Ещё неделю Вячеслав пробыл с женой. Дочь так и не увидел, страшное известие подкосило здоровье ребёнка, и сделало невозможным присутствие на похоронах, Аллочка оставалась у его родителей.
Светлана Васильевна приняла подарок зятя и уехала в оздоровительный санаторий, будучи не в состоянии оставаться у себя дома в одиночестве, и с дочерью — тоже. Смотреть на замкнутый круг, по которому эти двое загоняли друг друга, у матери не хватало терпения. Жанна любила его так болезненно и глубоко, что не давала вздохнуть. Они слишком похожи: два молчуна, воспринимающие всё чересчур близко, лишённые способности уравновесить свои отношения, изменить трагизм создавшейся ситуации.
Сколько он выпил за это время, было трудно сказать, не пить не мог, но и пьяным не валялся, не позволял себе переходить удобоваримую норму, знал, когда остановиться, - привычка, выработанная годами, средство снятия чрезмерного напряжения. Понятно, что ничего хорошего, но без этого было ещё трудней.
Все родные надеялись на то, что Жанна и Вячеслав в конце концов о чём-то договорятся и сблизятся наконец. Они и сблизились, жарко, неистово, как в первый и последний раз, словно не могли наверстать упущенные годы вдали друг от друга.
- Ты мой, только мой, никому тебя не отдам! - шептали её губы, а по щекам текли слёзы. - Оставь сцену, мы уедем куда-нибудь, у тебя же есть профессия, диплом.
- Жанна, ты знаешь, что не смогу. Разве же это профессия? Ты пойми, я создан из другого теста, уже многого достиг, нет пути обратно. Для меня день без музыки - прожит зря...
- Ты хочешь сказать, что всё это время мы будто и не жили?!
- Не заводись.
- А может, всё дело в популярности? Деньги? Слава? Поклонницы... Что для тебя важнее?!
- Ты сама не выдержала моей кочевой жизни, захотела осесть.
- Да, я не могла больше смотреть, как тебя закидывают сумасшедшие девицы нижним бельём! Не могла читать надписи, оставленные кровью после концертов, получать письма с угрозами и звонки по ночам... А ты помнишь, как одна стерва подарила тебе розы с шипами и крепко сдавила пальцы, так, что потом мне пришлось бинтовать твою израненную ладонь?!
— Это всё обратная сторона медали. Сумасшедших людей везде хватает. Но мне не обойтись без концертов, это доход, за счёт которого я реализовываю свои идеи, воплощаю их в жизнь, даю работу другим музыкантам. Ты же хочешь привязать меня к себе, даже не понимая, что я задохнусь взаперти. Остановиться теперь — подобно смерти, потом уже никогда не всплыть!
- Дочке нужна спокойная жизнь, родительская любовь и внимание. Когда мы мотались с тобой из города в город, я переставала понимать, где я, кто я, не могла быть хорошей матерью для Аллочки. Сходила с ума...
- Поэтому каждый из нас сделал свой выбор, - его слова звучали, как приговор, который она была не в силах принять.
- Славочка, прости меня, прости любимый, я смогу, сумею, научусь тебе доверять... Буду ждать тебя, сколько нужно, ты главное - возвращайся!
Он встал с постели и вновь потянулся к бутылке. Пару обжигающих горло глотков и кажется, уже легче.
"Эти разговоры ни к чему не ведут, снова слёзы, и то же самое гадкое чувство вины... Хотя в чём я виноват? Были, конечно, моменты, срывался, но все мы живые люди. А как иначе, если живёшь постоянно нарасхват, если ежедневно тебя рвут на части?! Жанна права, она, как любая женщина, привязана к дому, ей необходимо спокойствие, семья, в которой муж по вечерам будет возвращаться с работы домой..."
- Ты нужен мне, слышишь?
- А может быть, тебе нужен совсем не я? А кто-то другой, кто сумеет воплотить твои желания и мечты? Тот, с кем ты будешь как за каменной стеной!
- Мы столько уже пережили вместе, неужели все эти годы больше ничего не значат для тебя?!
- Значат, и я благодарен тебе за всё. Но ты любишь не меня, а какого-то другого человека, которого придумала себе однажды. Я же такой, какой есть, каким стал, и всё время заставляю тебя страдать... Как ты не понимаешь, это стало невыносимым для нас обоих!
- Всё моё счастье только в тебе!
Он схватился за голову:
- Мне очень жаль, Жанна. Я - плохой муж, никудышний отец, не смог стать тебе опорой, ты перестала мне верить; я редко общаюсь с дочерью, оставляю тебя одну... Но то, что я делаю - для меня важно. Ничего другого из меня уже не получится. Это моя жизнь, в конце концов, и я не вижу другой...
Оба замолчали. Она вспомнила о своей беде, о том, что папы больше нет рядом. О том, что муж не слышит и не понимает её. О том, какая она несчастная и всеми брошенная... Как удержать его? Как привязать к семье? Вспомнилось время, когда они, ещё совсем юные, только стали родителями, как Слава помогал ей, как любил маленькую дочь, как гордился ею. Весь дом тогда был завешан детскими каракулями, Слава видел шедевры даже в её рисунках на обоях, на собственных чертежах, которые пришлось переделывать за неделю до сдачи диплома. Ничего, что заработал из-за этого трояк, зато Аллочка растёт и развивается, станет великой художницей. Прославит фамилию Богдановых! Что-то надломилось в них уже потом, даже трудно вспомнить в какой именно из моментов. Супруги стали отдаляться друг от друга, их понесло в разные стороны. Словно сменилось течение и закрутило в омут, из которого уже не выбраться. Время было трудное, нужно было выживать, развал страны, наезды бандитов... Сколько раз Слава рисковал жизнью! Но об этом она узнавала уже потом, когда всё было позади. Сцена и его популярность - были спасением, возможностью держаться на плаву. Но нужно признать, их корабль идёт ко дну и спасти его уже невозможно. Остаётся только одно - покинуть судно и взяться за вёсла. Но как же невыносимо больно отпускать его! Через несколько лет, она услышит слова песни, исполненной мужем, и вспомнит об этом:
"Я видел секретные карты,
Я знаю, куда мы плывем...
Капитан, я пришел попрощаться с тобой, с тобой
И твоим кораблем.
Но никто не хочет и думать о том,
Пока «Титаник» плывет.
Никто не хочет и думать о том,
Пока, пока «Титаник» плывет..." *
* Автор текста песни "Титаник" – Илья Кормильцев, музыка Вячеслава Бутусова.
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/12/21/1526