Пайпер
Утро выдалось солнечным, но прохладным из-за ночного дождя. Пайпер опустила стекло до середины, собрав волосы в хвост и позволив ветру смело дуть в лицо. Теперь, оказавшись за чертой города, она снова могла дышать. Хаймсвилль остался позади, а вместе с ним и та короткая жизнь, что с ней не случилась. Таких было много, но от каждой Пайпер убегала сама. Лишь в этот раз ей не дали права выбора. Она снова подумала о домике в лесу, о здоровой коробке с пиццей, которую Алек частенько приносил на ужин, о мистере-завтраке с очаровательной улыбкой. Ещё вчера всё это лежало у неё на ладони, а сегодня не осталось ничего. Если бы он не вошёл в «Кафе у Майка», если бы она не подложила ту идиотскую записку ему в карман, если бы не согласилась выпить с ним кофе… Он не уехал бы вчера ночью чёрт знает куда и, возможно, остался бы жив. К чёрту Купера и его дурацкие теории!
Внезапная холодность Алека не была такой уж и внезапной. Это должно было случиться рано или поздно. Рядом с Пайпер все сходили с ума:
- Отец бросил тебя потому, что ты ненормальная, - говорила мать, - а Робби терпел целых два года. Всё повторял: какая особенная девочка! Но теперь-то и он удрал, потому что понял, что ты никакая не особенная, ты – ненормальная.
Алек тоже это понял. И он тоже удрал, поплатившись жизнью. Бедный Алек. Возможно, и Робби уже мёртв.
Проснувшись, Пайпер приняла душ, собрала вещи и покинула квартиру Алека навсегда. Заскочила к себе, вытащила из-под кровати здоровый потёртый чемодан и сложила в него то немногое, что имела. По телевизору ничего не сказали об аварии. Она могла произойти за пределами Хаймсвилля, или же Пайпер всё пропустила. Ехать по пятьдесят второму или четыреста двадцать первому шоссе? Разбитая машина Алека была где-то там, на одной из дорог, и вот бы сейчас её волшебные способности проявились! Но они проявлялись лишь тогда, когда им вздумается, не подчиняясь никаким законам и даже мольбам. В этот момент Пайпер была самой обыкновенной, растерянной и беспомощной. Оставалось только вспомнить одну из детских считалочек и решить свою судьбу.
Уже почти час она ехала по пятьдесят второму в сторону океана. Без цели, без точных координат, уповая на то, что ей не встретится размазанное по асфальту тело Алека. Ветер дул в лицо, освежая, напоминая ей о том, что прошлое оставалось позади, всё дальше и дальше с каждой минутой. Оно стиралось, смывалось дождём, будто нарисованный мелом рисунок. И лишь один фрагмент оставался на своём месте, преследуя Пайпер. Стоило ей посмотреть в зеркало заднего вида, как вот же он, а точнее – она. Старуха в чёрном облачении, махающая костлявой рукой. Сколько раз Пайпер встречалась к ней лицом к лицу, когда та приходила к другим. Они могли бы стать близкими подругами, если бы на этот раз старуха не пришла за ней. Если пришла, то церемониться не станет. Пайпер не смогла спасти Алека, но он был не единственным.
- Зачем мне видеть будущее, если я не могу его изменить?
- Иногда ничего не нужно менять. В этом и есть смысл.
Нет, в этом не было никакого смысла. Сон – предупреждение. Предупреждают для того, чтобы спасти. Духи хотели её спасти. И отныне ей нужно быть очень внимательной. Паучиха, запутавшаяся в своей паутине. Пайпер увидела слишком мало, чтобы знать точно, от чего бежать. От белых сорочек? Мужчин с хриплым дыханием? Домов с полами? Она не сомневалось, что духи покажут больше, как только придёт время. Так или иначе, в Хаймсвилле её ничто не держало.
Придётся пропустить похороны Алека. На кладбище соберётся куча народу из редакции. О нём напишут красивый некролог в Хаймсвилль Кроникл. Никто не станет разыскивать его девушку, загадочно пропавшую накануне трагедии. Смерть в результате несчастного случая. Лобовое столкновение. Жертва и убийца в одном лице.
Мадам Дидье удивится. Возможно, расскажет полиции о девушке Алека, о Пайпер, но смерть в результате несчастного случая, лобовое столкновение. Оснований для расследования нет. Ей же лучше, сможет оставить себе жалование Пайпер за неделю. И только реакцию Купера она не могла предсказать. Будет ли он скучать по их разговорам на заднем дворе? Обидится ли за то, что она исчезла, не попрощавшись?
Магнитола зашипела, а, поймав волну, залилась тонким женским голосом. Пайпер сделала громче, встряхнув головой. Она отправится к океану, устроится на работу, начнёт всё с начала, по старой проверенной схеме. Она забудет Алека, лимонный запах его простыней. И, главное, она совершенно точно не умрёт.
***
Небо затянуло тучами. Серое, унылое, тяжёлое оно глядело вниз, лениво вздыхая. Пайпер вспомнила день, когда покидала Хаймсвилль, вспомнила солнце, свежесть ветра. Теперь всё было иначе. Спустя год, она возвращалась туда, откуда бежала одним солнечным днём. Сейчас он казался далёким и почти нереальным. Алек. При мысли об Алеке что-то сжалось в груди, заставив её сморщится. И ничего больше. Воспоминание о нём удостоилось всего лишь мимолётной гримасы. Их разделяло нечто большее, чем жизнь и смерть. Их разделяли события, люди, сны и новые воспоминания. Пайпер видела его перед собой, как облако дыма. Что-то, случившееся с ней в другом воплощении. Возможно, она не умела скорбеть. Вот только сейчас не время. Возвращаясь в Хаймсвилль, она невольно погружалась в прошлое, но совсем по-другому, просматривая его на записи, ощущая его нереальность каждой клеткой своего тела. Оно всё ещё оставалось здесь, в домах, мимо которых она проходила, в кафе, где завтракала, в дорожных пробках и светофорах. Оно никуда не делось, став призраком, полупрозрачной дымкой, повисшей над городом. Где-то в этой дымке стоял Алек. И, если присмотреться, можно было увидеть, как он махал ей рукой.
Но Пайпер приехала не для того, чтобы положить цветы на его могилу или пройтись по местам, где однажды была счастлива. Таких мест скопилось прилично по всему штату Ваккама. Казалось, судьба дразнила её, приоткрывая кулису и позволяя выглянуть на сцену, почувствовать себя главной героиней, стоящей в самом центре, утопая в лучах прожекторов и овациях восторженной публики. Один щелчок пальцами, и возвращение назад. Она снова по ту сторону, в темноте и одиночестве. Стоит ли бороться за такую жизнь?
- Ещё кофе? – спросила официантка, улыбаясь. Она напомнила Пайпер Клару своими рыжими волосами. Клара была где-то здесь, возможно, так же работала в «Кафе у Майка», но больше не ждала, что мистер-завтрак переступит порог, ослепив её своей очаровательной улыбкой. Как Пайпер ни старалась не думать об Алеке, его образ то и дело всплывал перед глазами, будто он всё время был рядом, ждал, пока они снова будут вместе.
- Да, не откажусь, - она ответила официантке, и та наполнила её пустую чашку.
- Если что ещё будет нужно, дайте мне знать. У нас сегодня чудный морковный пирог.
Пайпер кивнула, отвернувшись к окну. На здании напротив висела вывеска из красных букв «Салон Мадам Дидье». Если порядки не изменились, совсем скоро его двери закроются для посетителей, и тогда она сделает то, зачем приехала – встретится с Купером. Его машины, чёрного форда бронко, не было на парковке, так что он вполне мог уже там и не работать, но Пайпер должна была попробовать, использовать все варианты, возможно, свой последний вариант.
Салон закрывался в девять вечера, а примерно в восемь сорок Пайпер попросила счёт и приготовилась сорваться с места в любой момент, не спуская глаз со входа. Минуты превратилась в вечность, заставляя её думать о том, что Купер сейчас где-то далеко, в другом городе, в другой стране, что ей придётся сидеть и таращиться в окно до глубокой ночи. Даже когда в салоне погаснет последний свет, и мадам Дидье лично запрёт дверь, Пайпер продолжит ждать. Она вернётся на следующий день. И на следующий. И на следующий. А если Купер всё ещё не появится, она встретится лицом к лицу с мадам Дидье, Хильдой, Розой, Изольдой, с кем угодно. Она извинится тысячу раз и ещё сверху. Она сделает всё, чтобы его отыскать.
Внезапно дверь салона отворилась, и на улицу вышли две крупные дамы: одна с седым пучком, а другая с короткими каштановыми волосами, торчащими во все стороны. Хильда и Изольда. Пайпер узнала их сразу. Оставалось ждать совсем недолго. Обычно Купер уходил самым последним, перед мадам Дидье. Очередное движение заставило её вытянуться, как струна. На пороге салона застыл он, огромный и широкоплечий, в потёртом джинсовом комбинезоне. Пайпер не заметила, как он вышел на улицу, должно быть, на секунду отвлеклась. Но теперь он стоял смирно, опустив руки вдоль тела, и, кажется, смотрел в её сторону. В сторону кафе, где, вероятно, время от времени ужинал после работы. Пайпер не знала наверняка, но это было бы единственным разумным объяснением. Если Купер всё-таки решит заглянуть? Она совсем не так представляла их разговор, а где-то без лишних глаз и ушей. Внезапно причудилось, будто Алек сидит за столом напротив, теребя в руках свой смертельный приговор, записанный ею на салфетке.
Повернувшись обратно к окну, Пайпер едва не вскрикнула при виде переходящего дорогу Купера. Его взгляд был устремлён вперёд, на то самое окно, за которым сидела она. Кожа на её руках покрылась мурашками, и стало вдруг тяжело дышать. Здоровяк подходил всё ближе и ближе. Теперь её можно было легко разглядеть, а значит не оставалось сомнений, что он направлялся сюда не за ужином.
Через пару секунд она потеряла его из виду, а затем зазвенел колокольчик на входной двери, и Пайпер зажмурилась, пытаясь изо всех сил выровнять дыхание. Открыв глаза, она нашла Купера стоящим возле её стола. Похоже, он не торопился начинать разговор, в то время, как у неё все слова застряли в горле. Тишину нарушила официантка, обслуживавшая Пайпер:
- Не хотите присесть? – воодушевлённо предложила она, положив на стол меню, - сейчас принесу воды, а вы пока выбирайте. У нас одни из лучших горячих сэндвичей в городе. Закажите сразу? Ну, тогда подумайте. Стейки тоже отменные.
Купер не проронил ни слова в ответ, но опустился на диванчик напротив Пайпер, не отрывая от неё взгляда. Официантка, улыбнувшись, удалилась, а Пайпер внезапно начала сожалеть о своём возвращении. Ей было страшно, хотя прежде она не боялась Купера. Она чувствовала его силу и не смела в ней сомневаться, однако никогда не видела её проявления собственными глазами. Те, кто знал о её способностях, неизбежно поражались, разевая рты, но на этот раз поразиться должна была она. В том, с какой уверенностью Купер глядел на неё через стекло с другой стороны дороги, было нечто грандиозное и одновременно устрашающее. Пайпер вдруг ясно услышала его слова ещё до того, как он успел их произнести:
- Я ждал тебя.
Громкий низкий голос, словно якорь, притянул её к земле. Она медленно выдохнула, стараясь не выдавать волнения, но тут же поняла: не стоит и пытаться что-либо скрыть. Купер наверняка видел всё то, что даже она сама не смогла бы разглядеть в зеркале.
- Тогда ты знаешь, зачем я здесь, - произнесла Пайпер, облизнув высохшие губы.
- Знаю, - на этом Купер замолчал, продолжая пристально вглядываться в неё.
Официантка поставила на стол стакан с водой и, переведя взгляд между ними, постучала ручкой по блокноту:
- Дам-ка я вам ещё подумать, хорошо?
Стоило ей отойти, как Пайпер спросила:
- Что именно?
- То, о чём ты собираешься меня просить.
- А ты знаешь, почему?
Купер кивнул:
- За тобой стоит смерть, но ты хочешь её обмануть.
- Не обмануть, - она убрала руки со стола, почувствовав, что они начали дрожать, - а заключить сделку. Всё по-честному.
- Это верно.
- Так ты поможешь?
Глаза Купера сузились, брови сошлись на переносице. Он громко выдохнул:
- Я называл тебе цену такой сделки. Ты ведь не забыла?
- Нет.
- И ты готова её заплатить?
- Послушай, я… - она опустила голову, но тут же подняла, как только начали подступать слёзы, - я не знаю, не знаю, что делать. У меня ведь нет другого выхода, ты же сам говорил. А я просто… хочу жить, понимаешь? Я не готова, - её голос перешёл на едва различимый шёпот, - умирать.
Призрак Алека положил руку ей на плечо. Его уже никто не мог спасти:
- Почему ты не отвела меня к своему волшебному Куперу? – сжал руку крепче, и Пайпер ощутила настоящую боль, - у тебя есть право решать, кому жить, а кому нет? Сначала меня прикончила, а следующий кто?
- Скажи это, - внезапно потребовал Купер.
- Я готова отдать чужую жизнь в обмен на свою.