Вдруг в кустах около большого дуба, под которым кроль и вырыл свою нору, послышались чьи-то тяжелые шаги и недовольное бурчание. Это была старая волчиха, потерявшая своего волка-забулдыгу. Видимо, учуяв его запах, она теперь тяжело пробиралась сквозь кусты и ветки к своей цели.
«Ага, вот он — явление природы! Ты где был все эти дни?» — грозно прорычала она.
Оторопев от неожиданного хода событий, волк-чудище мгновенно стал волчком-подкаблучником своей жирной спутницы.
«Я природой любовался, — стал оправдываться он. — Знаешь какие тут окрестности! Ягодки, грибочки. Кустики, листочки. Природа... Тишина! И вообще, — вдруг сменил он тон, — я может быть о жизни думал! Мне надо было побыть наедине с самим собой. Прийти к решению, может быть, важному.» «А вы, однако, как поживали? Не хворали ли? Не дай, Бог! Как дети наши?» — опять залебезил волк.
«Папа! Папа!» — запищал откуда-то противный и тонюсенький голосок.
Волчиха стояла с убийственным выражением морды, которое не менялось всё время, пока волк произносил свои речи.
«Так,так... Да,да... Ягодки, листочки значит...» — наконец процедила она сквозь свои громадные зубы. — Как же, как же...»
Это был не первый и не последний волчий прогул семейной жизни. Уж это волчиха знала точно.
«Теперь неси свой пузатый туловищ домой!» — скомандовала она грозно и, развернувшись, как ледокол поплыла прочь сквозь густые заросли.
Хочешь — не хочешь, а волку ничего не оставалось как поспешить следом за нею.
«Вот дела! Ну и дела! Ещё минута, ещё секунда и где бы я был теперь? — причитал Кроль добрых полчаса.
«Наверное на том большом облаке» — кто-то неслышно отвечал ему.
Тучи сгущались. Гром гремел громче и громче. Собирался грандиозный ливень.
«Не пойду в нору. Останусь под дождём, чтобы смыть страхи и ужасы сегодняшнего дня» — решил Кроки.
И каково же было его удивление, когда на землю вместо дождя сыпалась градом морковка!