирия не обладала даром сивиллы, подобное есть только в Золотом клане и немного в Серебряном, если в жилах подобных Странников есть «золотая» кровь, но зато ментальный слух воинов вошел в поговорку, поэтому она тонко чувствовала тут ряд несоответствий и предвкушала интересную загадку. Сейчас, однако, следует действовать, создавая резонанс вокруг исказителя пространства-времени, но с таким расчетом, чтобы не тронуть соседние слои реальности.
Как удобно, что мозг почти любого живого существа столь похож на радиостанцию, особенно если перед тобой достаточно взрослый и сильный Странник.
«Агни, Марк, Хрис, приступайте»
«Да, ваше высочество»
«Кто на связи?»
«Эрик, Агния и Скирон»
«Хорошо, поехали»
Центурионы по цепочки объединили разумы с разумом самой Ирии (еще одна особенность совершенной космической расы, телепатическая связь народа образует как бы общий разум, но не лишает индивидуальности отдельную особь; побочный эффект — разрыв при изгнании — может, к сожалению, убить Странника, но не сразу и не на месте). Единый разум не лишал личности, но мог подчинить ее.
Зато сейчас воины чувствовали, как разглаживается и встает на место ткань реальности, теперь можно не опасаться ее катастрофических сдвигов, а так как их много, то и самим ничего не грозит.
Дураки в Агатовом клане не живут долго, они либо погибают сами, либо караются отсечением головы.
Исказитель достанется темпоралам на изучение…
В штабе Четырехмерной Точки Дейна выслушивала благодарности от ученых, но ее мысли были далеко.
Без вести пропавшего ученого Николаса Хейза так и не нашли, и ей было жалко бедную Лиру, но подруга не теряла надежды и мужества, а значит, с матерью и племянниками, она отыщет отца. Дейне захотелось помочь им, но она пока не знала, как именно и чем конкретно.
Также ее мысли нет-нет, а возвращались к Мухаммеду, живо вспоминалось его благородство и рассудительность, так что разведчица-гурия порекомендовала пока что султану память не стирать, а лучше пойти в дальнейшем на контакт. Что-то уверенно говорило девушке, что они еще встретятся.
Прочее пока было весьма туманно, но не в том ли и прелесть жизни, что предсказать заранее ничего нельзя?
Загадок осталось еще много.
Их страшно хотелось разгадать.