I
После того, как третий Жак отдал богу душу (если она у него была), Лия поскучнела окончательно. На полулегальные эксперименты Антону было плевать, на Лию – нет.
Научный отдел, в котором трудилась жена, походил на секту. Антон так и называл их: «твои фанатики». Весь год работы над первым объектом Лия улыбалась, даже во сне. Когда все закончилось, она отказывалась есть и не выходила из дома черт знает сколько дней: первый Жак умер, будучи восьми месяцев от роду, если так можно выразиться.
Работу над вторым отдел начал без Лии, она присоединилась к проекту позже. К объекту не подходила, наблюдения вела через стекло. Когда его не стало, она произнесла: «я так и знала». Тем же вечером Антон увез ее в Карелию, подальше от одержимых коллег. Потому что был уверен: этим дело не кончится. Как в воду глядел.
В один из понедельников, вернувшись домой, Лия обмолвилась, что запущен очередной «проект». «Не входить, не прикасаться, не разговаривать!» - твердила она.
Третий Жак начал узнавать себя в зеркале [1], когда под давлением мировой общественности было окончательно запрещено клонирование человека. Под Рождество отдел расформировали, а Жака «вывели в люди». Дама из комиссии по делам несовершеннолетних гундосила о преступлении против человеческого достоинства, института семьи и брака, да что там – «против всего человечества!». Время от времени она пускала слезу и звучно сморкалась, изведя пару носовых платков. Румянец на ее лице, принятый слушателями за проявление праведного гнева, оказался следствием высокой температуры, слезы - симптомом ОРВИ, и на следующий день с гриппом слегла добрая половина заседавших. Виновника заседания спасти не удалось.
В тот день Лии исполнилось сорок семь.
II
На чертова Лакана [2] Антон угробил два года. Стыдно сказать, но уже в первые дни он настолько втянулся, что стал забывать, зачем и для кого он это делает. Работать после работы – это вам не веники вязать!
Что ни говори, а Лакан – фигура мощная. Теперь Антону все стало понятно – и ночные посиделки на их бывшей коммунальной кухне, и одержимость жены Проектом. Да что там – теперь сам Антон ел, спал и справлял иные надобности исключительно с текстами Лакана. Он больше не находил странным обстоятельство, что секта полоумных решила клонировать Учителя. Вернуть человечеству гения – отличная идея! Те же медиумы, только в халатах и с пропусками сотрудников научной лаборатории.
На обработку материала, любовно собираемого Лииными фанатиками в течение полувека, ушло не больше недели. Дело затягивали эстетствующие барышни из отдела голограмм. Они никак не могли решить, оставлять ли исходные уши и не скостить ли господину Лакану годков пятнадцать, но Антон был неумолим: Жак должен выглядеть так, будто сошел с записи 1972 года. Колорируйте рубашку как угодно, но бант и уши попрошу оставить. Фиолетовый подойдет, хотя нет, лучше розовый.
…Последнее время Лия носила фиолетовый.
Когда они начали встречаться, Антон с изумлением узнал, что девушка с трудом выбирает себе одежду и носит ее годами, глубоко переживая телесные изменения, влекущие смену гардероба. Совместные походы в магазин заканчивались слезами.
На первую годовщину их свадьбы Антон сконструировал для жены гардероб. В дверцу было вмонтировано устройство, к которому полагалось прижать ладонь. В соответствии с температурой тела, давлением, частотой пульса, потоотделением и другими характеристиками устройство определяло состояние и возможное настроение Лии и дребезжало голосом Коко Шанель: «Дорогая, ужинать в брюках недопустимо. Можешь делать что хочешь, но брюки я не рекомендую. То зеленое платье, которое я привез тебе из Италии, подойдет». Лия хохотала и зарывалась в шкаф в поисках коробки с платьем. Позже выяснилось, что голоса революционерки от моды Лия не угадала и думала, что Антон сделал записи сам, для потехи изображая каргу, заведующую проектным отделом.
В патентном бюро им сказали, что подобное устройство уже было изобретено в начале прошлого века и использовалось одним из Домов Мод в качестве диагностического инструмента стилистов. В массы инструмент не пошел – оказалось, что женщины не желают лишаться привилегии мучительно наслаждаться, стоя часами перед гардеробом в поисках нужного цвета и фасона. «Это не облегчает нам выбор, - гневно заявили они, - это лишает нас самой возможности выбора!». Или сладкой невозможности выбрать, подумал Антон. Впрочем, Лии это не касалось – она была благодарным пользователем.
После третьего Жака проклятый шкаф заело на двух цветах. В черном Лия становилась похожа на большую траурную птицу, поэтому день за днем она надевала фиолетовый.
Для начала голограмму запустили по старинке, на фотополимерной пленке. «Сексуальных отношений не существует» [3], с нажимом произнес светящийся Лакан, оглядывая исподлобья сотрудников лаборатории.
- Доказывать обратное бесполезно, он пока только воспроизводит свои же семинары, - пояснил возмущенным барышням Антон. - Ничего по раннему детству, и по этому иезуитскому колледжу никакой базы. По меду закачал ему стандарт, психиатрию. Слишком древний персонаж, никаких данных. Пока опираемся на написанное [4]. Имейте в виду, нужно успеть до Рождества. За сверхурочную работу плачу по двойному стандарту. Вы же знаете - это подарок.
На подарок ушли все семейные накопления, но Лия того стоила.
III
Она начиняла булочки лимонным кремом, когда на кухню вошел Антон. Облокотился о стол, он насупился:
- Бессознательное структурировано как язык!
Лия непонимающе уставилась на мужа, вытирая пальцы о край старомодного передника.
- Ты о чем?
- Что, совсем не похож?
- На кого?
- На Лакана, конечно!
- На Лакана?
- Ну да.
- Может, и похож. Извини, я его не читала.
- В смысле не читала?
- В прямом. Я детский психолог, зачем мне Лакан? Нам что-то говорили про него курсе на третьем, кажется.
И она занялась булочками.
- Погоди, - не поверил ей Антон, - а как же Жак? Ну и тему вы тогда замутили – вернуть миру блестящего мыслителя! Я только теперь оценил, какой Проект рухнул…
- Жак был ребенком, Антон! Не проектом, не объектом, а маленьким, живым ребенком!
В глазах жены блестели слезы.
- А как же «Сексуальных отношений не существует», - растерянно произнес Антон.
- То есть как это – не существует? А это, по твоему, ветром надуло? – и она протянула ему розовую справку из поликлиники. «Беременность, восемь недель», было написано под ее именем. – Счастливого Рождества! И не стой с таким видом – у нас уже достаточно средств на счету, чтобы позволить себе наконец завести ребенка!
«Делл, придется нам пока спрятать наши подарки, пусть полежат немножко. Они для нас сейчас слишком хороши» [5], - тихонько пробубнил себе под нос Жак Мари Эмиль Лакан, французский психоаналитик, философ и психиатр, наблюдавший за парой из коридора. Уже давно прошло время, когда он должен был войти на кухню и произнести свой скандально известный тезис. Через мгновенье компьютер перешел в спящий режим, и голограмма растворилась в воздухе.
А спустя час раздался звонок с работы:
- Ну и влетел ты, Антоныч, с этим твоим искусственным интеллектом! Тут столько народу понаехало! Ноги в руки и дуй сюда, тобой в Правительстве заинтересовались. То ли посадят, то ли премию дадут!
И тут началось.
IV
- Эмиль Антонович, а можно спросить? Чем занимаются преподаватели во время обеденного перерыва? Прячутся в курилке? Манускриптами обмениваются?
В аудитории послышались смешки.
- После лекций сотрудники выключают оборудование и трансляция прекращается, - буднично пояснил Эмиль. Ему чаще, чем другим «реальным» преподавателям, приходилось отвечать на подобные колкости.
Сорок лет назад изобретение его отца способствовало серьезному перевороту в системе высшего образования. В результате проведенных реформ значительно сократилось и продолжало сокращаться количество «реальных» преподавателей. В то же время кафедры ведущего ВУЗа страны постоянно пополнялись новообретенными «голографическими» философами и историками, физиками и математиками, которые не требовали заработной платы, не брали больничных и декретных отпусков.
Теперь штат любого института состоял из нескольких инженеров, программистов и парочки «реальных» преподавателей, в чьи обязанности входило обновлять рабочие программы дисциплин согласно новейшим требованиям и вовремя предоставлять данные в отделы программирования. Осмысливать ФГОСы [6] и выстраивать учебный процесс в соответствиями с компетентностным подходом приходилось теперь лучшим умам человечества.
Отец утверждал, что при первых экспериментах голограммы вели себя согласно заложенным программам, и только спустя годы стали самовольничать. Может, оно и так, но взять хотя бы Аристотеля: сегодня опять пришел на пары в перстнях, Платона аж перекосило. Придется спуститься на перерыве в курилку.
ПРИМЕЧАНИЯ
1) Стадия зеркала — термин психоаналитической теории Жака Лакана, который рассматривал ее как этап развития ребёнка в возрасте от 6 до 18 месяцев.
2)Скандально известная формула Ж. Лакана, породившая многочисленные дискуссии. Так, А. Бадью поясняет: «Жак Лакан напоминает нам, что на самом деле в сексуальности каждый по большей части предоставлен сам себе».
4) «Написанное» - сборник работ Ж. Лакана 1966г.
5) Заключительная реплика Джима из новеллы О. Генри «Дары волхвов»/
6) Федеральные государственные образовательные стандарты/