Снежная буря за окном бушевала всё сильнее и, казалось, не собиралась заканчиваться. Горный домик, хоть и был построен качественно, так, чтобы в нём было тепло даже в самую ужасную погоду, неуютно продувался ветром через чердак и сквозь щели под дверью и окнами. И чем слабее горел огонь в камине, тем сильнее чувствовался холод, доносимый ветром с улицы.
Прежде ей никогда не приходилось попадать в подобные ситуации. С самого детства она знала о правилах безопасности, старалась предугадывать возможные неприятности и события, которые как-то могут помешать приятному проведению времени. Однако в этот раз всё пошло не по плану.
Поездка зимой в горы была её давней мечтой. Поселиться на пару дней в арендованном доме, вставать с лучами солнца, днём кататься на лыжах, вечером спокойно читать или заниматься вязанием. Этот отпуск мог бы оказаться самым лучшим за всю её жизнь, если бы не погода. Конечно, она знала, что синоптики нередко обманывают, и лучше сто раз проверить и казаться параноиком, чем попасть в подобную ситуацию. Но ослеплённая выпавшим шансом провести время так, как давно хотелось, не учла все нюансы, и теперь постепенно начинала замерзать.
Еды могло хватить ещё на неделю вперёд, так что о голоде волноваться не приходилось. Зато мысли о том, что дрова закончились, и взять их негде, занимали в сознании первое место. Нужно было срочно что-то придумать – перспектива оказаться одним из тех обмороженных тел, которые находят спустя месяца, нисколько не прельщала. Уверенным взглядом она прошлась по комнате, в которой сидела, и вдруг зацепилась за стеллаж, под завязку забитый всевозможными книгами.
Сердце на секунду замерло, отказываясь верить, что этот вариант единственный.
Неужели действительно больше нечего придумать?
Придумать действительно было нечего. Вариант сломать и сжечь мебель даже не рассматривался – во-первых, с хозяевами домика потом за всю жизнь не рассчитаешься, во-вторых, не голыми же руками ломать – топор остался на улице. Так что, заставив себя подняться с пока ещё тёплого пола рядом с камином, она подошла к стеллажу.
Найденный телефонный справочник, бывший актуальным ещё лет сто назад, полетел в камин первым – его даже почти не было жалко. Вслед за ним отправились учебники по гуманитарным наукам и несколько детективов, автор которых выпускал по одной книге в месяц – поощрять графоманию не было желания, а вот согреться с её помощью можно – не душевно, но физически. Когда же огонь в камине разгорелся достаточно, чтобы осветить всю комнату и оставить холодными разве что углы, она снова села рядом с ним со стопкой книг.
В детстве её увлекали не только экстремальные виды отдыха и развлечения. Книги были неизменными спутниками жизни с тех самых пор, как она научилась читать. Порой любовь к чтению пересиливала даже любовь к близким – когда родители уезжали на отдых и звали с собой, она отказывалась, говоря, что лучше посидит и почитает. К большому сожалению родителей, эти пылкие чувства к литературе так и не переросли во что-то большее – сама она так и не начала писать, но зато могла похвастаться редкой начитанностью и, что немаловажно, образованностью. Кроме того, свою профессиональную деятельность она в итоге связала с реставрацией и переплётными работами, ведь помимо прочего, книги всегда казались ей чем-то живым, одушевлённым.
Погружающие в свою историю, несущие в себе чувства своего создателя, принявшие в себя частичку его самого – все эти особенности виделись ей в книгах. И каждый раз, когда она видела старые фолианты или же тонкие экземпляры в бумажном переплёте, которые какая-то злорадная рука порвала, изрисовала, оставила сгибы на страницах, ей становилось грустно. Грустно и обидно за беззащитные книги, желавшие попасть в добрые, жаждущие знаний и историй руки, но угодившие в ловушку невежества своего хозяина.
Теперь же, сидя перед камином и собираясь так жестоко использовать то, чем всю жизнь дорожила, она чувствовала, что обязана хотя бы попрощаться с ними.
Отогревшиеся пальцы нежно поглаживали переплёт каждой взятой в руки книги, а взгляд стремительно скользил по строкам – за столько лет не научиться быстро читать было бы странно. И образы историй и героев, бережно хранимые на бумаге, вспыхивали вокруг, согревая внутри так, как снаружи это делал огонь.
Отказавшийся однажды от уничтожения литературы Гай Монтэг с неодобрением качал головой, видя, как чернеют и сворачиваются листы. Переживший путешествие во времени кот грезит о двери в лето, и вот её почти видно – она приоткрыта, и из неё тянет запахом травы, сладкой ваты и тёплым прогретым солнцем воздухом. Или это всего лишь тепло от камина?.. И лишь Гоголь одобряюще кивает, когда «Мёртвые души», только что прочитанные, отправляются в огонь. Она усмехается буйству своей фантазии и тут же забывает про это, беря следующую книгу…
Когда яркие лучи утреннего солнца проникли в домик через покрытые ледяными узорами окна, она открыла глаза. Огонь в камине всё ещё слабо горел – достаточно, чтобы согреть озябшие за время короткого сна руки. Ночная буря наконец-то стихла. Оставалось лишь прибраться в домике, собрать вещи и наконец-то вернуться домой – в тёплую городскую квартиру, где можно не опасаться ни за гнев стихии, ни за свою жизнь, ни за книги.
Когда уже пришло время уходить, она напоследок осмотрела домик, проверяя, не забыла ли ничего. Тогда она увидела, что на полу рядом с камином лежит небольшой томик сказок Андерсена. На обложке изящными золотистыми буквами было выведено «Девочка со спичками».