Джемма
На обратном пути в отель, я дала Заку прочитать письмо. Он сделал это целых два раза, а потом вдруг замолчал. Я боялась смотреть на него, делая вид, что сосредоточенно слежу за дорогой, и меня совершенно не беспокоит его молчание. Он аккуратно сложил листы в конверт и положил их в бардачок:
- Так какое решение, Джемма? – спросил, наконец.
Я вдруг вспомнила его слова о том, что слишком быстро сдаваться, вроде как, не по мне, и на этот раз решила поступить умнее:
- А ты как думаешь?
Зак изогнул бровь:
- Не знаю, - тяжело вздохнул, - даже не знаю, что думать. Могу представить, чем у тебя забита голова. Всё это – он указал рукой на бардачок, - это очень странно и… и, конечно, трогательно. Я вроде бы и фильм похожий смотрел, про письма с того света. Одно дело, когда такое происходит на экране и с актёрами. Но тут ведь не кино, и письмо, действительно, с того света. Слушай, я пытаюсь сказать, что если ты вдруг решила спасти Пайпер, то я понимаю. Понимаю тебя.
- Правда? – удивилась я.
- Да, - он кивнул, - она ведь твоя мать. И будь у меня возможность воскресить свою мать, я бы пошёл на всё, только… я не имею права решать за тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что я не хочу тебя терять, но дело даже не в этом. Просто давай попробуем рассуждать логически, хотя бы попробуем, хорошо? Купер сказал, что Пайпер якобы ещё жива, но мне это не понятно. Она умерла тридцать лет назад. Ты сама стояла на её могиле, видела, что написано на её могильной плите. Она совершенно точно на том свете, и это факт. Если ты допишешь роман, не меняя ей судьбу, то ты её не убьёшь. Всё останется так, как есть. Ничего не произойдёт, понимаешь?
- Понимаю, но…
- Но не убить и спасти разные вещи, согласен. Я не суд присяжных, Джемс. Я не собираюсь выносить тебе приговор. Для меня Пайпер – никто. А ты… - Зак провёл рукой по волосам, - ты – всё, - он произнёс последние слова почти шёпотом. Мы никогда прежде не были так близки к тому, чтобы признаться друг другу в любви. Глядя на него, я почти передумала. Страшно быть для кого-то всем, страшно, но приятно. Он сказал, что Пайпер – моя мать, а для него она – никто. Но ведь и для меня тоже никто. Женщина, выносившая меня девять месяцев в своей утробе. Мать лишь на парочке пожелтевших листов бумаги. Неужели ради неё я была готова отказаться от будущего? От будущего с Тодом или, чёрт побери, совершенно другого, нового будущего, о котором никогда не позволяла себе думать? Теперь оно было так близко, всего в паре слов. Только могла ли я шагнуть в него, зная, что оставляю позади?
- Я не хочу умирать, - произнесла я, сжав пальцы на руле. Хотя бы в этом мне не пришлось лгать Заку. Он повернулся и посмотрел на меня. Я встретилась с ним взглядом на пару секунд, и сразу же отвернулась обратно на дорогу.
- Я тоже не хочу, чтобы ты умирала.
- Мне нужно съездить на кладбище.
- Хорошо.
- Я не знаю, что мне делать, но… но я должна там побывать.
- Хорошо, - повторил он, кивнув.
- Одна, - добавила я. Зак открыл рот, чтобы, вероятно, возразить, но я поспешила его успокоить, - не волнуйся, даже если я решу умереть, то не сделаю этого, не попрощавшись с тобой.
Высадив его возле отеля, я отправилась на центральное кладбище. Мне приходилось там бывать. Два раза с Тодом.
- Приятно познакомиться, миссис Кроул. Джемма совершенно ничего о вас не рассказывала. Ну, как дела? Как смерть?
Я остановилась на парковке перед кладбищем, глядя на супермаркет через дорогу, и решила сделать то, что следовало сделать раньше. Мне всегда поднимали настроение маленькие бутылочки с выпивкой. Как будто сказочный реквизит, случайно забытый Алисой из Зазеркалья. Я купила одну бутылочку виски и минеральной воды. Я не собиралась смешивать коктейль. Сев обратно в машину, сразу же открыла крышку и сделала несколько глотков. Обжигающая жидкость проскользнула по горлу, заставив меня скривиться. Я открыла рот и выдохнула, затем полезла в сумку и достала блокнот с засунутой в пружину ручкой. Совсем недавно у меня появилась идея, о которой я никому не рассказывала. Пару дней назад она казалась глупостью, даже не запасным вариантом, а самым обычным бредом помутившегося воображения. Однако, сейчас это было всем, о чём я могла думать. Единственно правильным завершением. И, представив свой роман самостоятельной историей, никак не связанной с реальностью, я вдруг поняла, что именно так и хотела бы его закончить.
Спустя четыре исписанных страницы я опустошила зазеркальную бутылку виски и остановилась, засунув ручку обратно в пружину. Мне казалось, что решение уже было принято, однако, перечитав написанное, я удивилась: разве это мои слова? Конец был совсем близко, но никак не мог наступить. Словно кто-то незаметно передвигал финишную черту вперёд по мере того, как я приближалась к ней. Возможно, этим кем-то была я сама. Признайся, что тебе страшно, Джемма. Я не солгала Заку, сказав, что не хочу умирать. Похоже, мне нужно было ещё виски.
На этот раз я купила большую бутылку, захватив и пачку сигарет. «Во все тяжкие», как призывал один из любимых сериалов Зака. Наверное, мне не стоило, я ведь уже была немного пьяна, однако успокоила себя мыслью о том, что хорошая Джемма и так слишком долго командовала парадом. Вместе с ценными покупками и блокнотом, я, наконец, отправилась к Пайпер.
***
Встав не четвереньки, я наклонилась, выставив вперёд руку, и провела ладонью по холодному серому мрамору:
- Почему здесь не написано «любящая жена и мать»? Почему на могильных плитах вечно пишут про ангелов, дорогу в рай или объятия Иисуса? Это ведь последний шанс рассказать историю человека парой слов. Я имею право не верить в ангелов, но я не смогу не поверить фактам. Интересно, что же в таком случае напишут на моей? Вполне возможно, я совсем скоро узнаю. А пока, - я подалась назад и снова опустилась на землю, - скажу тебе вот что – мёртвые лежат на кладбище, живые их навещают. Таков порядок, а не наоборот. В одной статье Нью-Йорк Таймс меня назвали чудо-женщиной. Чудо-женщина спасала мир, а я прикончила любимую собаку. Но об этом никому не известно. Никому, кроме тебя. Иногда мы вынуждены убивать тех, кого любим. Вот он - факт. Думаю, именно его и напишут на моём надгробии: Джемма Шоу, убийца своих любимых.
Отлично придумано. Я была вполне довольна собой. Выдержав драматичную паузу, полезла в сумку и достала блокнот:
- В общем, здесь, - затрясла им в воздухе, - наши с тобой жизни. В блокноте за девять баксов, который я купила в Walmart. Но сначала ты должна познакомиться кое с кем. Его зовут Сони Бакстер, и от него зависит, кто из нас двоих будет жить:
«Сони чувствовал себя растерянным, как никогда прежде. Будто от него внезапно начали отваливаться куски, и вот он почти совсем растерялся. Стены его кабинета были другими. Костюм сидел по-другому. Он боялся посмотреть в зеркало и увидеть в нём чужака. С минуты на минуту должен был зайти Риччи с новой информацией по делу Пайпер Грот, но Сони это уже не волновало. Кажется, он понял, наконец, какую роль ему выпало сыграть. Понял и был готов принять то самое решение, которого требовали Уилли, Льюис и Хантер.
Уронив голову в ладони, он тяжело вздохнул, когда вдруг услышал поскрипывание открывающейся двери. Дверь его кабинета скрипела иначе. Он поднял голову и увидел перед собой Риччи. Что-то было не так. Кабинет выглядел меньше, чем обычно, и на стенах больше не было кирпичной кладки. Сейчас они отливали болотно-зелёным цветом. Стул оказался непривычно жёстким, а стол прохладным и блестящим. Сони несколько раз моргнул и зажмурился. Его лицо скривилось, а к глазам, словно к двум магнитам, стянулись лучи морщин:
- Вам плохо, сэр? – спросил Риччи.
- Что происходит? – он открыл глаза и потёр висок.
- Кажется, есть новая информацию по делу.
- У меня тоже есть. Новая информация.
Риччи переступил с ноги на ногу, смущённо прочистив горло:
- Знаю, сэр.
Сони усмехнулся, высунул язык и медленно провёл им по нижней губе:
- Знаешь? И что же именно ты знаешь?
- Что Пайпер Грот мертва.
- Нет, - глаза Сони округлились, и он покачал головой, - ошибаешься.
- Её убили.
- Нет, она жива, живее некуда.
- Известно имя убийцы.
- Скоро, может, уже сегодня она вернётся домой, к своему жениху. К Уилли Портеру.
- Послушайте, сэр…
- Мне он сразу показался хорошим малым. Я так и знал, что ему одному стоит доверять.
Риччи отвёл взгляд в сторону, сделал глубокий вдох и расправил плечи. Увеличился раза в полтора, подметил Сони.
- Похоже, с нами продолжают играть, - заговорил спокойно и неторопливо, - нам нагло врут, сэр. Один из так называемых женихов, или… - на мгновение остановился и посмотрел на шефа из-под нахмуренных бровей:
- Я, - тот закончил за него.
- Вы? Почему вы так говорите?
- Какого цвета стены в моём кабинете?
Риччи шмыгнул носом:
- Не знаю, сэр. Коричневого, может? Но я не обращал внимания…
- Так обрати сейчас, тупица, - перебил Сони, плотно стиснув челюсти, - разуй глаза и скажи мне, какого цвета здесь стены?
- Но, сэр, мы не в вашем кабинете.
- А где же мы, по-твоему?
- В «Коробке».
Болотная зелень повсюду вокруг него, опущенные серые жалюзи, тусклый свет, как в узком безлюдном переулке. Сони попытался встать, но резко закружилась голова.
- Принести вам воды, сэр? – Риччи шагнул к нему.
- Нет, я хочу знать, как здесь оказался.
- Вы пришли, чтобы сознаться в убийстве».
Я резко захлопнула блокнот.
- Изначально это была совершенно другая история. Я не писатель, а рассказчик. Так однажды сказал Тод, и теперь я совершенно точно уверена, что он прав. Возможно, я могла бы стать настоящим писателем. Выдумывать сюжеты, создавать персонажей. Анна-Мария Сигал – 28 лет, чемпионка мира по бегу на короткой дистанции. Лесбиянка. Нет, лесбиянка на стадии отрицания. Влюбилась в лучшую подругу, подвернула лодыжку, подсела на викодин. Видишь, я умею придумывать. Могу придумать целый город, страну, континент, описать каждого жителя вплоть до узора родинок на его спине. Что бывает с теми, кто идёт против своего предназначения? Допустим, ты его ещё не знаешь и идёшь другим путём. К тебе подойдут и, коснувшись твоего локтя, аккуратно развернут, направят, куда надо. Теперь допустим, что тебе всё известно. Вряд ли с тобой станут церемониться в таком случае. Ты уже, вроде как, преступник.
Мне вообще никогда не давали и не дадут шанса ничего придумать. Для этого есть креативный директор. Он уже всё придумал и сбросил наработки офисному планктону вроде меня. Мистер Кирк должен был воссоединиться с Бетти. И не потому, что так захотелось мне. И не потому, что мои волшебные пальцы напечатали им красивое будущее. Я – исполнитель. Да прибудет воля твоя! Я – физический сосуд, через который транслируется истина. Я – кусок божественного дерьма, не имеющий права на свободную волю.
Тебя послали ко мне потому, что я могу спасти тебе жизнь. Сони Бакстер разыщет тебя и вернёт на законное место. Чего же ты хочешь, дорогая Пайпер? Ты хочешь остаться с милым и добрым Уилли? Может, с красавчиком Хантером? Или всё-таки с миллионером Льюисом? Какое вино подать к главному блюду? Не спеши, выбирай. Позвони в небесную канцелярию и попроси к телефону Бога:
- Алло, господин Бог. Пожалуйста, сообщите, какую судьбу мне стоит выбрать? Алло, вас плохо слышно?
Никто не хочет умирать. И я понимаю тебя, правда, понимаю. Но ты должна была найти способ рассказать мне обо всём гораздо раньше. Видишь, к чему приводят тайны? К тому, что у тебя вдруг оказывается два мужа, и ни с одним из них ты не трахаешься. Или же к тому, что у тебя один муж, и он тебя убьёт.
Если Пайпер, если ты останешься с Уилли, Хантером или Льюисом, с одним из них, значит, ты никогда не встретишь Оливера Кроула. Никогда не встретишь моего отца. Яйцеклетка с потенциальной мной погибнет в течение суток и вытечет из твоей промежности с менструальной кровью. Знаю, знаю, это не то, чего ты хочешь. Я ведь прочитала письмо. Зак тоже прочитал и сказал, что оно трогательное. И мне так казалось, пока я не пришла сюда. Видишь ли, я всю жизнь думала, что ты лежишь здесь, в земле, и что с этим уже ничего не поделаешь. Люди рождаются и умирают. Но, оказалось, всё не так просто. Существуют ещё и духи, могущественные колдуны, ритуалы, порталы, близнецы… в общем, сама понимаешь. Сони Бакстеру ничего об этом не известно, но он всё равно должен принять решение. Честно говоря, я и не представляла, что он может оказаться моим отцом…
Внезапно раздался громкий звук, похожий на трель. Я вздрогнула, а затем положила руку на грудь, будто пыталась успокоить испуганно заколотившееся сердце. Всего лишь зазвонил мобильный. Я подняла с земли сумку, нырнула внутрь и достала разрывающийся телефон. Незнакомый номер:
- Миссис Шоу? – раздался мужской голос на том конце.
- Да.
- Детектив Риччи Эмброуз. Это Джемма Шоу?
У меня в груди что-то оборвалось:
- В нашем участке во Флорвуде сейчас находится ваш отец, Оливер Кроул.
- Повторите? – переспросила я. Не может быть. Быстро перевела взгляд на закрытый блокнот. Этого не может быть.
- У вас получится приехать? В самое ближайшее время. Нам необходимо прояснить кое-какие обстоятельства.
- Обстоятельства чего?
- Смерти вашей матери.
Я сообщила детективу, что приеду, как только смогу. Значит, Риччи Эмброуз, действительно, существовал. Вот так взял и позвонил мне на мобильный. Или же я его выдумала? Чёрт знает что! Дело ведь серьёзное, а я сидела на кладбище, глотала виски и нюхала свои подмышки. Сколько времени прошло с мистером Кирком? Пара месяцев? А тут не больше часа. Мысль об этом заставила меня резко протрезветь. Кажется, у духа Нумалу, или как его там, заканчивалось терпение.