Старик задумчиво рассматривал весело болтающий телевизор, витая в облаке медленных и тягучих дум.
О чем?
Да, Бог знает…
Просто думы – почти ни о чем. Такая, говорят, стариковская доля: воспоминания да ворчание.
И редкие радости.
- Смотри, дед. – Шустрой кошкой устроилась на коленях главная дедова радость – внучка.
- Да. Рассказывай. – Рассеялась задумчивость старика. – Что у тебя интересного?
- О, интересное очень. – Внучка восторженно раскрыла на острой коленке книгу-альбом. – Это Пикассо – великий художник.
- Так. – Одобрительно кивнул дед. Где-то фамилию эту он слышал.
-Вот, – Перевернула девочка страницу, - его автопортрет. А так он рисовал в пятнадцать лет от роду! – Радостно ткнула пальчиком в репродукцию девочка.
- Так-так… - Заинтересовался старик, чуть постарше тебя был, на три года. Ишь, ты!
- Здесь «Любительница абсента», ее все знают, - щебечет весело подросток. – А эти картины из голубого периода. Они о плохом…
- Тэк-с… - сморщил дед лоб, удивленно вглядываясь в изображения.
- Нравится? – Спрашивает внучка.
- Не так, чтобы очень…
- А ты главного еще не видел! – Не слышит ответа она и продолжает листать альбом.
- Вот! Девочка на шаре! Круто?!- тычет она старика в бок локотком.
- Дед недоверчиво склоняет голову к плечу, меняя угол зрения, потом к другому.- Так-то оно конечно…
- Я знала, что тебе понравится! – Хохочет девчонка, торопливо открывая новые страницы.
- Гляди. «Авиньонские девицы»! – Это просто фантастика!
- Усталые глаза старика расширились. Он даже спину выпрямил, подбирая слова для ответа. – Так-таки девицы? – Только и смог вымолвить он.
- Девицы, девицы! – Радостно болтает головой девчонка. Смотри, что дальше. Портрет Воллара – - вообще шедевр. Что скажешь?
Дед осторожно кашлянул, подбирая слова. Но, сказал лишь: « Так-то не плохо…», - и смущенно крякнул.
«Фигуры на пляже» - Комментирует юный экскурсовод очередную репродукцию. Что думаешь об этом? – С лукавым любопытством косит глаз на дедушку.
- Только так и есть. – Наиграно- серьезно кивает дед, принимая условия игры. – так и надо фигуры рисовать… на пляже… .
- Умница дедуля! – Внучка чмокает старика в нос. – А гляди, как он плачущую женщину изобразил. Правда, здорово?
- Вот так, значит, изобразил? – Удивляется дед. – Видать так надо было. – Покорно вздыхает.
- «Герника»! – Объявляет внучка громко, явно ожидая оваций и восхищения.
Повисла пауза. Девочка внимательно рассматривает картину широко раскрытыми глазами. Дед делает то же.
- Так и эдак гляжу… - заговорил наконец старик, - рисунок, конечно, знатный… Только, кто ж из них Герника будет?
- Эх ты. – Обижается девчушка, - Герника - это городок, который фашисты уничтожили.
- А-а, - дед улыбается своей неотесанности, - теперь понятно. Это где такой городок-то?
- В Испании.
- Значит, и туда добрались, гады. – Дед жестко прищуривает левый глаз, разглядывая картину по-новому.
А вот и «Поцелуй», - заканчивает знакомство с художником внучка, - так называется. Ну, здесь все понятно. Видишь?
- Вижу. – Старик с укором качает головой. – После таких картин и целоваться расхочется. Так-то…
- Не нравится? – Девочка с сожалением оборачивается к деду.
Старик крепко прижал к себе внучку. Подумал пару секунд, а потом серьезно заговорил.
- Сначала – нет, не нравится. Необычно уж очень. Непривычно. Глаз корябает, что ли…? Но, вот он тут маячит, - старик кивнул на телевизор, - и я выбираю твоего… как его… Пикассо?
Тут, по крайней мере, есть о чем подумать… о чем узнать… Герника, вишь ты, однако….