Послесловие к фильму.
Я полагал, что история последнего полёта Чкалова давно всем известна и в новых пояснениях не нуждается. Ошибся. Посмотрел очередной фильм о Чкалове, почитал отклики, и понял - стоит поделиться тем, что я знаю. Итак, переносимся в 1938 год.
Всё прогрессивное человечество (помните такой газетный штамп времён социализма?) готовилось отмечать 21 декабря 1938 года 60-летие товарища Сталина. К этому событию готовились и люди, и организации. Правилом хорошего тона того времени стали трудовые подарки ко дню рождению вождя. Люди старшего поколения это хорошо помнят. План досрочно выполнить, рекорд установить - и так далее. Кто на что способен.
ОКБ Поликарпова не хотело отставать. Дирекция, парком, местком решили, что первый полёт нового истребителя И-180 должен стать подарком для товарища Сталина.
Разработка истребителя шла медленно, но это обычная ситуация для подобных проектов. Чем выше степень новизны, тем больше трудностей приходится преодолевать. Так что, не стоит ругать коллектив за то, что сумели выкатить первый лётный образец И-180 на контрольную площадку лишь в первых числах декабря. Контрольные мастера взялись за проверку и насчитали более ста конструкторских и технологических дефектов и недостатков. И это тоже нормально. Часто при сборке выясняется то, что было не заметно на бумаге. Рычаг цепляется за выступающую часть шпангоута, тяга трётся о кронштейн так далее. Для этого и выполняется контрольная сборка. Не нормальной в этом случае была гонка.
Работы по устранению выявленных дефектов велась днём и ночью. Мелкие дефекты устраняли, даже не протоколируя работы, хотя это недопустимо. Это означало, что дефекты повторяться. Но Главный конструктор Поликарпов и директор завода Усачёв во что бы то не стало хотели успеть ко дню рождения Сталина.
Начальник ОТК завода №156 Яковлев во время расследования писал:
«Уже с 9 декабря директор стал нажимать и прямо требовать от работников ОТК оформлять документы, несмотря на то, что некоторые части в агрегатах были не закончены. Контрольные мастера говорят, что такого нажима, как нажимал на работников ОТК директор завода, они еще не видели.»
Первая попытка подняться на И-180 в воздух ожидалась 12 декабря. Но кто-то из работников завода не выдержал и – как это было принято в те времена – «сигнализировал» в НКВД.
Остановить Чкалова было не просто. Комбриг был национальным героем. Помимо этого, все знали, что любимчик Сталина.
Чтобы не допустить полёта 12-го декабря на аэродром приехал лично Л.Берия. И не просто приехал. Его машина и ещё две других с оперативными сотрудниками, сопровождавшими Берию, перегородили взлётную полосу. Берия рисковал – он занял пост наркома внутренних дел менее месяца назад и очень боялся сделать какой-либо шаг, который бы не понравился Сталину.
Чкалов, хлопнув дверью своей машины, уехал. Пообещав, что расскажет о срыве важного испытательного полёта «самому».
Берия попал к Сталину первым. И описал случившееся под «нужным» углом зрения. Вождь позвонил Усачёву и попросил не торопиться.
Но страстное желание Поликарпова, Усачёва и Чкалова сделать подарок вождю к 60-летию возобладало над здравым смыслом. 13 декабря было принято окончательное решение – первый полёт состоится 15 числа и будет проходить по минимальной программе. Взлететь, два круга без уборки шасси, посадка. Расчётное время полёта – 12-13 минут.
Разрешение на полёт должен был подписать начальник лётной части аэродрома. Но начальник лётной части В.Порай подписать полётный лист отказался. «Хоть увольняйте – не подпишу» - говорил он. Чкалов кричал, тех, кто выступал против полёта 15 декабря, обзывал страшным для того времени словом «саботажниками».
Чкалов был старше по званию, чем Порай, но приказать подписать ему разрешение не мог.
Полёт без разрешения начальника лётной части считается грубейшим нарушением.За него наказывают очень жёстко - вплоть до лишения прав лётчика - да и то при условии, что не было "осложняющих ситуацию" последствий.
Насколько известно, Чкалов в свой лётной карьере не менее четырёх раз вылетал без полётного листа. В прежние времена, это заканчивалось "всего лишь" гауптвахтой, без тяжёлых последствий для лётчика.
15-го декабря утром короткая программа была подтвеждена – взлететь, сделать два круга над аэродромом, сесть.
Взлетел самолёт без проблем, первый круг совершил без видимых осложнений. Машина казалась послушной и беспокойства у лётчика не вызывала. И тогда Чкалов принимает беспрецедентное для такого полёта решение. Он поднимается до 500 метров и поворачивает в сторону дачи товарища Сталина. Что бы вождь – если он - по случаю - ещё дома – мог бы увидеть новый самолёт. Даже если его нет дома – вечером работники охраны расскажут об увиденном. До дачи недалеко, примерно 7 километров. Не долетев примерно километра до дачи – над самой дачей полёты были запрещены, Чкалов об этом знал – самолёт разворачивается и летит назад.
Позднее это будет названо неоправданным увеличением радиуса второго круга. Ни в какие документы, разумеется, нельзя было вписать, что «увеличение радиуса второго круга» было в сторону дачи Сталина. Написали, что в сторону завода №22, который располагался на том же направлении.
На 17-ой минуте, когда уже самолёт шёл на посадку, двигатель заглох. До аэродрома оставался километр. Чкалов перевел самолет в режим скольжения (планирования). Еще бы десять, или даже пять секунд работы двигателя, и...
Но случилось то, что случилось.
Как назвать такое поведение Чкалова? Разгильдяйство? Вроде бы неудобно, национальный герой. Сам погиб, создание новой машины задержалось на пол года, несколько человек угодили за решётку. По дороге в Боткинскую больницу, Валерий Чкалов успел сказать, что в аварии виноват он сам, и никто больше – но кому стало легче от такого запоздалого признания?
Что толкнуло Чкалова на такой поступок? Ухарство? Безнаказанность, к которой он привык за последние годы? Стремление отличится?
Что заставляло Поликарпова и Усачёва форсировать подготовку самолёта? Желание отличиться? Заслужить похвалу от «Самого»?
Скорее всего – сверхидеологизированность советского общества. Этапы, подъёмы, рывки. Перевыполнение, досрочное освоение, встречный план. «Битвы за урожай», в которых непременно урожай непременно оказывался проигравшим. Алексей Стаханов, Паша Ангелина. Рекорд любой ценой.
Чкалов стал жертвой системы, при которой идея обладает самостоятельной ценностью независимо от того, каковы способы и последствия её реализации. Более того, в этой системе далёкий идеал обладает большей ценностью, чем все те люди, которые погибнут при попытке его достижения.