Пятница выдалась ненастной, небо заволокло, сыпал мелкий колючий дождь. Прикрывшись зонтом, я почти бежал от метро. Дождь докучал и время поджимало, в пятницу опаздывать категорически нельзя, потому что начальник собирал все управление на «пятиминутку» и в течение часа распекал нас.
Я не заметил, откуда появился мой приятель Дима из второго отдела. Он шел навстречу без зонта, в своем сером костюмчике, шлепал, не разбирая луж. Я приветственно поднял руку, но он не ответил, прошел совсем рядом с безучастным лицом. Я удивился, оглянулся, но Димки уже не увидел.
Что за дела? Я – в контору, а он из конторы, да в таком необычном виде. Откуда он появился и куда исчез?
Правда, здесь за углом был пивной бар в подвале, мы звали его Ямой и иногда забегали, но не утром же. Он что, и про совещание забыл? И куда исчез? Что за фокусы?
Додумывать было некогда, я подбегал уже к проходной. На «пятиминутке» я пригляделся, но Димку не увидел.
После «пятиминутки» я прошел в свой кабинет. Пятница у нас всегда сумасшедший день, а тут привязалось еще странное ощущение какого-то постороннего присутствия, я даже озирался, убеждаясь, что в кабинете нахожусь один. Не покидало меня и чувство тревоги из-за странной утренней встречи с Димкой.
Я сделал несколько попыток позвонить ему, но телефон молчал. Ребята из второго отдела сказали мне, что Димка на работе так и не появился. Я успокаивал себя мыслью, что на выходные, видимо, были у Димки свои планы.
После работы я заехал домой, мои отправились на дачу без меня и я, чуть перекусив, завалился на диван, чтобы часок побыть в тишине и одиночестве, которого мне так недоставало.
На работе и дома – люди, проблемы, вопросы, вертишься, как белка в колесе, всем постоянно что-то должен – начальству, жене, дочке, родным и друзьям. Ну вечный должник, да и только. А мне вот, кажется, не должен никто.
Под такие грустные мысли я незаметно уснул на диване.
Проснулся, как от сильного толчка, вскочил, за окном уже крепко смеркалось, я нарушил свое обещание приехать на дачу пораньше.
Захватив приготовленные для меня сумки, я уселся в машину и огляделся, мучимый все тем же неосознанным тревожным чувством, что рядом со мной кто-то есть. Но не было никого в моей машине и я отправился в свой не очень далекий путь.
К вечеру самые нетерпеливые дачники уже проехали и движение по моему любимому Киевскому шоссе было вполне терпимым, безо всяких пробок. К вечеру потеплело, дождь переставал, небо лишь изредка плевалось крупными каплями, а с мокрого асфальта поднимался легкий парок и тянулся к обочине.
Я ехал спокойно, раздумывая уже о предстоящих заботах на даче. Мерно и бесшумно работали «дворники», очищая лобовое стекло и вдруг перед моими глазами возникла фигура стоящего на шоссе человека.
Я ударил по тормозам, машина стала замедлять ход, а фигура все приближалась, почти надвигаясь на капот машины.
И я с ужасом узнал – это был Димка. Он был все в том же костюмчике, что и утром, надвигался на капот, не поднимая рук, молча и страшно, а потом исчез.
Сзади донесся визг тормозов, останавливались машины.
Я подумал, что зацепил Димку, выскочил из машины, оглядывая асфальт и колеса. Димки не было! Не было вообще никого и даже ничего, что могло бы сбить меня с толку.
Подбежали водители остановившихся сзади машин и, услышав мое путаное объяснение, что я сбил человека, начали тоже осматривать все вокруг, даже обочину.
Шоссе было пустым и чистым, никаких признаков того, что здесь произошло какое-то несчастье.
Водители посоветовали мне еще постоять здесь какое-то время, отдохнуть и я последовал их совету, оставшись один.
Долго пришлось мне успокаиваться. Я еще выходил, окликал Димку, осматривал обочину и редкий лесок – все впустую.
Но я не мог ошибиться – это Димка стоял на шоссе, Димка! Он был моим добрым приятелем и встречались мы не только на службе. Его дачный участок был чуть подальше, километрах в двадцати от нас, и летом он с женой Людмилой и дочкой заезжали к нам. Женщины наши постоянно делились семенами, рассадой и урожаем, жарили мы и шашлыки, ездили на помощь друг к другу, когда это было необходимо. Короче, общались постоянно.
Не мог я спутать Димку ни с кем - думал я и тут же себя одергивал – да ведь и вообще никого не было! Я что, совсем заработался?
Пора было двигаться в путь, дольше стоять бесполезно.
Вот в таких расстроенных чувствах явился я на дачу и попытался было рассказать обо всем Светке, но она сердито отмахнулась: «Не выдумывай!» и ушла спать.
Я устроился на веранде, включил телевизор, надев наушники, чтобы не мешать домашним, стал переключать каналы, но сосредоточиться не мог.
Мысли возвращались к Димке, происшествию, шоссе и тревога не уходила, а разрасталась.
Я подумал, что хорошо бы позвонить Димкиной жене Людмиле или домой к ним, но из номеров у меня был только Димкин мобильный, который так и молчал. Утром надо поискать старую записную книжку, где эти телефоны должны быть записаны. Книжка должна быть где-то здесь, на даче.
Пригревшись под пледом, я незаметно для себя уснул на коротконогом диванчике.
Разбудила меня резкая боль. Кто-то крепко, мне показалось, двумя руками сжимал мне голову. С силой бросив кулаки за голову, я ударился ими о подоконник, вскрикнул от новой боли и вскочил на ноги.
Бесшумно и мирно мелькали полосы на экране телевизора, а голову сжимали мои старые наушники, которые жена называла коромыслом.
Сбросил я наушники, выключил телевизор и попытался снова уснуть на диванчике, но даже не могу сказать, спал я этой ночью или все же не спал.
Мне слышались какие-то непонятные звуки, незнакомые стуки и шорохи, я слышал шум далекой электрички, легкие мягкие шажки и кто-то постукивал мне в окно. Никогда я такого не слышал и мой встревоженный мозг только под утро подсказал, что это потому, что раньше я просто-напросто спал, как убитый.
И это проклятое слово «убитый» вселило в меня новый страх – а что, если Димка убитый? Убитый и приходит ко мне, чтобы об этом сказать?
Едва дождавшись рассвета, я бросился к письменному столу искать телефонную книжку и - новое чудо – книжка лежала на столе!
Когда же я успел найти и достать? Это могло быть только ночью. Днем лежать ей на столе Светлана бы не позволила.
Но я ничего не помнил и это только усиливало тревогу и мою какаю-то внутреннюю дрожь.
Было очень рано, но солнце уже встало, предвещая наконец-то погожий день. Пренебрегая условностями, я набрал номер.
Трубку сняли быстро и послышался укоризненный голос:
- Дмитрий?!
Я понял, что Димки дома нет.
Вдаваться в подробности, по-моему, было нельзя и я просто сказал, что разыскиваю Дмитрия, потому что он не был на работе.
- Знаю, - ответила Людмила, - вчера мне с его телефона позвонил какой-то мужик и сказал, что Дмитрий задержится на пару дней, другу надо помочь, а на работе он договорился. Я ничего не успела спросить, телефон отключился. Но вообще-то на Димку это похоже, он вечный помогальщик, но обещал-то на дачу поехать всем вместе, там работа стоит…
- Он не собирался заехать к кому-нибудь? Не слышала? – пришлось мне прервать Людмилу.
- Нет, - последовал решительный ответ, - совершенно точно он собирался утром рано заехать на Горбушку за какими-то сверлами. И все. Часов в семь уехал, говорил, что успеет до работы. Ты что-то знаешь, раз так рано звонишь? Что-то случилось? С Димкой?
Я поспешил успокоить Людмилу и попросил из дома не уходить.
Через пару минут я опять потревожил Людмилу, спросил, какой голос был у звонившего и не было ли особенностей речи?
Голос молодой, говор быстрый и торопливый. Больше никаких примет.
Итак, звонил молодой мужчина и Димку не ждать пару дней – вот все, что я узнал. Да, еще он собирался на Горбушку за сверлами.
Вкупе с моими, эти сведения заставили серьезно задуматься.
Я был уверен, что Димка в опасности. Да и жив ли он? Что делать?
В полицию обращаться бесполезно, там только улыбнутся. Для розыска нет еще достаточных оснований.
Витя – вспомнил я своего старого друга. Только Виктор сможет мне помочь, точнее, Димке, если еще не поздно.
Виктор служил в уголовном розыске, дослужился до подполковника, и, громко хлопнув дверью, ушел, не сработавшись с начальником и высказав напоследок свое мнение о новых порядках.
В прошлом месяце мы виделись, он возглавлял службу экономической безопасности в крупной фирме и был всем доволен.
Ровно в девять я позвонил Виктору и все ему рассказал – про утреннюю и ночную встречи, про разговор с Людмилой. Он слушал молча, не перебивая и не переспрашивая, ни в чем не сомневаясь.
Но потом сказал:
- Ты прав, дело серьезное. Как я понимаю, кроме нас двоих, спасателей у Димки нет. Давай, друг, принимайся за дело. Я на работе, подъезжай, не медля. А я пока по своим каналам организую, что смогу.
Светку пришлось посвятить в происходящее. Она посерьезнела и даже стала меня поторапливать. И я отправился в неизвестное.
Возле места, где мне вчера так ясно увиделся Димка, я остановился, вышел на шоссе. Тихо и спокойно, только на асфальте чуть виднелись следы моего резкого торможения.
Сев за руль, я просто машинально обернулся – заднее сидение пустовало. Но чувство тревоги меня не покидало.
Виктор ждал меня у своего офиса возле новенького внедорожника, блестящего, как медный пятак. Да, заметно улучшилось благосостояние моего друга.
- Нравится? – спросил он меня, погладив капот рукой так нежно, словно младенца.
- А то! – засмеялся я.
- Тогда погнали.
В машине Витя рассказал, что уже обзвонил больницы и морги, проверил по сводкам разных происшествий – Димка и его машина нигде не значатся. Ребята в офисе сейчас пытаются определить, откуда был этот звонок Людмиле с Димкиного телефона.
- Мои ребята могут все, - ответил он на мои вопросительно поднятые брови. – А мы рвем на Горбушку, куда Дмитрий собирался утром заехать за сверлами. Дело серьезное, нам надо спешить. Может, успеем, - он помолчал и добавил с какой-то злостью, – найти. Исчез парень.
Я не успел ничего даже спросить, по пустынным субботним улицам Москвы мы до Горбушки добрались моментально.
Напротив Горбушки, через дорогу, у старого рынка была стоянка. Машин не очень много, покупатели еще не нахлынули на популярную Горбушку, где есть все, что нужно простому человеку.
Мы пошли по рядам с двух сторон и вскоре увидели Димкину машину. Дверцы закрыты, на корпусе никаких повреждений, внутри не видно следов борьбы или крови.
- Оставим ее пока, - сказал Витя, - давай быстрее в торговые ряды.
Виктор действовал так оперативно и разумно, что я без возражений ему подчинился.
Магазинчик, где торговали сверлами, нашелся на первом же этаже и окна его смотрели прямо на узкую улицу и стоянку машин за ней.
Два парня-продавца раскладывали свой товар, за кассой сидела симпатичная кассирша, довольно молодая и улыбчивая.
На наши вопросы один из парней сказал, что был утром молодой мужик, вместе они подобрали разного размера сверла, мужик пошел к кассе, а он зашел в подсобку и больше его не видел.
Покупателей в отделе еще не было и кассирша, услышав наш разговор, вмешалась:
- Ребята, я лицом к окну сижу и кое-что видела. Тот симпатичный парень расплатился за сверла, бросил их в сумку, она у него на плече была, наискосок, черная такая.
При этих словах я вздрогнул. Он, точно. Это Димка. Так, наискосок, и носил свою черную сумку, чтобы руки были свободными и красивый он, Димка наш, недаром на него кассирша засмотрелась. А она продолжала:
- Видно, торопился он, почти бегом из дверей и на дорогу. Я было уж и глаза опустила, но вдруг визг тормозов раздался, я опять стала смотреть. Вижу, остановился черный внедорожник, вот как ваш, - кивнула она Вите, - а парень тот, покупатель-то у капота то ли падает, то ли поднимается, я не уловила. Из машины выскочили двое парней, ну лет по 20-25, не больше, шустро так его под руки взяли, на заднее сиденье усадили и тронулись. Я не видела, сбили они его или нет. Вообще даже со стороны могло показаться, что это его друзья подобрали, что ли. Не знаю. Но вот что я вам еще скажу – номер машины весь не прочитала, а вот последняя цифра у него – 15. Это я как-то уловила, дочке моей только что 15 лет исполнилось, может, поэтому и цифра в глаза бросилась. И вот это все.
Услышав «это все», Витя отошел и начал куда-то названивать, а я с сомнением глянул от кассы в окно – вообще-то далековато.
Кассирша заметила мой взгляд, засмеялась:
- Не сомневайтесь, я хорошо видела. На кассе с плохим зрением не работают, себе дороже. Зрение у меня отличное. Рассказала только то, что видела.
Подходили уже покупатели и мы распрощались с нашей добровольной помощницей, записав ее координаты.
На улице Витя сказал:
- Неужели удача? Ребята обещали по-быстрому найти машину и адрес хозяина. Ждем.
Мы не обсуждали рассказ кассирши. Опыт подсказывал, что Димка попал в крупный переплет и совсем не факт, что он жив. Впрочем, не факт, что мертв, ведь что-то значило происходившее со мною.
Но в машине Витя спросил, словно мы все же беседовали:
- А с тобой, что это было?
Я пожал плечами:
- Не нахожу объяснения. Отродясь со мной такого не было. Галлюцинации? Но с чего бы это? Но видел его я, видел живым, вот просто как тебя, Витя.
Разговор наш прервал телефон, Витя выслушал, поблагодарил и сразу рванул с места. Уже на ходу он сообщил мне, что машина принадлежит Денису Котову, есть доверенность на Котова Игоря, студента, ему 21 год, он-то, наверняка, и был за рулем. Живут Котовы на Парковой.
- Другой конец Москвы, - вздохнул я.
Но вот, наконец, и искомая улица, и дом – кирпичный корпус с одним подъездом. Двери открыты, идет уборка красивого фойе. Мы проскочили к лифту, не отвечая на крики консьержки.
Витя крикнул мне:
- Ты на лифте, этаж четвертый, - а сам устремился к лестнице, прыгая через ступеньки.
Когда я прибыл, он уже требовательно жал на кнопку звонка коричневой железной двери.
- Кто там? – строго спросили из-за двери.
- По поводу Игоря, из охраны, - ответил им Витя и дверь моментально открылась.
Витя не стал темнить, объяснил все энергично и жестко, а Котов-отец оказался мужиком понятливым. Он тут же сообщил, что рано утром в пятницу Игорь уехал на дачу, заезжал за приятелями, вечером отзвонился и попросил родителей не приезжать на выходные, чтобы не мешать готовиться к сессии.
Я ахнул, услышав адрес дачи – Киевское шоссе и чуть дальше нашего участка! Ну дела, Игорь, наверное, тоже ехал туда по Киевскому шоссе, где я во второй раз увидел Димку. Ну, или призрак его. Не знаю.
- Едем, - сказал Витя и Котов решительно заявил:
- Я с вами!
- Давай, - махнул Виктор рукой.
- Может, наряд в полиции попросить? – предложил я.
Витя хмуро на меня глянул:
- Сериалов по телику насмотрелся? Дождешься наряд, держи карман шире. Да что мы, не справимся? Не смеши меня.
Мы ехали молча, вернее, мчались по пустынному шоссе. Я и представить себе не мог, что нас ожидает. Нарастала тревога. Я повторял про себя: «Только бы он был жив, только бы жив был Димка».
Чуть меньше часа занял наш путь, в поселке Котов указал на свой красивый двухэтажный особняк.
Виктор остановил машину и вдруг, усмехнувшись, нелепо так пошутил:
- Петухи еще не пели, пастухи еще в постели.
Я удивленно на него глянул, но он уже посерьезнел, направляясь к высокому металлическому забору.
Хорошо, что с нами был Котов, он открыл премудрый замок калитки. Дверь в дом оказалась незапертой и Виктор, отстранив Котова, вошел первым.
Большой холл был слабо освещен, от барной стойки с нечленораздельным отчаянным криком к лестнице на второй этаж бросился парень в красном длинном халате.
- Стой, Игорь, это я, не бойся! – крикнул Котов.
Парень остановился и Виктор жестко схватил его за халат:
- Где парень, которого ты сбил? Быстро, где?!
Трясущаяся рука Игоря указала на закрытую дверь возле лестницы.
В маленькой комнатенке с зашторенным окном на узком диванчике, укрытый пледом, неподвижно лежал Димка.
Я бросился к нему, скинул плед, стал быстро тормошить:
- Дима! Дима!
Но ни звука, ни шевеления в ответ, так что я в ужасе отпрянул, не отрывая глаз от иссиня-бледного лица.
Внезапно меня отстранил Котов-отец:
- Позвольте, я врач, правда, я педиатр.
Он быстро оглядел тело, пощупал пульс, кивнул нам - есть пульс, затем ловкими длинными пальцами ощупал Димкину голову и резко бросил:
- Гематома, внутричерепная. Нарастает, видимо. Скорую надо!
- Я вызвал, - уже спокойно сказал Витя.
Какой же он молодец! Я и не заметил, когда он успел позвонить.
Доктор Котов просил не трогать Диму и я сидел рядом, просто держа его руку и шептал, как заклинание:
- Терпи, Димка, ну потерпи немножко, мы тебя вытащим.
Я был рад тому, что он жив, что сердце его бьется.
Через открытую дверь мне было слышно, как студент, клацая зубами от дрожи, говорил Вите, что они хотели как лучше, что, не увидев крови и ран, увезли парня на дачу в надежде, что он отлежится и они все уладят мирно, без полиции…
Котов-отец, между тем, куда-то непрерывно звонил, требовал, просил, обещал, а потом выдохнул с облегчением:
- Везите парня в Склиф, туда едет отличный врач, один из лучших, я договорился, с дачи вызвал. Этот вытащит, сможет.
Витя ответил ему:
- Ну это ладно. А сын пусть пишет явку с повинной. Ему зачтется.
И повысил голос, адресуясь Котову-сыну:
- Пиши давай. Это только ради отца даю такой совет. Хлопнуть бы тебя по дурной башке.
Скорая пришла довольно быстро. Я поехал с Димкой в Склиф, Котовы остались ждать вызванную Витей полицию, а Виктор обещал заехать в Склиф чуть позже.
Не один час я маялся в приемном покое, потом Витя привез мне пирожки и еще пару часов мы молча ждали. Наконец, к нам вышел седовласый врач с молодым лицом и сообщил, что операция прошла успешно, Дмитрий в реанимации, состояние тяжелое, но стабильное.
- Но скажите Котову спасибо, - заметил он, - счет шел уже буквально на минуты.
- Скажем, скажем, - мрачно пообещал Виктор и мы разъехались по домам.
Мне еще предстояло сообщить обо всем Димкиной жене Людмиле, которая ждала моего звонка.
Димка почти месяц провалялся в больнице. Я ходил к нему, как на работу и оба мы словно страшились начать разговор о необычных событиях той злополучной дождливой пятницы.
Наконец, не выдержав, я сказал:
- Дмитрий, я ведь тебя видел тогда. Утром, возле работы. А ночью на Киевском ты мне под машину сиганул. Видел ясно, вот как сейчас. Что это было?
- Знаю, - тихо ответил Димка, - я тоже видел тебя. Что это было – не могу понять. Я видел свое тело на диване, в каком-то доме, понял, что надо кому-то рассказать об этом. Как-то оказался в Москве, увидел тебя, но ты прошел словно сквозь меня, не остановился. И в кабинете я у тебя был, в машине тоже, на шоссе прямо перед твоей машиной встал. Не знаю, как объяснить. Я как-то понимал, что надо к своему телу возвращаться, приходил туда и видел даже клетчатый плед, которым я был укрыт. Ночью еще выходил, а к утру сил не стало, я просто лежал и ждал вас с Витей. Знал, что вы меня найдете. Вот знал и все. И что это было, как по-твоему? – теперь он спрашивал у меня, - Кроме Виктора, кто-нибудь об этом знает?
Я покачал головой:
- Нет, никто. Кому об этом расскажешь? Людмиле я тоже не говорил.
- Ну и не надо, - облегченно вздохнул Димка, - подумают, что мы с тобой сумасшедшие. Но ведь это было, было!
На этом наши разборки удивительных событий закончились и мы никогда к ним не возвращались.
Димка поправился, из приятелей мы стали настоящими друзьями, постоянно встречались.
Но иногда мы смотрели друг на друга и в глазах наших стоял так и неразрешенный вопрос:
- Что это было?