«Всего-то этажа три вниз. Ну, Федя, Феденька, что это с тобою? Боишься, да? А-а? Ну, Федя, будь умницей, протяни ножку вни-из, та-ак, теперь найди на что ее поставить. Вот, вот, еще ниже, та-ак! Уперся? Молодец! Теперь вторую ножку, а-а, руку, рука, рука, фу, так лучше».
Наверное, легче спускаться по отвесной части скалы, под свои уговоры, а не тех, кто находится выше и также спускается за тобой. Те, смелые, постоянно торопят тебя, чуть-ли не толкают в голову, в плечо, требуя двигаться быстрее.
Фёдор со стыдом вспоминал свою трусость, когда они с пацанами, пятиклассниками из своей детдомовской группы, взобрались на кирпичный двухметровый забор стадиона и шли по нему. Он был широкий, сантиметров тридцать, конечно, если ты не боишься высоты. Но Фёдор был не из тех, шел последним, сильно отставая от товарищей, в ногах дрожь, в спине – тоже.
Потом, когда Витька Блохин увидел милиционеров на стадионе, спрыгнул вниз, за ним и все остальные ребята, кроме Фёдора. Вот смеху-то было, а Фёдор минуть пять оставался сидеть наверху, боясь даже шелохнуться, чтобы не упасть с забора. И только, когда тот же Витька сказал, что сейчас девчонок позовет, чтобы посмеялись над ним, спрыгнул. Приземлился хорошо, с перекатом по траве, а вот причины, почему там задержался, так и не нашел. Ребята долго смеялись над ним.
А когда они на следующий день снова побежали на стадион, играли в футбол старшеклассники из соседней школы, Фёдор напросился у воспитательницы остаться в детдоме дежурным. Когда просился во второй раз у нее, Нелли Ивановна удивилась и поинтересовалась, чего он боится. К сожалению, она угадала. Фёдор сразу же покраснел, но не нашелся, что ей сказать, и, догнав колонну ребят, пошел с ними на стадион.
Но тогда, к его счастью, забор белили, и никто из его друзей не решился лазать по нему. А вот дерево шелковицы, с раскидистыми крупными ветвями, стало вторым испытанием для Фёдора. Он взобрался на самую низкую ветку, находившуюся от земли, чуть выше его роста, и дрожа там, как лист на ветру, боясь даже поднять руки, чтобы в этот момент не потерять равновесия и не упасть вниз, не поддерживал футболистов аплодисментами, как его друзья, а только орал.
А вот в третий раз, когда снова ребята собрались на стадион, там шли финальные соревнования, за первое место боролись десятиклассники из их детского дома, Фёдор, перекрестившись, побежал самым первым. Но, снова этот забор стал трибуной для их класса. И даже девочки, под смех и шутки друзей, забрались на его вершину. Пришлось это сделать и Фёдору. Он, дрожа всем телом, смотрел вниз, временами казалось, что у него кружится голова, и поэтому всеми силами пальцев ухватился за какие-то выемки в кирпичной кладке.
Лена, в которую он был влюблен с первого класса, сидела рядом с ним, и беззаботно, ничего не боясь, разговаривала со своей подружкой. А Фёдор, вместо матча смотрел вниз, морально готовя себя к прыжку. И – спрыгнул после окончания первого тайма. Вторую часть игры он провел за воротами, бегая за улетавшим с поля мячом. Это ему больше нравилось, чем сидеть на высоком заборе.
А с какой завистью на него смотрели мальчишки из его класса, когда узнали, что Фёдор прыгал с парашютной вышки. В десятом классе он твердо решил поступать в военное воздушно-десантное училище. Только не Ленка, из-за которой он страдал столько лет. А когда поступил в десантное училище, и приехал в родной город на зимние каникулы, узнал, что она вышла замуж за старшеклассника, некрасивого, длинного парня, вечно не следившего за собой, ходившего в мятой одежде, с щетиной на лице.
…Фёдор посмотрел вверх и невольно сжался всем телом, стараясь прилипнуть к стене, по которой сползал вниз. Все четверо, кто шел за ним, смотрели сверху на него, вместе с той самой, неизвестно откуда появившейся Черной вдове.
Нащупав ногой следующую выемку, сделал шаг вниз и резко, оттолкнувшись, спрыгнул. К счастью приземлился на ровную поверхность камня, ноги тут же спружинили, и тело быстро нашло свое равновесие. Если бы кто-то из спускавшихся за ним, увидели бы какую стойку принял их проводник: ноги согнуты, спина вогнута в себя, живот подтянут, руки выставлены вперед, то подумали бы, что он занимался гимнастикой. Но, к счастью, им было не до этого, они продолжали спускаться по отвесной скале, хватаясь за все каменные выемки.
Сюзанна спрыгнула как и Файзулла, где-то с полутора – двух метров. Фред с Николасом – тоже. Только Джо спускался очень медленно, за что получил от Чёрной вдовы несколько колких упреков.
К счастью, следующие спуски с горы, были не такими крутыми, но и это не успокаивало Файзуллу, так как нельзя забывать, что нужно постоянно осматриваться по сторонам, выискивая не только направления дальнейшего движения, но и хоть какие-то метки присутствия душманов, плюс – мин, которые они могут выставить, растяжек.
Когда Файзулла замедлял движение, это не нравилось Николасу и Сюзанне, осыпавшим его разными ругательствами. И Файзулле некуда было деваться, ускорял шаг, если возникало предчувствие опасности, то пытался им на пальцах объяснить эту ситуацию. Но они его не «слушали», пинками подталкивали вперед. И если бы не этот шнур, ярко-белый, как снег, натянутый перед очередным скальным спуском, то Файзулла, после очередного «взрыва» Николаса и очередного пинка мог бы покатиться вниз.
Николас, как вкопанный, замер перед этой растяжкой и потихонечку присел рядом с Файзуллой.
- Почему они так нас принимают? – с удивлением спросил у Файзуллы Скелет.
«Что мы для них, что вы, все одинаковы», - подумал Файзулла.
Но Сюзанна и не думала останавливаться. Раздвинув плечи Николаса и Файзуллы, переступив через проволоку, собиралась пойти дальше. Но, Файзулла, в этот момент, неожиданно для себя, сжав кулак и немножко выдвинув средний палец вперед, сильным тычком ударил девушку в сгиб колена и, приняв ее падающее тело на руки, перенес назад.
Скелет положительно среагировал на его поступок, и, подхватив девушку, передал ее тело Джону.
Вдова никому из них не сопротивлялась. И только когда ее поставили на ноги, она пулей, не теряя ни одного мгновения, кинулась на Файзуллу, стоявшего к ней спиною. Но Николас вовремя выставил руку, чтобы оградить афганца от нападения Сюзанны.
И вовремя это сделал, Файзулла обернувшись к ним, показал рукой на горку мелкого камушка, за ним, в сантиметрах сорока от первой, была вторая небольшая насыпь, чуть левее - третья.
- Мины, ты бы сейчас нас всех убила бы, сука! – выругался сквозь зубы американец. И, тут же ойкнув, опустился всем телом на спину Файзуллы.
«Вот такие они, женщины!» - сжав челюсти, в ожидании такого же удара в спину от Вдовы, подумал Файзулла.
Но все обошлось.
Это его вина, он не увидел «указатель» - рогатину, повернутую вправо, в сторону подъема. Хорошо хоть натяжку увидел. А о чем это говорит? Скорее всего, это минное поле, а значит, они приближаются к лагерю душман.
Не задерживаясь, Файзулла, вернувшись на двадцать шагов назад, полез вверх, и, добравшись до небольшого каменного скола, свалившегося сюда с утеса совсем недавно, и расколовшегося при падении на две части, замер между ними, всматриваясь вдаль.
И вовремя они вернулись. Если бы прошли через те мины дальше, то в скором времени бы вышли на открытую площадку, и напоролись на засаду. Одного человека, похоже, делавшего зарядку, Файзулла увидел сразу. Второй душман находился чуть ниже, хорошо была видна его верхняя часть тела, укладывающего перед собой камень, или поправляющего оружие, лежавшее на камне.
Скорее всего, это была не засада, а наблюдательный пункт. Хотя, не всё ли равно, что это, душманы были вооружены и готовы в любую секунду открыть огонь по приближающимся к ним людям. А Файзулла, не знавший их языка, воспринимается как враг, поэтому лучше избегать такой встречи с афганскими партизанами.
Обзор с места, где находился Файзулла, был хороший, почти на триста шестьдесят градусов, если не считать утёса, находившегося в метрах тридцати от них справа. Но его вершина была неприступна, тянулась как неровная труба на большую высоту, а значит, ожидать, что на ней находится еще один наблюдательный пост душман, глупо.
«Как же нам обойти вас, душманы, и остаться невидимыми?» - думал Файзулла.
Осмотрев все места, Блэк «развел руками». Легче этих душман оттуда физически убрать и двигаться дальше, или вернуться назад, чтобы искать новую дорогу к Овечьей голове.
Но метка, оставленная группой Уссы, показывала, что нужно двигаться именно сюда. Почему? Невольно отметил возвышающиеся под скальной стеной утёса несколько камней, лежавших друг на друге. Такое строение, скорее всего, дело рук человека, а не природы, смекнул он, и ползком направился к ним. Скелет не стал ждать его решения и полез за Файзуллой, а за ним - и остальные. И точно, у этого ориентира, понятного только Файзулле, находился спуск вниз, по своему вертикальному спуску больше напоминающим корабельную лесенку, только состоявшую не из стальных ступенек, а каменных, края которых уже давно размыты сточными водами от дождей и тающих снегов.
Файзулла по ней спускался быстро, понимая, если Усса оставил указатель, то, значит, здесь он с наёмниками будет находиться в безопасности. И, что не менее удивило его, мысль о том, что этот спуск сделан был когда-то людьми, подтверждалась, местами лесенки оставались в первозданном состоянии. А спуск витиеватой линией шел по окружности того самого утеса и был длинным. Заканчивался он небольшим балконом, или, правильнее сказать, козырьком над хребтом горы, уходящей к северу. И, наткнувшись на новый «указатель» - ветку с дерева, указывающий, куда ему двигаться дальше, успокоил Файзуллу.
Остановившись и столкнув ветку ногой, Блэк так и не успел больше сделать ни одного шага, потому что был сбит навалившимся ему на спину сбегавшего по лесенке Скелета. На них сверху навалились Фрэд с Джо. Сюзанны с ними не было.
Отдышались. Отсутствие Сюзанны начало раздражать Николаса.
- Только бы она не сняла того часового! – выпалил он. – А то за нами сразу же начнется погоня.
- Почему так думаешь? – спросил у него Фред.
- Она полезла к тому месту, где были те афганцы. Я ее кликнул, она мне показала дулю, а когда я полез за ней – нож.
- И кто разрешил этой бабе здесь воевать?
- Сэр Бинджо.
- Это тот слюнявый генерал?
- Он самый.
- Убил бы их обоих, - сплюнул Николас.
- А кто тебе тогда будет платить за работу? – спросил его Джон.
- Чертов мексиканец. Он из-за этих наркотиков, наверное, и свою мать продаст.
- И что, господа сэры? Будем ждать его куртизанку?
- Нет, - повысил голос Николас.
- Ну, ты, Ник, здесь старший, тебе и принимать решение. Сегодня, в крайнем случае - завтра, нам нужно быть на месте, а сколько до него добираться известно только этому афганцу.
- Ладно, Фред, не дергай меня за яйца. Давай, лезь наверх, за этой красавицей. Даю тебе десять, нет, пятнадцать минут, чтобы вернуть ее сюда.
- Есть, сэр!
- Чего ждешь?
- Есть, сэр! – и, еще раз приложив к своей кепи два пальца, Фред полез по той лесенке, по которой только что спустились, вверх.
- Эй, афганец, как там тебя? – окликнул Файзуллу Николас.
- Его зовут Джамшид, - подсказал Джо.
- У нас пятнадцать минут, - три раза растопырил свою ладонь Ник, - смотри, куда дальше нам идти, и будь таким же внимательным.
- 2 –
Файзулла хорошо изучил маршрут, по которому они должны идти дальше. Благо рельеф спуска с хребта просматривался в большую глубину гор, даже показалось, что одна из невысоких вершин скалы ему уже известна. А именно круп коня, который напоминала ее вершина. И если он не ошибается, то до Овечьей головы осталось совсем чуть-чуть. На глаз это «чуть-чуть» представляло расстояние до горизонта, четыре, может, пять километров, а в горной местности это расстояние может увеличиться в несколько раз, как минимум. А если к этому еще прибавить и сложность передвижения, то просто невозможно определить, сколько времени для прибытия на конечную точку им понадобится.
А этого самого времени, похоже, снайперам уже не хватало. Значит, нужно торопиться, и при этом в самую последнюю минуту найти возможность исчезнуть из их глаз, чтобы Чёрная вдова не выполнила своего обещания перед своими спутниками – не убила Файзуллу.
У Файзуллы по этому поводу стояла другая задача: дождаться, когда наемники получат свои ПЗРК и выйдут на место уничтожения указанной им цели, получат необходимые им для этого координаты, вот тогда и нужно будет их уничтожить. Остается только один вопрос, как это сделать?
В мыслях все просто выходило: из гранатомета, или с помощью гранат, которые у них должны быть. А как на самом деле это произойдет, трудно сказать. Файзулле уже вполне хватало неуправляемости действий Сюзанны, или как ее между собой называют, Черной вдовы. Она, как и Николас, Фред и Джо, похоже, уже не первый год здесь зарабатывают на своих убийствах. Они профессионалы высокого класса и поэтому заказчик перед ними ставит самые сложные задачи. И если сейчас они должны сопровождать отряд сержанта Черепа, значит, перед его парнями стоит архиважная задача уничтожить какой-то самолет. И это, скорее всего, не какой-либо русский истребитель или бомбардировщик. Если бы они были секретными самолетами, то советское правительство не посадит их в кабульском аэропорту. Это и так понятно.
Скорее всего, ожидается какое-то политическое убийство, очень важное для стран, которые стремятся выдавить из Афганистана Советские войска и уничтожить партию, которая за счет апрельской революции пытается исламское государство перевести на рельсы развития демократического государства.
И если сейчас в оперативной ситуации им, Файзулле с Фаридом, удастся локализовать эту угрозу, то все останется на прежнем пути, и в ближайшее время не произойдет никаких эксцессов или изменений в политическом развитии этой страны, во взаимоотношениях с Советским Союзом и другими странами, членов Совета экономической взаимопомощи.
Но, как всегда это «но», появляется не вовремя. В данный момент им является Сюзанна, эксцентричная и почти неуправляемая специалистка по убийствам. Она придерживается только своего мнения, и скорее всего потому, что вышестоящее руководство ей потакает в этом. Для кого-то эта девица-смутьянка всего лишь любимая игрушка. А для кого-то - это камень, лежащий поперек ручья и не дающий воде нормально течь по своему руслу. Вот и возникает интрига, кто кого. Но это их дело, а не Файзуллы.
…Видно, что Скелет себе не находит места, прошло уже значительно больше «пятнадцати минут», за которые Фред должен был привести Сюзанну, но что-то этому помешало. Ссора? Драка? Или… А больше ничего, что может помешать им своевременно спуститься по лестнице в мыслях и не возникает. Все связано с характером этой паучихи. И, как оказалось, Файзулла был прав: нос Фреда был опухшим, вместе с ним разбиты у него и губы. До крови.
«Ура маваши гери», так вроде назвал этот удар Фарид, вернее Аша - подумал Файзулла. – Только бы не сорваться и не нажать на курок, которого у тебя нет, а то этот «ура маваши гери» достанется от Вдовы и мне».
Файзулла не искал её глаз, как и Фреда, а смотрел только на Скелета, который тоже сделал вид, что не заметил изменений, произошедших на лице Фреда, и кивком головы скомандовал проводнику идти дальше.
И это правильно. Того «гнездышка», в котором они полчаса назад видели душман, отсюда было не видно. Файзулла вел четверку по водостоку, выбравшему со своего русла все россыпи мелкого камня, оставив только крупные скальные валуны, упершиеся своими краями в стены востока. Маскировочная одежда снайперов и такой же по цвету серый халат, в котором одет Файзулла, расплывались в тонах каменных глыб, между которыми они двигались. Именно эта мысль и руководила действиями Файзуллы, идущего не по краю высохшего ручья, где было легче идти, а по его середине, пробираясь между каменными глыбами, как вода.
Скелет споткнулся и взвыл от боли. Винтовка, которую он так и держал в руках, сбила с его пальцев кожу. Но Файзулла не бросился ему на помощь, как и другие, а спрятался на всякий случай за камнем, у которого стоял. О передышке еще было думать рано, шли от утеса не больше часа. И, дождавшись, когда Николас поднимется, Файзулла поймав его глаза, кивнул, что пора идти дальше.
– Дрищ! (Стой!) – скомандовал Файзулла и поднял руку.
Кашель, раздавшийся спереди, заставил его остановиться. Прислушавшись к звуку, Файзулла понял, что к ним навстречу идут люди, и их много. И в то же мгновение, интуитивно оценив приближающуюся опасность, бросился вправо, в сторону возвышающейся каменной гряды – «берега» этого ручья. Карабкаясь по толстым пластам скальных парод, он «всунул» свое тело в одну из подходящих по размеру для его тела полку, и замер, лежа на ней. Где-то рядом с ним расположились и остальные. Теперь оставалось надеяться на то, что их не услышали душманы. А это были именно они.
Их фигуры мелькали в проходах между каменными глыбами ручья. Шли не торопясь, и поэтому у Файзуллы, лежавшего на несколько этажей выше идущих людей, с надеждой, что остается незаметным для них, была возможность безбоязненно наблюдать за душманами. Идущие люди впереди были очень бедно одеты, в старые, изношенные халаты, как и сам Файзулла. Они вооружены винтовками и автоматами, шли, не осматриваясь по сторонам, увлеченные разговором о какой-то волнующей их теме.
Их было, кажется, двенадцать человек. Но это не вся группа. За ними передвигался караван из ишаков. На животных были уложены тюки с какой-то поклажей, в хвосте шла отара овец, которых громкими окриками гнали пастухи. За ними шла группа также бедно одетых вооруженных людей. И все они двигались, как понял Файзулла, в сторону того утеса, с которого совсем недавно, часа полтора назад, спустились они.
Время ожидания, пройдет ли за этим караваном кто-то еще, тянулось медленно. Но Файзулла понимал, что торопиться нельзя, поскольку неизвестно, какую важность этот «ручей» несет для душман. Скорее всего он является их стратегической дорогой. Минируют ли они ее за собой или оставляют открытой для других прохожих? И, скорее всего, она должна находиться под присмотром живущих здесь отрядов душман, как там, у спуска с утеса. А этот караван, который они только что пропустили, был, скорее всего, продовольственным, везшим овощи, мясо, муку из какого-нибудь близлежащего кишлака.
И это нормальное явление. У многочисленных отрядов душман, скопившихся в горах, других поставщиков питания больше не было, а только дехкане, выращивающие скот, овощи и другие сельскохозяйственные культуры.
Выждав еще какое-то время, Файзулла не решился спускаться к высохшему руслу ручья, а полез выше, на уступы каменной гряды, посчитав это самым безопасным местом для перехода.
Отдышавшись, он, показав рукой вниз, провел ладонью по шее, опасность дальнейшего передвижения по нижней части скалы.
- Сэр, он прав. Идти по вершине безопаснее, - согласился с проводником Джо.
- А ты думаешь, здесь нас не может ждать какая-нибудь засада тех же афганских снайперов? – спросил у него Скелет.
В ответ на этот вопрос Джо только пожал плечами.
- Сюзанна, ты осматриваешь все позиции справа, Джо - слева, Фред – сзади. Пяти минут вам, думаю, вполне хватит. – Николас посмотрел на Файзуллу. – Жди нас здесь, - указал он пальцем на камень...
- 3 –
Щелчок был громким, словно кто-то железкой ударил по дереву. Файзулла начал всматриваться в то место, приблизительно откуда прозвучал этот выстрел. Вот тебе и глушитель. В горах эхо тут же подхватывает его сухой звук и уносит с собой, как пуля, отражаясь то от одной скальной стены, до другой. Сухой воздух - неплохой проводник.
Звук следующего выстрела он успел уловить перед тем, как его ухватило эхо, и стал всматриваться в зону расщелины, в которой заканчивалось русло того сухого стока, по которому они вначале спускались сюда. Почти через минуту прозвучал ответный выстрел, но откуда он произошел, Файзулла не понял. Он был тихим, чем-то напомнил треск крыла майского жука, когда тот их разводит перед взлетом. Второй был чуть-чуть громче, но его сделали не снайпера, которых сопровождал сюда Файзулла, а напротив них.
Это, скорее всего, приступили к своей работе снайпера. Для душманов, как слышал Файзулла, создали хорошие учебные базы не только в Пакистане, Ираке, а и в Кунаре, Панджшере. Ахмад Шах ни с кем не хочет делиться своими богатствами: золотыми месторождениями, угольными, как и опиумом, который производят для него дехкане на своих маковых полях. Но и этого ему мало, теперь взял под свое крыло и провинции Чарикара, Пагмана, охватывая со всех сторон столицу Афганистана - Кабул.
«Интересно получается, - удивился новой мысли Файзулла. – Это что же, и наёмники, которых он ведет сейчас в сторону Кабула, теперь воюют против душман Торака. Торака!? Это же отпрыск Ахмада! Один из его пальчиков, которые сдавливают глотку Кабулу.
Треск, раздавшийся чуть выше, вспугнул Файзуллу. Он понял, это пуля, которая неслась в него. И сразу же перекатился всем телом влево, словно чувствуя, что кто-то целится в него и вот-вот нажмет на курок. И – снова удар железа о камень, с рикошетом ушедшего в небо.
Файзулла, ища глазами хоть какое-то прикрытие, пополз к небольшой каменной глыбе, торчащей в метрах пяти от него, но тут же, заметив небольшое углубление - яму, образовавшуюся здесь, скорее всего от взрыва, сполз в нее и затих.
«Вот теперь не возьмут, - дрожа всем телом, подумал Фёдор. – Блин, попал же а, чёрт его знает куда».
Спину начало тянуть, и стал двигать ею, ёрзаться, выбирая для тела более удобное положение. Но что-то мешало, в спину то здесь, то там втыкались какие-то ветки. И чтобы убрать их, обернулся и вскрикнул с испугу: «Ёклмн!»
Это были не ветки, совсем не ветки. Слюна, накопившаяся в глотке, не давала ему вздохнуть, и более того, начало тошнить, но при всем этом неожиданно появившемся состоянии, глаз не мог оторвать от человеческих костей, торчащих из обрывков ссохшегося солдатского комбинезона.
- Ё-ё-ё! – чуть отполз назад Файзулла.
Да, да, это был советский солдат с изуродованным дырами черепом, со сломанными ребрами.
- Били прикладом, сволочи! – смотря на рядом лежавший со скелетом кусок приклада, прошептал Файзулла.
«Кто же ты, солдат?» - рука невольно потянулась к штанине, из которой выглядывали кости стопы ноги, и начала ощупывать ткань. Упершись пальцами во что-то твердое, с силой разорвал штанину, и вытащил из нее патрон.
Нет, бумага с записью еще не сгнила. Аккуратненько вытащил наружу трубочку бумаги, развернул ее и снова ойкнул: «Шершнев Семен Аркадьевич. Ленинград, у…»
«Погоди-ка, погоди-ка, это же Шершнев! Шершнев, механик-водитель Лешкиного взвода. Думали, что он пропал без вести с этим, как его…», - и глаза находят второй череп с огромной дырой во лбу, лежащей под ребрами Семена.
«Извини, Сёмочка, извини», - пряча в карман гильзу с заткнутым в нее клочком бумаги, Файзулла ухватился за кусок комбинезона и потянул его на себя, вместе с костями скелетов.
«Стоп, стоп, ребята, Царство вам Небесное. Царство вам Небесное. Извините, что так трогаю вас. Боже, извини меня, я только хочу узнать имя второго солдата».
И словно услышала Файзуллу Небесная сила, остановила скелет, лежавший вверху, дав возможность Фёдору, вытащить поближе к себе одежду второго остова. Его ладонь как раз и держалась за смертный медальон, вшитый в комбинезон. Он тоже с легкостью разорвался и патрон был таким же, как и у Шершнева, не сплюснутый, и сверточек бумаги чуть-чуть выглядывает наружу. Это был Звенигин, или Звенидин Виктор Викторович. Похоже, он или киевлянин, или кировчанин, или…, или… Название города не рассмотреть, уж больно сильно скручена бумага на этом месте. Видно посмертные медальоны солдаты готовили перед самым выходом на операцию и чувствовали свою смерть.
Так, значит ты - Звенидин, извини, боец, если путаю твою фамилию. Ребята, если останусь жив, то не забуду рассказать про вас там, «за речкой».
И перекрестившись, Файзулла начал с неимоверной силой выдергивать из накопившегося внизу ямы грунта осколки мелких камней и укладывать их на останки солдат. Камней не хватало, и, забыв об обстреле, Файзулла вылез из ямы, и став на колени, продолжал собирать маленькие и большие камни, лежавшие вокруг, складывая их в горку. А потом, аккуратненько закрывал ими останки солдат Шершнева Семена Аркадьевича и Звенидина или Звенигина Виктора Викторовича.
Сколько на эту работу ушло времени, он не считал. И только после окончания её, встав на колени, Файзулла перекрестился несколько раз и обратился в молитве к Богу:
«Боже, извини меня, что не знаю слов молитвы к Тебе. Извини, пожалуйста, Боже. Ты прими этих ребят, вернее этих солдат в свое Небесное Царство, и не посылай их в Ад. Да, может они и убивали людей, но они солдаты. Всего лишь солдаты, которые выполняют приказ. Они, наверное, ни разу не подняли руки на мирных людей. Боже, прости их. Это же война. Боже! - и подняв глаза вверх, Файзулла не жмурясь, смотрел на солнце. – Прости их, Боже, они – солдаты. Это такие командиры как я, посылают их на войну. Ты, прости их, Боже!»
Пуля, ударившая почти рядом, осколками камней сыпанула по его боку. Издав стон, Файзулла упал плашмя на камни, и, сжимая ладони, царапая кожу, простонал: «Боже, прости их!»
- 4 -
…Эта операция в Пагмане, кажется, была не армейской, её вроде бы проводила чисто их дивизия, такой слушок прошел среди младшего и среднего офицерского состава. Хотя в принципе, кому какое дело, какая это была война.
Взвод Фёдора Кулибина тогда получил задачу находиться в охранной зоне выезда из Пагманского перевала, второй взвод Лешки Болотова – такую же, и находился, буквально рядом, на самой развилке дорог на Чарикар и на ущелье Пагмана, к которому он сейчас с этой четверкой бравых снайперов движется.
Чем отличалась эта операция от крупных армейских операций? Небольшой хитростью: колонны, выдвигающиеся из Кабула на этот участок, были небольшими – около пятнадцати-двадцати единиц боевой техники. Ну, может чуть больше. Но при этом шли полупустыми. Основной десант дивизии должен был на рассвете вылететь сюда и высадиться из вертолетов в зонах, где разведкой были обнаружены крупнейшие склады вооружения и лагеря душман.
На душе саднило. Фёдор не привык находиться где-то на задворках войны, его рота всегда показывала хорошие результаты, где нужно – прорывала брешь в обороне противника, где требовалось – втягивала его в изнурительную оборону и перестрелку, давая другим подразделениям взять душман в клещи и вдребезги разнести их.
А сейчас все сложилось по-другому, где-то идет война, а он сидит в «окопах», ожидая отходящие силы противника или прибывающие к ним на помощь. Скукотища.
Хотя Болотов, наоборот, получив такое задание, вздохнул. В его взводе за последние два месяца прошли серьезные утраты. На операции в Пули-Хумри он потерял несколько бойцов, когда попал в засаду душман, потом - на Кундузской операции, когда они не дали душманам спокойно выйти из кишлака в ущелье, в котором моджахеды устроили бойню местного населения. Тогда Лешка оставил там еще трех человек. Но был героем, взял четырнадцать душманов в плен и около тридцати из них уничтожил.
Фёдору в том отрезке времени больше везло, только несколько человек его были ранены, и то, к счастью, легко, а с задачами справились не менее сложными, чем взвод Алексея Болотова.
На третий день их просиживания, когда теплые апрельские ветры донесли слухи о приближении окончания операции, с гор на взвод Болотова обрушилась крупная группа душман. К их встрече они были, как всегда, готовы. Рассредоточение взвода на большом участке местности давало возможность вести прицельный огонь по скоплению противника, и не только встречать его в атаке, а и бить его из тыла.
По рации тогда Фёдор не раз пытался уточнить у Алексея, какую ему оказать помощь. Но кроме шумов, идущих в ответ, он больше ничего не слышал. Скорее всего, радист был убит, или повреждена их рация. А командир роты, сказал коротко: «Полезешь туда без разрешения – убью как шакала!»
Бой шел около часа. Душманы вовремя осознали, что силы у шурави здесь маленькие, и попробовали зайти с тыльной части к обороняющимся русским. Но и здесь они встретили ожесточенный огонь из боевых машин пехоты. Одну ими удалось подорвать из гранатомета, вторую - изрешетить из крупнокалиберного пулемета ДШК.
Всё это проходило на глазах Фёдора, и забыв о предупреждении командира роты, он послал на подмогу своим соседям третье отделение, которым в тот момент командовал зеленый младший сержант, месяц назад пришедший из руклинской учебки воздушно-десантной дивизии. И надо сказать, он справился со своим заданием отлично, уничтожив группу душманов, подбирающихся к третьей боевой машине пехоты.
Вертолеты поддержки – два Ми-24, пришли с опозданием, видно им своей работы хватало на высотках, где шли бои у складов с боеприпасами. И несколько залпов из нурсов, который они нанесли по душманам, были сделаны вовремя: бой затих.
Снова досталось взводу Болотова: погибло два человека, трое контуженных, двоих солдат не нашли, они пропали без вести.
На следующий день, кода батальон пришел на помощь их роте, они цепью несколько раз прошли высотку, где шел бой с душманами. И – дальше, никого, кроме трупов душман не нашли.
Вот где они оказались, твои Леша Болотов бойцы: солдат Шершнев Семен Аркадьевич и ефрейтор Звенидин или Звенигин Виктор Викторович... Душманы их взяли в плен, привели сюда, в свое логово и разделались с безоружными солдатами: видно избивали их прикладами, штыками и радовались их мучениям.
А позже и ты ушел, Болотов. Кто-то сказал, что ты сам наложил на себя руки в бою, когда потерял очередного бойца: кинулся на душманский пулемет, который изрешетил все твое тело…
«Боже, прости их!» - поднял голову к солнцу Файзулла.