Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
417. Человеком быть обязан. 21 августа 1973 года.
Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Вторник 21 августа 1973 года. БПК "Свирепый" в открытом океане к югу от островов архипелага Вестманнаэйяр (Исландия). Дневная температура: мин.: 8.0°C тепла; средняя: плюс 11.7°C тепла; макс.: плюс 15.0°C тепла, без осадков, на ветру температура воздуха плюс 8.9°C. Восход солнца – 06:07, заход солнца – 20:57 (GMT+1), район наблюдений метеостанции Бенбесюла айленд остров Бенбекьюла (Великобритания). В районе пребывания БПК "Свирепый" в Атлантическом океане ("Фареро-Исландский рубеж", англ. GIUK gap) ветер слабый (3 балла), скорость ветра 4 м/с (14,4 км/ч). Лёгкое волнение (3 балла) в океане, волны короткие, хорошо выраженные с небольшими гребнями и впадинами. Гребни волн образуют стекловидную пену на поверхности волн. Средняя высота волн 0,6-1 м, длина - 6 м. Слабый ветер только на ходу корабля развевает наш походный военно-морской флаг. Однако океанская мёртвая зыбь продолжает размеренно вздымать и опускать наш корабль на своих длинных и пологих водных возвышенностях.
Рано утром я записал в свой дневник-ежедневник:
21 августа 1973 вт
Пошёл второй месяц похода. Завтра на танкере уходят наши письма. Всю ночь печатал фотографии. Написал маме. Завтра напишу ребятам. Что бы они ни делали, но человеком я быть обязан.
Да, только под утро этого вторника я закончил печатать фотографии и они сплошным покровом разостлались по всей ленкаюте на старых газетах, чтобы просохнуть. Спал, если это можно назвать сном - провал в чёрную глубину беспамятства - опять на матрасе в проходе между стеллажами библиотеки в рабочей форме одежды, только ботинки успел снять... Совсем обленился, Суворов...
Итак, пошёл второй месяц одиночного боевого похода БПК "Свирепый" на нашей первой БС (боевой службе). Это бы надо отметить боевым листком или даже стенгазетой, подвести итог, вспомнить о пережитом и сделанном, показать ребятам какие они молодцы. Сказано? Сделано! Начал продумывать композицию статей, рисунков и фотографий на двух листах ватмана для стенгазеты, но прежде всего - письмо маме. Завтра танкер отдаст нам свои крайние запасы, заберёт у на двух пассажиров - офицеров из медицинского института в Ленинграде и почту. Ребятам напишу завтра коротенькие письма, а сегодня - продолжу письмо маме, папе, моим родителям. Как они там?..
Чтобы всколыхнуть свою память и быть точным, я перечитал крайние полученные от друзей и от мамы письма, зарядился их энергией и таким образом взбодрился. Однако письма были "старые", читанные-перечитанные и мне, как всем нам, остро хотелось чего-то свеженького, новенького, сиюминутного, нам хотелось новостей от родных и друзей, потому что "болтаться" в одиночку в пустынном море-океане - это очень тяжко.
Честно говоря, первое письмо маме с первой БС (боевой службы) я написал ещё в День ВМФ СССР - 29 июля 1973 года, когда мы стояли на курортной якорной стоянке у мыса Скаген (Дания). Тогда я писал...
- Здравствуйте мои дорогие мама, папа, Верочка, Надюшка (наши с Юрой двоюродные сёстры) и все-все дорогие мне люди! Сегодня 29 июля, День Военно-Морского Флота. Сегодня мне почему-то два раза икнулось... Не знаю, к добру ли это? А может быть, к дождю? Но сейчас стоит прекраснейшая погода! Солнце слепит глаза, искрится отовсюду. Море похоже на широкое плоское зеркало. Иногда в его толще мелькнёт стайка рыб да медузы лениво шевелят своими щупальцами.
- Письмо это может пойти лишь тогда, когда придём в базу (все тогда были уверены, что мы идём либо в Средиземное море, либо на Кубу - автор). Если будет возможность, то раньше, а пока слушайте, что происходит на нашем корабле в день моряков всех советских флотов.
- Перед уходом (на БС - автор) я писал уже, что ни от кого не получал писем. Я надеялся на танкер (судно снабжения СМТ "Шексна" - автор), но он пришёл к нам из океана, а мы придём в базу раньше его. Значит, весь срок я буду писать вам, а письма класть в ящик стола. Потом почитаете. Ладно?
- Ну, слушайте... Вышли мы 20 июля (из ВМБ Балтийск - автор). Это уже не секрет. Торжественно провожали нас экипажи других кораблей, офицеры и жёны наших офицеров. Сделал незабываемые кадры. Меня тоже провожали! Два товарища-курсанта, они практиковались у нас на корабле, ну и работали мы вместе. Вот они меня и провожали. Чертовски было приятно! (Это были курсанты КВВМПУ Сергей Кусай и Юра Дарагань - автор).
- Вышли в море. Волнение 3 балла. У меня всё падает,Ю проливается (в ленкаюте и библиотеке - автор). Привёл всё в порядок, а руки на работу и не поднимаются... Взял себя в руки и пошёл по кораблю подбадривать ребят. Вообще-то, день прошёл как обычно при расставании, в потом всё вошло в колею.
- Так мы шли прямиком к выходу из Балтики. Прошли Проливную зону. Мимо Дании и Швеции и вышли в Северное море, где сейчас стоим на якоре. (Писать более точно и подробно о том, где находится наш корабль нам было строжайше запрещено - автор).
- Сначала очень часто летали самолёты, вертолёты. Приходили катера и суда ВМС Дании и ВМС ФРГ. Вообще, живём пока на месте. Погода стоит чудесная. Кормят нас очень хорошо. Утром копчёная свинина, какао, масло, сахар. Обед - щи, котлеты с гарниром, компот из сушёных фруктов. После обеда я беру миску этих фруктов и ем их в компании ребят. В 2 часа (14:00) пьём сок вишнёвый или яблочный. Ужин - молочный суп, пюре с жареным мясом, компот, таранька. Да!.. Салаты из свежей капусты, лука, селёдки и т.д. Ну, а вечером - чай. Рабочий день кончается в 19 часов.
- Смотрим кинофильмы. Слушаем радио. Принимаем по фототелеграфу газеты. Вообще, живём хорошо. Ну, что ещё? Сам жив, здоров. Занимаюсь на перекладине. Стараюсь жить по режиму. С сегодняшнего дня, после 19:00, буду заниматься учебниками (для поступления в институт - автор).
- Всё же силы воли не хватает (писал я на следующий день - автор). Хоть и стараюсь подавить лень, но не получается. Хорошо, что хоть сознаю, что ленивый и знаю, что это плохо, а то совсем бы бесстыдником был бы... Сегодня 30 июля. Понедельник. Не стану вас огорчать, это вовсе не страшно, просто это письмо всё же придёт к вам раньше, чем мы вернёмся. Передаём завтра на танкер почту и "ту! Ту!".
- У нас всё отлично, без изменений и приключений. Смотрели только что фильм, а сейчас пишу письма. Скоро одиннадцать (23:00 - автор). Вечерний чай и спать. Сделал фотографии, но пришлю, как только вернёмся. Боюсь не дойдут...
- Ну, вот и всё. Больше и нечего писать. Всё, что можно было, то написал. Вы там не беспокойтесь обо мне. Следите за своим здоровьем. Больше отдыхайте. И не нервничайте. Не надо. Честное слово! Прямо не знаю, что вам сейчас ещё написать?! Напишу, что очень скучаю, тоскую и люблю вас всех, так сразу начну взаправду скучать и тосковать, а этого делать нельзя. Я должен показывать пример выдержки и стойкости.
- Тут уже многие (моряки - автор) хотели послать ко всем чертям девчонок, которые не написали им перед БС (боевой службой). Однако откуда девчонки могли знать, что мы идём на БС? Вышел на бак, ребята посмеялись над этим сюжетом и легче стало ребятам. "Давил" на то, что мы мужчины! И нам негоже "страдать и наслаждаться", как девчонкам. Ну, всё. Целую, Саша.
Это моё первое письмо с БС (боевой службы) я использовал для основы подписей к фотографиям и рисункам в корабельной стенгазете, как будто матрос пишет своим родителям и рассуждает о своих переживаниях. Все эти и другие слова я удачно иллюстрировал фотографиями. Получилось очень душевно, забавно, с юмором и самое главное - точно и от души. Второе письмо родителям от 19 августа 1973 года я тоже использовал для оформления стенгазеты, но не полностью, личные и семейные дела оставил в тайне...
- Здравствуй те мои дорогие мама и папа! Большущий вам привет и наилучшие пожелания. Сегодня 19 августа 1973 года - День Воздушного флота СССР, парад в Тушино или ещё где-то, а мы в это время, словно гигантским плугом, вспахиваем широченное поле - Атлантический океан. Не знаю как другие океаны и моря, ведь я видел и испытал характеры только Чёрного, Балтийского, Норвежского морей и вот ещё Атлантического океана, Так вот, не знаю как остальные, а Северная Атлантика мне понравилась. Очень. Главная причина в том, что чувствуешь себя человеком, мужчиной, который находится в единой флотской семье, в экипаже, в единой команде, которая без всякого страха борется с таким, что в словах и объяснить трудно.
- Если взглянуть со стороны, то моя служба кажется лёгкой в отличие от остальных ребят. Правильно... Легче. Но, только одним, тем, что она разнообразная. На мне столько обязанностей, что скучать просто забываешь. Вот и сейчас продолжаю писать вам письмо спустя 8 часов. Случаются разные приключения, но о них после. Когда-нибудь...
- Так вот, погода здесь меняется ежеминутно. Я впервые увидел вокруг такое огромное небо. Взгляд скользит по горизонту, как по ровной линии, не задерживаясь ни на чём. На этом огромном небе часто видны облачные ветки циклона. Где-то в небе светит яркое солнце, там искрится спокойная изумрудно-синяя вода, а справа в небе наступает сплошной облачный фронт шторма и море как будто кипит волнами. Красиво!
- Красиво, когда вокруг всё спокойно и видишь как приближается огромная туча и стеной вздымаются волны. Начинает покачивать, фалы выгибаются под ветром в тугие струны, штыревые антенны выгибаются в дугу от ветра и вот корабль с размаху полностью врезается в волны носом. Два громадных пенистых вала-буруна взлетают из под палубы бака и туманным облаком с шумом и большой скоростью обрушиваются сверху на корабль, смывая всё на своём пути.
- Я сделал отличные кадры этого штормового буйства океанской стихии , что столио мне насквозь промокшей робы и громадного удовольствия, сравнимого с тем, когда мы с Мишкой Изосиным (школьный друг и товарищ моего старшего брата - автор) купались в штормовом прибое на Херсонесе в Севастополе. Приятно осознавать, что не теряешься в таких историях... Это придаёт уверенности, что в таких приключениях приобретаешь силу и твёрдость характера.
- Вот за это я люблю и уважаю море, океан и вообще - морскую службу. Кстати, на счёт морской службы... Вы знаете чем я занимаюсь, так вот есть идея - стать офицером того, что я делаю по боевой тревоге (то есть штурманом - автор). Преимуществ множество, дело интересное и мне по душе. Ваше мнение, товарищи офицеры запаса? (мои мама и папа были лейтенантами во время Великой Отечественной войны - автор).
- Это одно предложение, а второе, в котором я почти утвердился, такое... После окончания службе на флоте ехать вместе со Славкой Юнициным в Севастополь и поступать в Севастопольский приборостроительный институт, я - на факультет автоматики и телемеханики, он, вероятно, пойдёт на факультет газотурбинных двигательных установок. Все эти факультеты полувоенные. Будем жить в общежитии, работать там же, на Севморзаводе, но я в другом цехе, а именно КИП и А (контрольно измерительных приборов и автоматики - автор). Славка тоже пойдёт работать на завод. По общежитию пропишем, будем поступать и обживаться.
- Если он раздумает, а именно, пойдёт своим путём, то у меня останется работа на заводе, продолжение учёбы в судостроительном техникуме и, наконец, - море. Мореходное училище есть в Одессе. Учиться никогда не поздно, а выйду штурманом, - буду ходить "за три моря" в плавание. Если случится что-либо со мной (всякое может быть), то поеду к вам, домой, в Суворов. Город растёт, ширится. Буду жить с Вами, мои дорогие, Жить-поживать и добра наживать. Ладно?
- Ну вот, мои планы такие. Всё зрели, теплились в голове, роились мыслями, а вот сейчас всё выстроилось в стройную систему со множеством "если, да кабы, да во рту росли грибы, то и на работу ходить не надо было бы". Одно только вам скажу честно и прямо: "Несчастливо жить мне ни совесть, ни гордость, ни фамилия не позволяют". Всё будет хорошо!
- Сейчас много дел. Очень много. Осталось нам совсем немного болтаться в океане. Скоро домой. Потом ещё куда-нибудь пошлют, но потом уже точно - домой. Я уже писал вам, что перед уходом на БС ни от кого не получал писем. Было немного грустно, а теперь - не очень. Скоро это письмо пойдёт к вам, а нам привезут почту. Ждём с нетерпением. По фототелеграфу мы принимаем свежие новости, так что вполне проинформированы. Все живы и здоровы, ну и я, что я - лысый, что ли? Здоров и весел!
- Мама, папа, не поверите, но факт: ваш сын сам своими руками перешил себе по фигуре новые суконные брюки и бушлат из нового парадного аттестата. Да так перешил, что сейчас у меня нет отбоя от заказов и заказчиков, словно я мастер-закройщик. Перешил, кстати, с глажкой и оттяжкой материи утюгом через влажную марлю, как написано в специальном учебнике для ателье (был такой учебник технологии шитья в корабельной библиотеке - автор).
- Брюки перешил лучше, чем в ателье. Руками. Шил мелкими стежками (по рисунку и описанию в книге - автор). Отгладил утюгом и теперь суконные чёрные матросские брюки сохраняют стандартную ширину штанин (по правилам ношения формы), но выглядят ультра- модно, красиво, стройно. А бушлат перешивал, вспомнив, как ты, мамочка, шила мне школьную куртку из папиного офицерского кителя. Распорол аккуратно бритвой швы, наметал, скрепил временными стежками, мерил "энное" количество раз, а потом также размеренно мелкими стежками крепко-накрепко соединил всё, сшил и даже по фланелевой подкладке не видно, что бушлат перешит по моей фигуре...
Да. Это правда. За несколько дней (4-5 дней) я сам вручную ушил стандартные суконные чёрные матросские брюки и бушлат по своей фигуре, а я был ростом 182 см и весом, примерно, 60 кг, то есть худой и стройный (48 размер 5 рост, размер обуви - 42). На смотре во время одной из вечерних поверок я вышел в этом новом парадном аттестате и мой вид произвёл настоящий фурор среди моих друзей-годков. В это время все годки были озабочены подготовкой своих аттестатов к ДМБ и наш баталер, сидевший в корабельной кладовой и имевший швейную машинку, был "кум-королём", чванился, хорохорился, капризничал и выторговывал себе всякие сладости, поблажки, воблу, тараньку и целые бачки абрикосовых косточек после компота. Вот почему я ушивал свой аттестат сам, своими руками, вручную. Я только перешить свою новую бескозырку не успел...
Старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Н.В. Протопопов не поверил, что мои суконные чёрные брюки соответствуют по ширине штанин нормам устава и правил, потому что все видели - у меня настоящие "клеша". По приказу старпома старший кладовщик-баталёр Батар Буяндрович Дондаков (призыв 12.11.1970) принёс портняжный метр и замерил ширину штанин моих брюк, когда я стоял в строю БЧ-1... Они не учли того, что ноги мои были худые и стройные, бёдра узкие, поэтому я ушивал не низ штанин, где бывалые моряки-годки делают расширения и вставки, чтобы получились клеша, а ушил штанины в области колен и бёдер, вот посему мои брюки казались и были плотно облегающими. Бушлат я тоже ушивал, сохраняя стандартные параметры ширины рукавов и боков, только ушил я их опять же по фигуре. Правда, я не стал приталивать бока бушлата на талии, я же не девочка, а сделал их прямыми, по ширине подмышек, поэтому полы моего бушлата на топорщились, не оттопыривались и не пузырились. Правда я немного схитрил - зашил боковые карманы. Главное, - мне удалось так промерить спинку бушлата, что сзади не образовывались плечевые складки и бугры, всё было идеально ровно, по спине. При этом я всякий раз мерил бушлат с полным комплектом формы одежды: рабочее платье-роба, "фланелевка" и "суконка".
Старпом не смог придраться ко мне по форме одежды, а замполит, капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, после всех обмеров и проверок, приказал мне выйти из строя и показал всем, каким должен быть советский матрос или старшина военно-морского флота СССР. Лучше бы он этого не делал, потому что годки тут же начали требовать от меня, чтобы я им помог ушить их аттестаты, а молодые матросы затаили на меня обиду, потому что многие пытались ушивать свои брюки и бушлаты, но не у всех это получалось. Вот почему я в письме родителям искренне благодарил маму за то, что в своё время она научила меня работать иголкой и ниткой. Я даже носки штопал штопальной иглой и специальными толстыми шерстяными нитками!..
Когда я выставил в ярко освещённой люминесцентными светильникам ленкаюте большое зеркало из библиотеки и увидел в нём самого себя в парадной форме одежды, я не удержался и реально кричал во всё горло: "Ай, да Сашка! Ай да, паршивец!". Дело в том, что когда садился и начал пороть швы стандартного бушлата, я очень сомневался, что смогу потом всё вернуть в первоначальный вид. Я только ля само ободрения твердил себе: "Люди сшили, а я что? Не люди?". Кстати, моё участие в "пошивочных делах" годков на корабле свелось к тому, что я мерил, кроил, примерял и поправлял то, что делали баталёр и годки, но сам иголкой уже не шил, потому что ребята видели своими глазами, какие у меня были исколотые пальцы...
Мешковатая, свободная, уставная форма одежды моряков срочной службы всегда была "камнем преткновения" между личным составом и офицерами экипажа любого корабля, в том числе БПК "Свирепый", устав и правила ношения формы одежды требовали определённых размеров, длины и ширины брюк, рукавов, фуражек и других элементов флотского аттестата. Конечно, рабочая форма одежды для матросов кроилась и разрабатывалась с учётом того, что в случае необходимости от неё можно было легко избавиться в морской воде, но в холодных водах Северной Атлантики неважно будешь ли ты в одежде или без неё, потому что через 20-30 минут нахождения в бурном холодном море сил держаться на плаву уже не останется...
С мешковатыми рабочими робами моряки мирились, потому что в них удобно было работать и бегать по боевым тревогам, они не сковывали движения, но верхнюю, а тем более, парадную форму одежды моряки хотели иметь красивой, а значит, прилаженной по фигуре, по росту и стати моряка. Вот почему моряки перешивали свои аттестаты, суживали брюки в коленях, расширяли штанины до клешей, ушивали форменки по талии, суживали рукава шинелей и бушлатов, ушивали спинки, укорачивали полы шинелей и делали ещё много всяких переделок, чтобы выглядеть бравыми, стройными, мощными, красивыми моряками - настоящими военными моряками (военморами). Я был категорическим сторонником красивой формы военных моряков БПК "Свирепый" и упрямо, наперекор всем, особенно, старпому, ушивал свой аттестат, сохраняя при этом стандартные размеры одежды.
Вот и в этот раз моя ушитая новая форма одежды первого срока носки была воспринята старшим помощником командира корабля капитан-лейтенантом Н.В. Протопоповым как мой вызов ему, старпому, ревностному поборнику Корабельного устава и строевых норм. Николай Валерианович строго сузил губы, начал играть желваками, потребовал меня всего обмерить, а когда оказалось, что у меня всё по уставу, то приказал мне снять мою парадную форму одежды, переодеться и вернуться в строй вечерней поверки в !установленной приказом командира корабля рабочей форме одежды". При этом Николай Валерианович забыл, что сам назначил не этот день смотр формы одежды первого срока носки... Просто не все были готовы выйти в ней...
Я выполнил приказ старпомы и быстро сбегал в ленкаюту, переоделся в рабочее платье и вернулся на ют, где меня дожидался весь личный состав экипажа БПК "Свирепый", но всё равно, победа была за мной. Да, молодые матросы были недовольны, что им пришлось задержаться на 15-20 минут на холодном морском ветру на верхней палубе, но старшины, подгодки и годки были очень довольны тем, что "Суворов опять старпому "чучу отчебучил", а замполит ему в этом ещё и помог".
Мой друг-годок Славка Евдокимов вместе со мной шил, порол, кроил, примерял и перешивал свой бушлат и свои суконные парадные брюки и свою "голландку", но не рискнул вместе со мной выйти на смотр в новой парадной форме (боялся запачкать) и опять не стал "героем"... Он искренне радовался моей "победе" над старпомом, но горько сокрушался, что опять "не послушался "голоса судьбы" и опять был вторым, а не первым". В утешение я помог ему ушить его аттестат и он был в ней очень представительный, мощный, коренастый, и в то же время, красивый, стройный, фигуристый. Витька Фёдоров, его земляк, кореш и одногодок молча страдал и мы со Славкой Евдокимовым вдвоём дружно перешили и его аттестат, сделали из "моториста" БЧ-5 - военного революционного моряка в стиле Алексея из фильма "Оптимистическая трагедия". Виктор очень годился тем, что был похож на революционного матроса...
Поздно вечером ко мне в ленкаюту пришёл замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин и осторожно выпытывал у меня, зачем я "всё делаю наперекор старпому, злю его, дразню и возбуждаю в нём неприязнь к себе и даже ненависть".
- Зачем вы использовали перешитую вами форму одежды? - спрашивал с досадой Дмитрий Васильевич. - Вы же знали, что старпом обязательно обратит на вас внимание.
- Не знал, - почти искренне ответил я замполиту. - Просто выполнял приказ старпома и вышел в готовой форме одежды, чтобы показать пример другим морякам, как надо правильно и своими руками ушивать парадный аттестат...
- Не все же могут так орудовать ниткой и иголкой, как вы, - опять с досадой сказал замполит. - Что вы всё время выпячиваетесь? Зачем стараетесь казаться лучше, чем вы есть на самом деле? Вам-то что до того, что другие ходят в "мешках" вместо бушлатов?
- Это не "другие"! - сумрачно ответил я замполиту, неприятно удивившись его словам. - Это моряки БПК "Свирепый", по ним убудут судить о внешнем виде, аккуратности и достоинстве всего экипажа корабля, боевого корабля. Вы же знаете пословицу: "Встречают по одёжке, а провожают по уму"...
- Верно. Есть такая пословица. Вы правы, Александр. Снимаю своё возражение. Пусть будет так...
- Помню... Помню.., - вдруг лукаво сказал замполит. - Как вы в Дивизионе перед сдачей строевого элемента курсовой задачи в увольнении перешили в ателье свой аттестат и были в строю экипажа одетым "с иголочки".
- Потом ещё вы, комитет комсомола и годки, постановили пустить "беску по кругу" и собирали деньги, чтобы помочь молодым матросам и салагам ушивать в ателье их аттестаты, а командир и старпом Сальников предложили тоже самое сделать мичманам - командирам групп и команд и офицерам - командирам боевых частей.
- Тогда мы строевой смотр прошли на "пять баллов", - поддержал я замполита. - А теперь, может быть, мы зайдём куда-нибудь в иностранный порт и тоже будем выглядеть на "ять"!
- Увы, - сокрушённо сказал замполит. - заход в иностранный порт нам "не светит"... В лучшем случае скоро пойдём домой, а пока... будет пахать океан, как поле... Но красивая парадная форма одежды нам пригодится в любом случае.
- Точно так, товарищ капитан 3 ранга! - бодро поддержал я своего непосредственного начальника политслужбы БПК "Свирепый" и со значением добавил. - Пусть я обыкновенный матрос, но Человеком я быть обязан.
- А что это значит для вас, - быть Человеком? - заинтересованно спросил Дмитрий Васильевич Бородавкин.
- Прежде всего уважать себя, чувствовать своё человеческое достоинство, быть умным, честным, справедливым, порядочным и... красивым, - выпалил я давно сформулированную свою мысль. - А потом уже быть служакой, формалистом и бюрократом...
- Понятно..., - сказал замполит. - Ох, и сложно вам будет Александр жить после службы...
- Мне и сейчас нелегко, - ответил я.
- Ну, что же? Будь Человеком, - завершил наше общение Дмитрий Васильевич Бородавкин. - Только я прошу вас, Александр, не перечьте старпому и другим старшим по званию, не ставьте себя выше других. Будьте таким, какой вы есть.
- Мне что? Ходить пригнувшись и ссутулившись? - спросил я с замполита, который тоже был высокий и стройный.
- А что? Может быть, придётся, когда надо и голову спрятать в плечи, - неожиданно жёстко и строго сказал капитан 3 ранга. - Главное, чтобы голова была цела... Вы меня поняли, старшина 2 статьи Александр Суворов?
- Так точно, товарищ капитан 3 ранга!
- Вот-вот... И берет поправьте, чтобы звёздочка была не сбоку, а точно по центру вашего лба. Вот так, Суворов. Работайте, делайте своё дело и не высовывайтесь больше, чем надо. Не по чину хорохоритесь!
- Виноват, товарищ капитан 3 ранга! Молодой! Исправлюсь...
- Да уж постарайтесь исправиться, пока вы молоды, товарищ Суворов. Кстати, в вашей молодости ваше преимущество, у вас ещё есть время исправиться.
- В кого? - невинно спросил я замполита.
- В советского матроса военно-морского флота Советского Союза! - уже очень сердито выпалил замполит. - Вы здесь, прежде всего, матрос, а затем уже человек и так далее... И давайте не спорить, а то огорчу до невозможности!
Крайнее выражение Дмитрия Васильевича Бородавкина мне очень понравилось, потому что это было "по-нашему", "по-пацански", "по-годковски". "А то огорчу до невозможности!" - это было одно из любимых "ласковых" выражений моего отца, Суворова Сергея Ивановича, учителя по труду и машиноведению Суворовской средней школы №2. А с отцом и "трудовиком" не поспоришь, отец всегда прав, даже когда он неправ, совсем как наш командир корабля капитан 3 ранга Евгений Петрович Назаров. Больше я не возражал и не спорил...
После ухода сердитого замполита, я ещё раз внимательно перечитал приказ МО СССР от 26 июля 1969 года № 191 об утверждении Правил ношения военной формы одежды военнослужащими Советской Армии и Военно-Морского Флота и посмотрел Альбом форм военной одежды со всеми их параметрами и размерами. В приказе Министра обороны СССР было чёрным по белому записано и сказано:
1. Утвердить прилагаемые Правила ношения военной формы одежды военнослужащими Советской Армии и Военно-Морского Флота и ввести их в действие с 1 января 1970 г. по мере перехода на новую форму одежды (приложение N 1).
2. Главнокомандующим видами Вооруженных Сил СССР, командующим войсками военных округов, округов ПВО, группами войск, флотами, армиями и флотилиями повысить требовательность в поддержании надлежащего внешнего вида военнослужащих и соблюдении всеми военнослужащими Правил ношения военной формы одежды.
3. Командирам соединений, воинских частей и кораблей, начальникам учреждений и военно-учебных заведений усилить контроль за внешним видом и выправкой военнослужащих. Повысить требовательность к офицерам в поддержании ими образцового внешнего вида с тем, чтобы они являлись примером подтянутости и аккуратности для солдат, матросов, сержантов и старшин. Организовать тщательную подгонку предметов обмундирования при выдаче их в носку военнослужащим срочной службы. Устранить обезличку в пользовании вещами, закреплять за солдатами, матросами, сержантами и старшинами все выдаваемые им в личное пользование предметы обмундирования. Обеспечить соблюдение установленного порядка ношения солдатами и сержантами парадно-выходного, повседневного и полевого обмундирования, рабочей и специальной одежды.
Занятия и работы по обслуживанию боевой техники и вооружения производить в специальной или рабочей одежде. Определить порядок и места хранения этой одежды. Запретить военнослужащим появляться в специальной и рабочей одежде на улицах городов, населенных пунктов и в других общественных местах. Обеспечить своевременный ремонт, химическую чистку и стирку предметов обмундирования, специальной и рабочей одежды. Принять меры по оборудованию во всех подразделениях комнат бытового обслуживания, сушилок для просушивания обмундирования и обуви, кладовых для хранения имущества подразделения и собственных вещей солдат и сержантов.
4. Командирам и начальникам всех степеней при проведении в частях и подразделениях строевых смотров, а также занятий по строевой подготовке проверять внешний вид военнослужащих, состояние обмундирования, его подгонку и заправку.
5. Начальникам гарнизонов и военным комендантам усилить контроль за соблюдением военнослужащими Правил ношения военной формы одежды.
6. Считать утратившими силу с переходом на новую форму одежды ранее изданные приказы по Правилам ношения военной формы одежды (приложение N 2). 7. Приказ разослать до отдельной воинской части. Министр обороны СССР Маршал Советского Союза А.Гречко.
Вот так. Спорить я со старпомом не буду, я просто "вспомню" норму приказа Министра обороны Маршала Советского Союза Андрея Антоновича Гречко: "Организовать тщательную подгонку предметов обмундирования при выдаче их в носку военнослужащим срочной службы. Устранить обезличку в пользовании вещами, закреплять за матросами и старшинами все выдаваемые им в личное пользование предметы обмундирования". Пусть возразит не мне, а Министру обороны СССР и Маршалу Советского Союза...
Как сказал Антон Павлович Чехов в пьесе "Дядя Ваня": "В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли". Душа моряка - это тельняшка, сердце моряка - это военно-морская форма, а гордость моряка - это его геройский вид. Вот так вот... и никак иначе. А мысли? Мысли у всех разные... Это "чужая душа - потёмки", а душа советских моряков, как тельняшка, одинакова, одна и едина для всех, потому что мы все сыны нашей Родины и все мы воины, её защитники и мысли у нас не могут быть чужими ни для нас, ни для корабля, ни для кого на нашем корабле. Потому и форма одежды у нас единая. Так что это ещё надо посмотреть у кого вместо тельняшки майка "adidas"...
Фотоиллюстрация: 20.08.1973 года. Северная Атлантика. "Фареро-Исландский рубеж" (англ. GIUK gap). БПК "Свирепый". Рисунки военной формы одежды старшин и матросов ВМФ СССР из официального альбома Правил ношения военной формы, утверждённых приказом МО СССР от 26 июля 1969 года № 191.