Рано утром ворота городища отворились, и четверо всадников на взмыленных лошадях въехали на территорию вятичей. Трое из них были молоды и хороши собой, четвертый был в возрасте. Любой житель, сколько-нибудь разбирающийся в людях, тут же определил бы, что старик - человек непростой, скорее всего, сарматский волхв, настолько пронизывающе смотрел он на местных жителей, а его лысина, отсвечивающая на солнце, и темное одеяние, украшенное золотистым орнаментом вкупе с многочисленными ожерельями и амулетами, внушали вятичам непонятную робость.
Впрочем, высыпали встречать гостей и старые, и малые. Редко встретишь пришлого в городище, а чтобы он еще и гостем был, так это вообще в радость. Артем с Велимудром поспешили к гостям, ибо только они двое знали о предстоящем событии и должны были сыграть определенную роль в сближении представителей двух народов. Артем боялся, что может возникнуть языковой барьер между соседями, однако мужчины хорошо понимали речь вятичей, им не составило большого труда узнать, где находится жилище Щуки. Всадники спешились, взяли конец под уздцы и направились прямиком к его дому, за ними двинулись зеваки. Многие уже догадались, что к чему, и ожидали интересного зрелища.
Щука с Миланой услышали шум, вышли из жилища. Милана и на этот раз не изменила себе, и, даже если бы она догадалась, что ее придут сватать, вряд ли ради этого надела бы сарафан.
Первым заговорил колдун. Поклонившись низко Щуке и его дочери, он повернулся к отцу Миланы и, поглаживая свою длинную бороду, начал :
- Мир сему роду! Прослышали мы, что живет в стороне вятичей девушка, краше которой нет на белом свете. А еще мы узнали, что она смелая наездница и славная охотница. Мы из племени сарматов, что давно осело на Мечи, хотим сватать вашу Милану за нашего Баксака. Отдай свою дочку нам, вятич! Не смотри, что мы сарматы, а вы вятичи. Один у нас ворог, одни курганы насыпаны, в которых покоятся наши лучшие воины.
Волхв сделал паузу, кто-то из его спутников передал ему средних размеров кожаный мешочек. Этот мешочек старик с почтением протянул Щуке.
- Что в мешке? – поинтересовался Щука.
- Соль! – ответили ему.
Щука одобрительно крякнул. Соль в городище ценилась на вес золота.
Тут вперед вышел красивый чернобровый юноша в просторных шароварах, заправленных в мягкие войлочные сапоги, в запыленной рубахе, поверх которой была накинута жилетка из овечьей кожи и островерхой шапке – башлыке. Парень был ладно скроен, мускулист, его волнистые черные волосы ниспадали на плечи. Он был очень хорош собой, Милане и возразить было нечего. Щеки ее покрылись густым румянцем. Щука посмотрел на зардевшуюся дочь и почесал затылок:
- Дык, это, у нас отец дочери не судья. Силком заставить не могу. Если промеж ними все сладится, противиться не буду. Давно пора девке детей рожать да хозяйство вести.
Баксак не выдержал, обратился к Милане сам:
- Милана, стань моей супругой, я тебя не обижу. Вот стоят мои друзья, Зарат и Агар. Они свидетели. При них клянусь, при волхве нашем Савлии, что свободу у тебя отбирать не буду, пальцем не трону. В нашем племени все женщины охотницы да воины, будем вместе в походы ходить, дичь стрелять, людей защищать. Слыхал я о тебе много, а теперь сам вижу, какая ты пригожая.
Милана, не привыкшая к таким страстным речам, постаралась овладеть собой. Она отвела от черноокого парня взгляд, оглядела собравшийся народ, увидела в толпе Артема. Тот, как назло, вспомнил, как Милана приложилась сильной ладошкой к его щеке, и тут же потер ее, будто пощечина была все еще свежа. Девушка, отгоняя наваждение, тряхнула русой головой так, что зазвенели височные кольца. Ответила просто:
- Не могу я тебе пока ответить, воин, ибо если мы слюбимся, уехать мне придется с тобой. А что старейшина Чтислав на это скажет? Пусть он сам за нас все решит. А ты мне по сердцу пришелся.
Колдун Савлий был рад такому ответу. Невдалеке увидел Велимудра. Тот кивнул ему в знак одобрения. Савлий тут же нашелся:
-Так чего тянуть? Пойдемте к Чтиславу за согласием.
Чтиславу уже мальчишки донесли о гостях. Наскоро переодевшись, он сидел на своем «троне», там же, где когда-то творил «суд» над Артемом.
Издалека увидел Велимудра и шагавшего рядом старика в черном. При Велимудре старейшина чувствовал себя защищенным, душа обретала спокойствие. Над ним щебетали беспечные птицы, зелень набрала соки, второй месяц лета подходил к концу.
Вся толпа в едином порыве поклонилась Чтиславу, как только он встал со своего «трона». Юркий Зарат тут же возложил к ногам старейшины мешок соли, который он предусмотрительно захватил с собой. Савлий произнес приветственную речь и был принят благосклонно.
- Мне сказали, с какой просьбой вы явились к нам, сарматы, - не спеша заговорил Чтислав. - Что ж, Милана достойна такого внимания, не нашлось среди вятичей парней, равных ей. Кто же из вас хочет взять девушку в жены?
- Я хочу взять, старейшина. Что скажешь? – опять вышел вперед Баксак.
- А желает ли девица взять тебя в мужья? – пожелал узнать Чтислав.
- Желаю, отче.
Милана встала рядом с Баксаком. Она взяла за руку сармата, и вместе они опустились перед старцем на колени.
- Хорошо. Завтра великий праздник, день летнего солнцестояния. В этот день парни и девушки милуются, выбирают себе пару. Огонь, вода и травы укажут вам верный путь.
Затем он обратился к гостям:
- Разделите с нами этот праздник, сарматы. А наутро после праздника приходите ко мне, я объявлю вам свое решение.
(Продолжение следует.)