У меня разбился планшет. Точнее сказать, не сам планшет, понятно, но сенсорный экран. Даже не заметил, как и где я его «приложил». Достал из сумки, зажёг экран – а на нём трещина через всю площадь: немного наискосок снизу вверх и вправо.
Расстроился, конечно. Хотя и планшет-то не очень дорогой, – восемь тысяч рублей всего, – «чистокровный китаец», но мне он нравился: камера там была хорошая – пять мегапикселей. И динамики мощные, чистый звук: музыку на «китайце» слушать в романтическом настроении долгими зимними вечерами очень даже замечательно было.
Положил я его в дальний угол на старую книжную полку, и лежал он у меня там долго. Хотя я о нём помнил, держал в уме, не забывал. И вот решил я перед Новым годом, что надо всё-таки с «китайцем» что-то делать наконец: чинить его или выбрасывать?
По пути на работу я каждый день прохожу мимо небольшого ларька: «Ремонт сотовых телефонов, продажа б/у, разблокировка». И каждый раз думаю: «Может отдать сюда свой планшет? Вот же, рядом всё». И однажды захватываю я свой разбитый планшет утром. «Отдам в ремонт по дороге обратно домой, пусть стекло поменяют», – решаю я. А должен сказать, что планшет работал и разбитый: только часть экрана у него потеряла чувствительность. Но очень значительная часть – работать совершенно невозможно.
И вот вечером, уже после трудового дня, иду по своему обычному ежедневном маршруту, заглядываю в окошечко этого ремонтного ларька и спрашиваю:
– Можно у вас на этом планшете экран поменять? – и протягиваю своего битого «китайца».
В ларьке два молодых человека. Один в глубине за столом при свете настольной лампы что-то разбирает, паяет. Второй, как сейчас модно говорить, – на ресепшене сидит, сданными телефонами приторговывает.
Тот, что на ресепшене, берёт планшет, вертит в руках и отвечает:
– Можно конечно. Но придётся подождать месяц, может чуть больше.
Я тихо радуюсь: да что там месяц, «китаец» у меня уже три месяца на книжной полке пылится, томится, ждёт решения своей участи.
– Хорошо. А сколько это будет стоить?
– Сложно сказать, оставляйте, там рассчитаемся.
– А сейчас совсем нельзя сказать, сколько это будет стоить?
– Цены меняются на комплектующие. Надо узнавать, запрашивать в Интернете.
– Всё же скажите, сколько это будет стоить.
Паренёк на ресепшене, задумавшись, идёт в глубь ларька, наклоняется к коллеге занятому ремонтом и тихо так спрашивает:
– Сколько взять? – и показывает мой планшет.
Мастер берёт планшет, вертит руках, осматривая со всех сторон, и отвечает:
– Полторы – две, – отдаёт планшет приёмщику и возвращается к своей работе.
Хотя говорят молодые люди тихо и в глубине ларька, но мне всё прекрасно слышно. «Ну вот и "запросили в Интернете"», – думаю я. – «Полторы тысячи – можно заплатить. Вон новые китайские планшеты в Интернете всё равно три тысячи стоят». И уже решаю согласиться.
Паренёк с ресепшена делает два шага к окошку и с умным выражением лица говорит:
– Три тысячи.
24 декабря 2018